Поэтический семинар Юрия Кузнецова - Орлов Дмитрий 4 стр.

Переводы АЧ  вольное переложение. Это все надо отнести к неудачам. Грубое вторжение, но никакого обогащения нет. Когда я сам начинал переводить, то замечал, что глаз скользит по стиху, а рука пишет свои фантазии на тему стихотворения. Руку надо набивать.

На ВЛК учился один казах. В его стихах были настоящие народные образы, древние. Он очень хотел, чтобы я его перевел, но я видел, что сколь длинной строку ни делай, все равно его образы не умещаются. Точности нет. Я могу, конечно, сделать что-то «на тему», но «честь мундира» не позволяет.

14 марта 2000г.

Бог

Бог  вечная тема поэзии

Семинар был приурочен к первой публикации первой части поэмы Юрия Кузнецова «Путь Христа»  «Детство Христа».

Первый час семинара.

Юрий Кузнецов: В верованиях многих народов остались смутные или явные следы некоего Первобога. Эти верования живы в остающихся еще и поныне первобытных племенах в дебрях Амазонки и в Африке. Но Первобог в них уже недействующий. Не умерший, но и не действующий. Это наводит на мысль, что сначала было единобожие, а потом Бог раздробился, и наступил политеизм. Гомер, «Илиада»:

Еще, «Илиада»:

В этих примерах чувствуется мощь. Мощь идет. В стихах о богах и героях чувствуется мощная поступь власть имеющего. В стихотворении «Выхожу один я на дорогу» эта поступь есть  если не бога, то героя.

Иудейского Бога нельзя изобразить. Моисей видел его в горящем кусте, но вынужден был закрывать лицо руками, так как свет был нестерпимым. Бог не являлся, не показывался.

Христос  воплотившийся Бог, поэтому его можно изображать. Каким его описывают? Каштановые, может быть  русые, волосы до плеч, на концах  завивающиеся, всегда  голубые глаза. Художники при жизни никак не могли его изобразить, не получалось. Тогда Он взял полотенце и промокнул лицо. На полотенце осталось Его изображение. Иконописное изображение этого полотенца  Спас Нерукотворный. Есть Его лицо на Туринской плащанице.

Западная живопись имеет удачное изображение Христа Рафаэлем, но это изображение Христа-младенца. Все остальное неудачно, потому что изображали человека, а не богочеловека. Наш художник Иванов на картине «Явление Христа народу» изобразил народ очень хорошо, Христа написал отдаленным, в дымке. Это правильный прием, но он ничего не дает зрителю. В иконописи мы имеем минимальное присутствие человеческого момента. Иконы  изображение малой части, лишь того, что человек может выдержать.

Из евангелий можно узнать многие человеческие черты Христа. Он решителен, часто гневается. Он умен, мудр. Использует новые ораторские приемы, совсем отличные от ораторских приемов того времени, например, приемы Цицерона. Христос знал, что прямая речь не воспринимается народом, поэтому говорил притчами.

Христос долго возился с учениками, но видел: мало что получается. Петр  непосредственный такой, мятущийся, трижды отрекся от Него. Единственным близким Ему был двадцатилетний Иоанн, любимый его ученик, которому Он поручил заботиться о матери. Таким образом, никаких человеческих условий для развития христианства не было, не было и исторических условий. Не без Божественного вмешательства так стремительно развилось христианство. Потом появилось мусульманство (Мухаммед много взял от иудаизма), направленное против христианства, и, тем не менее, христианство развилось. Это чудо.

Был протест Лютера против католицизма, шестнадцатый век. Лютер писал стихи. Настоящие стихи.

Джон Донн, английский поэт, современник Шекспира. Какая мощь в строках!

Ангелиус Силезиус, семнадцатый век. Немец, рационалист показывает, что, возможно и рационалистическое восприятие Бога.

Бог жив, пока я жив, в себе его храня,

Я без Него ничто, но что Он без меня?

Очень смело!

Жак Вале де Барро, француз, семнадцатый век.

Всевышний, Ты велик

Кровь Христа смыла с нас первородный грех, на нас нет первородного греха.

Миколай Сэмп Шанженский, польский поэт, шестнадцатый век.

Святой Дух  единственная ипостась, которая может проникать в земной мир, не нарушая его законов. Христос был купирован плотью, иначе он бы все сжег. Все чудеса делал Святой Дух. Христос научался от Святого Духа. В частности, он научился писать от Духа Святого. От Него же знал языки. Он молился, и Дух Святой за Него все делал. Это очень важно! Это отвергает всю теософию и черную магию. Христос земной силой ничего не делал, но все делал Божьей силой. Дьявол искушал его сделать из камня хлеба, но Он не сделал.

Одно личное наблюдение по поводу можно ли превращать «камни в хлеба». Одно время в ЦДЛ продавали искусственную черную икру из нефти; когда ешь, говорят, вроде бы  ничего, а потом ощущение, что съел какую-то дрянь. Христос ничего не делал по своей земной воле.

В русской поэзии тема Бога встречается у Ломоносова.

Сомнений полон ваш ответ

О том, что окрест ближних мест.

Скажите ж, коль пространен свет?

И что малейших дале звезд?

Несведом тварей вам конец?

Кто ж знает, коль велик Творец?

Затем Державин развил все это в оде «Бог». Такой высоты духа в русской поэзии больше не бывало. В оде идет речь о Боге Отце, Творце. Несмотря на косноязычие стиля  мощь.

Ты цепь существ в Себе вмещаешь,

Ее содержишь и живишь;

Конец с началом сопрягаешь

И смертию живот даришь.

Как искры сыплются, стремятся,

Так солнцы от Тебя родятся;

Как в мразный, ясный день зимой

Пылинки инея сверкают,

Вратятся, зыблются, сияют,

Так звезды в безднах под Тобой.

Светил возженных миллионы

В неизмеримости текут,

Твои они творят законы,

Лучи животворящи льют.

Но огненны сии лампады,

Иль рдяных кристалей громады,

Иль волн златых кипящий сонм,

Или горящие эфиры,

Иль вкупе все светящи миры 

Перед Тобой  как нощь пред днем.

Пушкинский «Пророк»  нечто похожее, но помельче. Каждый поэт себя оценивает. Пушкин себя очень высоко ценил:

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

Однако то, как себя поставил Державин, вообще немыслимо:

Един есть Бог, един Державин

Главное, что это подтверждено «золотым запасом» его поэзии. Северянин, Брюсов, Маяковский тоже себя высоко ставили, но это не подтверждено их поэзией, значит они самозванцы.

Тютчев:

Есть образ Христа. Христос исторически не был в России, здесь был Андрей Первозванный, но поэт всегда прав.

У Тютчева есть крик о безверии:

Чтобы так написать, надо иметь большое мужество.

Есенин не поэт духа, он поэт души и плоти. Но есть одно стихотворение.

Силы таланта больше, чем веры. В области духа у Есенина в основном хулиганство и кощунство, но есть один образ:

Высокий духовный настрой, близкий к религиозному есть у эмигрантов. Например, у Бунина.

Ночь

Георгий Иванов:

Поэма Блока «Двенадцать» не имела конца, и он это чувствовал и долго думал, как ее завершить. И тут дьявол шепнул ему о Христе. В поэме он написал:

А в дневнике у себя записал: «Сегодня я  гений!» А я в этом сомневаюсь. Гений  все должно быть ясно, все просветляет, а Блок  напутал. И вот почему. Революцию делали русские, так при чем же здесь венчик из белых роз? В России Христос всегда был только в терновом венце,  только! Роза и крест  эти символы появились во времена крестовых походов, когда появился орден розенкрейцеров. Это масонские, сатанинские символы.

Вопрос: Может, он сознательно ввел масонскую символику?

ЮК: Вряд ли. Он евреев в литературе терпеть не мог. После революции из его произведений все упоминания о евреях были просто вымараны. Думаю, что это у него получилось не сознательно, а просто  мировоззренческий просчет.

Вопрос: В «Розе мира» Даниила Андреева дается оценка Блока, схожая с Вашей.

ЮК: Ну и что? Может схожая, а, может, и нет. «Роза мира» очень вредное чтение для православного человека, особенно для того, кто, ничего, кроме этого, не читал. Ее можно читать в зрелом возрасте, когда человек уже закален. Читайте святоотеческую литературу. «Роза мира»  психическое явление, а не духовное.

Из материалов Кузнецова к теме «Бог  вечная тема поэзии».

В перерыве Кузнецов остался сидеть в аудитории, а не пошел, как обычно, курить в коридор. Было непривычно  Кузнецов вообще не курил на протяжении всего семинара, хотя обычно он «дымил» изрядно. Видимо, это было сознательным решением. К нему некоторые подходили с вопросами. Мне удалось расслышать лишь некоторые его разрозненные реплики.

ЮК: Не люблю риторики. Не люблю разговоров. Устал.

Одна из участниц семинара протянула Кузнецову какой-то сборник современных стихотворений с названием типа «Духовные стихи» и спросила, не читал ли он эту книгу?

ЮК: Нет, не читал. И не хочу читать. Устал от подобного чтения. «Духовные стихи»  большая претензия, а внутри нет ничего. Есть такой иеромонах Роман. Поет «духовные стихи», еще на гитаре бренчит, но это же  пошлость!

ЮК: В Индонезии уже несколько тысячелетий играют горящим, пропитанным каким-то веществом, мячом, то есть  солнцем. Это  кощунство.

Второй час семинара

ЮК: В средневековье были диспуты на тему: есть ли у женщины душа. (ЮК говорит со смехом.) И пришли к выводу, что нет.

Вопрос из аудитории: А как вы считаете?

ЮК: (ЮК сначала говорит со смехом и улыбкой, затем постепенно переходит на серьезный тон.)

Я считаю, что есть. Более того. Когда я думал о Христе как о человеке, то пришел к выводу, что он мог быть похожим только на мать, так как Отец не имеет ни лица, ничего другого. Более того, он унаследовал женственность матери. Но не до такой степени, как это рисуют сейчас, превратив его в какой-то кисель. Он был резок, часто гневался. Разгромил лавки торгующих в храме.

Ренан описал Христа с большим уважением к его философии, но это описание человека, а не Бога. Все Его чудеса Ренан обошел молчанием. Он убрал Божественную часть Христа, убрал Небо. Ренановской ереси придерживались Вольтер, священник Александр Мень (погибший при неясных обстоятельствах), Булгаков. Булгаковский Иисус  человек, причем человек расслабленный, замордованный. Это ослабленный князь Мышкин. И полный разгул чертовщины  бал сатаны в Москве! Куда там Лермонтову со своим «Демоном»! Очень вредный роман для православного человека. Много масонской символики. Но талант налицо.

Рильке  выдающийся, может быть великий поэт. Окончательный вывод о его значении сделать невозможно, так как очень плохие переводы, и надо знать немецкий язык. Он много раз менялся. Мне близок ранний Рильке. На западе другое восприятие Бога.

«Бог сжимает человека как прожилки сжимают камень»! Это не по-русски. Нет свободы выбора.

Переходим к моей поэме «Детство Христа». Обсуждать не надо, но можете, как первые читатели, задать вопросы автору, пока он живой.

Вопрос: Вы человек воцерковленный?

ЮК: Бабка крестила меня в возрасте 4 лет, когда погиб отец, но я не соблюдаю обрядов, потому что не хочу лгать. Я вижу, как соблюдающие вокруг лицемерят. Я вижу два света  об этом говорит все мое творчество. И Христа я чувствую и как Бога, и как человека. Я могу написать. Да и о ком же еще писать серьезные вещи?! Перечитывая евангелия, многое открыл; открытым поделюсь с вами. Часть рассказов взята из апокрифического компилятивного евангелия Фомы.

Реплика из аудитории: Это не тянет на поэму, ничего нового не сказано, лишь повторены апокрифы.

Вы лжете или не умеете читать. Золото, превращающееся в пепел. Строгание посоха. Кораблик из листа. Ветка омелы. Все это  исключительно мое творческое воображение.

Вопрос: Между детством Христа и временем начала Его проповеди большой зазор. Чем он будет заполнен?

ЮК: Будут еще две части. Большая свобода выбора, так как ничего не известно, и большой соблазн. Надо рассуждать очень просто. Христа «посылают» учиться и в Тибет, и к магам в Вавилонию. Это Богу  учиться?! Зачем?! Я спрашивал образованных людей, но не церковных: мог он быть в Багдаде (на месте Адама)? Отвечают: в Багдаде мог.

Был задан вопрос о колыбельной песне.

ЮК: Меня давно тянуло к теме Христа, и было написано уже несколько разных отрывков. Я подумал, что нужно, чтобы связать их воедино? Надо написать ему колыбельную! Ведь мать пела ему колыбельную, как и всем детям. Я написал, хотя думал раньше, что колыбельные пишут женщины. Оказывается, их поют женщины, а пишут мужчины. Это настоящая колыбельная. А в чем новизна? Наложите ее на казачью колыбельную Лермонтова, и тогда увидите.

Реплика из аудитории: У Вас нет христианского смирения.

ЮК: Какого смирения? Когда Христос проповедовал в храме, к Нему подошли и сказали, что его мать с братьями не может пробиться к Нему в храм. Он ответил: «Какая мать? Вы  моя мать и братия». И выражение «Тебя ударили по щеке, а ты подставь другую» нельзя понимать дословно.

Прозвучало несколько реплик и упреков: «Вы, не будучи православным, занялись не своим делом».

Бросьте это ложное высокомерие. Вот эту публикацию в газете тоже исказил человек, который считает себя правее папы римского: взял и исправил маленькие буквы на заглавные2. Не писать о Христе  это позиция трусливого человека, а я не трус! О Ком же еще писать серьезные вещи? Это кому вы ставите запрет?! Свободному творчеству?!

Post scriptum

Пожалуй, к этому семинару необходимо послесловие. Очень содержательная и хорошо структурированная, похожая на грандиозную симфонию, первая часть семинара обещала перейти в доверительный рассказ Кузнецова о его открытиях и тонких интуициях в области Священной истории. Но все стремительно съехало в какие-то наиглупейшие претензии к Кузнецову. Это было совершенно неожиданно, по крайней мере, для большинства участников семинара. Чтобы стала понятна вся крайняя нелепость случившегося, скажу несколько слов о группе слушателей семинара ВЛК, к которой автор этих строк присоединился в качестве вольного слушателя. Если сказать о них одним словом, то этим словом будет: они были поэтами. Или  «они старались быть поэтами». Рассказывать о них подробней, как о поэтах, на страницах данного конспекта нет смысла. Отмечу только, что это были люди взрослые и совершенно нормальные, насколько «взрослыми» и «нормальными» могут быть поэты. У большинства из них, правда, был один странный «пунктик». За два года посещения семинаров с некоторыми из семинаристов я вошел в приятельские отношения. Хотя я и не был «небожителем»  поэтом, я, все-таки, был тоже «человеком пишущим», то есть не чужим для них. Они дарили мне свои книжки, я приносил им свои рассказы. Однажды, с одним из семинаристов мы шли вместе к метро. На только что прошедшем семинаре состоялся основательный «разнос» Кузнецовым подборки стихотворений моего спутника. Я счел уместным подбодрить его и сказал что-то вроде: «Ты не расстраивайся, это Кузнецов критикует с высоты своей поэзии, а так, ты пишешь хорошие стихи и т. д. и т.п.» «А ты знаешь, как могу разнести в щепки Кузнецова с высоты моей поэзии?»  ответил он. Я сначала подумал, что он шутит. Посмотрел на него  нет, не шутит. Да и говорил он без какого-либо ажиотажа, как само-собой разумеющуюся мысль. Короче говоря они, по большому счету считали себя поэтами, такими же, как и Юрий Кузнецов! Они, почему-то не видели той колоссальной разницы в размере собственных крохотных фигурок и исполинской фигуры их преподавателя. Но даже этот странноватый «пунктик» в мировосприятии семинаристов Кузнецова не сыграл роли в досадном нелепом завершении семинара. Если бы они «предъявили претензии» к поэме «Детство Христа» с поэтических позиций, это было бы полбеды. Но претензии очень быстро приобрели форму обвинения «церковной инквизиции» в жанре: «У вас нет христианского смирения». И кто озвучивал эти претензии? Может, старцы, тридцать лет и три года спасавшиеся в Египетской пустыне? Нет, в основном это была группа поэтов, опоздавшая к началу семинара, с веселым шумом вошедшая в аудиторию. При этом позвякиванье бутылок в их сумках выявляла причину их веселого настроения. И вдруг: «А вы воцерковленный?»