Подружка только плечами пожала. Байки, мол, это все. С песнями стали все расходиться по домам. Тимофей тоже к дому пошел. Доходит он до развилки, уже до дома рукой подать, и тут, откуда не возьмись, давешняя полевая девица.
Ну, что, не устал, Тимофеюшка? Чуешь в себе силу?
Чую, отвечает.
Тогда пойдем гулять.
Но тут из избы мать вышла, увидела сына и стала домой звать, а девицу не видит. Тимофей пошел домой, а девушка вроде как обиделась, и говорит:
Ну, погоди, еще заплачешь.
С кем ты говорил, сынок? спросила мать.
А когда он сказал ей, она так на лавку и села. Не зря, говорит, у меня сердце цельный день за тебя болело.
А в чем дело, мама?
Может, я не права, да сдается мне, что тебе ни спать, ни лежать теперь.
Как в воду глядела. Ночь не спал Тимофей, а утром опять в работу как впрягся до обеда весь луг укосил, после обеда по хозяйству трудился. И так целую неделю. С лица спал, отощал, а ни спать, ни отдыхать не может. Мать выпытала, где он ту девушку встретил, да и пошла туда перед полуднем. Трава уж там внове поднялась, мягкая, да шелковистая, сено уже сгребли и застоговали. Видит она: вдали в белом платочке женщина вроде. Она к ней подходит, а та смотрит на нее, травку покусывает. Сердитая вроде. Но мать не оробела: за родную ведь кровинушку просить пришла.