Тревога больно кольнула под рёбра. Так сильно, что у меня перехватило дыхание.
Как и половина города, я полагаю, холодно вставила мама Вив, привлекая к себе внимание дракона.
Она была миниатюрной и хрупкой на вид, но за два месяца совместной жизни я успела понять, что спорить и ругаться можно с кем угодно, только не с Мирандой Хэйз.
Даже отец Вивьен, лорд Эрейл Хэйз, суровый, но справедливый, серьёзный и уважаемый мужчина на высоком положении с женой предпочитал или соглашаться, или соглашаться молча.
У вас имеются какие-то обвинения к моей дочери? эта восхищающая женщина уверенно встала перед нами, грудью и не только принимая удар.
Лишь несколько вопросов, тон дракона оставался ровным, но я отчётливо ощутила угрозу.
Миранда, если её не остановить, могла натворить бед. А гордые и упрямые драконы ревностно оберегали свои честь и достоинство, и неуважения к себе не терпели.
Если эти двое сейчас схлестнутся страшно представить, чем всё это закончится.
Мы с Вивьен не сговаривались, когда рванули вперёд.
Уверяю вас, я впервые вижу эту девушку, с вежливой улыбкой соврала подруга, мягко толкая мужчину к выходу.
Я же обняла хозяйку дома за плечи и столь же вежливо пыталась оттеснить назад.
Вы уверены? дракон даже не шелохнулся, уткнувшись тяжёлым взглядом в Вив.
Конечно! бодро заверила она, усиленно впираясь в каменную фигуру этого. Разве стала бы я врать?
Стала бы, и ещё как, Вивьен в этом деле оказалась сильно прокаченной, но я скорее откушу себе язык, чем скажу это вслух.
Надеюсь, вы осознаёте, чем грозит вам лжесвидетельствование, ледяным тоном постановил мужчина, резко развернулся и по-военному чётко ушагал прочь из дома.
Прощаться не стал. Впрочем, он при появлении и не поздоровался. Одним словом хамло.
Через несколько дней настало время нашего отъезда. Вещи уже были погружены в карету, кучер ожидал нас на улице, все работники дома собрались, чтобы проводить.
Лорд Хэйз был по обыкновению сдержан и суров, но я видела, как ему было грустно и тревожно из-за отъезда дочери.
Однако он держался, а вот его жена держала нас. За шеи, да, крепко обнимая и плача.
Каким-то удивительным образом мы с ней успели породниться. Не знаю, что родители Вивьен думали обо мне, но относились всегда с теплом и уважением. Не обижали и не унижали, были добры и терпеливы.
Моя благодарность этим людям не знала границ. Они фактически приняли меня в свою семью, ничего не попросив взамен.
Стоит ли говорить, что я плакала вместе с Мирандой? Вив на это дело ругалась, но и у самой глаза покраснели.
На вокзал мы отправились вдвоём, украдкой вытирая мокрое лицо.
Но, несмотря на эмоциональное расставание, радость от предстоящей поездки и поступления в Академию вытеснили всю печаль.
Вскоре перед нами выросла сверкающая разноцветными кристаллами куполообразная стеклянная крыша вокзала. Само здание оказалось тоже стеклянным, словно огромная оранжерея.
Причём, в прямом смысле внутри извивались высокие зелёные лианы, летали маленькие светящиеся птички и ароматно пахли удивительной красоты цветы.
«Одна из гордостей нашего города,» когда-то рассказывала мне Вивьен.
В голове вновь промелькнула та же мысль, которая появилась после моего первого знакомства с этим местом: неужели тут поезда ездят?
Громкий гудок стал мне напоминанием, а вскоре появился и сам поезд.