А что случилось потом, когда девушка дочитала книгу? с неподдельным интересом спросила сидящая напротив девушка.
А потом всё стало, как прежде. Всё вернулось на круги своя: снова бесконечные разговоры о мальчиках, вечерних танцах и совершенно безвкусных юбках, всё стало как раньше, кроме самой девушки, естественно. Она поняла, что такое жить по-настоящему, научилась видеть мир по-другому, как будто бы она всю жизнь ходила с закрытыми глазами, а эта книга ей их открыла. После этого девушка стала жить так, как будто бы знала секрет, который скрыт от всех, кроме неё. Она научилась любить свою жизнь, а когда она ей надоедала, она сбегала в другую, с огромными платьями, яркими закатами и галантными манерами. Я слышала, от своей внучки, что это считается не здоровым, когда люди так прячутся от своих проблем, но пойми меня правильно, дитя, эта история не о попытках кого-то спрятаться или забыться, эта история о том, как книги могут менять чью-то жизнь. Эта девушка была абсолютно убеждена, что никто и никогда на всем белом свете не сможет понять ее, что она какая-то неправильная, но эта книга, а в последствии и множество других, подарили ей понимание, что не бывает «неправильных» людей, что на самом деле, в мире было гораздо больше людей, чем одна она, которые не любят коротать свое время за обсуждение цветных тряпок из магазинов, а любят погружаться в совершенно новые, чарующие и захватывающие миры. Раньше, в школьные годы, было сложно находить людей со схожими интересами, особенно если твои интересы отличались от основной массы в юбках чуть ниже колена. Это занимало годы, но это не было невозможным, а потом, чем старше становилась девочка, тем легче получалось находить, как сейчас любят говорить: «своих людей».
Девушка, почти не моргая закончила слушать рассказ старушки. В воздухе повисло тысяча вопрос, о том, кто поведал эту историю, о том, что стало с этой девушкой дальше, как сложилась ее жизнь потом. Стоило только ей открыть рот, чтобы спросить, все что вертелось хаотичным вихрем в ее голове, как старушка подняла руку, останавливая ее.
Я знаю, что у тебя много вопросов, но я не дам тебе ни одного ответа, ведь книги с открытым финалом, куда интереснее остальных, не так ли? с хитрой ухмылкой произнесла женщина. Но скажу так, для меня будет честью знать, что эта книга откроет глаза на жажду жизни еще одной «не похожей на других» девушке и тоже подарит ей место, куда всегда можно сбежать от суеты и рутины.
Старушка завернула книгу в небольшой кусок коричневой бумаги и передала в руки девушки. Уходя из магазина, девушка заметила небольшой портрет, стоящий в рамке на одной из книжных полок. На фотографии сидела девушка в руках с зеленой книгой и в чертах лица проглядывались глаза и теплая улыбка старой продавщицы магазина. Дверной колокольчик оповестил о том, что гостья ушла, заварив себе кружку жасминового чая старушка села на свое кресло, укрыв ноги пледом она дотянулась до ближайшей книжной «башенки» и взяв лежащую сверху книгу, начала неспеша потягивать чай.
Белая роза
Лучи холодного февральского солнца отражались от витражного окна, бросая разноцветные блики на стены. В небольшом помещении пахло розами, пожалуй, их запах выделялся силнее всего, на фоне остальных цветов. Три стеллажа, стоящие в центре комнаты в один ряд, были заставлены комнатными растениями, а на полу, ближе к двери, располагался миниатюрный керамический фонтанчик в окружении ваз, которые ломились от изобилия полевых цветов. Женщина, стоявшая за стойкой, слегка пританцовывала в такт приглушенной мелодии, из расположившегося неподалеку проигрывателя, одновременно читая. Услышав неуверенное: «Извините, мэм», она дернулась от неожиданности, и оторвав взгляд от книги, наткнулась на торчащую из-за прилавка макушку. Опустив глаза чуть ниже, на увидела мальчишку, которому судя по тонкому голоску и удивительному сходству с ангелом с картин в музеях было не больше восьми лет. Белокурые волосы, повязанный на шее красный шелковый платок в тон к гольфам, доходившим до колена и ярко голубые глаза, которые почти не моргая смотрели на женщину. Все в этом ребенке говорило о том, к какой семье он принадлежит, а точнее, какой статус он носил и, возможно, открыв одну из утренних газет за последние два месяца, можно было бы наткнуться на перечисление заслуг носителей фамилии этого рода. По спине женщины прошел холодок от этой мысли, и она с ноткой страха в глазах, о том, что же это дитя могло забыть в таком районе, да еще и совсем одно, лишь молча продолжила смотреть на ребенка, не в силах произнести ни слова в странном оцепенении. Конечно, в ее лавку заходили люди высокого статуса, редко, но заходили. Их появление в цветочном всегда сопровождалось скептическими взглядами, циничными высказываниями и совершенно безразличным отношением к цветам, за которые они платили, и уходя оставляли за собой шлейф тяжелого дорогого парфюма и призрения. В то время общество разделялось на двое в своих суждениях на счет произошедших «изменений», так скажем: на тех, кто были активистами, открыто поддерживающими разрешение женщинам самостоятельно работать и учиться, и на тех, кого дамы за чашечкой чая любили называть пассивными критиками. Это были люди, возмущение которых не уходили дальше мягких диванов в кабаках или скамеек в парке, то ли от страха оказаться не в силах одержать победу в дискуссии, то ли от слишком большой уверенности, что и без их вмешательства общество откажется от своих решений самостоятельно. В любом случае, второй тип представляли в основном мужчины или аристократы, и чаще всего оба эти качества присутствовали одновременно. Самые смелы из женщин, открывшие тогда свои лавки, достаточно быстро выработали иммунитет и поразительное безразличие к таким гостям, которые не упускали возможность поддеть или оповестить хозяек заведений о своем мнении на этот счет. Что же касается хозяйки цветочной лавки, что ж
Она открыла цветочный спустя две недели после того, как каждая газета и каждый прохожий без конца шептались (иногда и кричали) о возможностях женщин, и было совершенно не важно в каком ключе, в любом случае, упоминание об этом звучало из уст каждого. Весь высший свет сходил с ума от возмущений и недовольств, что в последствии послужило причиной того, что приобрести помещение для своего дела стало возможным только в промышленных районах, ведь все приличные залы, по иронии, принадлежали просто поразительно скверным людям. Главный урок жизни для женщины в то время был чем ровнее пострижены усы у мужчины и белее его рубашка, тем больше его эго. Потратив неделю на тщетные попытки уговорить этих снобов, и получив взамен хорошей залы в приличной части города очередную порцию презрительных взглядов, кривых высокомерных ухмылок и даже пару предложений открыть в помещении бордель за щедрую скидку, женщина, с высоко поднятой головой и слега помятой гордостью, выкупила небольшую лавку в близи обувного завода. Зал был полностью завален различным мусором в виде досок, тряпок и разбитых бутылок, но, когда через пару минут помещение затопил солнечный свет, разбрасывая по этой разрухе сотни цветных бликов, через огромное витражное окно, женщина испытала прилив счастья, смешанный со спокойствием, который наполнял ее тело с каждым новым солнечным зайчиком. Спустя еще неделю, проведенную за уборкой, коробками и музыкальным сопровождением, вызванным аллергией на пыль, проявляющейся в нескончаемых приступах чиханий и слезящихся глазах, она с гордостью повесила табличку «открыто» на входной двери. Первый месяц дела шли не очень: в район лишь изредка заглядывал кто-то помимо рабочих, цветы вяли и становились непригодными для ветрин, а зал вечно пустовал. Спустя время, когда улицу постепенно стали заполнять все новые и новые лавки, в виде ателье, пекарен, и даже небольших книжных магазинов с собственной типографией, обычных рабочих все больше и больше стали разбавлять люди совершенно иного статуса. То ли ведомые любопытством, то ли в погоне за идеей сэкономить лишний пенс, постепенно, они превратились из уникального явления и случайно заблудившегося гостя в обычных покупателей. Теперь же встретить в своей лавке даму, чье платье стоило в разы дороже самого зала со всеми цветами вместе, стало чем-то совершенно не удивительным, но вот встретить маленького ребенка, к тому же совершенно одного, все еще считалось чем-то из ряда вон выходящим. Отмерев, женщина бегло обвела взглядом лавку, в надежде найти родителей или гувернантку мальчика, но в зале все так же было пусто, если не считать торчащую макушку.
Золотце, ты потерялся? Тебе нужна какая-нибудь помощь? слегка перегнувшись через стойку и почти по слогам, спросила женщина.
Мальчишка сморщил нос, в недоумении огляделся по сторонам, и вздернув курносый нос, уверенно произнес:
Нет. Я хочу купить цветок! Голос мальчика слегка подрагивал от волнения, но звучал властно (на сколько это возможно в восемь лет) и высокомерно.
«Видимо, в таких семьях эта надменность передается по наследству, как антикварные часы или скорее, как смертельная болезнь.» подумала женщина.
Ребенок подошел к стеллажу и подняв руку, указывая на верхнюю полку, крикнул, видимо думая, что его не услышат, а может и в попытке сымитировать приказной тон:
Вот этот, с белыми цветочками.
Это комнатная роза, начала говорить женщина, обходя стойку. За ней очень сложно ухаживать, но это один из самых прекрасных цветков на земле, хоть и до ужаса привередливый, безусловно.
Женщина посмотрела на парнишку, который с умным видом нахмурив брови, кивал на каждое слово хозяйки, четко подражая поведению взрослых. Повернув голову и еще раз посмотрев на цветок, он гордо произнес:
Я его беру! и зашагал к стойке.
Идя за ним, хозяйку не отпускало желание рассмеяться, уж слишком эта ситуация выглядела комично со стороны, но желание мальчика сыграть в игру «по взрослым правилам» было на столько очевидным, что она не хотела разрушать эту иллюзию, поэтому скрыв улыбку в шарфе, она вернулась за стойку с растением в руках.
С вас шесть фунтов и пять пенсов, господин.
Мальчик достал из кармана горстку монет, и пересчитывая их одну за другой, выложил на небольшое фарфоровое блюдце. Он поднял глаза, в которых от прежней попытки спародировать поведение высшего сословия не осталось ни крошки, его губы расплылись в довольной и нетерпеливой улыбке, образовав ямочки на обеих щеках. Он протянул руки к цветку, слегка приподнявшись на носочки, чтобы дотянуться, но его нетерпеливость осталось неудовлетворенной, поскольку, женщина не торопилась отдавать ему цветок и спросила:
Позвольте мне поинтересоваться, сэр, кто эта прекрасная дама, которой посчастливиться стать обладательницей не менее прекрасного цветка?
Это для моей мамы. сказал он, пытаясь скрыть смущение, которое выдавали в миг залившиеся румянцем щеки. -У нее сегодня день рождения, и она так часто говорит про вашу лавку и ваши розы, что я месяц чистил ботинки джентльменам, чтобы сделать ей сюрприз!
Ну конечно! Женщина не могла понять, почему лицо ребенка выглядит таким знакомым, но отогнав вихрь размышлений тем, что все дети выглядят пугающего похожими друг на друга, даже не стала строить догадок. Сейчас же, осознание затопило ее моментально: эти голубые глаза, вздернутый носик и, конечно, явная любовь к красному цвету, которая проявлялась в каждом элементе детского костюмчика, бессомненно, не то, чтобы говорила, а кричала о том, что это был сын одной из постоянных посетительниц лавки. Эта молодая женщина приходила в лавку каждые три дня, набирая огромные букеты из различных полевых цветов, и всегда брала одну белую розу. Не так давно, две недели тому назад, женщина вместо чаевых оставила небольшой конверт с запиской, на которой каллиграфическим подчерком было написано: