Господин генерал, всё идёт по плану, еле выдавил из себя наместник. Ещё чуть-чуть и нужная территория будет ваша. Можно будет начинать поиск.
Хм, Омаран скривился. Поправив воротник своего тёмно-синего мундира с золотыми нашивками, он непроизвольно приоткрыл татуировку на мускулистой шее с левой стороны. Ты нам это говорил лет сорок назад. Припоминаешь? И ещё раньше. И ещё.
Отблеск татуировки Золотого змея мелькнул перед глазами Макфеллера. Ему ещё в самом начале пути рассказывали о Великих семьях рептилоидов и символах их гербов. Он точно знал, что золото было только на гербе семьи Мюрей, славящейся бесстрашными воинами, жестокостью и беспощадностью. Эту семью боялись и уважали все остальные Великие семьи. Перед ними склоняли головы даже члены правления государства рептилоидов. Наместник замер. «Так вот кого прислали на Землю, подумал он. Убийцу!»
Джон, вы с нами? поинтересовался Омаран, видя отрешённое лицо собеседника.
На отсрочку были причины, сухо огрызнулся тот.
Омаран расположился в кресле напротив, внимательно всматриваясь в лицо человека. «Ничтожна. Ничтожна твоя жизнь», подумал он, проведя рукой по тёмным коротко стриженным волосам.
Господин Омаран, мы близки сейчас как никогда. Потерпите ещё немного.
У нас время есть, злобно сияющие солнца глаз смотрели в упор. Его нет у тебя, холодная ладонь неожиданно накрыла руку Макфеллера.
Наместник вздрогнул, по его спине пробежала дрожь, внутри от страха всё замерло, натянулось как струна. Омаран ухмыльнулся.
Вы были наняты для определённой работы, Джон. Мы вас поддерживаем более трёхсот лет. И что получаем взамен? он не отводил прямого взгляда. Ничего! Кроме великой твоей империи и компании.
Это неправда! Мы выполняем свою работу и данные вам обязательства, попытка оправдаться была не засчитана.
Выполняете? от негодования Омаран резко встал, испугав не только Макфеллера, но и Роджера, выронившего от волнения хрустальный бокал на паркет. Вы, может, насмехаетесь над нами? строгий ледяной голос разлетелся по комнате острыми осколками, нанося пока ещё предупреждающие удары присутствующим.
Макфеллер отчаянно замотал головой, вжавшись в спинку дивана. Злить рептилоида было смертельно опасно, и он знал это не понаслышке. На его глазах ящер с лёгкостью разорвал человека пополам, потому что увидел, как тот жестоко избивает ребёнка. Рептилоид, конечно, понёс наказание, но мощь и ярость этой расы наместник запомнил навсегда.
Кем вы себя возомнили? генерал наклонился. Вы и ваши друзья обычные люди, возвеличенные среди остальных лишь нашей благосклонностью. Мы дали вам всё, что вы просили: власть, бессмертие, денег. Всё для выполнения одной простой задачи: предоставить доступ к территории, где покоится Ковчег.
Мы стараемся, еле произнёс Макфеллер.
Стараетесь? с ещё большим негодованием прогремел Омаран. Территория, где находится корабль, недоступна нам, как и триста лет назад, когда наняли тебя.
Разгневанный он схватил наместника за ворот рубашки. В этот напряжённый момент в комнату вбежал маленький мальчик лет пяти. Омаран обернулся и выпрямился, увидев ребёнка. Он внимательно посмотрел на малыша и перевёл холодный взгляд на Макфеллера. Тот замер от ужаса.
Это ваш сын, Омаран ещё раз посмотрел на ребёнка. Шумно выдохнув, он сел в кресло, закинув ногу на ногу и сосредоточил взгляд на наместнике, подперев рукой подбородок. Данлар, обратился он к своему спутнику, всё это время стоявшему без движения.
Капюшон упал, открыв грозно-непроницаемое лицо молчаливого гостя. Второй рептилоид отличался от генерала не только цветом кожи она была у него бледно-голубая с серым оттенком, но и менее развитой мускулатурой. Большие миндалевидные глаза иссиня-синего цвета с вертикальным зрачком смотрели на окружающих с презрительным высокомерием. В чертах строгого худого лица не было и намёка на принадлежность к рептилоидной расе. Данлар был очень красив, неприлично красив даже для человека. Причёска с коротко стриженными висками и высоким длинным тёмным хвостом, спускавшимся ниже поясницы, ещё больше подчёркивала его надменную красоту. Но от этого прекрасного облика веяло холодом смерти. В отличие от генерала, Данлар был вооружён. На бёдрах пристёгнута кобура с оружием. Из-за плеч выглядывали рукояти двух мечей. На левом предплечье, так же как у генерала, сверкали серебристые наручи, а на груди блестела пряжка от кожаной перевязи. Чёрный приталенный плащ элегантного кроя с серебряной отделкой акцентировал стройность и крепость фигуры рептилоида. Чёрная кофта и чёрные брюки, заправленные в армейские тяжёлые ботинки, завершали строгий тёмный образ командира Чёрного отряда. Данлар не скрывал татуировку. Напротив, голова Золотого крылатого змея виднелась из-под воротника плаща, резко бросалась в глаза на бледной коже, оттенённой чёрным одеянием.
«И этот из Великой семьи убийц, подумал Макфеллер. Значит, всё очень плохо», поморщился он. Данлар взял ребёнка на руки. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одна эмоция не коснулась высокомерной красоты.
Простите. Простите, в комнату вбежала испуганная женщина.
Лизи, сколько раз я говорил, чтобы сын не играл рядом, особенно когда у меня гости, гневно прокричал Макфеллер.
Прости, Джон, женщина подняла глаза на того, кто держал её сына. Кто вы такой? испуганно спросила она.
Вы предали наше доверие, не обращая внимания ни на ребёнка, ни на опешившую женщину, обратился Омаран к Макфеллеру. Вы столько лет обманывали нас.
Не надо устраивать представление, набрался смелости человек.
По-вашему, это представление? Омаран удивлённо повёл бровью. Он встал, грозно возвысившись над наместником. Я не терплю предательства и обмана, Джон. А вы довольно долго это делали с нами, а теперь ещё и смеете дерзить! Я не мой предшественник добрый старик Шувайон. Мне не составит труда уничтожить тебя, он поднял руку. Один взмах и будет отдан молчаливый приказ.
Напряжённая атмосфера в комнате электрическими разрядами впивалась в нервы. Одно неловкое движение, один жест или слово могли произвести взрыв, не пощадивший бы никого.
Как я сказал, это дружеский визит, Омаран опустил руку. Поэтому предлагаю тебе привести все свои дела в порядок. Мы привезли последнюю партию нашей крови. Больше поставок не будет. Мы не доноры, а ваши работодатели, которые уже много заплатили, но пока ещё ничего не получили взамен. Мы хотим наконец-то увидеть результат наших вложений, а не смотреть, как развивается твоя империя.
Макфеллер молчал, с ненавистью исподлобья взирая на генерала. Жгучая адская злоба закипала в глубине его сердца. Им пытаются манипулировать, сбросить с пьедестала, грубо вернуть на место простого смертного, заставляют сделать глупый выбор. Он не может этого допустить!
Его жизнь. Забирайте его жизнь, опустил он голову.
Воздух в комнате моментально стал тяжёлым и плотным. Липкая пластилиновая масса сдавливала грудь, не давала сделать вдох. От неё хотелось освободиться, снять с себя, смять в ладонях и разорвать на тысячи кусочков, чтобы снова наполнить лёгкие жизнью.
Джон, изумлённая женщина посмотрела на Макфеллера. Джон, но он молчал. Свой выбор он сделал ещё триста лет назад и ничего не помешает ему идти к цели.
Зачем нам жизнь твоего сына? не понял Омаран.
Я меняю его на кровь для себя. Это высокая цена. Он мой последний наследник.
Ты торгуешься? генерал нахмурился. Жизнь сына ничего не значит для тебя?
Нет! не раздумывая, ответил наместник.
Джон, голос испуганной матери дрожал в попытке остановить ужасное.
Макфеллер, Омаран перевёл взгляд с растерянной женщины на наместника, жизнь твоего ребёнка нам не нужна, он в полном недоумении смотрел на человека. Имей мужество принять последствия за свои действия. Уйди достойно, с честью!
Данлар поставил мальчика перед отцом.
Нам не нужна его жизнь. Мы не убийцы, синие глаза с пренебрежением смотрели на неподвижно сидевшего на диване Макфеллера. В тебе нет ничего человеческого, нет чести, раз меняешь своего сына на каплю крови, продлевающую твою никчёмную жизнь.
Наконец-то вы показали свою настоящую сущность, Джон. Вы окончательно разочаровали меня, Омаран с отвращением скривился.
Женщина подбежала к ребёнку и подхватила его на руки. Прячась за спиной Данлара, она искала защиты. Генерал осуждающе покачал головой. Через минуту он с неприязнью произнёс:
У вас есть двадцать лет, чтобы успеть всё-таки оправдать наши вложения в вас. После этого срока Ассоциация расторгнет с вами контракт в любом случае, вы лишитесь привилегий и вернётесь к жизни нормальных людей. Было принято решение поддерживать вас до конца срока и помогать для достижения результата, но не так, как прежде, Омаран замолчал. Набросив на плечи красную накидку, он сердито добавил: Я надеюсь тебе всё понятно.
Наместник не промолвил ни слова, провожая гостей. Он грозно смотрел в сторону жены и ребёнка, с силой сжимая кулаки. Такого унижения он простить не мог. Комната погрузилась в молчание, наполненное предчувствием смерти. Звуки застыли в плотном воздухе, потерялись в густой напряжённой тишине. Стало так тихо, что было слышно, как гулко стучит кровь в висках, отсчитывая секунды.
Лизи, голос, брошенным в стекло камнем, расколол застывшее напряжение, эхом пролетел по оцепеневшей комнате, вонзился острыми осколками в присутствующих. Женщина и Роджер испуганно замерли, стараясь раствориться, исчезнуть и не увидеть того, что произойдёт дальше. Подойди ко мне и отдай сына.
Испуганная мать отчаянно затрясла головой, отступая к двери. Наместник встал. Едкая ненависть искрилась в его глубоко посаженных глазах. Он выхватил ребёнка из рук матери и с силой прижал к себе. Женщина бросилась спасать сына. Хруст поломанной шеи остановил её. Замерев в полушаге от мужа, она смотрела на безжизненное тельце, обмякшее в его руках, и всё ещё не понимала произошедшего. Порыв холодного ветра смерти сорвал с рук Макфеллера маленький листок, бросив к ногам матери. Ребёнок упал, широко раскинув руки и светлые волосы. На его ещё румяном лице замерла улыбка, сияющие чистые глаза смотрели в высокую бесконечность. Время остановилось в комнате, камнем застыло на часах, не давая стрелкам сдвинуться с места.
Нет, еле слышно прошептала обезумевшая мать, но её голос утонул в плотной массе тишины. Нет! крик электрической дугой прорезал пространство, разодрал его в клочья и рассыпал градом искр по всей комнате. Нет! ноги подкосились, и Лизи безвольно повисла, цепляясь за брюки убийцы своего сына.
Наместник присел рядом, грубо приподнял её голову за подбородок. Глаза, полные боли и отчаяния смотрели на него с немым вопросом. Лизи содрогалась от беззвучных рыданий. Она сжимала холодеющую руку сына в своих ладонях, пыталась что-то сказать, но боль душила, сковывала язык, разрывая сердце несчастной.
Ты слишком много увидела, дорогая, прошептал в ухо жены Макфеллер.
В тот же момент комната погрузилась в гробовую тишину. Наместник разжал руки, тело жены, соскользнувшее вниз, аккуратно покрыло собой маленькое тельце ребёнка.
Зачем? спросил осторожно Роджер и отшатнулся, испугавшись взгляда чёрной души.
Зачем? прошипел Макфеллер. Затем, чтоб больше никто не мог мне мешать. Что мне смерть этих ничтожных людей? Кто они мне? Массовка. Не более. Разве может их смерть принести мне боль или остановить? он пренебрежительно фыркнул. Генерал задумал сбросить меня с высоты, пытается лишить меня власти! Разбить империю, которую я строил много лет. Выбить пьедестал бога из-под ног! Я не позволю! Не ящеры будут решать мою судьбу! Это я заставлю их подчиниться и давать бессмертие по моему запросу, а не по их воле, злоба искорёжила лицо наместника до неузнаваемости. Я Бог! исступлённо прокричал он.
Роджер ошеломлённо смотрел на того, кто только что убил жену и сына и ни капельки об этом не сожалел. Он ужаснулся тому, что для Макфеллера жизнь других людей, даже самых близких, превратилась в ничто. Его босс стал монстром в человеческом обличии.
Созови всех для обсуждения. У меня есть план, наместник встал с колен. Перешагнув через мёртвые тела, он вышел из комнаты, бросив напоследок: Прибери здесь.
От произнесённых последних слов по спине пробежал мороз. Точно такую же фразу Макфеллер сказал много лет назад, равнодушно перешагнув через труп своего бывшего помощника. Роджер от нахлынувших воспоминаний как подкошенный рухнул в кресло. Он унёсся в невообразимо далёкие дни, которые растворились в его памяти, но сейчас всплыли тёмным айсбергом перед кораблём. Он увидел грязную, вонючую лачугу, вспомнил опухших от голода братьев и сестёр, которых закапывал вместе с отцом под старым рассохшимся деревом. Роджера до тошноты пробрал запах сырости, грязи и навоза, навсегда въевшийся в память. Он провёл ладонью по правому плечу, как бы стараясь стряхнуть с себя былую вонь, и вспомнил, как, будучи ещё ребёнком, выбежал босой под осенний дождь, чтобы помочь отцу распрячь лошадей небывалым образом заблудившегося путника. Вспомнил, как пробежал мимо пожилого человека, с отвращением прикрывающего нос. Ещё тогда маленького Роджера поразили две вещи: кипенно-белый платок в руках приезжего и холодные колкие глаза, с пренебрежением провожающие босого мальчишку. Роджер покорно стоял под промозглым дождём, подавая отцу поводья усталых лошадей. Скользкая холодная грязь пролезла между пальцев его ног, неприятно хлюпая при каждом шаге. Мальчик замерзал, переминался с ноги на ногу под пристальным взглядом чужака.
Тусклые свечи давно погасли, дрова в печи не горели с утра, постель была сырой и холодной. Роджер вышел на крыльцо дома и сел на ещё не высохшие ступеньки, как часто это делал, когда не спалось. Тучи разошлись, открыв ночное небо с блестящими яркими звёздами. Мальчик выдохнул, выпустил пар изо рта в морозный осенний воздух. Дверь тихонько скрипнула, из темноты дома показалась фигура и в нерешительности застыла на пороге.
Не спиться? хриплым голосом спросил чужак, присаживаясь рядом.
Нет, Роджер покачал головой. А вы знаете, как называются все эти звёзды? махнул он рукой на небо.
Нет. Тебе зачем?
Ну, Роджер пожал плечом.
Мечтаешь, ухмыльнулся мужчина.
В мечтах нет ничего дурного, огрызнулся ребёнок. Вот у вас есть мечта?
Макфеллер задумался. Была ли у него мечта? Есть только цель. Мечты нет.
Тебе её не понять, приезжий собрался вернуться в дом, не желая более разговаривать с навязчивым ребёнком.
А я хочу дожить до того времени, когда люди смогут дотронуться до всех этих звёзд, запрокинув голову, с детской восторженностью проговорил Роджер.
Макфеллер замер на пороге, с удивлением уставившись на грязного мальчугана. Как такой, как он, мог мечтать о звёздах?
Я читал в книгах
Ты умеешь читать? ещё больше изумился гость.
Да. Я прислуживаю в нашей церкви. Святой отец научил меня. Я знаю латынь! гордо произнёс мальчуган.
Макфеллер потрепал его по грязным спутанным волосам и скрылся в тёмной, сырой комнате, прикрывшись платком. Только бы вытерпеть эту вонь до рассвета!
Холодным утром Роджер долго не мог понять, о чём так страстно спорят родители и приезжий, но, внимательно прислушавшись, всё понял.