Он по-прежнему был скуп на разговоры. Поблагодарив за завтрак, Маркус вновь вернулся к книге и не отвлекался от чтения до самого конца путешествия. Алисса понимала его стремление к тишине и уединению и даже не думала обижаться.
Они прибыли в место назначения точно по расписанию. Вокзал Фэйрвью встретил путников беспощадной духотой и, как ни странно, зажигательной музыкой. Алисса, лишь ступив на раскалённый асфальт, ощутила себя нежданной гостьей в разноцветном незнакомом мире. С первых секунд она осознала, насколько далеко Фэйрвью ушёл от её родного города. Там глаза уставали от серости, безжизненности и апатии. А здешний мир пестрел красками всех цветов, подобно диковинной тропической птице. Вокзал с его высокими пальмами и величественными фонтанами напоминал скорее ботанический сад. Вдоль всей платформы совершенно непрактично разрасталась величественная клумба, усеянная пышными цветами и плодовыми деревьями.
Алисса перед приездом предусмотрительно переоделась в длинный лёгкий сарафан. Но даже это летнее одеяние не помогало спастись от жары. Горожане как, впрочем, и уезжавшие отличались меньшей скромностью и не стеснялись оголять смуглые тела. Женщины спокойно расхаживали в бикини, крохотных шортиках и прозрачных порео, мужчины предпочитали джинсы или плавки чаще без верха. Посреди этой толпы Маркус в своей рубашке и джинсах казался высокомерным офисным клерком, по случайности забредшим на вечеринку к кучке хиппи.
На выходе, просачиваясь сквозь толпу загорелых и вспотевших тел, они наткнулись на крепко сложенного мужчину в гавайских шортах и рубахе с коротким рукавом. Прежде, чем Алисса успела насторожиться, мужчина снял солнечные очки и радушно улыбнулся.
Ральф, произнёс Маркус и протянул ему руку. Алисса, это Ральф. Водитель моего отца. Не стоило приезжать, мы добрались бы сами.
Зачем? шумным басом спросил тот и рассмеялся растерянно. Это же моя работа. Идёмте, машина припаркована неподалёку.
Они нашли красный мерседес среди десятка столь же ярких ухоженных автомобилей. Машина аккуратно и быстро помчалась по шумным улицам.
Мы ждали вас, сказал Ральф, мельком оглянувшись на Маркуса. Да, ужасное горе. В доме второй день творится чёрт-те что. Полнейший бедлам. Никто и думать не думал, что случится такое. Дядюшка ваш был в самом расцвете лет.
Маркус ответил что-то отстранённо-любезное. Алисса, держа его за руку, оглядывалась по сторонам и рассматривала многочисленные кафе, киоски с прохладительными напитками и разодетых в пух и прах аниматоров.
Фэйрвью дивный город, сказал Ральф, заметив её неподдельный интерес. Вам здесь понравится. Вечный праздник для туристов. Спорим, вы не захотите отсюда уезжать!
Мы не планируем оставаться здесь долго, сказал Маркус решительно. После церемонии сразу вернёмся домой.
Вот оно что? А ваш отец был уверен в обратном. Мисс Мелоди дала указание прислуге подготовить вашу комнату и гостевую. Они надеялись, что вы останетесь хотя бы на неделю-другую.
Ну, это они зря, хмыкнул тот. В его глазах виднелось неприятие и горечь.
Алисса оторвалась от созерцания чудесных видов и прошептала:
Кто это Мелоди?
Жена моего отца, ответил он. Слово «мачеха» Маркус предпочёл не использовать из собственных соображений. В ином ругательстве не было столько холодного презрения. Она заправляет всем в доме.
Этих слов было достаточно, чтобы понять: он на дух не переносил её. Алисса мысленно представила себе этакую стервозную дамочку, строящую пасынку козни типичную шаблонную мачеху из сказки. По крайней мере, это бы объяснило такую неприязнь.
Автомобиль пересёк ворота и заскользил по подъездной дорожке. Перед глазами Алиссы предстал трёхэтажный особняк из красного кирпича, со скромными барельефами на окнах и маленькими французскими балконами. Дом был окружён тропической растительностью: садовник лет пятидесяти увлечённо подрезал кусты.
Перед ступеньками, ведущими в дом, стояла симпатичная светловолосая женщина лет сорока. Она была одета в лёгкое чёрное платье с цветами и туфли без каблука. Голову прикрывала от солнца широкополая белая панама. Женщина приветливо помахала им рукой. Из-за дверей тут же вышел молодой мужчина в фартуке, почтительно поклонился и забрал их багаж.
Доброе утро. Мы ждали вас, произнесла женщина и нервно сцепила руки в замок. Конечно, это печальный повод для встречи. Маркус, мне так жаль
Конечно, Мелоди, ответил он саркастично. Ведь ты как никто другой обожала Альберта, брата моей покойной матери.
Женщина напряжённо застыла, явно не зная, что сказать. Алисса растерялась не меньше неё.
Конечно, у нас были не самые лучшие отношения. Но это вовсе не значит, что я буду радоваться его смерти, проговорила Мелоди с явной неловкостью. Он меня недолюбливал, но я никогда не испытывала к нему неприязни. И ты это знаешь.
Маркус поджал губы, явно собираясь выдать что-то ещё более недружелюбное, но Алисса опередила его и протянула ей руку. Они обменялись приветствиями. Мелоди, с явным облегчением, пригласила их внутрь и предложила лимонад со льдом. На обоих нахлынула жажда, и прохладительный напиток стал спасением от страшного зноя.
В гостиной, совмещённой с прихожей, ровным строем стояли чёрные вазы с высокими яркими цветами. Женщина азиатской наружности говорила по телефону на незнакомом языке. Откуда-то доносился грохот посуды; вдалеке мелькнул мужчина в белом колпаке.
Простите за эту суматоху. До церемонии осталось всего два часа. Мы подготовили для вас спальни. Алисса может устроиться в комнате по соседству с тобой, заметила Мелоди.
Не стоило так беспокоиться. Мы здесь не задержимся.
Что ж, я так и думала. Но Карл надеялся, что ты захочешь остаться.
Напрасно.
Они обменялись взглядами, понятными только им самим. Затем женщина обратила свой взор на Алиссу:
Располагайтесь. Если вам что-то понадобится скажите. У вас ещё есть время немного отдохнуть после поездки.
Она ответила благодарностью. Маркус отвёл её на третий этаж. Всё в этом особняке говорило о богатстве и изобилии: изящная, хоть местами и слишком помпезная мебель, позолоченные люстры, диковинные картины. Алиссе предоставили в распоряжение просторную светлую комнату с изумительным видом на побережье. Пляж располагался буквально в пяти минутах ходьбы. Ей, изнывающей от жары, не терпелось окунуться в прохладную негу.
Мелоди тебе понравилась, констатировал Маркус. И ты ей, кажется, тоже.
Он смотрел на неё, небрежно опершись о дверной косяк. Алисса понадеялась, что обвинение в словах ей просто послышалось.
Ну, она кажется довольно милой, сказала она осторожно. Или это не так? Она что-то тебе сделала? Я чего-то не знаю?
Нет, пожалуй, отозвался Маркус. Когда она появилась в нашей жизни, я сразу же возненавидел её. Прошло всего несколько лет со смерти матери. Отец привёл в дом девицу, всего на десять лет старше меня. И заявил, будто я должен любить и уважать её как родную мать. Лучшего способа пробудить во мне неприязнь и придумать невозможно. Пожалуй, она не делала ничего плохого намеренно, но одного её присутствия было достаточно, чтобы рассорить нас раз и навсегда.
Алисса приблизилась и положила голову на его грудь. Он до сих пор не мог смириться с тем, что отец выбрал другую. Вероятно, эта женитьба казалась ему предательством памяти о матери. К тому же, Маркус, как истинный бунтарь, не собирался следовать наказам авторитарного родителя и как мог выказывал неповиновение. Он никогда бы не полюбил мачеху, будь даже она самим ангелом милосердия.
Вы ещё помиритесь. Я уверена. У вас разные взгляды на жизнь, и вы постоянно конфликтуете. Он пытается учить тебя жизни и надоедает непрошенными советами. Я знаю, каково это. Но всё же он тебя любит. Вы не сможете враждовать вечно.
Для рационального человека ты чересчур наивна, высказался он, но прозвучало это с невольной нежностью.
Я просто верю в лучшее.
Маркус, напоследок поцеловав её в щёку, ушёл. Алисса обнаружила ванную комнату и немедленно направилась туда. Позднее, насладившись прохладной водой, она приготовила одежду для прощальной церемонии и прилегла вздремнуть. Из распахнутого настежь окна доносился далёкий плеск волн и крики чаек.
Глава 4. Послание от усопшего
Пробуждение далось ей с трудом. Кто-то оставил вазу с лимонадом на прикроватной тумбе: она осушила разом два стакана. Тело вспотело, и Алисса была вынуждена вновь посетить ванную. До начала оставалось чуть больше часа. Этого времени хватило, чтобы сделать лёгкие локоны, накраситься и одеться. В зеркале с золочёной рамой отразилась изящная девушка с густой копной волос и сдержанным макияжем, в чёрном платье прямого кроя и туфлях на миниатюрном каблуке.
Ты прекрасна, Маркус стоял в дверях, рассматривая её. Сам он предпочёл чёрные брюки и белую рубашку с чёрным жилетом.
И ты отлично выглядишь. Судя по голосам, все уже собрались.
Британцы славятся своей пунктуальностью.
Успел пообщаться с родственниками?
Конечно. Успел даже выслушать несколько замечаний и непрошенных рекомендаций. Моим дальним тётушкам никак не даёт покоя моя холостяцкая жизнь. По их мнению, я уже лет десять как должен быть женат и иметь пятерых наследников как минимум.
Скажи, когда заметишь их. Может, мы успеем улизнуть, понадеялась она.
За прошедшие часы гостиную успели привести в порядок. Теперь она полностью соответствовала скорбному торжеству. По углам были расставлены массивные вазы с пышными букетами. Картины сняли со стен и заменили чёрными лентами подтверждение траура, настигшего этот дом. За белым роялем сидел почтенный джентльмен в очках. По дому разливалась трагическая «Лунная соната» Бетховена. Комната буквально почернела из-за обилия гостей, разодетых в траур.
Маркус взял Алиссу под руку. Взоры присутствующих мгновенно обратились к ним. Она и вообразить не могла, насколько любопытными и придирчивыми могут быть скорбящие (в особенности женщины).
Я предупреждал тебя, что среди моей родни полно чокнутых? уточнил он негромко.
Нет.
О. Ну тогда извини.
Алисса не успела ответить. К ним буквально подплыла пожилая полная леди в шляпке с белым пером. Седые волосы были растрёпаны, и она тяжело дышала, будто пробежала не одну сотню футов, чтобы поприветствовать их. По одному взгляду узковатых чёрных глаз стало понятно, что именно к этой тётушке Маркус не преисполнен родственных чувств.
Ах, Маркус, куда же ты исчез? Мы с тобой так и не договорили, прощебетала она. Я рассказывала тебе о племяннице моего четвёртого мужа, Сьюзен. Ей всего тридцать два, она никогда не была замужем. Детей у неё тоже нет, и она
Кажется, я припоминаю, почему мы так и не договорили, заметил Маркус, но тётушка его, кажется, не услышала. Алисса сдержала улыбку.
Женщина прижала ладонь к груди, сделав вид, словно только что заметила её присутствие:
О, мой дорогой, так ты не один? Что это за леди рядом с тобой? Ты непременно должен нас познакомить!
Девушка ощущала кожей, как её изучали буквально с головы до ног, оценивали, словно занятный товар на полке магазина. Маркус раздражённо скривился.
Алисса, это тётушка Беренис. Говоря точнее, она тётушка моего отца и моя двоюродная бабушка.
Тётка взвизгнула, словно он произнёс что-то непозволительно грубое:
О, Маркус! Как ты невежлив! Где же твоё воспитание? Неужели ты понабрался грубостей от этих янки?
Женщина, очевидно, позабыла, что вокруг неё полно так называемых «янки». Некоторые британские гости смущённо прятали глаза, делая вид, словно впервые встретились с этой шумной особой и не имели к ней отношения. К счастью, Беренис мгновенно успокоилась и продолжила свой допрос в более приемлемом тоне:
А вы, мисс, американка?
Американка, ответила Алисса. Янки как вы выразились.
Маркус издал смешок.
Вы состоите в отношениях? старая леди вперилась в неё неодобрительным взглядом. Насколько серьёзны ваши намерения? Вы планируете пожениться в ближайшее время?
Думаю, сейчас не самое подходящее время для подобных разговоров, сказал он настойчиво, прерывая очередной поток словесных бредней. Мы здесь не для того, чтобы утолять чьё-то любопытство.
Беренис не уделила и секунды внимания его красноречивому тону и удовлетворённо улыбнулась:
Значит, у вас всё несерьёзно. Замечательно! Так о чём я говорила? Ах, да, о Сьюзен. Она чудесная женщина, скромная и целомудренная. Истинная британка! Работает в библиотеке. Прекрасно готовит. Я пробовала её пирожные пальчики оближешь!
До свидания, тётушка, бросил Маркус и повёл Алиссу прочь.
В течение получаса он почти беспрерывно принимал соболезнования от друзей и коллег своего дяди. Алисса стояла рядом, вежливо приветствуя и сдержанно улыбаясь при необходимости. Об Альберте Мэйсоне отзывались как об исключительно щедром и весёлом человеке; он обожал опасные приключения и много путешествовал, терпеть не мог скуки и обязательств и постоянно вляпывался в истории. Маркус с суховатой улыбкой слушал про авантюры и переделки, в которых был замечен дядя, но никто из сочувствующих не замечал горечи в его глазах.
Английская родня, без учёта зловредной тётушки, произвела весьма благоприятное впечатление. Алисса, как ни силилась, не могла запомнить ни имён, ни лиц многочисленных двоюродных тётушек, дядюшек и дальних кузенов, прилетевших из Объединённого Королевства, дабы выразить почтение умершему. Никто из родных, как ни странно, не проронил ни слезинки: не позволяло отменное воспитание. Зато американские друзья и коллеги не стеснялись в выражении чувств и протирали слёзы платками.
Когда с формальностями было покончено, Маркус увлёк её в нишу за роялем в надежде побыть наедине. Но здесь их незамедлительно обнаружили Карл и Мелони. С высокой причёской и в элегантном чёрном платье хозяйка дома походила на настоящую светскую даму.
Тётушка Беренис сказала, что ты был груб с ней, без всяких обиняков сказал отец сыну.
Тётушка Беренис старая карга, и ей следует жить в учреждении для душевнобольных, также без обиняков сообщил Маркус. Кажется, его терпение было на исходе.
В таком случае с ней следовало быть даже более учтивым. Ни к чему устраивать скандалы в такой момент.
Маркус открыл рот, чтобы выдать ещё что-то, но его неожиданно опередила Мелоди.
Беренис вела себя неучтиво и грубо, заметила она, сжав руку мужа. Всё это слышали. Она пыталась навязать Маркусу очередную английскую невесту, и присутствие Алиссы её нисколько не смутило.
Карл заметно смягчился.
Приношу вам извинения за её поведение, повернулся он к Алиссе. Иногда моя тётушка совершенно
Невыносима, подсказала Мелоди и подмигнула ей. У неё много подобных «трюков» в арсенале. Первые несколько лет брака она называла меня служанкой и уговаривала Карла уволить меня.
Да, и у неё ничего не вышло, прохладно ответил Маркус. Алисса посмотрела на него укоризненно.
Мы об этом уже говорили. Я не потерплю грубости в сторону Мелоди, твёрдо, с характерными интонациями сына произнёс он. Дни ребячества давно прошли. Будь вежлив, иначе
Всё в порядке, дорогой, перебила его жена, пытаясь избежать очередного скандала. Может, лучше расскажешь Маркусу о завещании?