На смену воодушевлению пришли угрызения совести. Ведь близкие люди, скорее всего, хватятся, будут ее искать, переживать. Муж придет с моря, а ее нет дома, и неизвестно, где она и с кем. Она покосилась на измученного таксиста. Да и этот паренек причем? Ему-то за что такие испытания?
Наконец дорога закончилась, и на ее месте появилась вековая тайга. Машина неслась, удивительным образом не застревая между огромных деревьев, пропуская под колесами буреломы, кустарники и даже мелких животных. Скорость постепенно снижалась, появилось ощущение тряски и подпрыгиваний на ухабах, но длилось это недолго. Машина остановилась как раз там, где заканчивалась лесная чаща и начинался огромный участок без деревьев. Дверцы сами собой открылись, и путники без сил вывалились на землю.
Отдышавшись, Ирина Игоревна встала и принялась отряхиваться от земли.
Ой, заметила она, а дверцы закрылись! Хорошо хоть моя сумка с телефоном при мне осталась!
Она повернулась к водителю. Тот был уставший и злой, и почему-то продолжал сидеть на земле. Неужели ему не хочется встать и размяться?
Мне уже все равно, поднял он голову, я в эту машину ни за что больше не сяду! Вопрос: где мы находимся и как отсюда выбраться?
Боюсь, мы находимся на том же месте, где и были, то есть на самом въезде в Благовещенск.
Почему тогда все другое? Где дороги, дома, люди, в конце концов? Блин, и телефон не работает!
Женщина отчаянно пыталась прогнать комаров и мошку, которые с противным жужжанием нагло атаковали все открытые участки тела и нещадно жалили. Только теперь до нее дошло, что условия в современном городе и в дальневосточной тайге это две большие разницы.
У меня стрелки часов всю дорогу крутились назад, думаю, мы в прошлом.
Ты обалдела? подскочил паренек и со стоном грохнулся опять на землю. Нога болит правая, я же давил на тормоз всю дорогу!
Скоро пройдет, пообещала Ирина Игоревна, не переживай. И правильно, что мы на «ты» перешли, нам теперь вместе держаться надо, помогать друг другу, да и выбираться отсюда вместе придется. И по именам познакомиться не помешает. Можешь называть меня Ириной.
Паренек согласно кивнул:
Никита, представился он. Ты, кстати, на часы смотрела? Что там со стрелками?
Смотрела, теперь все в порядке, идут как обычно.
Сколько времени показывают?
Двенадцать дня. Может, поэтому, и людей нет, обедать ушли.
Какие люди в лесу? поморщился Никита, массируя правую ногу.
Думаю, те самые, которые начинали строить Благовещенск. Видишь, земля вся перелопачена? Именно так они отвоевывают у тайги место под строительство первых домов. Выкорчевывают деревья, потом пилят их на дрова, чтобы зимой согревать помещения. Оглянись вокруг, вон целый склад дров, вон топоры и другие инструменты. Людей тут немного, но нам без них никак, сам понимаешь.
Ну про первых переселенцев я знаю, нас в детстве водили в музей, и про это рассказывали. Только они же совсем другие, чем мы, как с ними общаться?
Главное, не спрашивать, какой сейчас год, задумчиво протянула Ирина Игоревна, а то, пожалуй, примут за сумасшедших и, чего доброго, пристрелят.
Никита внимательно огляделся по сторонам.
Интересно, какое время года у них?
Да такое же, как и у нас, июль месяц. Ладно, вставай, я тебе помогу, если что. Река совсем близко, а идти надо вдоль реки, чтобы скорей на людей выйти.
Отчего так трудно узнать Амур, ведь всего каких-то сто шестьдесят лет прошло? А вот пожалуйста, на противоположном берегу никаких фешенебельных китайских зданий, никаких огней и, само собой, нет колеса обозрения. На нашей стороне ни дорог, ни набережных, ни улиц, ни площадей, ни гуляющих горожан, ни музыки, ни привычного шума. Только пьянящий чистейший воздух, который, оказывается, лучше и свежее любого французского парфюма. Если бы еще не было вездесущих кровососущих насекомых!
А вот и люди. Навстречу путникам неспешно ехала телега, запряженная гнедой спокойной лошадкой.
Тпру! лошадь остановилась, и с телеги спрыгнули двое молодых мужчин в защитного цвета рубахах и синих шароварах с желтыми лампасами. Фуражки, надетые набекрень, тоже имели желтые околыши. Мужчины направлялись явно в сторону путников, и, не сводя с них глаз, весело переговаривались:
Кто такие? На китайцев вроде непохожи. Может, здесь, кроме китайцев, еще какие малые народности проживают?
Ирина Игоревна с детства обожала историю, зачитывалась историческими романами, обсуждала с близкими события, происходившие в разные времена, а исторических личностей воспринимала как хороших давних знакомых. У нее была феноменальная память на даты и события, и даты она совсем не зазубривала, просто понимала связи между значимыми событиями и эпохами, поэтому запоминалось само собой. Была у нее мечта после школы поступить на исторический факультет в пединститут, но ближайший институт с таким направлением располагался за тысячу километров, интернета в те времена не было, и девушка банально опоздала на вступительные экзамены. Поэтому высшее образование она получила позже и совсем другой направленности.
В то же время она понимала, что прекрасное знание истории не поможет ей при живом общении с людьми другой эпохи, ведь и разговариваем мы с ними по-разному, причем настолько, что можем не понять друг друга, и одежда у них другая (что-что, а женщину, одетую в джинсовые шорты в девятнадцатом веке, представить себе невозможно), и макияж у нее вполне себе современный, с четко прорисованными бровями и темно-красной помадой. Хорошо хоть, никогда не увлекалась накачиванием губ, наращиванием ресниц и ногтей, а то была бы картина маслом!
Между тем мужчины в штанах с лампасами подошли вплотную к взволнованным не на шутку путникам.
Ирина Игоревна робко подняла глаза на одного из них. Совсем молодой парнишка лет двадцати пяти, светлые волнистые волосы чубом выбиваются из-под фуражки, в светлых внимательных глазах ни капли страха, нет и отвращения, а лишь вопрос, недоумение, неподдельный интерес.
Кто такие, откуда? спросил он, наконец.
Я из
Сказать из казачьей станицы? Но они сами оттуда и сразу поймут, что это не так.
Я родилась в Верхнеудинске, а потом много лет жила в Петербурге. Год назад овдовела, решила податься на родину, теперь вот ищу родственников.
В Петербурге мода такая, полуголыми ходить? парень округлившимися глазами рассматривал серебристую тунику с коротким рукавчиком, летние шортики и легкие босоножки.
Его товарищ, парень постарше, смуглый и с черным чубом, решил вмешаться:
Я слыхал про их моду, у них там бабы чуть ли не с голой грудью ходят, деликатес называется сверху все открыто, но юбки длинные вроде.
Ирина Игоревна фыркнула, едва не расхохотавшись:
Вырез на платье называется декольте, поправила она, у меня была другая одежда, но она в пути так обносилась, что пришлось выбросить, а эту мне дали китайцы, нам по пути встретилась китайская деревня. Кстати, меня зовут Ирина.
Я Матвей Куцев, представился светловолосый парень.
А я Алатырцев Степан, слегка улыбнулся черноволосый, мы рядовые Аргунского полка Забайкальского казачьего войска, охраняем эту территорию. А это сынок ваш? кивнул он на Никиту.
Ирина Игоревна едва не потеряла самообладание. Сынок? Да мне же всего сорок с небольшим, и все говорят, что я выгляжу моложе, да у меня муж ненамного старше этого таксиста!..
Но тут оживился Никита. До этой минуты он стоял молча, как вкопанный, и вдруг взахлеб затараторил:
Братцы, так вы казаки, да? Настоящие казаки? он смотрел на них загоревшимися глазами, с неподдельным, почти детским, восторгом.
Парни расхохотались добродушно:
А какие еще казаки бывают, ненастоящие, что ли?
А можно к вам? Я тоже хочу казаком стать!
Парни на этот раз заржали как молодые кони. Степан Алатырцев, насмеявшись и вытирая набежавшую слезу, промолвил:
Чтобы казаком стать, им надо сначала родиться.
Ирина Игоревна увидела еще одного казака, направляющегося к ним. Только этот был средних лет, пошире плечами и с погонами, на которых ей удалось разглядеть желтые полоски и звездочки. Наверно, сотник, догадалась она.
Матвей и Степан, услышав позади себя шаги, быстро повернулись и взяли под козырек.
Ваше благородие, пришли люди издалека, ищут родственника, доложил Матвей.
Кто ваш родственник? сотник смотрел на женщину с нескрываемым удивлением.
Казак Курилов.
В гарнизоне таких нет. Но скоро придет целая флотилия по реке, сейчас как раз половодье после дождей. Там много будет Забайкальских казаков, найдете своего родственника. Идемте со мной, мы вас устроим, отдохнете, поешьте, ребята как раз кабана из тайги принесли.
Как к вам можно обращаться? спросила Ирина Игоревна.
Для вас я буду Макар Григорьевич.
Все вместе они пошли по тропинке вдоль реки. Оказалось, гарнизон здесь стоит уже второй год, за это время казаки под командованием сотника успели вырубить большой участок леса под строительство будущего города, построить много жилых домов и запасти огромное количество дров на будущие зимы. Теперь ждали прибытия новых переселенцев, в основном, из числа Забайкальских казачьих семей.
Макар Григорьевич по дороге разговорился с Никитой:
Ты, сынок, будешь казаком, не переживай. Территории у нас много, а людей мало. Люди нам позарез нужны. Так что, возможно, будем набирать даже из вольных крестьян. Город здесь будет, понимаешь, и мы строим его по плану. Во-первых, людям что нужно? Дома, в которых проживать с семьями. Во-вторых, огороды, улицы, дороги И обязательно должно быть большое и сильное казачье войско охранять территорию и население.
«Значит, крепостное право еще не отменили, раз он разделяет крестьян на вольных и крепостных, смекнула Ирина Игоревна. Крепостное право отменили в 1861 году, а Дальний Восток начали осваивать где-то с 1855, соответственно и год сейчас либо 1856, либо 1857».
Ну а вы чем собираетесь заниматься? повернулся к ней сотник.
Да я ничего особо не умею, смутилась женщина. Ни шить, ни вязать, ни дома строить. Даже не знаю, чем могу вам пригодиться. Я всю жизнь занималась лишь тем, что училась и учила других.
Учительница, что ли?
Да, в гимназии преподавала географию и историю.
То-то я смотрю, разговор ваш странный какой-то.
Они подошли к двухэтажному зданию из красного кирпича, здесь находились одновременно казармы и своеобразный пункт управления поселением.
Ничего страшного, сказал Макар Григорьевич, легко открывая высокую тяжелую дубовую дверь, можете ничего не делать пока, мы вас прокормим, рыбы и дичи у нас полно, иной раз выбрасывать приходится. Однако, любому человеку надо приносить пользу другим и быть занятым. А то от скуки начнешь глупостями всякими заниматься.
Глупости делать нельзя, даже от скуки, заметила Ирина Игоревна.
Внутри было прохладно и в то же время светло, высокие сводчатые проемы окон пропускали потоки солнечных лучей, в которых кружились пылинки. Рамы закрыты наглухо, никаких приоткрытых форточек, чтобы тучи мошки в помещение не проникли. Интересно, как они убираются, электричества нет, пылесосов подавно. Скорее всего, в ведре приносят воду и тряпками, тряпками. Ой, а как же я тут буду стирать свое бельишко? Тоже придется на реку ходить? А зимой? Господи, а что я буду делать, когда критические дни начнутся? Ирина Игоревна похолодела. А моя косметика, а солнцезащитный крем? Порывшись в сумочке, она нашла и то, и другое в своей косметичке. Слава Богу!
Ну это сейчас есть, продолжала она беспокоиться, а потом-то что делать? Износится нижнее белье рано или поздно, и где новое брать? Тряпками что ли подвязываться? Где брать зубную пасту и мыло, желательно, дорогое, благоухающее?
Да, скучать тут явно не придется.
Глава 2
Сплав по Амуру
1857 год
По обе стороны широкой водной глади реки непроходимой чащей высились деревья, они были с коричневыми стволами и рыжеватыми, высокие, уходящие кронами в белоснежные облака, и поменьше. Иногда среди стволов можно было разглядеть промелькнувшие тени диких животных. Редкие экземпляры, самые любопытные и смелые, в основном это были лисицы, выходили из зарослей на берег и провожали удивленными взглядами необычное зрелище.
По реке плыли лодки, управляемые людьми, и баржи, на которых можно было разглядеть что-то типа палаток, диковинные устройства и приспособления. Было даже два больших парохода, у которых сзади крутились два колеса и оставляли за собой бурлящую вспенившуюся речную воду. И на всех плывущих средствах бесконечно сновали люди. Они переговаривались между собой, что-то делали, чем-то стучали время от времени, часто заводили хором красивые песни, иногда с интересом наблюдали за жизнью бесконечных лесных дебрей и реки.
Да, такого зрелища таежные обитатели никогда еще не видели. Миллионы лет тишину тайги прерывали лишь трели птиц да рычание зверей. Летом шумел дождь, зимой тихо падал снег.
А люди на баржах и лодках радовались новому прекрасному утру, жемчужным волнам, в которых поблескивали золотистыми искрами первые лучи восходящего солнца, прохладному утреннему ветру, качающему кроны сосен, желтому песку по обоим берегам Амура. Радовались своему новому счастью, ожидавшему их, всего два-три дня пути осталось! совсем скоро. Подъем и ликование такая атмосфера царила на всех плавательных средствах. Не каждому в жизни достается такое увлекательное путешествие, да не просто путешествие, а с великой целью осваивать новые Русские земли.
А началось все в далеком Санкт-Петербурге за несколько лет до первого сплава, когда генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев явился на прием к государю императору Николаю Павловичу.
Ваше величество, тот, кто владеет Амуром, владеет всем Дальним Востоком, горячо докладывал он, вы же сами сказали про экспедицию Невельского: «Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен». Стало быть, один причал в тех землях у нас уже есть. Но этого недостаточно. Мы можем овладеть огромной территорией по левую сторону Амура, а это полтора миллиона квадратных километров, это протяженные берега Тихого океана, это выход к морям, кишащим рыбой и бесчисленными морскими обитателями. Я предлагаю организовать научную работу по исследованию этого края, доставить туда войска и средства защиты, заселить берега Амура русскими людьми. Все, что от меня зависит, я сделаю!
Не разжимая сцепленных рук за спиной, Николай Павлович отвел взгляд от пейзажа за окном и повернулся к Муравьеву.
Я же вам уже говорил, что мы не желаем воевать с Китаем за эти земли. Фактически земли, про которые вы говорите, принадлежат Китайской Манчжурии.
Не понадобится воевать, ваше величество. У меня есть план мирного захвата. Китай сейчас не самое сильное государство. А у берегов Амура и Японского моря в последнее время часто стали появляться военные корабли Англии и Франции, и, если мы не подумаем об этих землях, их очень скоро приберут к рукам англичане или французы. Такой исход не устроит ни нас, ни китайцев. Поэтому мой план таков: я перевожу туда часть людей из своей губернии, сибиряков и забайкальцев, вы, в свою очередь, даете им всем бесплатно большие участки под жилье и сельское хозяйство, люди там устраиваются, живут с семьями, и тогда можно провести переговоры с Китаем по передаче этих земель Российской империи.