Дверь чайной комнаты в конце коридора была открыта. Джулия издали поняла, что там никого нет. И вправду это помещение пустовало: его покинули и охочие до сплетен члены лондонского отделения, и девушки в фартучках, обычно снующие с заварочными чайниками среди столов, и толпы больных и немощных, пришедших к доктору Луису. С четырех сторон нависали большие телекраны в золоченых рамах: они показывали африканский фронт, бесконечные взрывы и оседающую пыль. Начались новости. Все это лишь напомнило Джулии, что она опоздала: те, кто под благовидным предлогом не пошел на лекцию (в том числе, очевидно, и доктор Луис), уже, скорее всего, выпили чаю и разошлись. Значит, Джулии предстояло скрывать свою травму до завтрашнего утра, а там явиться в лазарет министерства правды.
Тем не менее, движимая потребностью в уединении, свойственной разочарованным душам, Джулия вошла в чайную комнату, села за стол и уныло вперилась в телекран. Звук убрали до минимума выключить совсем было невозможно, и до нее долетали только обрывки фраз: «страхминус», «двадцать третий батальон», «нетоварищи». Расслабившись, она наблюдала за тихими взрывами и темными фигурками, убегающими сквозь облака пыли: вероятно, это и были нетоварищи, которые в страхплюсе отступали. На ее глазах их скашивало огнем одного за другим. Из-за их беспомощности, усугубленной собственной болью в руке, у нее наворачивались слезы. Но конечно, она приклеила к лицу наиболее подходящую для победных реляций маску взволнованную полуулыбку.
Вскоре она услышала, как распахнулась торцевая дверь холла, оттуда полился приглушенный поток новояза, который так же внезапно умолк, когда дверь захлопнулась. На мгновение у Джулии мелькнула лихорадочная мысль, что доктор Луис все-таки может быть здесь. Однако стук шагов по коридору выдавал женскую походку. Не успела Джулия сообразить, кто это, как в чайную комнату уже вошла Вики.
Ой, это ты! воскликнула Джулия. Привет!
Привет! Я видела, что Слушай, с тобой все в порядке?
Я под дождь попала. Хотела перед лекцией выпить чая.
Девушки внимательно рассмотрели друг друга; Вики решила не акцентировать ни словом, ни взглядом, что на столе перед Джулией чая нет.
Как лекция, неплюсовая? с натянутой улыбкой спросила Джулия.
Ты что?! Плюсплюсовая! возмутилась Вики.
А тема какая? «Целомудрие как орудие войны»?
«Социалистическое целомудрие и капиталистическое целомудрие». Есть пять отличий, пять базовых отличий. Их можно разбить на тридцать второстепенных. Легко запомнить по принципу Но я лично еще не запомнила. Хотя есть специальная таблица.
Плюсинтересно. Хочешь вернуться и дослушать?
Да, непременно. Но я вижу, что Вики перевела взгляд на руку Джулии.
Ах это? Неудачно упала с велосипеда, вот и все. Выглядит страшнее, чем есть на самом деле. Но я хотела на всякий случай показать доктору Луису. Он уже ушел?
Нет, по-моему, еще здесь. Вики как будто немного смутилась. Доктор Луис уже слушал эту лекцию раньше, а теперь отправился проводить инвентаризацию вместе с Джорджем. Ушли совсем недавно, так что, скорее всего, они еще на складе. То есть, если бы они совсем ушли, я б заметила. Они на складе. К концу этой, казалось бы, безобидной речи Вики густо покраснела.
Склад был одним из немногих мест вообще без телекранов. Их все равно загородили бы стеллажи. Поэтому доступ туда был ограничен, а на двери висели правила внутреннего распорядка. Строжайше запрещалось входить на склад вместе с представителем противоположного пола. Однако представители одного пола регулярно ходили туда парами, запирали дверь и спустя некоторое время выходили, взъерошенные и в гармонии с миром.
Луис был там завсегдатаем, а юный Джордж его последним на сегодняшний день сообщником. Обоих называли популярным среди членов антиполового союза прозвищем реджи. Оно восходило к имени Реджи Перкинс, старой революционерки, которую арестовали во время Первой Патриотической Чистки за непристойную связь с девушкой. В конечном итоге ее оправдали, так как суд постановил, что секс между женщинами невозможен, хотя мужская гомосексуальность явление распространенное. «Извращенный разум мечтает об аномалиях, противных человеческой анатомии». Однако снятие обвинений ничем не помогло бедной Реджи: после ареста никому еще не удавалось выжить, и она умерла в течение недели после задержания при «невыясненных обстоятельствах». При этом имя ее осталось в порочных умах жителей Взлетной полосы I и всплывало каждый раз, когда речь заходила о возможных и невозможных извращениях.
Давай я сбегаю и постучусь, предложила Вики. Не хотелось бы их тревожить инвентаризация как-никак. Они всегда погружаются в нее с головой. Но вдруг уже закончили?
Да, было бы хорошо. Я могу и сама сходить, если тебе неудобно.
Ничего страшного. Но Вики смущенно взглянула на Джулию. Если доктор Луис занят, давай я посмотрю вместо него? Может, ты не знаешь, но я изучала сестринское дело. Я как раз была медсестрой, когда заместитель председателя Уайтхед попросил меня стать его секретарем. Я его выхаживала.
Правда?
Обучение я не закончила. Но с царапинами и растяжениями справляюсь. Часто помогаю девочкам в центкоме. Скучаю по той профессии, понимаешь
Немного поколебавшись, Джулия все же не смогла найти предлога для отказа. Из-за своей неосмотрительности просто сказать «нет» она не имела права. Вики уже заметила рану, телекран все слышал пути назад не было. К тому же Вики вроде бы искренне хотела помочь. Легко представить, как она, пятнадцатилетняя медсестра, хлопотала вокруг пациентов, пока в ее жизни не появился развратник Уайтхед.
Если доктор Луис занят, то давай, спасибо ответила Джулия.
Вики радостно вскинула руки и, не сказав ни слова, выбежала из чайной. Джулия от души рассмеялась, а затем виновато взглянула на телекран. Она с опозданием задумалась, что сказали бы соглядатаи, откажись она от помощи. Хорошо, что согласилась. Как бы то ни было, скрывать ей нечего. Она упала с велосипеда, а товарищ предложила помощь. И дело с концом.
Повторяя про себя эту мысль, как мантру, Джулия встала и подошла к раковинам, прикрепленным к стене. В них громоздились немытые чайные чашки, но места как раз хватало, чтобы ополоснуть запястья. Мыло было лучшего внутрипартийного качества: твердое, с густой белой пеной. К счастью, сегодня дали горячую воду. И хотя из-за контакта с жидкостью боль вспыхнула снова, приятно было смыть кровь и грязь. Ссадины оказались не слишком глубокими. Запястье распухло, но бывали у нее раны и посерьезней. Она просто упала с велосипеда. Ничего особенного. Все забудется через неделю.
Дверь снова отворилась, Джулия вздрогнула: это вернулась Вики, порозовевшая от радости.
Я позвала доктора Луиса, он обязательно придет, но позже. Плюсплюсовая новость: я раздобыла бинты! Боялась, что не найду, вечно у нас нехватка. Но помог старый добрый антиполовой союз. Вики подняла перед собой аптечку первой помощи помятый ящик с небрежно намалеванным красным крестом. В другой руке она держала пару списанных комбинезонов: их пускали на заплатки.
Надеюсь, бинты будут не из этого. Джулия посмотрела на комбинезоны.
Глупышка! от души засмеялась Вики. Конечно нет: это для поддерживающей повязки. У тебя ведь растяжение.
Не уверена.
Сейчас посмотрим. Или доктор Луис посмотрит. О, ты руки вымыла! Молодец. Обычное мыло творит чудеса. Жаль, что у нас льда нет!
Не забывай, ты не в центкоме.
Ты права, засмущалась Вики. Знаешь, доктор Луис разрешил наложить тебе повязку. Если только это не перелом. Не сложный перелом. Вики с воодушевлением посмотрела Джулии в глаза.
Хорошо, с сомнением протянула Джулия. Доктор, надеюсь, переделает, если мы напортачим.
Я тоже так думаю! улыбнулась Вики. Плюсплюсово, что ты согласилась. Знаю, это смешно, но я скучаю по сестринской работе. Даже попросила бы о переводе, но, если уйти из центрального комитета, меня не поймут. Разве это нормально?
Нет, это ненормально. Куда мне сесть?
Да все равно! Садись куда хочешь. Спасибо. Я сейчас ага.
Вики работала деловито и оживленно: тщательно, по-медицински вымыла руки, вернулась к Джулии и бережно уложила ее предплечье на белую скатерть. Затем взяла пинцет, с осторожностью поднесла его к ссадинам и поводила им по коже, будто бы предоставив ему самому решать, что делать дальше. Аккуратно извлекла из раны песчинку и отложила инструмент в сторону. Пришло время продезинфицировать раны йодом: бывшая медсестра сделала все так ловко, что жжения почти не было, ну, может, чуть-чуть, не больше, чем от ободранных коленок в детстве. Джулии даже стало неловко: раздула из мухи слона. Но когда Вики прощупала запястье, Джулия от боли прикусила язык.
Кажется, кость не сломана. Даже если перелом есть, волноваться не стоит, задумчиво проговорила Вики. Но для верности нужно поехать в больницу и сделать рентген.
Надеюсь, все обойдется, поспешно ответила Джулия. Что ж теперь, всякий раз по больницам таскаться, когда падаешь с велосипеда?
Казалось, Вики собирается поспорить, но она лишь сказала:
Послушаем еще, что скажет доктор Луис.
Затем она достала бинты и принялась за работу. И опять, несмотря на сноровку и профессионализм Вики, Джулию ждала невыносимая боль. Ее вновь пробрал жуткий холод: одежда намокла от пота. Она попыталась дышать по методике Старшего Брата вдох на счет семь, выдох на счет двенадцать, но стоило Вики затянуть повязку туже, как дыхание перехватывало и Джулия сбивалась со счета.
Наложив повязку, бывшая медсестра задержала руки над запястьем Джулии. Казалось, сейчас опять будет мука, опять боль.
Хотела спросить приглушенно начала Вики.
Да?
Несколько дней назад я оставила тебе записку. Хотела спросить: ты ее прочла?
Джулия сразу все поняла и тут же подумала, что Вики вынашивала свой вопрос уже давно. В ту же секунду ее охватил гнев. Она чуть не потребовала, чтобы Вики занималась своими делами и не отвлекалась на ерунду. Но чрезмерные эмоции сейчас могли только навредить.
Конечно, Джулия давно знала, что Вики относится к ней с обожанием. В общежитиях однополая любовь отнюдь не редкость. На самом деле было бы даже удивительно, если бы девушки периодически не влюблялись в симпатичных соседок. Джулия вспомнила о Реджи, но такие влюбленности не в счет. Даже когда между двумя девушками в общежитии происходил злосекс, это еще нельзя было назвать тем самым. В воспитательном доме для девочек, куда Джулию отправили из ПАЗ, она сама недолго встречалась с красивой девушкой постарше, ее звали Эдна. Но какими бы незабываемыми, пьянящими, горячими ни были те встречи, к этому самому они точно не относились. Такова женская природа охотно влюбляться и влюблять, носить согретые чужим теплом тапочки и создавать из этого романтику. И ничего удивительного, если романтика приведет к объятьям вдали от посторонних глаз, где-нибудь в чулане. Все равно подобные отношения не то самое.
Но вместе с тем Джулия прекрасно понимала, что Вики оставила записку, фактически прощаясь с жизнью, зная, что ее грехи выплыли наружу и жить ей, возможно, всего пару часов. «Я вас люблю» последние слова перед тюрьмой. Как и в ту ночь, Джулию охватило предательское волнение. Она с гневом думала о том, что Вики вела себя неразумно и ставила под удар всех, но в то же время ей хотелось взять девчонку за руку и признаться, что их чувства взаимны.
Записку? наконец ответила Джулия с подобающим случаю равнодушием. Не уверена. А когда это было?
Когда вспомни, той ночью, когда показывали программу о товарище Картофеле. Ты пришла и села ко мне на кровать. А записку я оставила днем.
Ах да, ответила Джулия, вот ты о чем. Я вспомнила.
Не в силах совладать с собой, она посмотрела на Вики и увидела в ее глазах лихорадочный блеск. У Джулии упало сердце. Она поняла, что еще чуть-чуть и Вики примется шептать ей на ухо. Многие аресты так и происходили: кому-то отчаянно хотелось высказаться в надежде, что соглядатаи не заметят.
И, не дожидаясь, чтобы подобная участь постигла Вики, Джулия спокойно и уверенно перехватила инициативу:
Могла бы и не волноваться. Я видела, что туалет забит. Можно было не предупреждать.
Вики кивнула, и глаза ее наполнились предательской влагой.
Да, можно было.
Записками делу не поможешь, правда? Что теперь о них говорить? Давай забудем.
Вики стиснула зубы и вернулась к запястью Джулии.
Конечно, это бессмысленно. Все так.
Повязку она накладывала в мучительной тишине. Когда-то Джулия хотела придумать специальный язык прикосновений, незаметный для телекранов. Можно было подумать, именно на нем они и начали говорить, когда Джулия застыла, а Вики наматывала комбинезон ей на руку, чтобы затем отрезать нужную длину; то же повторилось и когда бывшая медсестра накладывала жесткую повязку. Они не разговаривали, но двигались согласованно. Во всем теле Джулия чувствовала непривычный дискомфорт. От Вики пахло настоящим чаем марки «Центральный комитет», а также потом юной девушки. В какой-то миг она задела грудью плечо Джулии; этот аромат захлестнул и ту.
Затем дверь холла вновь отворилась, и вновь полился монотонный новояз. Послышались приближающиеся шаги; распахнулась дверь. Вики и Джулия резко отпрянули друг от друга.
Всем здравствуйте. Из дверного проема показалась голова доктора Луиса. Все живы?
Здравствуйте! откликнулась Джулия. Более или менее.
Можно войти?
Конечно, конечно, ответила Вики и поспешно встала, уступая ему место.
Доктор Луис принадлежал к особому роду людей, которые, можно было подумать, неуязвимы для доносов. Хотя многие знали о его похождениях и участии в дюжине сомнительных предприятий, он каждый раз выходил сухим из воды. Конечно, отчасти это можно было понять. Как медика, его ценили в Молодежном антиполовом союзе за умение авторитетно писать об опасностях для здоровья, связанных с половым актом, а также, менее официально, за готовность без лишнего шума устранять последствия этих опасностей. Кроме того, он выписывал и отпускал «антиполовые» препараты. Доступные в разных формах, они всегда обеспечивали человеку исключительно приятное самочувствие. За подобные услуги с высокопоставленных чиновников доктор денег не брал. Простые же смертные были вынуждены как бы случайно встречаться с его сестрой на улице и жертвовать деньги во «Внутрипартийный медфонд Северного Лондона».
Его также выделяло трудноописуемое качество «благовид». Войдя в чайную комнату, он излучал профессиональную ухоженность и спокойствие. Волосы влажные, чувствуется приятный запах мыла «Социалистическая чистота» он явно успел принять ванну в одной из комнат наверху. Как всегда, обвешан тремя своими медицинскими сумками со всем необходимым. Его появление произвело знакомый эффект: Вики и Джулия заметно расслабились и расплылись в улыбках.
Я упала с велосипеда, начала объяснять Джулия, пока доктор Луис снимал с себя сумки, ударилась о тротуар и, наверно, вывернула запястье. Думаю, ничего страшного.
Повреждение запястья, доктор Луис покачал головой с притворной серьезностью, унесло немало жизней. Боюсь, шансы ваши невелики.
Ох, не шутите так, ответила Джулия. Мне снять повязку?
Пока не нужно. Ваша медсестра потрудилась на славу. Может, и не придется портить ее работу.