Алексей явно не собирался больше ничего объяснять он развернулся и направился к лестнице.
Подождите! закричала Мэйзи, но это его не остановило.
Она бежала за ним два лестничных пролета, что-то бормоча о том, что не надо будить Костю, но он не обращал на нее внимания.
Когда они достигли этажа, где находилась детская, Мэйзи попыталась остановить его физически.
Прошу вас, остановитесь.
Алексей замер на месте, почувствовав, как женские руки обняли его за талию, невольно ухватившись за его пиджак. Девушка тяжело дышала, и он заметил, что несколько прядей выбились из ее прически. Она явно нервничала. Но Алексей не желал об этом думать и двинулся дальше, а она осталась на месте, и тишину пронзил звук рвущейся ткани.
Мэйзи пережила несколько секунд ужаса, осознав, что она сделала. Их взгляды встретились, и в его глазах отразилось полнейшее недоумение. Радуясь, что наконец-то удалось привлечь его внимание, Мэйзи еле заметно улыбнулась, и взгляд Алексея задержался на ее губах. Она на мгновение отвлеклась, и он, наверное, заметил это, потому что уголки его губ тронула ответная улыбка. Пораженная, Мэйзи опустила глаза и бросилась вперед, загораживая ему дорогу.
Я не пущу вас к Косте, пока вы не расскажете мне, что происходит.
Я уже все рассказал, холодно ответил Алексей. Я его законный опекун. А теперь уйдите с дороги.
А если я не уйду, меня уберет кто-нибудь из тех громил, которых вы привели с собой?
Мэйзи понимала: эти слова никак не помогут убедить Алексея в том, что она имеет какие-либо права на Костю, но его высокомерное отношение злило ее. Это не его дом, Костя не его ребенок. А она не мебель, которую можно так просто подвинуть в сторону.
Вы здесь готовите? Убираете? выпалил Алексей. Честно говоря, я не привык объяснять свои действия прислуге.
Я няня Кости.
Он тихо выругался, подозрительно глядя на нее.
Так почему же, черт подери, вы не сказали мне об этом раньше?
Я не понимала, что происходит.
Это звучало весьма неубедительно, но не могла же она сказать ему: «Вы обняли меня и тем самым сбили меня с толку, а потом я увидела ваше лицо и совсем растаяла от желания». Мэйзи прекрасно понимала, что такое с ним случается каждые пару дней, если не чаще.
Я хочу, чтобы вы задержались и объяснили мне, что именно вы собираетесь делать. Ее голос прозвучал нервно и сбивчиво.
Алексей явно не был готов ничего объяснять. Он смотрел на нее так, будто не мог поверить в то, что вообще разговаривает с ней. Тут из детской донесся крик.
Костя! одновременно воскликнули Мэйзи и Алексей.
Мэйзи вызывающе взглянула на него, побуждая его оттолкнуть ее, но он застыл в нерешительности. С одной стороны, он не хотел пропускать ее вперед, а с другой не знал, как обращаться с двухлетним ребенком.
Мэйзи, пользуясь возможностью, первой направилась к детской, но он последовал за ней.
Послушайте, сказала она, силясь успокоиться. Подождите здесь, не ходите за мной, а то малыш испугается, увидев незнакомого человека.
Алексей кивнул:
Хорошо, я подожду.
Мэйзи прошла в комнату, освещенную ночником. Костя стоял на кровати с красным, заплаканным лицом. Увидев Мэйзи, он перестал плакать и протянул к ней пухлые ручонки.
Мэйзи! четко произнес он.
Мэйзи подняла его на руки с трудом, потому что он был крупным для своего возраста, села в кресло и начала качать мальчика на руках и делала это так непринужденно, будто занималась этим всю жизнь. Алексей полагал, что материнство для женщины естественно, но его опыт говорил об обратном из всех женщин, с кем он встречался, он едва ли мог припомнить хоть одну, которой нравилось бы общаться с детьми. Он и сам не был большим любителем детей. Алексей был крестным Кости, но видел его лишь однажды в день крестин в русской православной церкви в Лондоне.
Я не думал, что он такой маленький, тихо произнес Алексей, боясь напугать мальчика.
При звуке его голоса малыш приоткрыл глаза. Мэйзи заметила, что голос Алексея похож на голос Костиного отца чуть ниже, но с тем же акцентом, выдававшим, что английский язык не был для него родным.
Папа, неуверенно произнес ребенок тоненьким голоском.
Нет, это не папа, тихо ответила Мэйзи.
Алексей медленно подошел к ним, присел на корточки, чтобы не пугать Костю своим ростом, и серьезно проговорил:
Здравствуй, Костя. Я твой крестный, Алексей Ранаевский.
При этих словах напряжение Мэйзи немного спало. Костин крестный. Как же она могла забыть? В день крестин она лежала в постели с температурой, но ей рассказали о красавце Алексее Ранаевском. А теперь вот он собственной персоной.
Алексей посмотрел на нее своими бездонными синими глазами.
Вы его уложите, а я подожду за дверью.
Когда Мэйзи вышла из детской, дом снова показался ей пустым. Охранники исчезли, но она подозревала, что они где-то неподалеку. Стоя наверху лестницы, она прислушалась.
Идите сюда, раздался голос снизу.
Голос шел из ее собственной комнаты. Она чуть помедлила на пороге: Алексей стоял у окна. Он смотрелся совершенно неуместно в девичьей комнате, оформленной в светло-голубых и белых тонах.
Сядьте, коротко сказал он.
Я лучше постою.
Сядьте.
Мэйзи закатила глаза, но все же села на свою кровать. Алексей начал ходить по комнате, то и дело поднимая фотографии в рамках, рассматривая всякие безделушки, и даже заинтересовался флаконом любимых духов Мэйзи. Это ее нервировало.
Алексей удивился тому, что после четырех дней воздержания в те дни он впервые за всю свою взрослую жизнь потерял интерес к сексу желание с новой силой вернулось к нему, как только его тело соприкоснулось с телом этой девушки. Ее талия была незаметна под шерстяным свитером, но он ощутил ее изгиб, когда подхватил девушку на руки. Он догадывался, что ее грудь округлая и мягкая, а ее волосы, собранные в высокую прическу, на самом деле длинные и вьющиеся, и в них очень приятно запустить пальцы. Она была живой, настоящей, не похожей на моделей с толстым слоем косметики на лице и литрами лака на волосах. На ней, черт возьми, даже макияжа нет! Да ей он и не нужен с такой-то роскошной кожей, с такими волосами
Вдруг она встала.
Господин Ранаевский
Алексей, предложил он.
Алексей.
Он понял, что она собирается произнести некую речь, и это его насторожило.
Я не расслышал ваше имя.
Мэйзи. Мэйзи Эдмондс.
Садитесь, Мэйзи.
Мне надо кое-что сказать вам.
Сядьте.
Она села, но тут же встала.
Нет, это очень важно. Я хочу поехать с Костей. Не знаю, каковы ваши обстоятельства и что вы для него приготовили, но я хочу быть с ним, пока он не привыкнет к новой обстановке. Кроме того, он пока ничего не знает. Когда ему все расскажут, я хочу быть рядом.
Алексей нахмурился:
Он не знает, что его родители умерли?
Мэйзи покачала головой.
Я и не собирался забирать у вас Костю, только и сказал Алексей. У вас есть загранпаспорт?
Да, а что?
Собирайте вещи. Мы выезжаем через двадцать минут.
Но
Он посмотрел на нее едва ли не с обидой:
Я не привык объяснять свои действия.
«прислуге», мысленно закончила за него Мэйзи.
Алексей заметил, что Мэйзи расстроилась, но сам он расстроился куда больше. Как бы ему не наделать глупостей! Ведь эта женщина будет работать у него, а спать с подчиненными не в его правилах. Он спустился вниз, чтобы известить охранников об изменившейся ситуации.
За двадцать минут Мэйзи упаковала Костины вещи, а ее собственные уже были в чемодане, который она собрала пять дней назад, готовясь к отпуску во Франции. Всего пять дней назад, а казалось, что прошла целая жизнь.
Прежде чем уйти, она решила принять душ.
Тем временем Алексей уже третий раз смотрел на часы. Прошло полчаса. Не то чтобы это казалось ему странным он пока не встречал женщин, для которых «пять минут» означало бы меньше чем двадцать. Но с Мэйзи любые романтические отношения были исключены, и он не собирался ждать ее часами. Он мог бы послать кого-нибудь за ней, но почему-то ему захотелось пойти к ней самому.
Дверь ее спальни была приоткрыта, и он толкнул ее, ожидая увидеть Мэйзи готовой к выходу. Вместо этого он увидел голую девушку, завернутую в маленькое белое полотенце, с мокрыми локонами, водопадом спускавшимися по ее спине.
Желание взыграло в нем, как шторм в пустыне, сметая все доводы разума на своем пути.
Она не закричала, не запротестовала и не сделала ничего из того, что возмущенные женщины обычно делают в подобной ситуации и что заставило бы его повернуться и уйти. Она просто изумленно ахнула, прижимая к груди полотенце, а затем шагнула ему навстречу.
Алексей подошел к ней вплотную, обнял ее за талию и привлек к себе, наполовину стянув с нее полотенце. Она издала стон удовольствия, когда он жадно захватил ее губы своими. Ее руки были напряжены и упирались в его бицепсы, но все остальное в ней было мягким, теплым и податливым. Ему хотелось зарыться в ее мягкость и забыть обо всех волнениях, настоящих и будущих
Мэйзи не могла разумно мыслить. Потрясение сменилось унижением, когда она почувствовала, что полотенце соскальзывает с нее и она вот-вот окажется совершенно голой в объятиях незнакомого мужчины. Этот мужчина целовал ее жадно и страстно, словно отчаянно ища что-то в ней и она начала осторожно отвечать ему. Напряжение ушло из ее рук, и ее как магнитом притянуло к источнику тепла, разливавшегося по ее телу, в его объятия Он почувствовал ее отклик, и его поцелуй стал нежнее
Ее сердце бешено колотилось, а его руки слишком властно обнимали ее. Она попыталась сопротивляться, но в итоге лишь притянула его голову к себе и услышала его смех у самых своих губ. Он слегка приподнял ее над полом, и она ощутила, как он гладит ладонью внутреннюю поверхность ее бедра. Она перехватила его руку и прошептала «нет», но его губы спустились к жилке, пульсирующей у основания ее шеи.
Снимите полотенце, Мэйзи, прошептал Алексей ей в ухо, опуская руки на ее бедра.
Я не могу, ответила она, смущенная.
И тут все закончилось. Его руки и губы исчезли, и она осталась стоять у двери своей спальни, прижимая к себе полотенце и смотря в глаза мужчины, казавшегося совершенно ошеломленным.
Он протер губы тыльной стороной руки, будто стирая с них ее вкус, и произнес низким, надтреснутым голосом:
Это было непростительно. Я очень устал. Это моя ошибка. Забудьте, что это случилось.
В карих глазах Мэйзи отразились укор и недоумение.
«Ошибка? Забудьте, что это случилось?»
Алексей понимал, что плохо соображает. Девушка смотрела на него как на сумасшедшего, и он не мог упрекнуть ее в этом. Он начал то, что не мог закончить. Его тело болело от желания, и эта боль не собиралась стихать.
Но что же он, черт возьми, здесь делает?! Внизу его ждут двенадцать охранников, машина, а на взлетной полосе в Хитроу самолет. А он, Алексей Ранаевский, занят шалостями с няней в спальне наверху!
Подвиньтесь, чтобы я мог выйти, приказал он. И, ради бога, оденьтесь.
Мэйзи вздрогнула, но не двинулась с места. Ей отчаянно хотелось быть подальше от него, за дверью ванной комнаты, чтобы никто не видел ее унижения, но она знала, что если отойдет в сторону, то упустит свой шанс.
Наверное, она уже его упустила. Он, по всей видимости, был зол на нее. Она должна была оттолкнуть его с самого начала, не отвечать ему. Она должна была помнить, что интересы Кости превыше всего.
Анаис была бы в ужасе, если бы узнала, что только что произошло в ее собственном доме, всего через несколько дней после того, как
Вы не передумали? рискнула спросить она. Мысль о том, что Костя важнее всего, придала ее голосу решительности. Насчет того, чтобы взять меня вместе с Костей?
Он посмотрел на нее в замешательстве, будто она сказала что-то, совершенно не относящееся к делу. Наконец он вздохнул и провел рукой по своему небритому подбородку.
Нет, я не передумал Боже упаси, нет. Стараясь не поддаваться эмоциям, Алексей последний раз взглянул на то, что никогда не будет принадлежать ему. Оденьтесь. У вас осталось пять минут.
* * *
Мэйзи было неприятно, как он смотрел на нее после того, что произошло, она была почти голой, и это выглядело так, словно она предлагала ему себя на блюдечке. Когда он ушел, она закрылась в ванной и села на пол, сгорая от стыда, а потом скинула полотенце и завернулась в большой пушистый банный халат, который должна была надеть с самого начала, и зарылась лицом в его складки.
Как же беззастенчиво она повела себя с ним! Она почувствовала его первобытное желание и не смогла скрыть своего собственного. Ей было неловко перед самой собой и перед Анаис. Она обязана обеспечить ее сыну безопасное будущее, но вместо этого она обнимается с его крестным и ищет утешения для себя, позабыв о Косте!
Ничего не поделаешь. Надо встать, одеться, умыться и идти к Алексею. Этот порывистый, непредсказуемый мужчина заменит Косте отца, и ей придется научиться ладить с ним.
И все же, сама того не желая, она коснулась пальцами своих распухших губ. Этот поцелуй. Эта «ошибка» Нет, это больше не повторится.
Глава 3
Мальчик, самолет и няня.
Нет, ну какая же она «няня»? Эта рыжеволосая прелестница свернулась клубочком в кресле и притворяется, что спит, пока он, Алексей, сидит за ноутбуком и пытается разобраться в цифрах, которые прислали ему из Нью-Йорка. Бессонная ночь, перелет, а теперь еще и неожиданный всплеск желания Ох, как бы ему не натворить дел!
Алексей подозвал одного из бортпроводников, молодого парня по имени Лерой. Он уже давно не держал симпатичных молодых стюардесс на своем личном самолете они имели обыкновение отвлекаться от работы.
Лерой, заберите мисс Эдмондс с моих глаз долой, велел он.
Лерой перевел взгляд со спящей девушки на босса. Алексей знал, о чем тот подумал, поэтому устало добавил:
Она не спит. Притворяется.
Мэйзи заскрежетала зубами. Она слышала каждое слово Алексея с тех пор, как они сели в самолет. Он почти все время говорил по-русски, короткими, отрывистыми фразами но ни разу не обратился к ней, словно ее не было. И все же она явно мешала ему.
Лерой наклонился к ней и прошептал:
Мисс Эдмондс
Я знаю. Мэйзи покорно улыбнулась ему, подобрала свое одеяло и поднялась с места. Она бросила колкий взгляд на Алексея, который просматривал что-то на своем ультрасовременном ноутбуке, но он и не посмотрел в ее сторону.
Уложите мисс Эдмондс на кровать, сказал он бортпроводнику, когда она проходила мимо него.
Спасибо, тихо произнесла она своим нежным голосом, и Алексей инстинктивно подался вперед.
«Ну-ну, хватит дурака валять, сказал он себе, сейчас не время заглядываться на рыженьких красоток».
Отныне Мэйзи в штате его домашней прислуги. Но она вовсе не няня она солгала ему. Он прекрасно понимал, кто она: одна из поклонниц Анаис, которой удалось войти в ее дом и в жизнь Кости. Если бы Лео был жив, ему хватило бы одного слова, чтобы поручиться за нее. Но, с другой стороны, если бы Лео был жив, Алексей не встретился бы с ней при таких странных обстоятельствах и не совершил бы такого глупого поступка
Он не занимался случайным сексом, и никогда ни при каких обстоятельствах не занимался им без презерватива. Более того, он очень мало знал о Мэйзи. Может, Лео Алексей сразу же прогнал эту мысль; представив Мэйзи, завернутую в полотенце и обнимающуюся с другими мужчинами, он ужасно разозлился.
Нет, это больше не повторится, во всяком случае в ближайшие несколько недель, пока не стихнет боль от потери Лео. Кроме того, теперь надо думать и о его ребенке.
«Каким же богатым надо быть, чтобы позволить себе самолет с тремя кроватями на борту?» мысленно поинтересовалась Мэйзи. Она села на роскошную кровать и погладила шелковое, фиолетовое с черным, покрывало. Цветовое решение явно выбирал мужчина хотя ей трудно было представить Алексея за таким занятием, как выбор постельного белья.