Вася, что случилось? Господи, весь в бинтах. Травму получил? На работе? Почему в дом не заходишь?
Отдышусь маленько, голова кружится.
Лиза хотела запрыгнуть к нему на колени, но поняла, что ему больно, и стала испуганно жаться к моим ногам. Он был очень бледный, сквозь бинты проступала кровь.
Лизок, иди, погуляй в саду, я с папой поговорю. Вася, что случилось, давай рассказывай. Может, вызвать «скорую»? Или сами в травму поедем, отец отвезет?
Муж стал рассказывать, что произошло. Ему попалась бракованная деталь, ее надо было подшлифовать. А токарь отлучился с рабочего места. Вася решил сам исправить деталь и чуть не распилил средний палец. От боли упал в обморок, при этом ударился о станину станка. Мастер ему строго-настрого приказал молчать о случившемся, иначе оформят как травму на рабочем месте. Всех затаскают по кабинетам, назначат расследование. Шуму не оберешься. Поставил в табеле рабочий день, велел завтра идти в травмпункт и брать больничный. Врачу сказать, что дома поранился.
С утра мы поехали в травмпункт. От врача Вася вышел с красными глазами и трясущимися губами.
Все, конец! Что я теперь буду делать? пробормотал дрожащим голосом.
В машине, немного успокоившись, он сказал, что врач сильно ругался. Надо было сразу приехать и наложить шов. А теперь поздно, и если не зарубцуется, то можно палец потерять.
Как я без пальца? Я же механик!
Тут отец не выдержал:
Да подожди ты, не паникуй. Трактористом возьму. Не велика задача рычаги дергать.
А Вася сидел возле меня и чуть не плакал. Я боялась его жалеть и сидела тихо, как мышь. Дома всех упокоила мамка, сказала, что вылечим сами. И палец будет как новенький. Вася вытаращил глаза, он не верил своим ушам.
Вы что, шутите? Врач сказал, что дело «труба», а вы как новенький.
Давай нюни не разводи, бинты разматывай, по-деловому распорядилась мамка.
Не могу я на кровь смотреть, Вася побледнел еще сильней.
Танюшк, помогай, а ты отвернись.
Мам, и я не могу, у меня сразу голова начинает кружиться.
Да что ж вы за люди такие! в сердцах бросила мамка и ушла в комнату.
Вернулась, держа в руках маленький коричневый пакетик.
Вот, ценное лекарство, помогает от всего, лечит любые травмы. Так что не горюй, вылечим твой палец.
Бабушка вызвалась помочь с перевязкой. Я села на стул рядом с Васей и пыталась его отвлечь от процедур, что-то рассказывала. А сама наблюдала за ним, не брякнулся бы в обморок. На голове была довольно большая рана, но не глубокая, только кожу содрал. До конца лета Вася не снимал кепку, пока хорошо не отросли волосы. В больнице ему выстригли клоками вокруг раны. А на палец вообще было страшно смотреть, оторвано все от ногтя до основания. Представляю, как это больно. Во время процедуры Вася терпел, боялся дернуться и застонать, только сжимал зубы. Я слышала, как они скрипели. Мамка с бабушкой похвалили его за терпение, не велели ничего делать, особенно мочить руку.
Теперь только отдыхай, да ребенка не таскай, а то палец неровно срастется, мамка облегченно вздохнула с чувством исполненного долга. Бинты не снимайте неделю, смачивайте лекарством из пипетки.
А как же на перевязку? Не ходить?
Вася встрепенулся:
Больничный же не подпишут.
Ничего, подпишут, никуда не денутся, когда увидят, что все зажило.
Вася посмотрел на меня вопросительно.
Танюшк, это лекарство точно поможет? ему все не верилось в такое простое лечение.
Правда поможет.
Для большей убедительности я рассказала мужу все, что знаю про это лекарство. Еще с древних времен тибетские монахи спасали им путников, которые разбивались в горах, даже безнадежных. И у тех срастались все кости. У нас в Киргизии тоже добывают эту смолу в горах. Только она не признана официальной медициной и лекарством не считается. Врачам лучше не говорить, чем ты лечился.
После моего рассказа Вася совершенно успокоился и даже повеселел. Обнял меня левой рукой.
Танюшка, я так боялся потерять палец. Спасибо матери, что не растерялась как я, нашла для меня спасение.
А голову не боялся потерять? пошутила я.
Муж засмеялся:
Развеселила. Голова крепкая, не отвалится, а кожа новая нарастет.
В Курумоч родителям пришлось ехать на автобусе, Вася рулить не мог. Мы их проводили до автовокзала. Получили кучу всяких распоряжений и наказов. Домой возвращались по лесной тропинке. Лес тихо шумел листвой, стрекотал насекомыми, щебетал птицами. Где-то вдали куковала кукушка, а совсем рядом дятел молотил по стволу дерева. Воздух насыщен разными запахами. Хотелось пить этот вкусный ароматный воздух высоких сосен, могучих дубов и цветущих трав.
Танюшк, как здесь хорошо. Давай посидим немного, голова кружится.
Вася присел на выступающий из земли край большущего корня дуба. И притянул меня к себе. Дуб огромный, раскидистый, одному не обхватить. Ему, наверное, лет сто, если даже корни наружу вылезли. Мы долго сидели под дубом и обсуждали наши планы.
Ой, смотри, белка!
Вася протянул руку, тихонько свистнул, и белка подбежала. Ткнулась мордочкой в руку, а там пусто, и бегом обратно, только пушистый хвост мелькнул.
Эх, Вася, Вася! Обманул белочку, она же думала, что у тебя в руке орешки.
Да ладно, сейчас в лесу полно еды для них.
Домой вернулись, когда девчонки уже проснулись. Лидочка хныкала в своей кроватке, а сестра развлекала ее игрушками. Бабушка на кухне варила правнучкам кашу.
Кто это у нас разводит сырость? Вася левой рукой подхватил дочку из кроватки. Держись за шею, Лидок, вот так, обеими руками. Пойдем на кухню, кашу подождем.
Лидочка похлопала отца по груди и прижалась к ней губами, пытаясь показать, что хочет материнского молока. Увидев меня, стала выпрыгивать из его рук.
Нет, нет, молока тебе не хватит, ты большая уже. Сначала кашу.
Лида набычилась и собралась плакать.
А будешь плакать, молока не дам, капризы мне не нужны. Понятно?
До чего ребенок хитромудрый. Тут же успокоилась, закивала головой, стала строить мне рожицы. Щурила глазки, улыбалась и лопотала что-то на своем языке. Вася изумленно смотрел на нее, он ведь все время был на работе и не мог видеть, как ребенок выпрашивает молоко у матери.
Через неделю мы сняли Васины старые бинты и сделали перевязку новыми. Раны зарубцевались. Шрамы были очень страшные, грубые, синюшные. Мужу я не разрешила смотреть на руку, чтобы не напугать его. Сказала, что все хорошо. Он облегченно вздохнул. На прием хотел пойти один, но я пошла с ним. Через дверь кабинета я слышала, как доктор громко и долго ругал Васю за нарушение режима, что вовремя не явился на перевязку. Опять пугал, что отнимут палец. Вася тихим голосом пытался оправдываться, что-то бурчал ему в ответ. Потом доктор ненадолго замолчал, видимо, снял повязки, да как воскликнет удивленно:
Вот так номер, вот это результат! Парень, чем ты раны лечил? Давай рассказывай свой секрет! Я двадцать лет работаю, в моей практике такое впервые.
Не могу. Я слово дал.
Ладно, понял. Прощу я тебе твою неявку. Больничный лист продлю еще на неделю. Потом придешь за справкой на легкий труд. Палец еще долго будет восстанавливаться. Работать на основной работе не разрешу.
Да я все равно увольняться собираюсь, возьму отпуск с последующим увольнением. На Север уезжаю. Меня тесть пока к себе в колонну трактористом берет. А там посмотрим.
Ну, я рад за тебя. Давай лечись, через неделю жду на прием.
Вася вышел из кабинета, смахивая пот со лба, так переволновался.
Фу-х! Упрел я в этом кабинете. Сколько «хорошего» о себе услышал. Какой я разгильдяй, нарушитель режима.
Да слышала я все через дверь, она у них неплотно закрывается.
Давай домой, подальше от этой больницы.
Всю следующую неделю мы продолжали лечить Васины раны. На приеме врач снял повязки и сказал, что можно не бинтовать. Шрамы начали белеть, и кожа на них уплотняться. Правда, палец почти не сгибался. Врач успокоил и сказал, что это предсказуемо и со временем разработается. Вася взял отпуск и готовился к отъезду. А мы с Лизой таскались по врачам, проходили обследование. Ни один врач не запретил нам уезжать на Север.
Возвращение
В Аэропорту нас встретил отец и отвез в новую квартиру. Вася был взволнован и удручен увиденным. В самолете он сидел возле иллюминатора, и при снижении увидел всю «прелесть» Северной природы: море воды, только вышки разбросаны по островам.
Танюшк, это что такое? Земли совсем нет? Как тут люди живут?
Вася, не бойся, здесь низина. Повыше к Сургуту и тайга, и земля. А мы на острове живем, весь город намывной.
Куда я попал? Где мои вещи? пытался пошутить муж уже в аэропорту.
Ничего, зятек, привыкнешь, отец похлопал его по плечу. Выйдешь на работу, некогда будет ландшафты разглядывать.
Квартира нам очень понравилась. Просторная, с большим коридором и встроенными шкафами. В конце коридора кладовка. В двух комнатах по два окна, и в каждой свой балкон. Только в самой маленькой одно окно и нет балкона. Ее заняли родители. Единственный минус маленькая кухня. Она была без дверей, и запах пирогов разносился по всей квартире. В большой комнате накрыт стол. Мамка бегает из кухни в комнату с блюдами.
Мам, да куда нам столько еды? Угомонись уже.
А как же, голодали целый день. Рассаживайтесь, гости дорогие.
Девчонкам накрали маленький столик как в детском саду. Лиза по-деловому ухаживала за сестрой. А та долго за этим столом не продержалась, немного поклевала и заползла ко мне на колени. Стала оттопыривать футболку, похлопывать по груди:
Тись, тись, дай, дай!
Это что ж такое? Она грудь просит? удивилась мать. У тебя что, молоко есть?
Да какое там молоко, так, для баловства. Ей уж годик скоро, она кушает как большая, все подряд.
Я унесла Лидочку в голубую спальню. Докормила и уложила. Отец купил для внучек двухъярусную кровать, а для нас полуторку. Какие все-таки родители замечательные, и квартиру удачно поменяли, и обо всем позаботились. Не у всех такие родители бывают. Мне припомнился случай из детства. У нас в классе была Валя Куликова, так ее папаша как напивался, так гонял их с матерью по двору ночами босиком по снегу, в одних сорочках. Они по соседям прятались, а тот стучал во все двери и орал:
Выходите, убью!
Страшно вспомнить. И как они с ним жили, с таким извергом?
Лиза тихонько приоткрыла дверь, и шепотом:
Мам, я тоже спать хочу.
Ну вот, и ты уморилась. Давай, залезай на второй этаж, укрою тебя получше, и ночник оставлю.
Я вышла из комнаты, отец уже шуршал на кухне, мыл посуду. Мама с Васей убирали со стола.
Что, уснули? хором спросили они.
Мгновенно, устали в дороге.
А мы еще долго сидели за столом, обсуждали дальнейшие планы. Отец рассматривал Васину руку, палец еще не гнулся. Он сходил в кладовку, принес ручной эспандер.
Вот, носи в кармане, между делом занимайся, разрабатывай. Будешь комиссию проходить, у хирурга руками не размахивай. Обычно они руки не рассматривают, только тело. Будет спрашивать про операции и травмы, ничего не говори, а то не подпишет.
Слушаюсь, начальник! пошутил Вася.
Сжал эспандер и вскрикнул:
Больно!
Ничего, потихоньку начинай, все получится.
А я испугалась, увидев Васино перекошенное от боли лицо. Вдруг он не пройдет комиссию, что тогда? Куда ему идти работать? Ни механиком, ни слесарем его и подавно не возьмут. Отец понял, что я переживаю и стал меня успокаивать.
Ты-то что переживаешь? Устроим куда-нибудь твоего мужа, даже если комиссию не пройдет. Уж на крайний случай подогревальщиком в гараж. Это чтоб к выходу на линию весь транспорт был прогрет.
Вася нахмурился, насупился. Было видно. Что он не хочет идти никаким подогревальщиком. Работа не бей лежачего, и зарплата такая же. А ему алименты платить. Не для этого он сюда переехал и нас перетащил. Все это было написано у него на лице. Муж долго не мог уснуть, все ворочался и вздыхал.
Вась, подожди ты себя накручивать, я тоже волнуюсь. Не хочется на шее у родителей сидеть, нас ведь четверо. Ты когда к хирургу пойдешь, волнение не показывай, держись бодрячком.
Ладно, давай спать.
Утром Вася ушел с отцом в контору писать заявление. После обеда он вернулся радостный, закружил меня по комнате.
Танюшка, ура! Я все прошел.
Как все? Так быстро?
Ну да, я и сам не ожидал. Заявление мне сразу подписали, и в 9 часов я уже был в поликлинике, отец на рабочем УАЗике отвез.
А хирург ничего не спрашивал?
Да как же не спрашивал, еще как спрашивал. Почему я не по специальности иду.
А ты что сказал?
Сказал, что надоело гайки крутить.
А он что?
А он: «Ну-ну, давай наводи тень на плетень». И подписал.
Ну и прекрасно. А ты волновался. Теперь осталось только Лизу в садик устроить.
С завтрашнего дня в Учкомбинат на две недели, надо корочки получить. Здесь с этим строго.
Что в Сургут поедешь на учебу?
Да нет, здесь. Девчонки проснутся, гулять пойдем. Сфотографируюсь на личное дело и на корочки. Тетрадку купим, давно я писаниной не занимался.
Вася задорно улыбнулся, подмигнул мне. Он был доволен, все складывается как надо.
Ну что, хозяйка, давай корми обедом, оголодал я совсем.
Муж двинулся на кухню, увлекая меня за собой. Тут и девчонки проснулись. Зевая и потягиваясь, зашли на кухню. Лида сразу потянулась к моей груди.
Нет, нет и нет! Ты что, хочешь, чтобы я в Бабу Ягу превратилась? Высосешь меня насмерть. Перед сном тебе давала твою «тись-тись». Чаек попей!
Лида замахала ручонками, заскулила, как кутенок:
Молекоко дя, молекоко дя!
Тогда жди, не скули, сейчас вскипячу. Лизок, а ты пока одежки приготовь, сейчас папка пообедает, и гулять пойдем.
Мам, а когда я в садик пойду?
Скоро, зайка моя.
А садик далеко?
Даже если далеко, попробуем поменять поближе.
А разве так можно?
Лиза не отставала от меня и теребила за фартук.
Думаю, что можно. Здесь ведь очень холодно зимой. И чтобы детей не морозить по дороге в садик, идут навстречу и устраивают детей поближе к дому. Все, собирайся, Лизок, папка уже пообедал.
Лиза радостная побежала в комнату, что-то напевая.
А ты что присосалась? Допивай свое молоко, а то без тебя уйдем. Вот ведь молочный ребенок, других не заставишь пить молоко.
У-У! Лидочка быстро дохлебала молоко и бухнула пустую кружку на стол. Се!
Эх, ты се-се. Давай разговаривать учись как люди, чадушко ты мое.
Через две недели муж благополучно сдал экзамены и получил корочки. Всю осень он снабжал нас ягодами, брусникой и клюквой. Пока вышкари монтировали буровую, у него было время пособирать ягоды. Это ему очень нравилось, он всегда с гордостью приносил нам свои дары. Лизу устроили в садик рядом с домом. Она быстро подружилась с ребятами. Отводила ее бабушка, а забирали мы с Лидочкой. Но она обычно была недовольна.
Ты зачем так рано пришла? Я еще не наигралась.
Лизок, ты что? Сейчас всех детей заберут родители. Воспитателей нельзя задерживать, они тоже хотят домой к своим деткам. Пойдем, на качелях покатаемся.
Пойдем.
Во дворе нашего дома качели, девчонки их очень любили. А зимой ходили кататься на горку. Так мы с Лидочкой просидели дома целый год. Меня пытались уговорить отдать ее в садик с двух лет и устроиться на работу. Мотивировали тем, что надо зарабатывать северный стаж. А я не могла перебороть свой страх. Не хотела, чтобы ребенок болел. Но на работу все-таки устроилась в сентябре. Лиза пошла в первый класс, а я в ее школу техслужащей. Мыла полы в коридоре и в спортзале. По вечерам, когда все приходили с работы и было с кем оставить Лидочку, я шла на работу. Конечно, зарплата была очень маленькая, но здоровье ребенка дороже.
Летом родители улетели на юг, им дали путевку в санаторий. А мы затеяли ремонт в голубой комнате. Цвет комнаты решили не менять. Обои купили тоже голубые, только с другим рисунком. Вася застеклил балкон, чтобы зимой в комнате было теплее. Родители вернулись с юга загорелые, отдохнувшие, довольные. Привезли много разных гостинцев: фруктов, ягод, орехов. Они дружно стали нас агитировать: