Лилит взяла за руку Чайтона.
Мы обещали заехать к Рите, помочь с приготовлением, она рассмеялась, прежде чем добавить: Бабушка готовит праздничный ужин и ждёт нас всех к вечеру
Звонок надрывался, захлёбываясь непрерывными трелями, требуя, чтобы хозяйка квартиры немедленно открыла дверь.
Выключив воду, Кэт обмотала голову полотенцем, накинула халат поверх мокрого тела и выскочила в коридор. Ей не нужно было гадать, что за сумасшедший находится по ту сторону. Она совершенно точно знала, кто стоит на пороге. Ставшие непослушными пальцы с трудом справились с несложным замком. Сердце сжалось от трепетного волнения.
Мэттью
Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза.
Паркер подмывало дотронуться до аккуратно зашитой брови. Она усилием воли удержала руку, побоявшись, что своим прикосновением вызовет боль. Вуд сделал шаг вперёд, Кэтлин отступила ровно настолько же и прижалась спиной к стене, чувствуя под лопатками рельефную обивку.
Мэтт ногой прикрыл входную дверь и расставил руки по обе стороны от той, что снилась всю ночь. Такая же красивая и стройная, как в пору их юности. Каким же он был дураком, что вовремя не разглядел её, вернее, не позволил себе этого сделать.
Стянул и бросил на пол накрученное чалмой вокруг мокрых волос полотенце. Тёмные длинные пряди рассыпались змеями по плечам, укрытым махровой тканью. Гладкая, лишённая загара, порозовевшая после горячей воды кожа Паркер блестела. Пухлые губы выделялись на лице спелой ягодой.
Мэттью улыбнулся. Клубника со сливками. Аромат шампуня заполнил ноздри; всё та же клубника, но только с зелёным яблоком
Всё как тогда, но теперь он точно знал, кто перед ним, чего хочет и будет хотеть всегда. И огромные карие глаза не наполнятся болью от упоминания чужого имени.
Кэтлин Я всё знаю. Прости
Она ничего не ответила, а приподнялась на цыпочки, впилась в чётко очерченный рот губами, решив поцелуем показать, насколько рада его возвращению в её стены.
Мэтт запустил пальцы в мокрые локоны и ответил на поцелуй с жадностью изголодавшегося зверя. Он оторвался от нежного рта, чтобы наполнить горящие лёгкие глотком воздуха, и сжал податливое тело в объятиях. Руки дрожали от невыносимого желания прикоснуться к голому влажному телу Кэт.
Вуд дёрнул за край пояса, завязанного толстым узлом. Полы халата распахнулись, обнажив длинные стройные ноги, плоский белый живот и высокую грудь, увенчанную ореолами тёмных сосков. Мэттью сжал ладонями тонкую талию и, приподняв Паркер, уткнулся носом во впадину между двумя упругими полными холмиками, ощущая губами бархатистость нежной кожи.
Я так долго этого ждал
Кэтлин выгнула спину и лишь простонала в ответ.
Он втянул в рот один из сосков и, слегка прикусив зубами, провёл кончиком языка по шероховатой маковке. Протяжный стон и лёгкая дрожь стали ответом на ласку.
Вуд ликовал: наконец-то она не сдерживала себя. Сомкнутые веки любимой трепетали, истерзанный поцелуями алый рот полуоткрыт, дыхание прерывистое, щёчки залиты румянцем. Его женщина была прекрасна в своём желании, но прихожая не место для первой близости. Нужно продержаться до спальни
Он поставил Кэт на ноги и впился в сочные губы. Мэтт не сводил глаз с любимого лица, стараясь запечатлеть любой оттенок эмоций в ответ на свои ласки. Он был уверен: не нужно ничего говорить. Прошедшая ночь на многое открыла глаза обоим, обнажив чувства до предела. Больше никакого недопонимания. Они любят друг друга а раз так, то должны быть вместе.
Паркер изнемогала от напора горячей ласки. Голова шла кругом, ставшие ватными ноги дрожали, предательские коленки норовили согнуть их. Ещё немного и она распластается прямо здесь на полу, не в состоянии совладать с невыносимым желанием близости.
Она ждала признания в любви, чтобы произнести в ответ своё. Кэтлин улыбнулась, вспомнив, сколько размышляла над этими словами и как ждала разговора, но стоило увидеть Мэттью и все планы тотчас же рухнули. Ну почему всё сводится сейчас к банальному сексу? Хотя то, что происходило, вряд ли можно назвать банальным. И тут же мелькнула мысль: «Для тебя да, а для него?»
Она разомкнула веки. Взгляд уткнулся в зелёный огонь его глаз. Отчего-то на душе моментально стало тревожно. Неужели он, в отличие от неё, прекрасно осознавал, что делал, и следил за процессом соблазнения?
Тело его дрожало, твёрдая выпуклость в штанах, говорившая о степени обуявшего желания, прижималась к её обнажённым бёдрам. Требовательные руки забрались под чудом удержавшийся на плечах халат и гуляли по спине, груди, сжимая в пальцах ставшие твёрдыми горошины сосков. Жадные жесткие губы терзали рот. Язык играл танец с её языком, а полыхающие страстью глаза наблюдали?
Если это соблазнение не спонтанный всплеск чувств, то что тогда? Попытка создать семью любым способом? Привязать её к себе, сыграв на сексуальной зависимости? И можно ли осуждать Мэтта: он так хочет жить рядом с дочерью. А она лишь часть его плана? Не потому ли так быстро была выставлена Лесси?.. Да способен ли он вовсе любить кого-то, кроме себя? Лилибет не в счёт она и есть частица его самого; и даже её он будет любить лишь как принадлежащую ему вещь«Как всё это противно Кобель»
В висках по-прежнему стучал пульс, но уже не музыкой колокольчиков любовной страсти, звучавшей несколько секунд назад. Он звенел как набат: спасайся, беги!
Кэтлин упёрлась руками в грудь Вуда. Необъяснимая, липкая до осязания паника накрыла с головой.
Нет, не надо. Я так не могу, жёсткие ладошки вдавились в твёрдый торс. Тебе нужен только секс
Мэттью зарычал, но из объятий не выпустил. Он прочёл кучу эмоций, промелькнувших в карих глазах за доли секунды, и почувствовал, как напряглось в его руках стройное тело.
Вуд недоумевал: что произошло? Что испугало её на этот раз? Он застонал, готовый биться головой об стену. Кто может сказать, есть ли край у страхов Кэт Паркер? И если есть, то как перешагнуть через него, не сделав никому больно? Молчать означало вызвать истерику, но говорить одно и то же по сотому разу Неверие начинало раздражать.
Чего ты боишься больше? Меня или собственных желаний? Мэтт наблюдал, как расширились её зрачки, сделав коричневую радужку тонким кругом вокруг чёрной бездны, до краёв наполненной страхом.
Кэтлин попыталась опустить лицо вниз, но он не позволил сделать это, удерживая своим подбородком. Тепло их прерывистого дыхания смешалось, взгляды буравили друг друга.
Слова Мэттью звучали как приговор.
Не решилась открыться тогда и поступаешь так же сейчас. Бежишь при первой же трудности и закрываешься в себе. Спряталась шестнадцать лет назад за обидами и опасениями «что будет, если»!
Слышать это Кэтлин становилось невыносимо, тем более что каждая фраза была наполнена правдой. Паркер закрыла глаза, но слова продолжали ранить; если бы можно было прикрыть уши. Она попыталась поднять руки, но Мэтт крепко держал свою жертву и продолжал пытку:
Боялась услышать, что не нужна, даже не спросив об этом. Ты трусиха, Кэт! И свою трусость прикрываешь, обвиняя других. Как маленький щенок, нагадивший в ботинок хозяина, чтобы пометить собственным запахом и не позволить забрать другим. Любишь и пытаешься сделать больно любимым, но прежде всего себе. Ботинок можно вымыть или выкинуть, на худой конец, а боль от шлепка по попе ты будешь помнить всю жизнь. Лелеять, внушая себе, что вот как бывает, если пытаешься показать своё чувство.
Я не щенок. Ты не ботинок. И уж Лилибет никак не то, что нагадил щенок.
Конечно нет! Но ты именно так видишь, что произошло и происходит. Ты лишила любви нас когда-то, и сейчас хочешь сделать то же, мстя за удар, которого я не делал. Тебя била судьба за нерешительность, а вину так удобно возложить на меня. Почему боишься открыться? Он чеканил обидные слова с болью в глазах. Очередная попытка пробиться сквозь её страхи. Почему опять пытаешься удрать? Кому от этого станет лучше? Не бойся любить, доверься. Мы взрослые люди, зачем лишать себя счастья?
Губы Кэтлин дрожали вместе с острым подбородком. Она попыталась ответить, но не смогла. Слёзы брызнули из глаз, бороздя мокрыми дорожками бледное лицо.
Прости! Я не могу. Не сейчас.
Вуд тяжело вздохнул. Он сомневался, что Кэт была в состоянии слышать. Все его попытки сблизиться кончались провалом. Но как жить рядом друзьями, не прикасаясь к женщине, которую любит? Он не монах
Всё это мы уже проходили. Скажешь опять, что тебе нужно время?
Да!
Паркер попыталась вывернуться из объятий. Мэтт расцепил кольцо рук, понимая, что так только усиливает её желание освободиться.
Я уже говорил, что никогда не возьму тебя силой, он оттолкнулся от стенки и сделал шаг назад, не спуская глаз с заплаканного лица Кэтлин. Я живой человек. И желание обладать любимой женщиной вполне естественно для мужчины.
Она молчала, не зная, что сказать в ответ. Страх и тревога стихли, как только капкан из рук распахнулся, и им на смену пришло отчаяние. Кэт не знала, чем объяснить наплыв паники. Да кто способен разумно мыслить в момент страсти? И зачем вообще нужны были мысли? Кто кроме неё за секунду способен придумать защиту себе от себя же?
Я опять должен буду ждать?
Она всхлипнула, прежде чем негромко ответить:
Да
Мэтт повернулся спиной. Он не хотел, чтобы Паркер видела, что происходит с его лицом. Какой болью наполнен взгляд, каким отчаянием. Вуд понимал, что нужно что-то делать, иначе им никогда не быть вместе, но что именно? Обратиться к психологу? На это тоже нужно её желание. Поменять тактику? Прекратить давить и дать право самой сделать выбор? Уйти, чтобы пошла следом?
Ты трусиха.
Я знаю Прости
Кэтлин шагнула к мужчине, впечатавшись лбом в широкую спину. Дрожь пробежала по позвоночнику Мэттью, отдаваясь покалыванием в области паха. Он до боли сжал зубы. Даже сейчас её прикосновение вызывало желание; так происходило всегда, и бороться с этим бесполезно.
Она просипела сквозь слёзы:
Я всё понимаю про себя и от этого мне противно и тошно, но поделать ничего не могу. Я хочу нашей близости, но боюсь. Не знаю, как всё должно произойти, но уверена, что она будет.
Вуд считал про себя до десяти. Осторожно втягивая ноздрями воздух, стараясь не показать, насколько ему сейчас плохо и каких усилий стоит справиться с напряжением. Не помогало. Возбуждение перешло в боль. Живот наполнился холодной пустотой. Ещё один счёт до десяти, ещё пара глубоких вздохов и он обернулся.
Ты сама себя слышишь? Я готов ждать, но в этот раз всё будет по-другому
Чмокнул её в лоб и развернулся к входной двери.
Я сниму номер в отеле. Оставаться в твоём доме выше моих сил. Больше настаивать на том, чтобы жить вместе, не стану. Захочешь всё изменить знаешь, где меня найти. Через пару дней, если всё пройдёт по плану, я вернусь в Вашингтон. Лилит летит со мной это её желание.
Я знаю
Мэттью горько усмехнулся.
Ты просто кладезь мудрости Он обернулся у самой двери и, прежде чем выйти, добавил: Не знаешь лишь одного: что любовь это не только счастье, но и боль, и для того и нужен второй человек, чтобы её разделить. Пока будешь бояться делиться ею ты будешь одна.
Вуд вышел и, прикрыв за собой дверь, решительным шагом направился к лестнице. Он почти ничего не слышал. Сердце бешено билось в груди, отдавая гулким эхом в заложенные уши. Дожидаться лифта не было сил
Кэт бросилась следом, но остановилась, наткнувшись на деревянную преграду. Она упёрлась лбом в дверь, вслушиваясь в быстрый стук ботинок, уносящих любимого вниз. Холодная поверхность студила горячую кожу совсем не так нежно, как твёрдая спина Мэтта. Паркер до боли закусила губы. Ну почему это с ней происходит снова и снова? Почему она так боится довериться? И эти его слова о боли
Сердце щемило, разрываясь на части. Солёная слеза попала в кровоточащий прокус на губе. Кэтлин зашипела, дотронувшись языком до ранки. Она слизала наполненную металлическим привкусом каплю и проговорила вслед тому, кто не стал дожидаться ответа:
И это я знаю
Глава 4.1
Непрерывная трель звонка вселяла надежду.
Кэтлин путалась в складках тонкого шерстяного платья, торопливо натягивая его на голое тело. Ну почему всегда, когда нужно срочно что-то надеть, это «что-то» начинает оказывать активное сопротивление? Наконец, яростный отпор зелёной дизайнерской штучки был преодолён, и мягкая прохладная ткань обтянула стройную фигуру.
Она бросилась к входной двери, на ходу придумывая слова, что скажет Мэттью. Сердце переполняла надежда. Раз вернулся, то понял, что был неправ; и сейчас они смогут спокойно поговорить. Если, конечно, понятие «спокойно» и Вуд вообще совместимы.
Тонкие пальцы поворачивали заевший замок. Кэт чертыхнулась: «Да что такое! Что им всем нужно?!» подразумевая под «всеми» щеколду и платье.
Я Улыбка сползла с губ.
На пороге стоял вовсе не агент ФБР, а невысокий мужчина в светло-синем комбинезоне и натянутой до бровей синей же форменной бейсболке.
Мисс Паркер?
Да, это я, она потерянным взглядом шарила по стенкам лестничной площадки, словно надеясь, что Мэттью спрятался где-то там за спиной неизвестно зачем пожаловавшего доставщика.
Цветы из цветочного салона «Селена», щупленький парень, скорее похожий на подростка, протянул огромный букет, состоявший из веток дивных фиолетовых орхидей Дендробиум.
Кэт на автомате протянула руки; облако изысканного цветочного аромата окутало её, распространяясь дальше по квартире. А в голове билась мысль: «Это не от него. Всего за минуту спуститься вниз, добежать до ближайшего цветочного и»
Это просто невозможно
Простите, что? Голубые глаза молодого мужчины выражали искреннее непонимание.
Темноволосая женщина не слышала курьера; она продолжала размышлять вслух:
Хотя почему «невозможно»? Может, он заказал их сразу по выходу из тюрьмы, а доставили только сейчас. Сюрприз за сюрпризом? Только фокусник успел удалиться
Мисс, простите, я не совсем понимаю. Какая «тюрьма», какой «фокусник»? Добродушие сменилось тревогой.
Кэтлин усмехнулась. Ещё бы не удивляться: взрослая тётка с огромным букетом в руках стоит с растерянным видом и рассуждает об иллюзионисте.
Извините, просто мысли вслух. Со мной такое бывает порой.
Паренёк протянул:
А-а-а и, смерив настороженным взглядом девушку в зелёном с букетом, оформленным в зелёную же обёртку, подал накладную для росписи.
Он желал поскорее убраться из квартиры странной особы, но мисс Паркер не спешила.
Скажите, а когда и кем был заказан букет? поинтересовалась она.
Я не могу сказать навскидку, нужно звонить в салон, курьер потихоньку отступал к выходу. Единственное, что я знаю, так это время, в которое меня отправили на доставку.
Ну, хоть что-то.
Три часа назад. Вы последняя в моём списке.
Нет, это не он
А зачем гадать? Кивнул он, указывая взглядом на благоухающий куль: Есть карточка, загляните и всё станет ясно.
Точно. Какая же я Кэт не стала произносить «дура»; она засунула пальцы между фиолетовых с белым бутонов и достала серебристую открытку.
Так я пошёл?
Паренёк спиной вперёд ретировался в дверь и торопливо захлопнул её за собой, начисто позабыв, что рассчитывал получить чаевые. Неизвестно, что выдаст красивая дева, прочтя записку
Никакие цветы не смогут затмить ваше очарование. С искренним восхищением, Самуэль Лебовски.
Надежды рухнули. Кэтлин усмехнулась собственной наивности. Мэтт не из тех, кто берёт свои слова назад пора бы ей уяснить; если сказал, что больше не будет настаивать и давить, значит не станет
Она опустила огромный букет головками вниз и прошла на кухню. Кто бы ни подарил орхидеи, цветы ни в чём не виноваты; их нужно поставить в воду. В голове всплыл образ доказывавшего судье её невиновность адвоката: напорист, умён, обладает исключительным даром убеждения.