Вот и хорошо. Показалось, что в голосе невидимого человека, назвавшегося Эсвадом Баширом, прозвучала усмешка. Мы «неуловимые каракалы», и мы рады, что нашли с вами общий язык, и что нам не придется никого убивать. Значит, сделаем так. Сейчас мои «каракалы» вместе с вами отправятся по вашим домам. И вы отдадите им все, что они потребуют. Повторяю: все, что они потребуют! Добровольно. Безропотно. В этом случае мы не тронем ни вас самих, ни ваших жен с детьми, ни ваш поселок. Это честная сделка между нами и вами. Мы «неуловимые каракалы», и мы знаем, что такое вопрос чести.
Сразу же после этих слов из темноты стали возникать люди. Все они были вооружены. Они подходили к жителям поселка, каждого из них отделяли от толпы и уводили с собой. Точнее сказать, это жители уводили их собой. Они уводили их к своим жилищам, чтобы отдать то немногое добро, которое хранилось в домах. Еду, деньги, джип или грузовик, если они в хозяйстве имелись, еще что-нибудь, на что обратит внимание тот, кто называл себя «неуловимым каракалом»
* * *
Среди прочих жителей поселка был и человек по имени Аббас. Понятно, что и он также присутствовал на ночной базарной площади куда ему было деваться? И к нему также подошли «каракалы», когда из темноты отзвучали речи их предводителя Эсвада Башира.
Пойдем! коротко велел Аббасу один из подошедших. Веди нас в свой дом! Да гляди не обмани! Мы не любим тех, кто нас обманывает!
Конечно, такие слова Аббасу не понравились, но что ему оставалось делать? Скрепя сердце и мысленно призывая на помощь Аллаха, он повел двух разбойников в свой дом. Пришли. Ни жена Аббаса, ни его трое детей, ни старуха-мать никто, разумеется, не спал. Все с напряженным страхом всматривались и вслушивались в ночную тьму. И все разом вздрогнули, когда из тьмы послышались чьи-то шаги. Всем было понятно, что это шаги недобрых людей, которые несли горе.
Зажгите свет! раздался из темноты голос Аббаса.
В поселке было электричество. После слов Аббаса в доме зажегся свет. Жена, дети и старуха-мать разом охнули, когда увидели рядом с Аббасом двух незнакомцев с оружием.
Молчите, поморщился Аббас и взглянул на непрошеных гостей: Ну, так что вам надо?
Ты знаешь, ответил один из «каракалов».
Аббас вздохнул и глянул вначале на жену, затем на детей, затем на старуху-мать. Ничего никому не говоря, он подошел к висевшему на стене деревянному шкафчику, открыл дверцы и вынул оттуда небольшой бумажный сверток. Он развернул бумагу в свертке были деньги. Совсем немного с десяток купюр мелкого достоинства.
Вот, сказал он, протягивая деньги «каракалам». Берите, если они вам так нужны
Один из разбойников хмыкнул, взял деньги, пересчитал их.
Это все? спросил он, взглянув на Аббаса.
Все, ответил Аббас.
А если поискать? нахмурился разбойник.
Ищите, равнодушно произнес Аббас. Что найдете, то ваше.
«Каракал» отсчитал несколько купюр и швырнул их на пол.
Это вам на жизнь, сказал он. Мы честные люди, мы последнее не берем.
Остальные деньги разбойник сунул себе в карман. Аббас молча нагнулся и поднял брошенные на пол купюры. Тем временем другой разбойник, никому ничего не говоря, принялся за обыск. Вначале он порылся в подвесном шкафчике, ничего там не нашел, брезгливо морщась, переворошил постель, даже для чего-то заглянул в посуду, частью развешенную на стене, а частью расставленную у очага.
Что ж так бедно живешь? спросил он, взглянув на хозяина дома.
Аббас на это ничего не ответил.
А может, я не там искал? прищурился разбойник. Может, ты спрятал деньги в каком-то другом месте? Или, может, их спрятала твоя жена? Например, у себя под одеждой? А что, если я их там найду?
И «каракал» сделал несколько шагов к испуганной женщине, явно намереваясь ее обыскать. Это было неслыханным нарушением древних арабских традиций и обычаев. Никто из мужчин не смел прикасаться к замужней женщине, кроме ее мужа. Ни у кого испокон веков не было такого права. «Каракал» был сирийцем, и он, разумеется, знал обычаи. И тем не менее он намеревался грубо дотронуться до чужой женщины, больше того залезть ей под одежду. Женщина испуганно вскрикнула и взглянула на мужа. Аббас сжал зубы и встал между женщиной и разбойником. Рядом с ним встала также и старуха-мать.
Ни шагу больше! грозно произнес Аббас, с ненавистью глядя на «каракала». Иначе я вцеплюсь зубами в твое горло!
Разбойник что-то хотел сказать или, может, произвести какие-то действия, но второй «каракал» взял его за плечо.
Оставь, сказал он. Иначе на нас поднимется весь поселок. Все поселения в округе! С кольями и камнями! И виноват в этом будешь ты. А ты знаешь, как наказывает виновных Эсвад Башир
Первый «каракал» ничего на это не сказал, лишь отступил на три шага.
Никто твою жену не тронет, сказал Аббасу второй разбойник. Показывай, где у тебя еда.
Аббас молча указал на боковую комнатушку. Там хранились небольшие запасы муки, зерна и вяленого мяса. Оба «каракала» взглянули на эти скромные запасы, и оба скептически хмыкнули.
Это все? спросил один из них. Немного Плохой ты хозяин, раз у тебя так мало еды.
После вас ее будет еще меньше! буркнул Аббас и отвернулся. Может, совсем ничего не останется!
Ты что же, нам угрожаешь? нахмурился один из «каракалов».
Я говорю правду! ответил Аббас. Отчаяние добавило ему решимости.
Все мы не заберем! ухмыльнулся «каракал». Половину оставим. Так что с голоду не помрешь. Ничего, добудешь еще, Аллах поможет! Он помолчал и добавил: Но все равно это несправедливо. Разве так нужно благодарить своих защитников?
Могу еще снять с себя одежду! резко ответил Аббас. Хочешь?
Не хочу, миролюбиво ответил разбойник. Сделаем по-другому ты отработаешь долг перед нами. Так будет справедливо.
И что же за работа? нахмурился Аббас.
Хорошая работа, усмехнулся «каракал». Не перетрудишься. Но вместе с тем принесешь нам пользу.
Это как же? не понял Аббас.
Не здесь, коротко ответил «каракал». Узнаешь в другом месте. И не от меня, а от другого человека. Ну, пошли. А ты, женщина, не бойся! «Каракал» взглянул на жену Аббаса. Никуда твой муж от тебя не денется. Если, конечно, в голове у него есть мозги
«Каракалы» заставили Аббаса погрузить половину муки, зерна и мяса в подъехавшую машину, туда же усадили и самого Аббаса.
Его привезли обратно на базарную площадь. Здесь уже почти никого не было, лишь с краю площади виднелись в темноте смутные силуэты нескольких автомобилей. К ним «каракалы» и привели Аббаса.
Вот, непонятно кому сказал один из разбойников. У этого человека мало денег и еды, но он согласен честно отработать свой долг.
Ступайте, отозвался голос из темноты.
«Каракалы» тотчас же отступили в темноту, и Аббас остался один на один с невидимым ему человеком.
Как твое имя? спросил голос у Аббаса.
Аббас назвался.
Жена, дети, старые родители у тебя есть? спросил голос.
Да, ответил Аббас.
Я Эсвад Башир, сказал голос из темноты. Твой защитник от врагов и твой спаситель.
Аббас на это ничего не ответил, да и что он мог сказать? Он стоял и молча слушал.
Мне нужны помощники, сказал Эсвад Башир. Умные, честные, добросовестные. Ты согласен быть таким помощником? Только, прежде чем отвечать, подумай. Потому что я не люблю тех, кто со мной не соглашается. Ну, так я жду, что ты мне скажешь.
После таких твоих слов разве у меня есть выбор? спросил Аббас.
Ты прав выбора у тебя нет. Аббасу показалось, что его невидимый собеседник усмехнулся.
Что я должен буду делать? спросил Аббас.
Быть моими глазами и ушами, ответил Эсвад Башир. Чуткими ушами и зоркими глазами. Такими, какие есть у настоящего каракала. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?
Да, понимаю. Аббас переступил с ноги на ногу. Я должен буду докладывать тебе о том, что творится в поселке. Кто что говорит и кто что делает
Именно так, согласился голос из темноты. Таким способом ты и отработаешь свой долг. И вдобавок принесешь пользу Сирии. Ты же хочешь быть полезным своей стране?
Да. Аббас опять переступил с ноги на ногу. Конечно
Вот и договорились. Аббасу вновь показалось, что его незримый собеседник усмехнулся. Значит, сделаем так. Два раза в неделю по понедельникам и пятницам ты будешь выходить на край поселка. На северную его окраину, скажем так. Вечером, как стемнеет. И будешь ждать там моего человека. А когда он придет, ты расскажешь ему обо всем, что увидел и услышал. Этот человек может дать тебе какое-нибудь поручение. Считай, что это поручение от меня. Ты обязан его выполнить точно и в срок.
Какое поручение? испуганно спросил Аббас.
Там будет видно, ответил голос из темноты. Ну что, договорились? Тебе все понятно?
Да, помедлив, ответил Аббас.
Ну, а что еще он мог сказать? Никакого другого ответа не предполагалось это Аббасу было понятно. Любой другой ответ не устроил бы его невидимого собеседника. Скажи Аббас любое другое слово, кроме «да», и это слово могло бы стать для него последним в жизни. А у него семья, которая без него пропадет.
Вот и хорошо. Аббасу показалось, что голос усмехнулся в третий раз. А теперь ступай. И помни о нашей договоренности. И еще: не вздумай никому рассказывать, о чем мы с тобой здесь говорили.
Хорошо.
А теперь ступай.
Глава 3
Из поселка «каракалы» убрались лишь к рассвету. А когда совсем рассвело, на базарной площади вновь стал собираться народ. Нужно было решать, что делать и как жить дальше. Приходили на площадь с опаской и оглядкой, подспудно ожидая, что таинственные и злобные «каракалы» вот-вот появятся вновь, и неизвестно было, как они могут расценить такую сходку. Но никого из чужих видно не было, на площади все были свои, друг другу знакомые. Постепенно люди становились смелее и раскованнее, тут и там возникали разговоры, и все это были печальные разговоры.
Они у меня забрали все деньги, которые нашли, и еще половину муки, вяленого мяса и сушеных фруктов, говорил один из мужчин. А у меня семья двенадцать человек! Чем мне ее кормить?
То же самое и у меня, вздыхал его собеседник. И попробовал бы я не отдать! Забрали бы силой, а меня застрелили
А мне сказали, что если я вздумаю упрямиться, то они изнасилуют мою жену! горестно говорил третий собеседник. Вот так-то! И что мне оставалось делать? Их четверо, и они при оружии, а я один. Отдал все, что было в доме
Какие же они после этого мусульмане? горестно качал головой еще один житель поселка. Разве настоящие мусульмане так поступают? Разбойники они, а не мусульмане! Нет у них страха перед Аллахом!
Ну, так и называются они «каракалами»! поддержали жителя сразу несколько голосов. Каракалы это звери. А у зверей какой страх перед Аллахом?
Откуда они только взялись? угрюмо спросил кто-то из толпы.
Так ведь война! ответили ему. А когда война, то всегда появляются разбойники! А уж как они себя называют каракалами или, допустим, шакалами это не так и важно. Назваться можно по-всякому, а суть одна и та же.
А ведь и это было еще не все. Еще разбойники, уходя, наклеили на стенах и столбах большие листы бумаги с устрашающими изображениями. На бумаге была нарисована оскаленная морда каракала, а внизу была надпись. «Неуловимые каракалы» говорила эта надпись. Буквы надписи были кроваво-красного цвета, и казалось, будто из них сочится настоящая кровь. Если разобраться, то эти бумажные листы с изображением оскаленной морды каракала и кровавой надписью были, по сути, бессмысленными, но тем не менее люди относились к ним с опаской. Никто даже не пытался содрать их со стены, все смотрели на них с тревожным недоумением, а коль так, то, следовательно, присутствовал в этих бумагах некий смысл Они пугали людей, вносили в людские встревоженные души дополнительный страх и разве это не смысл в понимании разбойников?
Вот еще и рисунки, то тут, то там раздавались угрюмые голоса. На всех стенах развесили А для чего?
А чтобы доказать, что они здесь теперь хозяева, так же угрюмо отвечали другие голоса. Попробуй-ка сними их со стены Снимешь себе на горе
А ведь и имя у предводителя этих разбойников! Эсвад Башир! Черный человек! Хотелось бы знать, настоящее это имя или он его для себя придумал?
Наверно, придумал, чтобы было страшнее. Где это слыхано, чтобы у человека было такое имя? Какие родители назовут своего ребенка таким именем?
Так судили и рядили долго. Но что толку от пустых пересудов и разговоров? Все понимали, что надо приступать к разговорам на конкретную тему. То есть решать, как быть дальше. Всем было ясно, что одним набегом «каракалы» не ограничатся, будут и другие набеги. А коль так, то дело совсем худо. В следующий раз «каракалы» выгребут из домов последнее. А что потом? А потом в поселке наступит голод. Но и это еще не вся беда. Истинная беда в том, что, не найдя в поселке никакой поживы, «каракалы» вполне могут разорить весь поселок и убить его жителей. Что их может остановить, коль они самые настоящие разбойники и не боятся гнева Аллаха?
Это понимали все, а, значит, необходимо было предпринимать какие-то решительные действия, чтобы защитить и свой поселок, и самих себя, и свои семьи. Но что можно было предпринять? Но в данный момент даже не это было главным. Главным было кто первым начнет разговор. Никто не хотел начинать его первым, все опасались, что обо всем узнают «каракалы». Быть того не может, чтобы они минувшей ночью не оставили после себя доносчиков! Кого-то напугали, кто-то, может, согласился доносить добровольно Так оно бывает всегда, потому что каждому хочется жить, и каждый сам для себя выбирает способ, как ему выжить. Многие, чтобы выжить, идут и против собственной совести. И, конечно, сейчас, на базарной площади, таких людей находилось немало. И вот они-то обязательно расскажут «каракалам» обо всех разговорах и о тех, кто затевал такие разговоры. И что тогда? А тогда «каракалы» не пощадят никого, кто затевал такие разговоры. Ну, а что их может остановить? Они разбойники, они не боятся Аллаха
Но и молчать было нельзя. И постепенно, исподволь, то тут, то там стали раздаваться голоса, предлагающие те или иные варианты и способы защиты от «каракалов».
Надо организовать самооборону! сказал кто-то. Или мы не мужчины? Или мы не умеем держать в руках оружие?
Так ведь нет у нас оружия! возразил второй голос.
Значит, надо его раздобыть! резко и зло проговорил первый голос. Раздобыть немедленно!
Где и у кого? спросили сразу несколько голосов.
У нашей власти! Есть у нас власть или нет? Вот пускай она и даст нам оружие! Надо только сообщить ей о нашей беде. Кому-то надо отправиться в город. Власть там, в городе!
Допустим, осторожно возразил чей-то голос. Пойдем в город, раздобудем оружие А только что с того толку? Думаю, не поможет нам никакое оружие
Это почему же? послышались со всех сторон голоса. Оружие это сила! Тот сильный, у кого в руках оружие! Почему «каракалы» сильные, а мы слабые? Почему мы им подчинились? А потому, что у них есть оружие, а у нас его нет! А вот если у нас будет оружие
Оружие это еще не все, не согласился чей-то голос. Кто может сказать, сколько их, «каракалов»? Никто этого не может сказать, потому что никто их не считал. Как их сосчитаешь в темноте? А вот я думаю, что их много. Очень много. Гораздо больше, чем нас. А потому чем нам поможет оружие, если «каракалов» много, а нас мало? И сами мы погибнем, и наши семьи тоже погибнут
После таких слов на площади воцарилось долгое молчание. В последних словах, несомненно, присутствовал резон. В самом деле, как можно сражаться с врагом, если ты не знаешь, какова его численность?
Так что же нам делать? отовсюду раздался один и тот же вопрос.