Алайна Салах
Малая
Малая
1
Олябьева, Рыжеволосая медсестра, выглянувшая из смотровой, равнодушно чиркает по мне взглядом. Ты это? Готовься. Через пять минут пригласим.
Подавив всхлип, я втягиваю голову в плечи. Не верится, что это происходит со мной. Ах, если бы можно было отмотать время назад и быть осторожнее. Внимательнее следить за циклом, пить противозачаточные.
Шаркая стоптанными кроссовками, мимо проходит девушка с огромным животом. Кроме нас двоих здесь больше никого. А жаль. Лучше бы передо мной была очередь, чтобы появилась возможность подготовиться.
Бросив на меня неприязненный взгляд, девушка подплывает к кулеру с водой и выдергивает пластиковый стаканчик. Какой у нее срок? Наверное, уже рожать вот-вот. Судя по одежде, она явно не из богатых. И все равно не боится. А я вот трусиха. Страшно жить впроголодь, без надежды на счастливое будущее. Страшно, что, оставив этого ребенка, я не смогу дать ему всего, чего он достоин. Страшно быть нищей матерью-одиночкой, живущей на пособие и не имеющей ни образования, ни жилья, ни работы.
Откуда-то из коридора доносится скрип открывшейся двери, стук шагов. Четкий, уверенный. Прерывисто вдохнув, я смотрю себе на руки. Трясутся. Сжимаю их в кулаки. Раз приняла решение, надо быть ему верной.
Шаги приближаются и стихают неподалеку. Больничная вонь сменяется запахом крепкого мужского парфюма.
Не поднимая головы, я оцениваю носки мужских туфель, появившихся по соседству. Черные, глянцевые, без единой пылинки.
Чего ревешь?
Голос, строгий и глубокий, заставляет меня поднять глаза. С противоположного конца кушетки на меня смотрит брюнет лет тридцати тридцати двух. Пытливый взгляд, сильная челюсть, темный кашемировый свитер под горло. В длинных пальцах зажат престижный смартфон. Он настолько не вписывается в местный интерьер с его бледно-зелеными стенами и обшарпанными полами, что на секунду я даже забываю о своих бедах, задаваясь вопросом: что он здесь забыл?
Я не реву. Я машинально касаюсь щек, с удивлением обнаруживая, что они мокрые. В смысле, все нормально.
Не похоже. Как зовут?
Обычно я не завожу разговоры с незнакомцами, и тем более, когда они настолько бесцеремонно спрашивают, как меня зовут. Но день сегодня не обычный, а потому я не пытаюсь сопротивляться.
Линда. Я издаю нервный смешок. Дурацкое имя. Маме сильно хотелось выпендриться.
Красивое, не соглашается незнакомец. Я Север.
У вас имя, кстати, не лучше.
Говорю и прикусываю язык. Только нестабильное эмоциональное состояние могло побудить меня быть настолько бестактной.
Извините, мямлю я, виновато улыбнувшись. Я просто
На аборт пришла?
Ничего не ответив, я отворачиваюсь. Какими бы дорогими не были его ботинки, это не дает ему право лезть ко мне в душу.
Зачем торопишься. Лучше поезжай к своему мальчику. Еще раз все обсудите.
С чего вы взяли что у меня есть мальчик? огрызаюсь я. Может быть, я его нагуляла.
Нагуляла? Усмехнувшись, Север точечно изучает мое лицо: лоб, глаза, подбородок. Нет. Слишком много «но».
Вы телепат?
Олябьева! знакомый сварливый окрик заставляет меня вздрогнуть. Давай заходи.
Обернувшись, я смотрю на рыжеволосую медсестру. На ее руках надеты резиновые перчатки.
Давай я тебя лучше довезу, куда нужно, Линда, продолжает Север, будто в наш диалог только что не вмешался третий. Вернуться в эту клоаку всегда успеешь.
Некуда мне ехать, понятно? в отчаянии шепчу я. И с парнем обсуждать нечего. Он сказал, что становится отцом он не планирует еще лет пять. После этого мы расстались.
В таком случае ему стоило лучше предохраняться.
Олябьева!!!
Так не терпится вырезать плод из матки? Мужчина холодно смотрит на медсестру поверх моей головы. Перестань орать. Я даю малой возможность передумать.
Та что-то возмущенно бормочет себе под нос, но на удивление не спорит лишь оглушительно хлопает дверью.
Я не передумаю бормочу я, вскакивая. Спасибо вам. Но я даже не знаю, где сегодня буду спать, не говоря уже о том, чтобы растить ребенка.
Вытерев слезы, я в сопровождении тяжелого взгляда Севера иду к смотровой. К горлу подкатывает тошнота, колени подкашиваются. Господи, пожалуйста, дай мне сил пережить этот день.
2
Смотровую я покидаю с растерянной улыбкой на лице. Во рту так сухо, словно я не пила целую вечность, поэтому я первым делом иду к кулеру.
Быстро ты, нагоняет меня знакомый голос. Рад, что передумала.
Обернувшись, я обнаруживаю, что недавний собеседник сидит на том же самом месте и смотрит на меня.
Я не беременна. Мой голос дрожит от радости. Лишь когда я произношу это вслух, то сама окончательно в это верю. Мне предложили сделать повторное УЗИ, и оказалось, что там ничего нет. Это просто чудо какое-то. В другой клинике врач заявила, что срок уже шесть недель.
Что ж, тогда поздравляю. Его губы трогает улыбка. Я так понимаю, для тебя это большое облегчение.
Огромное. Заулыбавшись, я поворачиваюсь, чтобы налить воды и тут же морщусь. Не фильтрованная, а обычная, из-под крана. А вы свою жену ждете?
Я не женат. У меня была запланирована здесь встреча, но, выяснилось, что ее не будет.
И вы решили дождаться продолжения моей истории? говорю я, даже на секунду не допуская мысль, что этот дорогой во всех смыслах мужчина готов тратить свое время на такие глупости.
Так и есть. Сощурившись, он оглядывает меня с новым интересом. И как выяснилось, не зря.
Поперхнувшись от неожиданности, я прячу глаза. Шок постепенно отпускает, и на смену ему приходит смущение. Этот Север, что, со мной флиртует? Да нет, быть такого не может. Зачем ему? Женщины, с которыми он привык общаться, обитают явно не в потрепанных женских консультациях.
Ладно. Спасибо вам за компанию и приятно было познакомиться. Задернув молнию на толстовке, я выразительно смотрю на дверь. Я пойду.
Полчаса назад тебе негде ночевать.
Так и есть. Но это ведь не ваша забота.
Не моя, согласно кивает он, поднимаясь. Но сегодня меня тянет на благотворительность. Пойдем, довезу, куда нужно.
Заметив мой настороженный взгляд, он морщится.
Перестань так смотреть. Разумеется, я тебя пальцем не трону.
С этими словами он толкает входную дверь, пропуская меня вперед. Я успеваю заметить крошечную татуировку между его большим и указательным пальцем, похожую на иероглиф или скрипичный ключ.
Спасибо, еле слышно сиплю я, окончательно робея. Его предложение подвезти особенно заманчиво, с учетом того, что на улице идет дождь и я понятия не имею куда ехать. Правда есть одно «но». Отец учил меня никогда, ни при каком раскладе не садится в машины к незнакомцам. По этой причине я не пользуюсь такси.
Возле входа припаркован огромный темный внедорожник. С первого взгляда ясно, что он принадлежит Северу. Отец Родиона недавно приобрел себе такой же.
Едешь? Подняв брови, мой новый знакомый кивает на пассажирскую дверь.
Я мешкаю с ответом, но порыв ветра, сорвавшийся с крон облезлых берез и обжегший шею, заставляет быстро сдаться. В салоне по-крайней мере тепло.
Вжавшись в молочную обивку сиденья, я напряженно смотрю вперед. И что дальше? Куда ехать? Возвращаться в квартиру Родиона после случившегося точно не вариант. Никогда не смогу забыть с каким возмущением он смотрел, когда я сообщила новость о беременности. Так, словно я одна во всем виновата.
Холодно? Север, опустившийся на соседнее кресло, оценивающе оглядывает меня. При дневном свете его глаза кажутся темнее, чем показались изначально. Решила, куда ехать?
Парню звонить не буду. Удерживать его взгляд дается сложно. Я не привыкла общаться с незнакомцами, тем более с такими. Какими таким, пока не могу объяснить даже самой себе. Сел телефон.
Есть зарядка, не отводя от меня глаз, он кивает на консоль. Какой у тебя?
Та же модель, что и у тебя То есть у вас.
Общение на «ты» меня вполне устраивает. Давай его сюда.
С трудом разорвав зрительный контакт, я лезу в карман. Пальцы нагрелись и мелко подрагивают. Я чувствую, что Север все еще на меня смотрит.
Неплохой телефон для той, кому негде ночевать. Усмехнувшись, он забирает телефон из моих рук и кладет на панель. Экран моментально вспыхивает значком зарядки.
Это подарок, поясняю я, прочистив горло. Сама я не могу себе такого позволить.
Взгляд моего собеседника на секунду становится задумчивым, после чего, он наконец отворачивается, чтобы включить дворники.
Пара минут и можешь звонить. Кивком указывает на мой мобильный.
Пока не могу придумать, кому. признаюсь я. С Родионом у нас все кончено.
То есть к твоему парню мы не едем?
Нет.
А жаль. Хотелось пару раз дать ему по ребрам.
Я ошарашенно смотрю на него, ища подтверждение тому, что он шутит.
Я не шучу, словно подслушав мои мысли, говорит он. Каждый должен нести ответственность за свои поступки. Думаю, будь твой отец в курсе сложившейся ситуации, он бы поступил также.
Мой отец сидит в тюрьме, горько усмехаюсь я.
Север бросает на меня быстрый взгляд.
Даже так? Извини.
Уже три года как, зачем-то говорю я. А вы сможете То есть сможешь довезти меня до ближайшего фастфуда? Я немного проголодалась.
Немного? Север с иронией на меня косится. Ты не ела примерно сутки.
Окончательно смутившись, я отворачиваюсь к окну. Как он узнал? Определенно, это самое странное знакомство за всю мою жизнь.
У тебя взгляд голодный и губы бледные, поясняет он, трогаясь. Предлагаю поехать в нормальное место. Тоже хочу перекусить.
Я хмурюсь, плохо понимая, радует ли меня перспектива пообедать в его компании. В голове по-прежнему звучат отцовские заветы не вступать в контакты с незнакомцами, перебиваемым здоровым желанием провести время в тепле и полноценно поесть.
Чтобы дать себе возможность подумать и потянуть время, решаю спросить о другом.
Что означает твоя татуировка?
Эта? Север бегло смотрит себе на запястье.
А есть и другие? не подумав, брякаю я, и поймав его ироничный взгляд, краснею.
Да, эта.
Это что-то вроде масонского знака.
Яснее от такого ответа не становится, но продолжать расспросы я не решаюсь. А то еще подумает, что мне интересны другие его татуировки.
Хочу макароны с котлетой, говорю я вслух, отчего во рту собирается слюна.
Ну с этим проблем точно не будет. Есть неплохое место в паре кварталов. Поедем туда.
3
Когда машина останавливается у входа «Тео», я не могу не улыбнуться. Надо же такому случиться: Север выбрал мое любимое заведение.
Уже была здесь? угадывает он. Так и думал.
Бывала иногда, подтверждаю я, вежливо улыбаясь знакомой администраторше. С плохо скрываемым любопытством она переводит взгляд с меня на Севера. Раньше я приезжала сюда только с Родионом.
Пойдем. Его рука проходит сантиметрах в десяти от моей лопатки без намерения коснуться. За такую деликатность я ему благодарна. Не люблю, когда трогают чужие.
Стоит официанту опустить на стол меню, желудок выдает громкий урчащий звук. Организм, оправившийся от стресса, начинает жадно требовать свое.
Можно мне, пожалуйста, пасту с индейкой, говорю я, подавив прилив стыда. Из двух зол стоит выбирать меньшее. Если я не поем прямо сейчас, то шлепнусь в голодный обморок.
Почти макароны с котлетой, усмехается Север, глядя в меню. Закажи еще что-нибудь. Не обеднею.
Чай васильковый, робко добавляю я. И еще эклер.
Приняв заказ у Севера, официант исчезает. Сразу становится неуютно. Во-первых, мой собеседник не пытается заводить беседу, предпочитая пристально меня разглядывать, во-вторых, дневной свет, усиленный лучами потолочных бра, слишком подчеркивают очевидное: я сижу за столом с незнакомцем, ставшим свидетелем одного из самых ужасных дней в моей жизни, рассчитывая, что он оплатит мой обед. Папа провалился бы сквозь землю, узнав, до чего я докатилась.
Спасибо большое. Оторвавшись от накрахмаленной скатерти, я заставляю себя взглянуть на Севера. Почему такой мужчина как он вдруг решил возиться с неудачницей вроде меня загадка. Он явно не заинтересован мной как женщиной.
Твои макароны еще не принесли, без улыбки отвечает он. Рано благодарить.
Не только за макароны. А за то, что в самый паршивый день в моей жизни вы то есть ты, оказался рядом. Я догадываюсь, что у тебя есть дела поинтереснее, чем нянчиться со мной.
Ну почему же? Для меня это интересный опыт стать свидетелем судьбоносных событий. Я рад, что мы встретились.
Расскажи что-нибудь о себе. С улыбкой прошу я, до конца не уверенная, что имею право на такую фамильярность. Обо мне ты и так знаешь слишком многое.
Его лицо пересекает кривая усмешка.
Ты знаешь мое имя, номер моей машины и то, что я никогда не был женат. Неплохо для часового знакомства.
Ты не говорил, что никогда не был женат. Ты сказал, что у тебя нет жены.
Значит, теперь ты знаешь еще больше. Так что? Решила, куда поедешь после?
Потупившись, я качаю головой.
Нет пока. Но это не значит, что нужно за меня переживать. Ты уже и так сделал для меня очень много. Серьезно, я не пропаду.
Сколько денег у тебя на карте? Прямота этого вопроса заставляет меня вздрогнуть.
Немного.
Немного это сколько?
Примерно столько, чтобы оплатить это обед. Поняв, что звучу жалко, я решаю пояснить: Обычно я не бедствую. Просто так совпало.
Так совпало, что новость о моей несуществующей беременности пришлась на конец месяца, когда деньги, выделяемые мне Родионом, подошли к концу.
Держи. Север открывает бумажник и кладет на стол две купюры. Хватит на то, чтобы снять гостиницу. Приглашать к себе не входит в мои планы. Заметив мое за пунцовевшее лицо, он с усмешкой добавляет. Ничего личного, малая. Просто люблю спать один.
Я не могу их взять. От растерянности я даже прячу руку под стол.
Почему?
Потому что это ваши то есть твои деньги. А мы друг другу никто.
Бери. В его голосе отчетливо слышится металл. Или милосердие теперь не в чести?
Если сомневаешься, то лучше не делать, цитирую я очередной завет отца. Не хочу злоупотреблять твоей добротой.
Тогда будешь мне должна. Насмешливо сощурившись, Север откидывается на спинку кресла. Так тебя устроит?
Напоминает сделку с дьяволом, с нервным смешком замечаю я. Попросишь взамен мою душу?
Это самый крайний случай, Север смеется. Кажется, делает это искренне, судя по яркому, почти озорному блеску в серо-зеленых глазах. Я отойду ненадолго. Приложив телефон к виску, он встает. Несут нашу еду, так что тебе будет, чем заняться.
С трудом дождавшись, пока официант уйдет, я торопливо наматываю спагетти на вилку. Господи, как же вкусно. Достаточно суток голода, чтобы заново ценить все, что стало казаться привычным.
Проглотив кусочек индейки, я невольно смотрю на купюры, по-прежнему лежащие в центре стола. Они действительно мне нужны, так как способны подарить самое ценное время. Возьми я их сейчас получу сутки уединения для того, чтобы успокоиться и решить, как быть дальше. Я привыкла во всем полагаться на Родиона, но факт моей ложной беременности обнажил неприглядные факты: наши отношения вовсе не так надежны, как мне казалось, если в критический момент он безоговорочно выбрал не нас, а себя.
Я пытаюсь отвлечь себя едой, но взгляд как примагниченный, снова возвращается к деньгам. Купюры новые, словно только-только вышедшие из-под печатного станка. Рука тянется к ним, но застывает, когда перед глазами встает укоризненное лицо отца. Дескать, ай-яй-яй, не тому я тебя учил, Линда.
Да, брать чужое ты меня не учил, пап. Но и как выжить в большом городе, оставшись без жилья и денег, ты не научил меня тоже.