Мэттью дождался момента, когда Бергер отвернулся и отошёл от стола. Агент попросил позвонить отцу, тоже врачу, объяснить ситуацию: у него нет на руках документов и личных данных в компьютере, но нужна страховка. Он помнит номер, а отец может это подтвердить и дать рекомендацию, в какую клинику обратиться. Просто один звонок с вопросом.
Ухоженная женщина чуть старше сорока кивнула и записала телефон Харриса в блокноте.
Я не должна этого делать, но отлично знаю, на что способен капитан Хаски, поэтому помогу вам. Данных нет почему?
Служу в ФБР.
Всё понятно, она усмехнулась, покачав головой. Пока будут брать показания, я постараюсь дозвониться и направлю вас куда надо Врач дотронулась до руки Вуда. Серые, увеличенные очками, глаза глядели с сочувствием: Держитесь. Ваша ситуация дурно пахнет, и аромат этот исходит от капитана. Жаль, что шеф Вернер сейчас в Вашингтоне.
Глава 2.3
Сержант вернулся и, удостоверившись, что у Вуда нет сотрясения, повёл для опроса и снятия отпечатков. Он усадил агента на стул, а сам отошёл в сторону, отвечая по рации на вызов.
Дознавательница та самая девушка, что заглядывала, когда Мэтт переодевался оторвала взгляд от наполовину исписанного листа и подняла голову. Она вздрогнула, увидев перед собой красивого прежде подозреваемого. Рассеченная бровь, склеенная кусочками лейкопластыря, и опухшая левая сторона лица делали Вуда совершенно другим.
Имя, фамилия, дата рождения, номер социальной страховки. Она вбила тонкими пальчиками сведения в ноутбук и, нажав «Enter», откинулась в кресле в ожидании загрузки данных, разглядывая лицо арестованного.
Почему у вас нет с собой документов? сухой, совершенно справедливый вопрос и бесстрастный взгляд синих глаз.
Сам не понимаю, пожал плечами Вуд, мучаясь тем же вопросом последние два часа. Очевидно, обронил дома.
Есть кому их доставить?
Да, моя дочь и её мама скоро подвезут, он очень на это надеялся.
Хорошо. Вы должны рассказать в подробностях, что произошло. Желательно с указанием места события. Вам разъяснили ваши права при аресте?
Да!
У вас есть жалобы или претензии на неправильные, неправомочные действия полиции?
Весь мой арест сплошная претензия, но об этом позже: я дождусь адвоката.
Девушка нервно постукивала пальцами по столу, увидев надпись на экране: «Доступ закрыт».
Я несколько раз повторил, что являюсь агентом ФБР, усмехнулся Мэттью, и мои данные, как и пальчики, закрыты для общего пользования.
Вы прекрасно знаете, что мы имеем право арестовать любое лицо, нарушившее законы и угрожающее безопасности граждан.
Кому же я угрожал, отбив нападение двух наркоманов и забрав ключи от их автомобиля, не позволив на самом деле навредить здоровью или забрать жизни граждан?
Дознавательница ещё раз пробежала глазами протокол задержания и полицейский рапорт.
Обратите внимание на номер машины и имейте в виду, я знаю его владельца. Скоро узнает мой адвокат, следовательно, и мои коллеги. У вас в участке давно практикуется метод двойного стандарта? Неприкасаемые сыновья начальников и невиновные осуждённые?
Девушка поднялась из-за стола и подошла к Бергеру. Они несколько минут о чём-то ожесточённо спорили, прежде чем она вернулась к Вуду.
Я сейчас выполню свою работу, затем вас отведут к врачу, а потом Дознавательница опустила взгляд в стол и прошептала, почти не открывая рта: Поскорее свяжитесь с адвокатом. Мы лишь выполняем приказы и следуем инструкциям.
Я знаю, согласно кивнул агент, поэтому и веду себя совершенно спокойно. Стоит моему делу попасть на стол судьи и я буду выпущен на свободу.
Против вас выдвинуто обвинение, и есть показания свидетелей, а также заявления потерпевших.
Всё то же самое есть у меня, Вуд улыбнулся. Заявление я сделаю прямо сейчас, и вы обязаны его запротоколировать.
Девушка поспешно ответила:
Конечно! и перешла к вопросам.
Она упорно избегала взгляда Мэттью. От того, что было стыдно участвовать в явном фарсе, или чтобы не показывать сочувствия. До пенсии ещё так далеко, наживать врагов в своём управлении ей не хотелось.
Через час Мэтт снова сидел в полицейской машине, но на этот раз его везли на приём к доктору. Номер страховки Вуд помнил наизусть.
Владелец небольшой частной клиники, находящейся в шестидесятимильной зоне от изолятора, подтвердил согласие на осмотр и оказание медицинской помощи арестованному, несмотря на поздний вечер.
Высокий смуглолицый мужчина с сединой на висках встретил Мэттью с полицейскими у входа. Он проводил всех к расположенному на втором этаже смотровому кабинету.
Усадив Вуда на кушетку в небольшой, сверкающей чистотой комнате и начав осматривать его бровь, врач тихим голосом заговорил на испанском:
Мне звонил ваш отец. Он просил передать, что адвокат Лебовски вылетел в Финикс и скоро будет у вас. Это очень хороший специалист. Кэтлин по-прежнему не отвечает. Лилибет встретит его в аэропорту и расскажет всё, что случилось за последние несколько часов. Брюсу он дозвонился, доктор улыбнулся, добавив: Надеюсь, ничего не перепутал.
Агент усмехнулся и громко ответил на английском, чтобы могли слышать за дверью:
Спасибо, почти не больно.
На самом деле «больно» становилось по одной причине: почему Паркер не отвечает на звонки? Потеряла телефон? Прям всемирный день потерь. Но тогда почему она не поговорит с отцом с мобилы Лилибет?
Нехорошее предчувствие сдавило грудь. Он обернулся к двери. Нужно попробовать расколоть Бергера; тот должен что-нибудь знать. Его постоянные переговоры с Хаски говорят о дружбе между полицейскими.
Мэттью представил бледное лицо Кэтлин после их утреннего разговора и, мысленно попросив у любимой Колючки прощения за грубость, тихо простонал:
Кэт, куда же ты вляпалась на этот раз?
Испанец поправил очки. Он осторожно снял лейкопластырь с брови Вуда.
Простите, не расслышал. Я сделал вам больно?
Нет, что вы, физической болью меня не пронять.
Врач выпрямился и, сняв тонкие резиновые перчатки, предложил:
Давайте пройдём в операционную. Всё, что надо было сказать, я передал. Есть ещё просьбы к отцу?
Только одна: чтобы он поскорее встретился с Кэтлин. Мне не нравится её молчание. И скажите, что со мной всё в порядке. По крайней мере, станет с вашей помощью.
Владелец клиники тепло улыбнулся, похлопав Мэтта по спине.
Не волнуйтесь, сделаем всё как надо. Шрам через полгода можно легко убрать, хотя говорят, они украшает мужчину.
Вуд вздрогнул от боли, но рассмеялся:
Что-то в последнее время они слишком часто у меня появляются. Боюсь, как бы женщины не начали слепнуть в ярком блеске моих «украшений»!
Врач ударил себя по лбу.
Простите! Совсем забыл о ваших рёбрах. Мисс Оуэнс сделает снимок. Не думаю, что там что-то серьёзное, но она поможет и наложить швы, и соорудить стягивающую повязку.
Невысокая женщина лет тридцати уже ожидала их в дверях кабинета.
Мэттью попрощался с испанцем и коротко поблагодарив, пожал сухощавую руку:
Спасибо!
Ну, что вы! На то и друзья, чтобы помогать, подмигнул, улыбаясь, доктор. Напомните мистеру Вуду, что он должен мне вечер за кружечкой пива.
Мэтт остановился и, обернувшись на пороге, проговорил на чистом испанском:
Извините, совсем вылетело из головы. Передайте отцу, чтобы он разузнал всё о шефе полиции Вернере; тот сейчас как раз в Вашингтоне. Я арестован офицером его участка.
Через пару часов Бергер, сопровождая Мэттью в машину, решил сострить по поводу его нетвёрдой походки.
Что, до сих пор отходишь от обезболивания? Зато стал как новенький. И даже швы не портят твоего смазливого личика. Скажи, чего на тебя бабы так западают-то?
Вуд довольно улыбнулся. Вот он, шанс узнать о Кэт, и разговор начал сам сержант. На такие вопросы не ответишь простыми «да», «нет» и «сэр».
Отхожу потихоньку. А на вопрос, чем я нравлюсь Внешность тут совершенно ни при чём. Они чувствуют, что мужество во мне измеряется не длиною того, что висит между ног. Я всегда защищал и буду защищать людей. Мне не без разницы, кем работают папочки преступников.
Мэттью обернулся на пыхтящего сзади полицейского.
Одна из любимых мною женщин, Кэтлин Паркер, сейчас обивает пороги вашего участка, пытаясь помочь своему мужчине. И ей без разницы, как выглядит моя бровь! Усмехнулся, взглянув на покрытый потом лоб офицера: Тебе срочно нужно худеть, он обернулся, указав взглядом вниз, а то твой огрызок скоро никто не сможет разглядеть!
Бергер толкнул Мэтта в спину, проворчав:
Не бойся, кому надо разглядят, он хохотнул, а вот дамочка твоя вовсе тебя не ищет, а даёт показания в отделении полиции. В наручниках очень неудобно думать, не только о тебе, но и вообще о чём-либо!
Вуд споткнулся. Этого он не ожидал вовсе; виски сдавила боль от бессилия. Толстяк довольно рассмеялся, представляя, что сейчас творится в душе арестованного, и добавил, в надежде на его срыв и нападение на полицейского:
Дочку пока решили не трогать, хотя и против неё есть показания свидетеля и потерпевших. Пожалел её Хаски. И так без родителей осталась.
Мэттью прикрыл глаза и досчитал до десяти, прежде чем остановился, повернувшись лицом к сержанту:
Вот это вы сделали зря. Я сомневался, выдвигать ли обвинение против вашего отделения по выходе на свободу Он выгнул ноздри, проговорив совершенно бесстрастно: Теперь знаю точно, что нарою на вас с капитаном компромат и постараюсь сделать всё, чтобы выкинуть из полиции! Агент ФБР скривил губы в усмешке: Ждал, что я сорвусь после этой новости? Напрасно, я слишком хорошо обучен и умею держаться. К тому же вы вынуждены будете её выпустить в кратчайший срок. Советую запомнить каждое слово и передать Хаски: если он тронет дочку, моя месть перейдёт все границы. Я отпущу на свободу зверя, тогда пожалеет, что родился на свет!
Ты мне угрожаешь? Полицейский глянул в зелёные глаза Вуда и мороз пробежал по толстой коже, отдавая в район позвоночника. Что-то пугающе жесткое появилось во взгляде арестованного.
Раздирающий душу гнев и волну всепожирающей ненависти, накрывшую Мэттью, ничего не выдавало. Все эмоции он давно привык прятать глубоко внутри. Пульсирующая синяя жилка, вздувшаяся на виске, могла выдать степень его волнения, но об этом знали только родные.
Он презрительно усмехнулся в одутловатое лицо офицера и, чётко проговаривая каждое слово, ответил:
Да, Бергер, но действовать, в отличие от вас, буду в рамках закона
Несмотря на угрозы толстяка, в камере вместе с Мэттом оказался щупленький мексиканец, едва говорящий на английском. Вуду снова пришлось общаться на испанском. Паренёк не хотел говорить, за что его загребли, да Вуд и не настаивал. Гораздо сильнее его сейчас волновали собственные проблемы.
В том, что Кэт выпустят в течение двух часов, он не сомневался, но вот откуда у полиции взялись свидетельские показания против неё и дочери? Почему её всё-таки арестовали? Что могла сделать его любимая женщина такого, чем вызвала гнев полицейских?
В голове крутились слова Бергера про дочь: «Решили не трогать» Подонки, спасибо и на том!
Думать о том, что сейчас происходит с Кэтлин, Мэтту не хотелось, вернее, он боялся делать это. Он утешал себя мыслью, что надолго её не задержат, и жалел, что не знает точно, когда и откуда прилетит Лебовски.
Вуд взъерошил волосы и сжал голову руками. У него появилось время спокойно обдумать, что делать дальше. Планы в отношении Паркер снова кардинально менялись, не стоит строить из себя обиженную жертву.
Увиденное из окна, не было правдой и к этому обстоятельству отлично подходила уже сказанная ими друг другу фраза: «Это не то, что ты думаешь». В данном случае не то, что ты видишь.
Больше Кэт ускользнуть от ответа не удастся и от принятия решения тоже. Они должны жить вместе.
Нужно жёстко ограничить временные рамки, а не ждать абстрактного «мне нужно подумать». Размышлять можно и в соседней комнате. Дом большой. Мэттью готов выделить Кэтлин помещение для релаксации со всеми женскими штучками и любыми причудами. Если захочет иметь отдельный бассейн, пожалуйста, даже бочку Диогена; пусть прячется в ней и думает до посинения, но ночью возвращается к нему под бок.
Мэтт улыбнулся, вспомнив вкус тёплых губ Паркер. И тут же мысль мужчины, испытывающего эрекцию от одного воспоминания о любимой женщине: «Трещина в ребре может помешать?»
Он тихонько рассмеялся, почувствовав себя озабоченным подростком, коим становился рядом с Кэт. Мексиканец, стоявший у решётки камеры, с удивлением оглянулся. Разве может быть здесь кому-то смешно?
Но Вуд его не видел. Он вообще не обращал внимания на то, что происходило вокруг, находясь мыслями далеко за пределами изолятора. Мэтт вспоминал, как выглядела Паркер во время его ареста. Взгляд карих глаз, полный отчаяния, провожавший патрульную машину; решительность, с какой протянула полицейским руки, согласная разделить его несвободу
В душе агента ФБР сейчас не было злобы и чувства ненависти, её переполняла любовь.
Как бы он хотел оказаться сию минуту в кругу своих девочек. Сколь много готов отдать за ночь с Кэтлин любимой Колючкой, умной, умеющей постоять за себя страстной женщиной. Сердце наполнилось нежностью и умиротворением. Решётки на время, а любовь пришла в его жизнь навсегда.
Мэттью не заметил, как уснул. Сон пришёл моментально, словно компенсация за напряжённый сверх меры день, и в сновидениях он снова любил Кэтлин ту девочку из далёкого прошлого
Глава 3.1
Законы подобны паутине: если в них попадается бессильный и легкий, они выдержат, если большой он разорвет их и вырвется.
Солон.
Кэтлин не знала, кому позвонить. Расстраивать Риту не хотелось. Тайно вызвонить Джона, если тот находится рядом с матерью, тоже не представлялось возможным. Беспокоить отца означает, что тот поднимет на ноги всех и вся. Рита всё же узнает об аресте, да и сердце бессменного шерифа Сквима в последнее время пошаливало. Два человека, к которым она обратилась бы в данной ситуации, помочь не могли. Один находился за решёткой и сам нуждался в помощи, а второй присутствовал при её аресте
Перед глазами всплыл растерянный, потрясённый взгляд Бейна.
Вот оно первое отличие между двумя дорогими сердцу мужчинами. Кэт не представляла ситуацию, в которой Вуд мог выглядеть настолько беспомощным. Даже при аресте он держался стойко и пытался подбодрить их с дочерью, а Бейн
В который раз Кэтлин поняла, что нежный гаваец давно перерос их отношения. Ему пора двигаться дальше. Не держаться за ту, что похожа на мать. Не вести себя как большой, красивый, сексуальный, но подросток. Рядом с ней он частенько становился именно таким. Вечное желание угодить, не обидеть, не разочаровать, оправдать доверие и надежды, заслужить похвалу и поцелуй в подарок.
Жить, стараясь быть исключительно нужным, необходимым, словно любимая вещь, значит, идти к разочарованию.
Именно это сейчас и происходило. Паркер не смогла полюбить его так, чтобы согласиться стать женой, а он А что он? Бейну нужна девушка, рядом с которой почувствует себя мужчиной, а не сыном. Какие надежды она возлагала на молодого, талантливого писателя?
Кэт усмехнулась. Пора взглянуть правде в лицо. Вот именно, что никаких Удобно, уютно и ничего более. Если уж не решилась на совместное проживание в первый год, то не сделала бы этого и после Выходит, надеялся он, а она лишь пользовалась им по мере надобности?