Я вот не могу понять, начал Джонс, а каким образом мы должны там отстреливаться от этих охотников, если они выходят за нами, а в задачу поставлено прохождение секторов? То есть я, как жертва, должен всё время уходить от них, двигаясь как можно дальше вперёд и уклоняться от обстрелов, зачем мне в этом случае оружие на борту это лишняя сотня килограммов снаряженной массы?
Я понял вопрос, хотя этот вопрос не ко мне, твёрдо ответил полковник, дело в том, что трассы, то есть сектора имеют не совсем прямолинейный периметр. Во время гонки вы будете совершать круговые повороты, объезды объёмных препятствий, искусственных склонов в виде снежных насыпей и тому подобное. В основе подразумевается, конечно же, следование в определённом направлении к выходу из сектора, но это не значит, что вам придётся избежать долгих взаимных погонь друг за другом и прочих запутанных схем проведения контратак. Поэтому во время гонки вы вполне можете не один раз оказаться позади охотников и также вести по ним стрельбу на предмет уничтожения помех для дальнейшего продолжения гонки. Вы должны понять, что даже если охотники пристроятся именно к вам, а так оно, по-видимому и будет, то от того, сколько жертв перед вами зайдёт в следующий сектор зависит то, как спокойно вы его пройдёте, так как охотники атакуют сразу любые вновь появившиеся жертвы в зоне их досягаемости и жертвы также атакуют охотников. Короче, не вы одни будете с ними воевать.
Почему бы тогда для жертв не сделать общий эфир? внезапно спросил Зордакс, это было бы более справедливо.
Забудь про эфир! резко отозвался полковник, ты думаешь, мы на переговорах не поднимали эту тему? Вам даже запрещён предварительный сговор с пилотами других стран под угрозой очень отягчающих последствий.
Из-за чего это вдруг? переспросил с удивлением Зордакс.
Из-за тотализатора! По всему миру организован он-лайн тотализатор. Ваш сговор будет рассматриваться как попытка намеренной подтасовки конечного результата, за это вас однозначно ждёт снятие с турнира плюс штраф, который должны будут заплатить виновные стороны. Поэтому в гонке каждый сам за себя. Единственным объединяющим все жертвы фактором является их количество на количество охотников в каждом секторе. Чем больше жертв и меньше охотников, тем больше шансов дойти до конца.
Хорошо, а что будет, если никто из нас вообще не сможет пройти эти сектора? внезапно вмешалась Кэтрин недовольным тоном, нам вообще не заплатят? Расформируют группу? Почему я должна просто так всё время трястись от волнения из-за того, что проиграю, да ещё и под ваши аналитические вероятности с однозначными заключениями о невозможности исправить ситуацию и перетянуть условия на свою сторону?
А-а-а! язвительно протянул полковник, вот вы как сразу заговорили! Значит, я, по-вашему, должен расстелить там перед вами ковровую дорожку, чтоб вы по ней с комфортом горделиво прошагали, высоко подняв голову, а в конце всех поздравить с цветами и шампанским, расцеловать от счастья в щёки и раскланяться перед восторженными героями, понимаешь ли, нашей страны?! Я тут вообще-то с самого начала своего выступления как раз и обращаю ваше внимание на всю эту подставу с «каруселькой» или вы что, думаете, что я как клоун здесь перед вами повыделываться вышел?.. Что будет?.. Ничего не будет!.. Позор!.. А что ещё обычно бывает в таких случаях?.. Получите вы своё вознаграждение, дело не в этом. Я ещё раз повторяю, позиция у нас на этом турнире конкретная! Они будут зарабатывать деньги, а мы терпеть убытки и позориться, поэтому необходимо в сложившейся ситуации сделать всё максимально возможное, чтобы пройти эти сектора в каждом заезде! Ещё раз о тактике, чтобы дошло, наконец! Охотники погонятся сразу за вами, это преимущественная позиция, то есть вас прессуют, а ребята по соседству спокойно едут за премией. Отсюда должны истекать все ваши дальнейшие размышления о тактике поведения в заезде! Вот и думайте, как вы будете отрываться от всего этого, а уже потом планировать красивые манёвры. А то потом заплачете все вместе, что вас на первых милях сбили почему-то, а других нет. Теперь всё понятно?!
У всех сидящих в аудитории стали абсолютно одинаковые выражения лиц по сравнению со временем начала дискуссии. В простонародии такие выражения лиц обычно называются «козья морда». Они были наполнены тоски и угрюмости, печали и унылого страдания. Когда группа собиралась перед самым началом выступления, многие из пилотов мечтали о весёлом и радостном проведении состязаний с морем побед и достижений, неизгладимых впечатлений, ощущений праздника и бурей оваций. И вот теперь всё это превратилось в ужасающую картину каторги с последующим расстрелом. Чуть затянувшуюся паузу снова прервал полковник:
Судя по выражению ваших лиц и столь вдумчивого молчания, я могу с радостью для себя сделать вывод, что вы наконец-то всё поняли. С радостью, потому что в этом и заключалась моя миссия. Необходимо трезво смотреть на ситуацию, а не через репродуктивное место! в голосе полковника проскользнула тонкая нотка юмора.
С этими словами полковник собрал со стола множество листов медицинских заключений, сбил их в аккуратную стопку, несколько раз ударив о поверхность стола, и напоследок обратившись к сидящим со словами: «К коменданту за билетами!», быстро вышел за дверь.
Группа расходилась по несколько человек. Некоторые до сих пор сидели и переваривали происходящее.
Фрэя, ты идёшь? спросил Джонс, остановившись у двери.
Фрэя очнулась, выйдя из альфа-состояния, повернула голову в сторону, где сидела Кэтрин, с несколько испуганной мимикой пытаясь её найти беглым взглядом.
Я пошла, дорогая. Наберёшь меня вечером, сказала она Кэтрин.
Да, я тоже иду! отозвалась она, Акс, «летс гоу» отсюда!
Ты что будешь делать?! ткнул Вэндэра в бок рукой Хэлбокс.
На мотоцикле покатаюсь, пробубнил под нос Вэндэр.
Хорошо, а я в клуб, наберёмся, ответил Хэлбокс.
С утра мне только не звони, даже если девочки будут очень красивые.
Окей, зануда! отозвался Хэлбокс уже на выходе.
Вэндэр посидел ещё немного, а потом спросил у Зордакса:
Ты идёшь?
Зордакс ничего не ответил, тогда Вэндэр спокойно вышел за дверь, а Зордакс так и сидел во всём чёрном, как на похоронах и тупо смотрел в пространство перед собой в одиночестве. В его голове мелькали мысли о том, что он вот так вот сидит и смотрит в никуда и это наверно неплохо смотрится со стороны. Что он вдруг влился обратно в коллектив, спустя целую миссию и как будто ничего не происходило вовсе. И вот сейчас, когда должно было быть какое-то другое событие, похожее на демпфер между его травмой и новыми заданиями, что-то вроде вечера разговоров и новостей, произошло резкое вливание в жёсткую ситуация без эмоций, без претензий, без каких-либо переживаний и чувств, как будто он никуда и не пропадал и не было никакой драмы. Наступало даже некоторое раздражение, потому что на всё услышанное, внутри сразу просыпался какой-то зверь, который должен сам во всём разобраться, так как он самый сильный и крутой, как будто его принудительно тянут за хвост к этим неприятностям и ему это больше всех надо, а вторая половина хотела чего-то другого, мирного, спокойного и доброго. В этот момент он начал неожиданно подбираться к мыслям о Фрэе, но резко собрался, встал и направился в комендатуру, чтобы получить командировочный пропуск, билеты, деньги и подписать необходимые бумаги в связи с отбытием на станцию «Восток».
ГЛАВА II. СТАНЦИЯ «АВОА».
(все реплики в этой главе происходят на финском языке)
Абоа (финск. Aboa) 73
0
0
Арвид, посоветуй, куда поехать с семьёй. Хочу научить сына рыбачить, спросил высокий молодой человек с вьющимися длинными волосами, сидя на скамье для жима.
В небольшом, но просторном зале раздавался ритмичный звук лёгких ударов, сопровождающийся жужжанием ленты беговой дорожки.
Конечно в Пелло, Ханнес, лучше места тебе не найти, отвечал на бегу второй коротко стриженный блондин сквозь частые вдохи и выдохи.
Ты часто там бываешь?
Не говори ерунды, Ханнес, скоро будет уже год, как я подписал контракт, а последние четыре месяца я вообще не вылезаю с этой станции.
Сколько же всего раз ты был там, Арвид?
Успокойся, я бывал там несколько раз, к тому же мой брат, Вилле, недавно вернулся оттуда. Я видел фотки и говорю тебе лучше Лапландии тебе места не найти.
А как поживает твоя сестра?
Ты про Солли?
А что у тебя есть ещё сёстры?
Да, у меня есть двоюродная сестра Хелка, она живёт со своими родителями в Лахти.
Ты не говорил мне, что у тебя несколько сестёр. Чем она занимается?
Работает на фабрике «Лухта» («Luhta»).
Она шьёт одежду?!
Нет, она бухгалтер.
Она такая же красивая, как и Солли? Ты можешь показать мне её фото?
Послушай, Арвид, ты уже запал на одну мою сестру, зачем тебе вторая?
Ханнес, у тебя очень красивая сестра. Может быть Хелка такая же красивая, я хочу сравнить, вдруг она мне больше понравится.
Может быть у неё есть друг, мы не виделись с прошлого лета.
О чём ты говоришь, Ханнес, я ведь единственный пилот в Финляндии такого уровня.
Ты спекулируешь своим положением, Арвид, это не хорошо, им это может не понравиться.
Жужжание дорожки прекратилось. Вместо него начались звонкие короткие удары грузов на тренажёре.
А она такая же молодая, как Солли?
О, Боже, лучше бы я тебе вообще ничего не говорил, зачем я только вспомнил про неё?! Да ей тоже двадцать три, и она моложе Солли на два месяца. Ты правда хочешь познакомиться с ней?
Ханнес, не пойми меня не правильно, я просто боюсь, что Хелка окажется красивее Солли, и тогда я расстроюсь, что не выбрал Хелку, я теперь ведь типа звезда.
Ты ничего ещё не выиграл, Арвид, а уже говоришь, как чемпион.
Это не важно. Я не боюсь проиграть. Зато я честно признаюсь тебе во всём, хоть это и выглядит немного смешно со стороны. Ведь это твои сёстры в конце концов и я не хочу навредить тебе.
Я понял тебя, Арвид, только давай я покажу тебе её после соревнований.
Почему, Ханнес?
Понимаешь, дело в том, что если вдруг ты окажешься перед выбором, то излишние мысли будут тебе мешать во время турнира. Ты должен быть сосредоточен на гонке, а не на романтике!
Теперь ты точно создал интригу Ханнес. Зная тебя, я могу с уверенностью сказать, что Хелка однозначно красивая, а значит, мне придётся мучаться в неведении всё это время, понимаешь?
Хитрец! Покажу тебе её после тренировки а пока отстань, переходи к следующему тренажёру.
Другой бы на твоём месте интересовался своими соперниками, а не моими сёстрами.
Оставь, Ханнес, ты и сам всё прекрасно знаешь! Почему я должен волноваться? У меня прекраснейший термокомбинизон от Коламбиа («Columbia»), гермошлем Скот Нокиа («Scott Nokia»). Наш «Peloton» выполнен в соответствии с номинальными параметрами немецких и швецких сновигаторов. В машиностроении мы не уступаем нашим соседям: технические характеристики, материалы всё идеально!
Оставь, Арвид, ты же знаешь, я не об этом говорю. Сейчас речь идёт о личных качествах.
Ты просто думаешь, Ханнес, что если я проиграю, то это навсегда изменит ситуацию в целом. Это ничего не изменит, я просто еду выступать. Да, я приложу все свои максимальные усилия, но я не собираюсь устраивать кровавые битвы из-за того, что весь мир должен узнать, кто самый сильный герой. Зачем мне это? Зачем тебе это? Качество, комфорт, профессионализм и безопасность этого достаточно для хорошего выступления. Остальное будет зависеть от уровня этих факторов. У кого он окажется выше, тот и победит, а прыгать выше головы от недалёкого ума. Рациональный подход должен быть во всём. Что там у нас следующее?
Десять минут в сфере, потом отжимание.
Арвид залез в специальный трёх осевой тренажёр для вестибулярного аппарата, в каких тренируются лётчики и космонавты. Он пристегнулся, а Ханнес встал рядом с пультом управления.
Готов? спросил он.
Да, запускай! ответил Арвид.
Что ж, на пятой минуте начнём как всегда с таблицы умножения, потом обратный счёт.
Хорошо, спокойно ответил Арвид.
Ханнес запустил тренажёр и взял в левую руку электронный секундомер, который висел на шее на широком жёлтом ремешке из полиэстера с двумя чёрными тонкими полосками посередине. В правой руке он держал красивую авторучку из белого пластика с эргономичным толстым трёхгранным корпусом и объёмной корпоративной эмблемой нескольких цветов. На небольшом специальном столике ниже пульта управления под его правой рукой лежал канцелярский планшет с прикреплёнными таблицами на листах из тонкого пергамента. Сначала Ханнес засёк пятиминутный таймер. После того, как время кончилось, он снова засёк время и начал в определённом темпе громко перечислять в разнобой варианты математических множеств из таблицы умножения:
Шестью семь! Пятью восемь! Семью четыре! Восемью три!..
В ответ Арвид также громко выкрикивал результаты, а Ханнес делал отметки в таблицах. Затем Ханнес перезасёк время и скомандовал:
Теперь счёт!
Арвид начал быстро считать со ста в обратном порядке.
Не вздумай закрыть глаза, Арвид! Я внимательно слежу за тобой! серьёзно предупредил Ханнес.
Арвид продолжал считать, пока не дошёл до нуля. Тренажёр ещё некоторое время работал, после чего сам остановился. Арвид отстегнулся и вылез, а Ханнес достал из спортивной сумки электронный тонометр и принялся измерять у него кровеносное давление и пульс, параллельно ведя запись всё в тех же таблицах.
Поздравляю тебя, Арвид! Показатели превосходные! произнёс он в конце.
Не хочу отжиматься, Ханнес, пойдём лучше поиграем в пинг-понг, сказал Арвид после пятиминутного отдыха.
Как скажешь, но в следующий раз ты от меня не открутишься, так и знай!
И они прошли вместе в другой зал, где стоял стол для пинг-понга и продолжили свою беседу, но уже в другом ритме.
Скажи, Ханнес, если что-нибудь новое в моём расписании на неделю? поинтересовался Арвид.
Завтра у тебя небольшая фотосессия.
На тему чего?
На тему твоего оправления в дальний путь за победой. Так будут называться статьи в финских газетах.
«В дальний путь за победой»?! переспросил Арвид с ноткой восторженного удивления.
Именно! Тебе нравится? спросил Ханнес.
Да, это очень красивый заголовок! А что должно быть на фотографии?
Ты на фоне своего сновигатора и ещё нам нужно будет сделать пару снимков ближним кадром для рекламы. Надо, чтобы нашивки на твоём комбинезоне и эмблема на гермошлеме были хорошо видны одновременно на одной фотографии. Шлем будешь держать в охапке, как пилоты Формулы один и улыбаться.
Нет проблем! Я готов постараться!
Проблемы есть. Я не могу придумать, что должно быть фоном, хотя его практически не будет видно, но не хотелось бы случайных подробностей в углах фотографии. Возможно, придётся немного побегать по станции со всей фотоаппаратурой, ты меня понимаешь?
Конечно, я помогу тебе, не беспокойся!
А когда выйдет газета?
Через неделю, когда ты отправишься на Амундсен-Скотт, и ещё будет маленькое интервью для телевидения, буквально минута две не больше. Ответишь на пару банальных вопросов, посмеёшься в кадр и помашешь рукой землякам.
Окей! ещё белее радостно и легко ответил Арвид, совершая очередную подачу, скажи, а как там моё предложение по поводу Ларса Олофсона (Lars Olofsson)?