Эля Рин
Похититель разбитых сердец
© Рин Э., текст, 2024
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
* * *
Пролог
В этот вечер судьба дважды подошла ко мне на расстояние вытянутой руки, но я еще не знала об этом.
Последний самолет из Москвы прилетел по расписанию. Последний на сегодня. При взгляде на табло меня уже начинало тошнить, в глазах плыло, но я мысленно отвесила себе пощечину хватит изображать слабачку! и с удвоенным вниманием принялась вглядываться в лица выходящих из зала прилета.
Справа от меня переминался с ноги на ногу одышливый таксист, справа парень с модной прической с табличкой в руках. Таксист поглядывал злобно: полтора часа назад он едва не поймал в свои лживые сети «довезу быстро и дешево, всего за полторы тысячи, в ваш район транспорт не ходит!» милую девочку с каре и огромным чемоданом, но я от нечего делать спасла ее, показав дорогу к маршрутке. За пятьдесят один рубль. В смысле, за проезд, а не за мои услуги. Бесценные в свете вечной битвы измученных пассажиров с наглыми таксистами.
Парень с табличкой поймал мой взгляд и улыбнулся. Мы уже зацепились языками, и я знала, что беднягу отправили встречать гостя научной конференции, а номер рейса перепутали. Поэтому он грустил в аэропорту уже четыре часа.
На два часа меньше меня.
Еще и жаловался. Слабак.
Я достала из кармана телефон и нервно пролистнула список сообщений.
Не доставлено.
Не доставлено.
Не доставлено.
Я вздохнула и снова принялась вглядываться в проходящих мимо людей. Так внимательно, как будто это могло помочь. Загадывала: вот сейчас еще трое мужчин и три женщины, а следующим будет Нет.
Ничего не работало.
Поток пассажиров наконец иссяк, я качнулась с пяток на носки, потом обратно Надо не быть дурочкой и ехать домой. Всё. Он не прилетит сегодня, хотя и обещал. Что-то случилось. Или не случилось. Опоздал на самолет первый, второй, третий самолет, не было билетов, телефон разрядился, будильник отключился, трамвай сломался
Сзади раздался смешок. Краем глаза я успела заметить фиолетовую вспышку и высокую темную фигуру, быстро обернулась Никого.
Измаявшийся парень с табличкой наконец обрел свое счастье в лице старичка наиученейшей наружности, а таксист поймал за хвост удачу в виде грузной женщины с выводком пищащих детей и ошарашенно молчащей в переноске кошкой. Пора было и мне отправляться домой, к бутылке вина и сырной тарелке. Станет ли утешением тот факт, что все это достанется мне одной? Черта с два.
Последнее место в маршрутке заняли за секунду до того, как я подбежала к ней, следующая к остановке подъезжать не спешила, я стояла, обхватив себя руками, дрожала и думала: кто ж такой умный поехал в аэропорт в чулках под тонкую юбку, забыв куртку, да еще и на каблуках? Тот, у кого сейчас последовательно отвалятся жопа и ноги. Первая от холода, вторые от шести часов стоя. Можно было, конечно, проклинать собственную дурость, но гораздо приятнее возмущаться погодой и отсутствием мозгов у тех, кто не поставил достаточно кресел в зале ожидания.
«Обвинять внешние обстоятельства это так по-нашему», сказал кто-то слева, будто прочитав мои мысли. Я открыла было рот, чтобы возразить, но осеклась на полуслове. Оказалось, это подростки начали смотреть какую-то видюшку на телефоне, не прикрутив звук. Хороша бы я была, начав с ней спорить. Как будто совсем свихнулась.
«Ты все это время ждала его? Совсем с ума сошла?» спросил меня телефон, когда я наконец забилась в маршрутку на последнее сиденье и облегченно вытянула ноги в проход. Я в ответ фыркнула и уставилась в окно, глядя, как уплывает назад громада аэропорта. Как же я его сейчас ненавидела. Каждый квадратный сантиметр этого чертова зала ожидания.
А еще людей, которые дождались.
В отличие от меня.
«Надеюсь, ты едешь домой?» еще одно сообщение.
Какие все заботливые и, главное, знают, как и что следует делать другим людям. Ну и пусть разговаривают сами с собой.
Я сунула телефон обратно в карман и прищурилась. Фонари за стеклом расплылись радужными пятнами, и у меня на мгновение получилось представить, как будто это я уезжаю, убегаю, улетаю, никого не жду, и на всех мне наплевать. Это ощущение было настолько непривычным в контексте последних двух лет, что я даже растерялась. Как будто с ног сняли неудобные туфли, а вместе с ними две гири по пять килограммов. А что, так можно было?
Нет, нельзя.
Телефон характерно пискнул, раз, другой, завибрировал, я судорожно вытащила его и поднесла к глазам.
Доставлено.
Доставлено.
Доставлено.
«Котик, пришло через минуту. Прости, телефон разрядился. Ты что, ждала меня?»
Глава 1. Мерзавцы и мотоциклы
Подруга Соня потянулась ко мне и серьезно так, сосредоточенно погладила по кончику уха.
Эй, ты что делаешь?
Проверяю, с убийственной трагичностью произнесла она. Какой вид лапши в этот раз навешали тебе на уши. Рисовую? Яичную? Гречневую?
Опять ты
Но, знаешь, даже издали видно, что лапша первого сорта! Соня демонстративно сложила руки на груди и так сильно откинулась на спинку стула, что чуть его не опрокинула. А что, смешно было бы. Апогей милой женской ссоры в кафе. Бог наказывает ту, что решила рассорить влюбленных.
Он действительно никак не мог приехать.
И тебе тоже никак не мог позвонить, угу.
Да там просто была авария, а потом
Яна! Ты сейчас говоришь, как эта Героиня реалити-шоу! Которая застукала мужа с любовницей, но тут же заявляет, что все не так, как кажется. Мужа подставили, любовницу подложили, злодеи хотят разрушить вечную любовь.
Рада, что ты сама признаешься в злодействе.
Яночка, ну, ты чего, ну, Соня наклонилась ко мне и пощелкала пальцами перед самым носом. Давай рассуждать как взрослые люди. Валера спешит к тебе, стремится в Москву изо всех сил, чтобы не опоздать на самолет, с ним в машине за компанию едет друг, а еще впереди их знакомая девушка на мотоцикле Так?
Ну.
Девушку заносит на повороте, она падает с мотоцикла, ломает ногу. Валера с друганом везут ее в больницу, далеко везут, в самую Москву, чтоб клиника нормальная, долго-долго оформляют бумаги. Так?
Вместо ответа я молча возвела глаза к потолку. С потолка на меня смотрела тыква. Что характерно, грустная. Круглый оранжевый плафон с кривой неискренней ухмылкой явно намекал, что ужо День Всех Святых придет и надает всем пендаля, не разбирая, кто конфетку отдал, а кто в кулачке зажал. Trick or treat как оно есть, черт его побери.
Потом Валера спохватывается, пишет тебе, извиняется и говорит, что прилетит на следующих выходных. Я ничего не упустила?
Ничего.
А теперь вопросы. Почему его телефон был так долго выключен?
Разрядился.
В машине не было зарядки? В больнице не было розетки? У друга телефон попросить нельзя было? Почему он так долго торчал в больнице? Кто ему эта девица? Почему он не прилетел на следующий же день? Особенно учитывая, что у вас были планы
Хватит, было, видимо, в моем голосе нечто такое, что заставило Соню заткнуться. Я пошла. Пока.
Не хочешь говорить, да?
Не хочу. Нет.
Хорошо. Но знай, когда захочешь, приходи в любое время дня и ночи
Я не стала дослушивать, подхватила рюкзак и вылетела из кафе. Потому что очень, очень хотелось плакать. И никаких сил не было делать это на глазах у подруги. Если бы она начала утешать, я бы не выдержала. Хотелось разбить что-нибудь. Выплеснуть наружу все эти слезы и злость, которые я старательно, с маниакальным усердием запихивала внутрь себя. На пределе сил.
Иногда как сегодня мне казалось, что от взрыва инферно меня отделяет тончайшая оболочка, и она вот-вот треснет, порвется, разлетится на куски Всего один лишний неудобный вопрос.
Почему его телефон был так долго выключен?
На улице уже стемнело. В воздухе плясала мелкая морось, по мокрому асфальту расплывались пятна света отражения фонарей. Машины намертво стояли в пробке, переругиваясь гудками меж собой: впереди на перекрестке два одиночества встретились, поцеловались и перегородили дорогу всему транспорту. На остановке было не протолкнуться. Люди тоскливо смотрели на набитые маршрутки, которые еще и двигались в час по чайной ложке. Самые отчаянные пассажиры брали зонты на изготовку и готовились к штурму. Вечером, да еще таким эталонно осенним, всем хотелось лишь одного побыстрее уехать после работы к ужину и горячему чаю.
Я перекинула рюкзак через плечо, поглубже засунула ладони в карманы куртки и пошла домой пешком, медленно и сосредоточенно обходя лужи. Спешить было решительно некуда. Планов на вечер у меня не осталось. С тех пор как Валера не прилетел. Эту последнюю неделю октября мы собирались провести у меня дома, с теплыми пледами, чипсами и сериалами. Еще ходить на набережную, вместе пить кофе, держаться за руки Делать, короче, все то, что доступно обычным влюбленным парам. А не раз в пару месяцев, как нам. Угораздило же меня влипнуть в отношения на расстоянии.
Отношения на расстоянии, статус «все сложно», ехидно протянула я с Сониной интонацией.
Глупо было отрицать, что она во многом права.
Обычно такие мысли я давила в зародыше потому что нечего расстраиваться! рефлексируют только те, кому заняться нечем! но сейчас у меня впереди было три километра до дома и весомый повод для размышлений.
Наверно, последние два года я была лягушкой. Но не той, которую поцеловали, и она сразу хоп! и принцесса. А той, которую посадили в кастрюльку с едва теплой водой, а потом постепенно нагревали. До состояния кипятка. Когда терпеть уже невозможно, но ты так долго убеждала себя в том, что происходящее нормально, что отказываешься выбираться наружу. Лучше свариться заживо.
Но, черт, неужели эта самая кастрюля с кипятком настолько мне дорога?
Мы встретились на чемпионате России по MTG[1]. Кастрюлька, то есть Валера, пришел туда поболеть за друга, а я первый раз приехала на такие крупные соревнования. Просто как-то сложилось: выиграла сначала на нашем местечковом турнире, потом на региональном уровне, и вот уже я в Москве. На улице плюс пятнадцать, а кто-то в одной футболке приехал из своего южного Таганрога с его +35, на радостях забыв, что в средней полосе даже летом бывает прохладно. Поэтому, когда в перерыв почти все участники соревнований отправились обедать, я категорически отказалась выходить на улицу. Хотя есть ужасно хотелось.
Никто из моих давних знакомых и приятелей не заподозрил неладное, зато Валера как-то сразу все понял, подошел, позвал за компанию до соседнего супермаркета и предложил куртку. За пять минут дороги туда, а потом обратно мы нашли кучу общих тем для разговоров, и я пропала.
Всегда думала, что любовь с первого взгляда глупость.
И сама влюбилась взгляда эдак с тридцатого наверно.
Ровно в тот момент, когда я ностальгически вспоминала нашу первую встречу с Валерой, выглядывая из-под зонтика, чтобы посмотреть в романтичное осеннее небо с кружащимися листьями, с дерева упал каштан и стукнул меня по переносице. Вернул, так сказать, в мир жестокой действительности. Напомнил, что романтика романтикой, но реальность иногда пребольно щелкает по носу. И задорно ускакал прочь, поблескивая глянцевыми коричневыми боками.
Меня, кстати, всегда занимал вопрос, зачем реальность так делает. Сначала заманивает, щедро отсыпая чудес и радостей, а потом, когда жертва попалась и доверчиво продолжает ждать подарков от судьбы, ставит подножку. Вот как это так? Закон всемирного равновесия в действии? Где-то прибыло, значит, потом где-то убудет? Закон полосатой зебры? Что, если весь наш мир на самом деле это гигантская зебра, которой ужасно скучно ходить в монохроме? Вот она маниакально и отмеривает полоски: белая-черная, белая-черная, белая-черная А можно мне какую-нибудь необычную, а? Желтенькую? Серо-буро-малиновую? Фиолетовую в крапинку?
Короче, сначала все было хорошо. Ну или мне так казалось.
«Прилетай ко мне, пожалуйста, хотя бы на один день, я куплю билеты».
Нежность, объятия, касаться друг друга, засыпать в обнимку.
Волшебные закаты и рассветы.
Километры переписки: «я скучаю» «я тоже».
Делиться настроением, делиться впечатлениями, чувствовать, что расстояния становятся совсем короткими, ничтожными, не важными.
Разговоры, разговоры, разговоры.
«Я тебя люблю».
Не я, кстати, первая это сказала. Не я. «И я тебя тоже», вот это была моя реплика в нашем спектакле, который как-то незаметно из романтического ванильного жанра скатился в мелодраму.
Когда точно это произошло? Я потерла висок, пытаясь вспомнить. Память упорно сопротивлялась, затирала прошлое, прятала улики. Откуда-то сзади завопила пожарная сирена, я вздрогнула, но не оглянулась. Нет уж. Раз я начала то есть осмелилась наконец вспоминать, значит, ничего меня не отвлечет, даже если небо рухнет на землю.
Над головой тут же прокатился гром.
Спасибо, что поддерживаешь разговор, буркнула я в ответ вселенной и наконец ухватила за хвост воспоминание.
Одно. Остальные потянулись следом, как булавки за магнитом.
Это был сентябрь. В ворохе одежды, сваленном на кресле в квартире Валеры, я нашла женские колготки. Это было как-то настолько нелепо, словно из фильмов про измену, что я даже сначала не поняла, что произошло. А потом как поняла! И тут же спросила, что это и откуда. Валера пожал плечами и сказал, что у него часто ночуют друзья и подруги, и надо же! эти самые друзья и подруги порой могут что-то забыть. «Спасибо, что нашла. Эй, ты же не думаешь, что это что-то значит?»
И оказалось, что легче не думать. Не мог же он меня обманывать, если говорил «люблю»? Если делился мечтами и планами, если обнимал так, что дух захватывало, если прижимал к сердцу, держа крепко и нежно К тому же я знала, что у него и вправду часто останавливаются друзья из других городов.
Это был октябрь. Он ушел в пещеры с друзьями-спелеологами и пропал. В тот день, когда они должны были вылезти на поверхность и включить телефоны, ничего не произошло. Мои сообщения оставались не доставленными. Я волновалась и места себе не находила. Думала, что-то случилось. Переживала. Он вышел на связь спустя полтора дня. «Слушай, так бывает, в процессе чуть изменили маршрут. Ты и вправду волновалась? Перестань, я взрослый мальчик, а ты не моя мама».
И ведь правда же.
Это был ноябрь. Мы поехали праздновать его день рождения в Питер. Бродили по Невскому, ели в ресторане тушеную оленину с брусничным соусом, смотрели на Неву, прятались под одним зонтом от дождя. Стояли в длиннющей очереди в кунсткамеру Тут он сказал: «Мне надо позвонить». И ушел на полчаса. Я мерзла, переминаясь с ноги на ногу, и смеялась сама над собой, ибо вернулся тот самый эталонный кошмар из детства. Когда мама поставила тебя в очередь в магазине, а сама пошла еще куда-то И ты в ужасе. Касса приближается, денег в кармане нет, и что делать-то? Вопрос «успеет ли она вернуться» становится главным вопросом вселенной. И ответ на него вовсе не 42[2].
Валера вернуться успел, подгадав момент, когда я была уже на пороге музея. Как ни в чем не бывало. «Ловко ты отмазался от ожидания, сказала я. Кому звонил?» И он вдруг заорал в ответ: «Не твое дело! Что я, позвонить не могу уже?» А я стояла и смотрела круглыми глазами, не понимая, что случилось.
Потом был все еще ноябрь, или уже декабрь, недомолвки, недоговоренности, «абонент вне зоны действия сети», «прости, я забыл тебе позвонить, просто очень много работал». Я вздохнула. Эталонная картина, если смотреть со стороны. А если ты внутри, и воду нагревают постепенно