Не глядя, куда идет, Торн читала на ходу, а ноги каким-то образом не разъезжались на скользком и опасном снегу. Зная дорогу наизусть, в определенные временны́е интервалы девушка доставала маленькие завернутые подарки для знакомых жителей. Фруктовое пирожное для маленькой девочки, чья мать недавно умерла. Небольшие механические собачка и кошка для близнецов, живущих вблизи кладбища, чьи бабушка и дедушка тяжело больны. Крошечный стеклянный флакончик духов для скорбящей вдовы, управляющей гостиницей.
Не испытав на себе доброту посторонних людей в детстве, Торн наполнилась решимостью вести себя абсолютно иначе.
Таким образом, она стала одаривать мелочами нуждающихся в заботе людей, придерживаясь анонимности. Торн не волновали похвала или любовь с их стороны, ей приносила удовольствие радость на их лицах. Вот что важно.
Взглянув поверх книги, она отметила, что солдат на улицах прибавилось. Девушка постоянно держалась настороже в случае угрозы. Всего один раз в жизни Торн застали врасплох. И это было ужасно.
Она решила, что такого никогда больше не повторится. Ни с ней, ни с кем-либо из ее окружения. Люди короля усложняли задачу. Большинство из них хулиганы, с которыми легко справиться, но были и такие, от которых по позвоночнику бежали мурашки. Бездушные монстры мстили за малейшее пренебрежение. Ее сводные сестры не раз чувствовали на себе их гнев.
Такому стоит положить конец.
Обходя стороной пьющих солдат и петляя по переулкам, она добралась до борделя, ставшего ее приютом в детстве. Торн остановилась и нахмурилась, заметив солдат, слоняющихся снаружи. На протяжении многих лет она мечтала о побеге из сонной деревни, но в последние дни поселение никак нельзя назвать тихим. Армия Короны сделала его своим трактом. Каждый день через деревню проходило все больше людей.
И ее беспокоило то, что уходить они не собирались. Теперь на троне восседает новая королева. Почему ее люди развлекаются в маленькой северной деревушке? Конечно, рядом расположен Копал, королевство Гигантов, но с ними ведь заключен союз. Черт, да Торн ведь вела дела с Копалом и часто жалела, что не родилась по ту сторону границы. Шрамы считались знаком чести у их народа, а здесь презирали людей с недостатками.
Оглядев солдат и встретившись с одним из них взглядом, она выругалась. Он был одним из самых высоких и красивых из стоящих поблизости мужчин. Торн прищурилась, словно бросая ему вызов. Взрослея в борделе, Торн рано поняла, как работают мужчины, особенно солдаты. Большинство из них обладало комплексом бога. Они верили, что женщины существуют просто ради удовлетворения их потребностей. Надменное выражение лица вкупе с ухмылкой говорило о том, чего именно он ожидал от нее.
Вот тут он ошибся.
Рука Торн скользнула к талии, зависнув над кинжалом, припрятанным под плащом. Солдат сделал шаг в ее сторону, широко улыбаясь.
Чья-то рука схватила ее за плечо прежде, чем она успела вытащить лезвие.
Глава третья
Пайр
Любовь моя, клянусь, ты сведешь меня с ума!
Он смерил свою новоиспеченную жену взглядом. В ответ она изогнула бровь цвета барвинка, но промолчала и вновь перевела взгляд на карту, разложенную на столе между ними. Когда хотела, Тэмпест могла оставаться хладнокровной.
Его ей обойти не удастся. Если его пара хотела поиграть в игры, то ответит ей тем же.
Пайр криво усмехнулся и медленно обошел большой прямоугольный стол, разделявший их. По спине пробежали мурашки от восторга, когда она парировала его выпад, не оторвав взгляд от карты. Его маленькая Гончая растет.
Тэмпест, без сомнения, владела искусством боя, но она не являлась Оборотнем. Мир Пайра был опасен, поэтому ее рефлексы еще предстояло отточить. От процесса обучения он получал необычайное удовольствие. Честно говоря, прошлой ночью они проявили изрядную изобретательность
Прекрати, проворчала она, оторвав от карты глаза цвета шторма, и посмотрела на него.
Что именно прекратить, любимая? промурлыкал он, сделав еще один шаг в ее направлении. Уши дернулись, уловив ускоренное сердцебиение его пары, пытающейся дать ему отпор. Охота вот-вот начнется.
У тебя все на лице написано, ледяным тоном произнесла она, но губы ее выдали. Его жена сдерживала улыбку. Тэмпест наслаждалась их перепалками наравне с ним.
Одна из причин его любви к ней. Ее темная, игривая сторона бесконечно интриговала кицунэ.
Да я вообще ничего не делаю, невинно пробормотал он и захлопал ресницами, глядя на нее.
Тэмпест фыркнула.
Ложь. Мы оба знаем, о чем ты думал. Ты не решал проблемы с наркотиками, а размышлял о том, как бы поскорее меня раздеть.
Я просто восхищаюсь красотой своей пары. Разве это преступление?
Ее губы снова дрогнули.
Ты только и делаешь, что преступаешь закон. Тебе повезло, что твоя сестра королева, а твоя жена одна из Гончих Короны, иначе тебя бы уже раз сто заковали в наручники, сухо произнесла она.
Тогда зачем с этим бороться? вслух рассуждал он, сделав еще один шаг. Прими меня таким, какой я есть, и давай оставим все эти дела политикам. Мне пришли на ум несколько более привлекательных способов времяпровождения.
Она попятилась, повернувшись спиной к двери. Сигналом ему послужило напряжение в мышцах Тэмпест. Пайр перепрыгнул через стол и бросился к двери, Гончая все еще недостаточно быстра. Он прижал ее к спинке высокого кресла и торжествующе улыбнулся пойманной в ловушку девушке.
Куда-то собралась? прошептал он, касаясь ее носа своим.
Вздохнув, она расслабилась в его объятиях, а затем, положив руки ему на плечи, зарылась пальцами в волосы и погладила его лисье ухо. По телу пробежала дрожь. Он придвинулся ближе и, уткнувшись в шею, вдохнул ее запах, а после чуть отстранился и запечатлел легкий поцелуй на нежной коже.
Не будешь вырываться? спросил он, прикусив ее подбородок.
У нас много дел. Твоей сестре нужно немедленно перехватить поставщика. Она у власти уже шесть месяцев, и лорды начинают нервничать. Нужно укрепить власть до того, как разразится очередная гражданская война. Лорды Мержери уже и так беснуются, а у них есть могущественные союзники. Ансетт нужна поддержка этих людей.
Пайр вздохнул и оставил короткий поцелуй на поджатых губах своей пары.
Ты моя лучшая половина. Какое же у тебя доброе сердце. И что только заставило меня жениться на такой прямолинейной девице? поддразнил он.
Тэмпест закатила глаза, но приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать кончик его носа, а затем подалась вперед и прошептала ему на левое ухо:
Потому что каким бы злым и жестоким ты ни притворялся, на самом деле в душе ты очень милый.
Пайр фыркнул, когда она отстранилась.
Вот и нет. Возьми свои слова обратно!
Хорошо, пробормотала Тэмпест, и в ее глазах блеснул огонек. Ты безнравственный
Сильный, добавил он.
Темный
Красивый, добавил Пайр.
Сосунок.
Удар по ногам, и Пайр с глухим стуком рухнул на пол, а его пара радостно перепрыгнула через него. Он вскочил на ноги, а она рывком открыла дверь и, взглянув на него через плечо, подмигнула.
А я-то думал, ты хорошая девочка, в предвкушении произнес он. Думал, нам нужно сосредоточиться на текущей задаче.
Небольшой перерыв не помешает. Нельзя так долго сидеть взаперти, это вредно. По крайней мере, я где-то об этом слышала.
Пайр размял шею.
То есть ты хочешь сказать, что ради нашего же здоровья следует немного поиграть?
В твоем возрасте нужно почаще заниматься спортом.
Я всего на пять лет старше тебя, проворчал он, весело глядя на нее. Если она не поспешит уйти, он в мгновение ока поймает ее и запрет в комнате для военного совета.
Тэмпест усмехнулась.
Поймай меня, если сможешь.
Он бросился к ней, а она выбежала, оставив за собой шлейф звонкого смеха. В груди потеплело, когда он бросился в погоню по темному коридору. Ее ботинки шлепали по каменному полу, а он молчал, сосредоточившись, подобно хищнику, которым и являлся.
Именно это он и искал всю свою жизнь.
Собственническое чувство скрутилось в животе.
И она принадлежала ему.
Глава четвертая
Торн
Торн покрутила кольцо на левой руке и расстегнула застежку. Тому, кто ее схватил, не поздоровится.
Успокойся, выдохнул знакомый голос.
Торн расслабилась и опустила глаза на сильные, но нежные пальцы, обхватившие запястье, а затем перевела взгляд на угловатое лицо лучшего друга.
Джек.
Я чуть не пырнула тебя ножом, прошипела она.
Он криво улыбнулся. Зеленые глаза понимающе посмотрели на ее кольцо с ядом.
Ты бы никогда не отравила меня, правда, милая?
Он тепло улыбнулся и нежно сжал ее запястье. Торн знала наверняка, чем именно он сейчас занимался: защищал ее от солдат, используя самый старый трюк из существующих.
Хитрость.
Она позволила Джеку заключить себя в объятия и оставить долгий поцелуй на щеке. Ей даже удалось по-девчачьи хихикнуть и покраснеть перед зрителями. Для посторонних они выглядели как пара, которая состоит в отношениях или обручена. Несерьезно, но некоторых солдат такое и впрямь отпугивало. Девушка медленно отстранилась, словно против своей воли, но продолжила обнимать друга за шею. Она оглянулась через плечо и вздохнула с облегчением. Люди Короны исчезли в борделе, оставив Торн и Джека в переулке в обществе друг друга.
Солнце уже успело скрыться за горами.
Лучший друг, которого она считала своим братом, от души рассмеялся, и Торн повернулась к нему.
Неприятности следуют за тобой по пятам, а, Торн? поддразнил он.
У тебя как будто не так же, проворчала она. Тут он ей почти не уступал, просто был более незаметным.
Глубоко вдыхая, Торн наслаждалась запахом кузницы, всегда исходившим от Джека. Аромат металла напоминал об отце. Лучший друг всегда пах домом. Смутные воспоминания о работе в мастерской отца всплыли на поверхность, но она отогнала их прочь. Если она слишком много будет думать об отце, то превратится в залитую слезами массу до того, как добредет до своей комнаты. Даже спустя годы оставленная им открытая рана не затянулась полностью. Чаще всего ей казалось, что она никогда не найдет покой.
Возвращаешься домой? спросил Джек, прервав ее мысли. Или планируешь нюхать мою рубашку всю ночь?
Она пихнула его, закатив глаза в ответ. Он уже давно привык к ее эксцентричности.
Да, ответила она. Через несколько часов мне приступать к работе, так что я планировала размяться и немного почитать.
Он широко улыбнулся.
Тогда нам пора!
Джек обнял Торн за талию, и она легко ответила ему тем же, благо они были почти одного роста. Его кожаный фартук приятно заскрипел под пальцами. Они пошли по улице, сапоги хлюпали, погружаясь в грязь. Девушка посмотрела на профиль лучшего друга. Торн не могла вспомнить жизнь до встречи с ним. Он стал второй половинкой ее души. Иногда ей даже хотелось, чтобы они смогли полюбить друг друга и никогда не расставаться. Однако это невозможно. Они видели друг в друге членов семьи. Брата и сестру.
К тому же Джек без ума влюблен в ее сестру.
Что касается Торн
Ее переполняла решимость никогда не влюбляться. Любовь лишала сил.
О чем задумалась? беспечно спросил он.
Да ни о чем. Она сжала его талию. Как дела на работе? Странно, что ты так поздно бродишь по центру города.
Джек пожал плечами.
Отец послал меня сюда с поручением. Сказал, что мне нужно нарастить побольше мышечной массы, чтобы работать в кузнице подольше, наравне с братьями. Он немного изменился в лице. Похоже, он не верит, что мне действительно трудно. Я просто не сложен, как бык.
Торн одарила его сочувственной улыбкой. Джек постоянно от этого страдал.
Ему суждено было родиться младшим сыном в семье кузнеца Джонса. Два старших брата обладали внушительными руками, покрытыми бугрящимися мышцами, в то время как Джек казался их полной противоположностью. На фут ниже и едва ли выше самой Торн, он, в отличие от своих братьев, имел утонченное лицо. Плюс ко всему светлые волосы, мудрые глаза и элегантную, гибкую манеру двигаться. Можно наравне с жителями деревни поверить, что Джек потомок Эльфов, а не родной сын Джонса и его жены. Даже его старший брат Даксос любил поддразнивать Джека по поводу его роста и возможного эльфийского происхождения.
Отец когда-нибудь поймет, чего ты стоишь, успокоила его Торн. Скоро он признает, что твое мастерство превосходит твоих братьев. Да, они тягают всякие тяжести, но именно ты добавляешь нечто особенное в каждое изделие.
Ведь всем это так важно. Например, украшенный топор, декоративная подкова или колесо для повозки.
Торн нахмурилась. Он прав. Жителей деревни не отличал утонченный вкус на простые вещи. Даже его собственный отец бо́льшую часть времени заставлял Джека оставаться дома и присматривать за незаконнорожденными детьми старшего сына, которых Джонсы взяли к себе, когда их матери бросили их или умерли от чумы, охватившей страну три года назад.
Она понизила голос.
Однажды ты сможешь выставить свою работу на ярмарке. У тебя обязательно все получится. Я знаю. Торн крепче обняла его, шагая по тропинке. Они оба покинут этот ограниченный городок.
На нас снова пялятся, задумчиво произнес Джек после затяжного молчания.
Просто не обращай на них внимания, ответила Торн. Кого волнует, что они о нас думают? Пусть болтают. Что им еще остается.
На самом деле это даже иронично. Большинство жителей деревни не осмеливались смотреть на Торн, когда та шла в одиночестве, не говоря уже о том, чтобы заговорить с ней, но они с удовольствием рассуждали о том, поженятся ли два деревенских изгоя. Она знала, что все даже не сомневались в обратном. В конце концов, в деревне не было желающих связать себя браком ни с одним из них. И, возможно, в другой жизни жители деревни оказались бы правы.
Кроме того, добавила Торн с озорной улыбкой на лице, представь, что они все подумают, когда ты наконец признаешься в чувствах к Иден!
Джек отстранился ровно настолько, чтобы без особого энтузиазма хлопнуть ее по плечу.
Ты прекрасно знаешь, что я не могу признаться ей прямо сейчас. Она и маленький Джейми все еще лечатся. Вываливать на нее свои чувства по меньшей мере эгоистично. Кроме того, мне нечего ей предложить. Мне нужно накопить денег на наше собственное жилье. Я не собираюсь жить со своей семьей.
Именно поэтому Торн полностью поддерживала влюбленность Джека в свою старшую названную сестру. Он действительно заботился о ней, несмотря на то, что все остальные считали ее запятнанной. Иден изнасиловали в подростковом возрасте, и, когда ее семья узнала о беременности, они вышвырнули ее на улицу. В конце концов она оказалась на пороге борделя, единственного места, где ее положение не имело значения. Ей дали жилье и работу горничной.
Несмотря на случившийся выкидыш, семья Иден отказалась принимать ее обратно, поэтому она осталась работать и жить в борделе. Несколько лет спустя девушка снова забеременела. Иден никогда не говорила об отце своего сына, но Торн не вдавалась в подробности. Что сделано, то сделано. Прошлое нельзя изменить. Нужно двигаться дальше.
Вопреки доброте, красоте и чувству юмора Иден, мужчины не брали ее в жены, ссылаясь на тяжелый багаж девушки. Ситуация в очередной раз напоминала Торн о том, что жизнь жестока, несправедлива и совсем не похожа на ее любимые истории.