С листа на меня смотрела Лайма. Её милое личико я сразу узнал, несмотря на непривычный фон. Лайма была сфотографирована рядом с милицейской линейкой, фиксирующей рост арестанта, а в руках у неё были не дорогие часы, с которыми её заснял Стас, а табличка с номером и именем. Ракурсы были классическими: фас и профиль. Выписка из милицейского досье оправдывала самые мрачные мои предчувствия.
Друзья Стаса, очевидно, из «компетентных органов», сообщали, что Лайма Статковичене, уроженка Литвы, родилась в семье Анеле Статковичене и Ибрагима Бек-Кулиева. Прожив в родном городе Каунасе до совершеннолетия, она окончила курсы парашютистов и отправилась в Чечню. Завербовавшись в отряд «Белых колготок», она несколько лет сражалась на стороне бандформирований. Первоклассный снайпер, она лично разработала и провела несколько нападений на колонны российских солдат. Была взята в плен и по невыясненным причинам содержалась в палатке русского командира. Вскоре после этого её обменяли на группу российских заложников. С тех пор её следы потерялись.
Друзья Стаса приписали: «Будь с ней крайне осторожен! Эта женщина использует яды! Если тебе дорога жизнь, не принимай ничего из её рук! Как можно скорее сообщи нам, как она оказалась на острове Бали и что она там делает».
И к такой гадине Стас пошёл на свидание! Я понял, что друга надо было спасать, не теряя ни минуты. Тут я вспомнил о «вальтере», доставшемся мне от обезьян. Сунув его в карман, я побежал в гостиницу Лаймы.
Тяжело дыша, я осмотрел посетителей в ресторане гостиницы. Стаса и Лаймы там не было. Наверное, они уже покинули ресторан, а их дальнейших планов я не мог знать.