Путеводитель Москва – Тверь – Нижний Новгород. по Волге на теплоходе - Ирина Виноградова 3 стр.

Река Клязьма. Хлебниково

Оставляем за спиной Долгие пруды, оставляем чуть показавшийся с левого борта Павельцевский залив. Много речек пересекают канал. Одна из них Клязьма. С характером река была. А разливалась так быстро и уходила так медленно, что оставляла после себя множество болот. В далеком 1155 году шел этими местами Андрей Боголюбский с иконою Богородицы (будущая Владимирская) из Вышгорода до Москвы, через реку Вазузу и Москву-реку, а позже «через Рогожские поля на Клязьме во Владимир» (В. О. Ключевский), чтобы сделать Владимир столицей Ростово-Суздальского княжества.

Река Клязьма была перекрестком древних водных дорог, связывающих между собой через систему волоков Киев, Чернигов, Смоленск, Рязань, Москву, Владимир, Тверь и Великий Новгород. Сейчас же Клязьма- спокойная, медленно текущая барыня-речка, на берегу которой так приятно посидеть с удочкой.

Схема движения: р. Клязьма  Пестово

Полюбовавшись ажуром моста Савеловской железной дороги, мы посмотрим налево. Перед нами один из дальних районов Долгопрудного- Хлебниково.

В начале 1930-х годов тут жил летчик Николай Гастелло. В мае 1932 года по специальному набору он был призван в Красную армию. 26 июня 1941 года он направил свой горящий самолет в колонну фашистских танков. Огненный таран Гастелло стал известен всей стране.

Немеркнущим светом глядит с вышины

Крылатое сердце Гастелло.

Живет оно в каждом дыханье страны,

И нет его жизни предела.

А. Н. Лозневой

Во время Великой Отечественной войны в Хлебникове располагалось пулеметно-минометное училище. Зимой 1942 года там учился поэт Михаил Кульчицкий.

Это стихотворение читают в фильме «Застава Ильича», его исполняли «Песняры».

Написано оно 26 декабря 1942 года в Хлебникове. Через 25 дней, 19 января 1943 года двадцатитрехлетний поэт погиб Не дожил, не доучился, не дотворил.

В мир иной отворились двери те,

Где кончается слово «вперед»

Умер Кульчицкий, а мне не верится:

По-моему, пляшет он и поет.

Умер Кульчицкий, мечтавший в столетьях

Остаться навеки и жить века.

Умер Кульчицкий, а в энциклопедиях

Нету такого на букву «К»

напишет позже его однокурсник по литературному институту, друг Николай Глазков.

В самые сложные времена люди продолжают сочинять, петь, рисовать, творить и наслаждаться творчеством других. Стихи, картины, театральные постановки, опера, балет делают жизнь ярче и интересней.

В семидесятых годах прошлого столетия строится в Хлебникове фабрика театральных принадлежностей. Среди цехов- цех театральных кукол, постижерский, цех грампластинок, цех балетной обуви, цех театральных костюмов и т. д. И если для главной елки страны в Государственном Кремлевском дворце костюмы шились раз в год, то балетную обувь приходилось выпускать много и постоянно. Кто не слышал про пуанты? Это балетные туфли с жестким носом. В переводе с французского слово означает «кончики, точки пальцев». Отсюда, кстати, и пошло название «пуантилизм», то есть живопись точками. Только если картины остаются на века, то пуанты снашиваются очень быстро. Кроме них, выпускались на фабрике балетные туфли с мягким носком, тренировочные туфли. Процесс кропотливый, много деталей приходилось выполнять вручную.

Вот такую изящную точку можно было бы поставить в рассказе о Хлебникове, но она улыбнулась и стала запятой. Справа по ходу, после Савеловского моста, еще одна интересность. Уходит куда-то водный путь. Недалеко находится завод, где ремонтируют суда. А в Хлебниковском затоне (так правильно называется ответвление) они пережидают зиму. Теперь точно точка.

Клязьминское водохранилище. Троицкая церковь. Федоскино. Жостово

Как много сейчас вариантов путешествий! Кто-то на самолете улетает в дальние страны, кто-то как мы на теплоходах, кто-то идет в поход с рюкзаком и палаткой, кто-то на машине или автобусе отправляется в путь, а кто-то предпочитает белый парус. Самолеты здесь летают низко, ведь недалеко находится международный аэропорт Шереметьево. Стоя на палубе теплохода, можно следить за их полетом, но гораздо интересней смотреть на яхты, скользящие по воде Клязьминского водохранилища. Именно его мы проходим, поднырнув под мостом Дмитровского шоссе.

Заполнение водохранилища произошло в 1937 году, его длина достигает 16 километров, а самая большая ширина- 1,2 километра. Глубина в некоторых местах-до 14 метров (примерно четырехэтажный дом). Зимой водохранилище превращается в гигантский каток, а сейчас

И так же будут путешественники проходить мимо городов, деревушек, сел, храмов с золотыми куполами. Посмотрите направо. Нас встречает белоснежная Троицкая церковь. В середине 17-го века на пустоши Иванишково построили деревянную церковь во имя Живоначальной Троицы. Выросшее село назвали Троицким, по храму. Владельцами были Одоевские, Черкасские, Шереметевы. В конце XVII века на месте деревянной церкви поставили каменную. Село разрасталось, развивались промыслы, много появилось хороших мастеров. Один из них  Андрей Зайцев, открывший в первой половине XIX века маленькую мастерскую по изготовлению подносов из папье-маше. Это оказалось хорошей идеей, и через некоторое время в другой части села возник уже заводик по изготовлению железных подносов. Долгое время их возили на другую сторону Клязьмы, в Жостово, для росписи, а потом и само предприятие переехало туда. Были в селе и каменный господский дом, и террасный парк. В 1935-м усадебный дом взорвали, часть села с парком затопили при постройке водохранилища. А вот церковь выстояла, хотя вода почти вплотную подошла к ее ступеням. До 1936 года сосуществовали в храме производство тесьмы и богослужения. Потом настоятеля храма Сергея Третьякова арестовали, с куполов скинули кресты. С этого момента вход для прихожан закрылся. Производство, напротив, расширялось, во время войны рабочие снабжали фронт парашютными шнурами, шинельными ремнями и противогазной тесьмой. В конце XX века храм восстановили и передали верующим. С борта теплохода хорошо видна утопающая в зелени Хлебниковского лесопарка Троицкая церковь, переливаются на солнце ее золотые главки с крестами.

Склоняются к воде ивы, тянутся ввысь березы, разноцветным ковром цветов покрывается земля. Спокойная красота Подмосковья. Тут нет ярких красок юга, нет того зноя, которым дышат приморские пейзажи. Но присмотритесь. Сколько сюжетов может найти пытливый взгляд художника.

С левого борта теплохода, за лесом, живет спокойной жизнью село Федоскино. Вот уж где у мастеров пытливый взгляд! В каждой веточке, в каждом цветке видят они целую историю.

А начиналось все с лаковых козырьков для русской армии. Поняв, что на этом товаре можно хорошо заработать, в 1795 году купец П. И. Коробов основывает мануфактуру по их производству. В это время входит в моду нюхательный табак. Этой привычкой заражены все: и старцы, и юные нежные создания.

Юной моднице из мешочка нюхательное зелье вынимать не пристало. И в моду входят коробочки для табака. Самый шик  это золотые, серебряные да черепаховые, но от цены прочихаешься не хуже, чем от самого табака.

А купец на то и купец, чтобы выгоду чувствовать. Переняв немецкий опыт, Коробов начинает производство табакерок из папье-маше. Выходит дешево и сердито. Многослойный, пропитанный льняным маслом прессованный картон, составил серьезную конкуренцию серебру да золоту.

После просыхания форму шпаклевали, шлифовали и покрывали черным лаком. Потом внутренняя часть красилась красным лаком и покрывалась бесцветным, для укрепления. Верх же изделия шкурили пемзой и приклеивали модные картинки. Букеты, жанровые сценки, женские портреты. Сверху укрепляли опять же бесцветным лаком.

Сейчас мы привыкли, что федоскинские работы  прежде всего тончайшая роспись. Яркая и сочная. Это направление стал развивать уже зять Петра Коробова  Петр Лукутин. В 1818 году фабрика переходит к нему в качестве приданого молодой жены. При Петре создается и развивается художественная школа, придумываются и переносятся на шкатулки новые сюжеты.

Пишут маслом, в несколько слоев, применяя технику многослойной живописи. Для эффектов используют тончайшие прокладки из перламутра, потали, сусального золота. Дело в том, что Лукутин владел в Москве производством оловянной, медной, серебряной и золотой фольги, что и пригодилось для расширения возможностей росписи. Вскоре поскакали на шкатулках тройки, и заулыбались русские красавицы, выросли сказочные дворцы и расцвели диковинные цветы.

В начала XX века лукутинская фабрика закрывается, а уже в 1910 году образуется Федоскинская трудовая артель бывших мастеров фабрики Лукутина, которая просуществовала до 1961 года. Потом артель была преобразована в фабрику, которую знают и любят по всему миру. Мастера смогли сберечь традиции.

Скромная подмосковная природная красота с любовью передана в изделиях.

А природа действительно замечательная. В чем мы убеждаемся, тихо скользя по глади канала и созерцая ее, среднерусскую, сердцу близкую

И еще немного о народных промыслах. Богата ими подмосковная земля.

Справа от нас  село Жостово. Тоже роспись. Только уже на жестяных подносах.

Поднос. Суть  поднести угощение гостю, поделиться самым дорогим. Поднос настоящий символ доброты, открытости, хлебосольства.

Жостовский поднос отсчитывает свою историю с начала XIX века. Первые подносы изготавливали из папье-маше сразу в нескольких селах.

С их производством связана фамилия Вишняковых. Вывеска гласила: «Заведение братьев Вишняковых лакированных подносов, сухарниц, поддонов из папье-маше и проч. Существует с 1825 года». Но из папье-маше подносы вскоре делать перестали. Возможно, конкуренции с Лукутиными не выдержали, или поняли, что железо надежней и прочнее. К тому же было у кого перенять опыт  на заводах у Демидовых давно уже делали железные подносы.

Основной мотив  букет цветов. Да такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Яркие краски, огромные шапки цветов, вкрапления крохотных, рассыпанных по полю бутончиков, причудливые листья. Простая ромашка соседствует с пышной южной красавицей. Фантазии мастера есть где развернуться. Перекликаются мотивы с росписью прялок, сундуков.

В начале XX века, следуя требованиям моды, пытаются мастера выписывать репродукции картин, городские сценки. Время было трудное, выжить в одиночку сельским мастерам было практически невозможно. И в 1928 году все они были объединены в артель «Металлоподнос» в Жостове.

Жизнь выдвигала свои требования. И уж если элитный фарфор расписывали агитками да сценами коллективизации, то что уж говорить о продукции сельской артели. Но вот ведь какое дело, не приживалось нововведение. Цветочный орнамент, яркий букет победил социалистическую действительность.

Форм у жостовских подносов несколько: круглые, прямоугольные, овальные, гитарные. И к каждой привязано определенное изображение букета.

Жостовский мастер не работает по образцам, он работает «по родителям», то есть по традициям, по хорошо усвоенным за много десятилетий правилам. Классический стиль  это несколько цветочных композиций: «Букет собранный», «Букет в раскидку», «Венок», «Ветка с угла». Пишут на подносах и пейзажи. Работают масляными красками, разбавляя их льняным маслом и скипидаром. Заранее рисунок не наносится, пишется «на живую». Поэтому нет одинаковых подносов.

После того, как металл загрунтуют, прошпаклюют, отшлифуют и покроют лаком, начинается роспись. Работа насчитывает множество этапов. «Замалевок». Основа рисунка наносится сразу на несколько подносов. После просушки начинается «выправка». В нее входит «тенежка» (усиление яркости) и «прокладка». Здесь прокладывают дополнительные, плотные мазки, придавая цветам объем. Следом идут «бликовка», «чертежка» (четкими становятся отдельные детали). При «привязке» выравнивается переход от фона к букету, пустые места заполняются травинками

Вот такой он непростой, это символ гостеприимства  жостовский поднос.

Слева, на берегу канала промелькнуло село Степаньково с небольшой однокупольной церковью Рождества Богородицы 1998 года постройки.

Пяловское водохранилище. Река Уча. Витенево

Слово за слово, километр за километром, подходим мы к Пяловскому водохранилищу. Оно от нас справа. Круглогодично здесь можно увидеть любителей половить рыбку, ведь ее разнообразие удивляет. Лещ, сазан, окунь, карп, щука, судак Впечатляет, правда? А ведь это еще не весь список.

Протяженность водоема около 12 километров. Образован он на реке Уче, которую мы и пересекаем. Канал идет дальше, не особо обращая внимание на естественный рельеф местности, пересекая или принимая в себя реки или идя с ними параллельно.

Итак, пересечение с рекой Учей. Она течет на восток, а наш путь лежит прямо. Мы словно проходим большой водный перекресток. Справа от нас, ниже по течению, река вырастает в огромное Учинское водохранилище площадью 20 квадратных километров. И если вы немножко вспомните геометрию, то сможете представить, что мы проходим как бы по основанию гигантского треугольника, боковыми сторонами которого служат Пяловское (осталось позади) и Пестовское (оно впереди) водохранилища. А вершиной является Учинское водохранилище. Со сторон Пяловского и Пестовского стоят огромные плотины с фильтрами. Поэтому в Учинском вода уже чистая. Зачем водохранилищу чистая вода? А затем, что она идет в водопровод Москвы.

Из всех водохранилищ Учинское имеет самую серьезную охрану. У местных в ходу неофициальное название Запретка. Не будем нарушать правила, тем более что и без того интересностей хватает.

Это начало стихотворения «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче». Акулова гора сейчас находится рядом с Учинским водохранилищем, так что мы проходим те места, где летом отдыхал поэт, и можем видеть такую же чудесную картину закатного жаркого солнца. В одно мгновение мы перепрыгнули больше ста лет истории (стихотворение было написано в 1920 году). Водохранилища еще не было, была просто река. Место изменилось, но можно ли изменить подмосковные вечера, закаты, рассветы? Конечно, нет.