Еда, приготовленная доктором, была простой: картошка, помидоры, колбаса и масло в масленке с крышкой. Но замечательно было то, что ты сам мог взять, что и сколько хотел. Как когда- то дома. Только картошку Рудольф Янович раскладывал по тарелкам один, но спрашивал у каждого:
Хватит? Или еще?
А вот чай пили, как в праздник. С тортом и конфетами. Среди них были любимые Горкой «Коровки» только в необычной обертке. Лавров попробовал одну и сказал:
«Коровка косолапая». С вафлями. Никогда такой не пробовал.
Горка не выдержал, фыркнул и тут же поперхнулся, закашлялся и стал задыхаться. Константин подхватился и принялся стучать ладонью по его спине. Но Доктор резко встал и сказал:
Убери лапищу, Коська.
Потом он обхватил Горку сзади длинными руками, наклонил и надавил где- то вверху живота. Горка невольно сильно выдохнул и успокоился.
«Как будто я котенок», подумал Горка, глядя как рыжий Доктор с невозмутимым лицом уселся на свое место и принялся допивать чай.
До ужина каждый занимался своими делами. Рудольф Янович принес Горке две большие, но тонкие книги: «Подвиги Геракла» и «Гулливер в стране лилипутов».
Вот, сказал доктор, протягивая книги. Все книжное наследство Милочки. Горка принялся рассматривать книжки той девочки, которая где- то в другом полушарии пила сок из апельсинов. Рудольф Янович уселся в гостиной перед телевизором и стал слушать две головы из передачи «Совершенно секретно». А Константин Лавров почти весь вечер провел в телефонных переговорах, изредка забегая в «колыбельку», чтобы спросить Горку:
Ну, ты как? Не скучаешь?
Горка сидел за столом, рассматривая картинки, и каждый раз, отрываясь от книги, мотал головой и отвечал:
Не- а!
Ужинов, было целых три. Пока не доели торт. А в десять часов Лавров принес в «колыбельку» чистые простыни, подушку, легкое одеяло, все в слонах и жирафах, и предложил Горке пойти в ванную, принять душ.
Дал мальчику, во что переодеться? спросил Константина доктор, ставя в сушилку вымытые тарелки.
Дал, разумеется ответил Лавров и вдруг осекся. Полотенце забыл!
Сказал и исчез в коридоре.
Когда он появился у двери ванной с полотенцем в руках, там уже стоял его брат.
Дай мне! сказал он в приказном тоне.
Что? переспросил Константин
Полотенце дай мне!
Зачем?!!
Иди в кухню. Там поговорим, и буквально вырвал полотенце у Лаврова.
Затем доктор, приоткрыв дверь, просунул в щель руку с полотенцем, не заглядывая внутрь, накинул его на крючок и сказал:
Игорь, это для тебя.
Лавров после этой сцены круто развернулся и направился в кухню.
Это что еще за номер, Рудька? спросил он раздраженно. Что за секретные
переговоры? Да еще на кухне?!
Потому что здесь слышно, когда мальчик будет выходить из ванной.
Это что сериал «Дети шпионов»?!! взвился Константин.
Успокойся! Вот скажи: что ты об этом мальчике знаешь?!!
Что я знаю?!!! Он сын Николая Ивановича! Этого мало?!
Представь мало. И не ори, пожалуйста. Ты хоть знал его отца, а он о тебе даже не слыхал. А вот о том, что со взрослыми мужиками нужно быть осторожными за три года в интернате весьма осведомлен.
Ты о чем?!! Я что разносчик бубонной чумы, холерных вибрионов или поросячьего гриппа?!!
Ты дикарь! Все СМИ только и обсуждают тему защиты детей от любителей наслаждений, догадайся какого толка!
Рудька! Я тебе врежу! Мы здесь вдвоем, и ты смеешь говорить мне такие гадости?!
Смею! Потому что мне ногу твою спасать нужно!
Так это моя нога вызывает у тебя такое странное подозрение?!!
Уймись и слушай! Ты, осел упрямый, пообещал мальчишке взять его с собой. Если это и возможно, то нужно будет оформлять целую тонну документов. Во всяком случае, доверенность от твоего Гнедышева это точно. А поскольку ты Игорю человек совершенно посторонний, то никто тебе ребенка не доверит. И потому документ, в лучшем случае, если и будет составляться, то на меня как врача. И я должен предусмотреть все возможные риски. Их, я тебя уверяю, очень много, а самая главная ты с твоим первобытным невежеством относительно существующих законов и общественного мнения.
Лавров, шумно вздохнув, отошел к столу, с грохотом выдвинул стул, сел и отвернувшись от брата, стал смотреть в окно невидящими глазами. Рудольф собрался было продолжить свой монолог, но услышал шум в коридоре и поспешил туда.
Пижама подошла? спросил Добжанский мальчика.
Да, ответил мальчик шепотом, прижимая к груди мокрую шхунку.
Выходя из «колыбельки», где Горка уже натягивал на себя одеяло с африканским пейзажем, Добжанский столкнулся с братом.
Ты куда?! спросил доктор, пытаясь прикрыть за собой дверь. Константин отвел его руку и твердо произнес
К ребенку.
Добжанский опустил глаза, посторонился.
Константин, заметно прихрамывая, добрался до Горки и уселся на кровати.
Почитать тебе? спросил будничным голосом, опираясь на стену и растирая левой рукой колено. Может про Геракла?
Нет, ответил Горка после небольшой паузы. А Вы можете рассказать про этих «маленьких дикарей»?
Нет, пожалуй, сказал Константин. Эту книгу самому читать нужно. Не торопясь. Страницу за страницей. В деревне или на даче.
А потом лук сделать и шалаш построить как у них.... прибавил он мечтательно. А тебе что нравится?
Сказки, тихо ответил Горка. Волшебные. Про эльфов и хоббитов
А- а- а. Хочешь быть, как этот Бильбо? Или Гэндальф?
Горка не отозвался.
А я мечтал быть таким как Сайрес Смит из «Таинственного острова». Читал Жюля Верна? Впрочем, вы же больше зрители, чем читатели.
Я фильм смотрел «Дети капитана Гранта». Там было написано «по мотивам романа Жюля Верна».
Ну да. По мотивамЗнаешь, если бы я в твои годы фильмы об эльфах и хоббитах смотрел или сказки такие читал, тоже, наверное, бы ими увлекался. А может и не очень. Мне почему Сайрес Смит так нравился? Вот попали пять человек на необитаемый остров. В тысяча восемьсот каком- то году. Ни палочек волшебных у них нет, ни мечей заколдованных, ни скатерти- самобранки ничего. В дикарей они бы, я полагаю, не превратились,
но голодать и мерзнуть им бы пришлось долго. Один из них был журналистом, другой моряком, третий слугой. И мальчик с ними там оказался. Все горожане. Телеграфом умели пользоваться, электрическими лампами и все такое. Но в готовом виде. А инженер Сайрес Смит тот знал и как пользоваться, и как сделать: посуду, порох, железо из руды выплавить, электричество провести и даже фотоаппарат смастерить. Между прочим, фамилия Смит это по нашему «Кузнецов». Кузнец раньше считался кем- то вроде колдуна. С открытым огнём дело имел, твёрдый металл в воск превращал. Я когда прочитал эту книгу, так сразу и решил для себя буду инженером.
Но вы же полковник!
Ну и что. Полковники тоже бывают инженерами. И работают, между прочим, не только на войну
А как те люди на острове оказались?
Случилось это в Америке двести лет назад во время Гражданской войны . Север сражался с Югом за освобождение негров от рабства.
Пятеро американцев- северян попытались на воздушном шаре бежать из плена. А тут ураган, он и занес их на Таинственный остров. Кстати, ты знаешь, кто сейчас президент в Америке?
Горка кивнул.
Да. Барак Обама
Первый чернокожий президент всех штатов и северных, и южных. Такой вот исход той Гражданской войны, парень.
Когда доктор Добжанский, выключив телевизор, заглянул в «колыбельку», он увидел, что мальчик уже спит, положив под голову сложенные лодочкой ладошки. А в ногах у него, прислонившись к стенке, сидя дремлет полковник Лавров. Рудольф Янович вздохнул и без церемоний потряс брата за плечо.
Отбой!
Утром, уходя на дежурство доктор оставил брату записку:
«Будь дома. Днем позвоню. Нужно кое- что уточнить у мальчика».
В два часа, едва отдохнув после операции, он попытался связаться с Лавровым, но ни городской, ни мобильный телефоны не отвечали. Потом аппарат в ординаторской был востребован коллегами, а собственный «сообщил», что его аккумулятор разрядился.
Варвара, с досадой сказал Рудольф Янович дежурной сестре, я в кардиологию. А ты поставь, пожалуйста, мой мобильник на зарядку. Если мне будут звонить, скажешь, что буду часа через полтора. И вот еще: что за халат на тебе?! Ты что, носила его в дошкольном возрасте?!
Так жарко же, Рудольф Янович! Вот поставят кондиционер, так я халаты «в пол» буду надевать.
Добжанский вздохнул и сказал с укоризной:
Ну, вот объясни, Варвара, у тебя в седьмой все лежачие, и между койками не развернешься. Так как же ты там выкручиваешься со шприцем в руке? Приседаешь, что ли.
Вот еще проблема! У них, между прочим, в мое дежурство и температура ниже, и аппетит лучше. А вот если бы Сталина Октябриновна в таком халате явилась уколы делать, так они бы точно в реанимацию попали. По второму разу.
Рудольф Янович махнул рукой и, устало передвигая ногами, медленно пошел к лифту в конце коридора.
Когда в шестом часу он услышал, наконец, Костино «Pronto, то, нарушая правила интеллигентного общения, не поздоровался, а раздраженно спросил:
Где тебя носит целый день?! Я же просил из дома не отлучаться! Мне мальчик в любую минуту может понадобиться! И ходить тебе положено не более часа в день!
Ладно тебе, Рудька! Мы в «Книжный» ходили. Вернее в прежний «Книжный», где мы Милке игрушки всякие покупали. Помнишь, там же был такой отдел. А теперь от магазина и половины не осталось, остальное пивной бар «Колбасофф». Бред какой- то.
Ну, и зачем ты туда потащился?
Так надо же было парню что- то купить для развлечения. У него же с собой ни одной игрушки.
Дал бы ему поиграть в какую- нибудь стрелялку на своем ноутбуке.
Я предлагал. Но он как- то не очень. Стесняется, наверное. Мы «Лего» купили. «Дорожные машины». Маленькие наборы. «Дупло». Для малышей. Но он здорово увлекся. Ты вот что, если завтра приедешь, купи по дороге что- нибудь покруче. Здесь выбора не было.
Я завтра могу и не приехать. Может ты забыл, что у меня и без твоего малолетнего приятеля дел хватает?!
Ладно, доктор, не заводитесь. Вообще- то, мы еще немного во дворе посидели. И я честно пытался тебе оттуда дозвониться, но твой мобильник несколько раз вежливо передо мной извинялся на безупречном английском.
Добжанский появился на третий день. Привез пакет с «Лего», но вручил его не Горке, а брату. Это не прошло незамеченным, и, получив конструктор в свое распоряжение, Горка какое- то время не решался им заняться.
При «Рыжем», как Горка называл врача про себя, отношения между всеми становились натянутыми. Добжанский в присутствии Игоря говорил загадками, Константин не спускал глаз с брата и мальчишки, готовый в любую минуту одного урезонить, другого защитить. А Горка превращался в некую угловатую конструкцию из локтей и коленок, на все вопросы и предложения отвечал односложно, глаз не поднимал и старался уединиться в «колыбельке».
На следующее утро Игорь обнаружил, что доктор уехал, обрадовался и перестал быть похожим на деревянную игрушку. Лавров заметил это и огорчился. Ему хотелось, чтобы Горка поскорее узнал, какой Рудька добрый и верный, но он понимал, что словами тут ничего не докажешь.
День выдался сумрачный и дождливый. На деревянных спицах свежеокрашенных грибков детской площадки нахохлившись сидели взъерошенные голуби.