Рафаэль Дамиров
Молот. Начало пути
Глава 1
Незнакомка покачивалась в такт долбящим битам. Черная смоль длинных волос сливалась с полумраком ночного клуба. Кислотные лучики проектора скользили по точеной фигуре. Бесконечно можно смотреть на три вещи: горящий огонь, бегущую воду и извивающийся силуэт незнакомой девушки.
Я слизнул соль с запястья и опрокинул стопку текилы, закусив долькой лайма. Алкоголь живительным теплом разлился по жилам. Заигравший медляк разогнал скачущих посетителей за барные столики. Танцпол поредел, давая смуглянке волю. Она переместилась в центр площадки и, закрыв глаза, ушла в нирвану. Я не сводил с нее взгляда, не решаясь нарушить таинственный танец.
Пятничный вечер был в самом разгаре, но особо меня не радовал. Хотелось спокойствия и уединения, и только бутылка текилы и фигура в золотисто-черном платье, обтягивающем тело девушки словно кожа змеи, удерживали меня в привычном заведении.
На танцпол шаткой походкой выдвинулся бритоголовый бугай. Желтая цепь в палец толщиной едва обхватывала бычью шею. Он пристроился к незнакомке, пытаясь исполнить «танец локтями», вырисовывая ритуальные па альфа-самца. Девушка демонстративно отвернулась к барной стойке, на миг зацепившись со мной взглядами. Бритоголовый, приняв это как призыв к сближению и подергиваясь, пристроился к ней сзади почти вплотную. Смуглянка отпрянула, отстранив кабана жестом. Но тот не унимался, расплывшись в тупой улыбке, больше напоминавшей оскал, схватил девушку за руку и притянул к себе. Та выскользнула из медвежьих объятий и юркнула в темноту зала.
Я опрокинул очередную стопку текилы и поморщился, разжевывая кислую дольку. Боковое зрение уловило тонкий силуэт, примостившийся рядом за барную стойку. Незнакомка в змеином платье смотрела на меня, прищурив глаза:
Ты один?
Я улыбнулся:
Теперь нет Клубничный дайкири, махнул я бармену.
Угощайся, я подвинул красный коктейль девушке. Сергей, и протянул открытую ладонь.
Лана, девушка улыбнулась и вложила ладошку в мою руку.
Я демонстративно чмокнул её кисть, которая оказалась на удивление холодна.
Можешь одолжить мне свой поцелуй? Обещаю его вернуть, продолжил я.
Нельзя занимать незнакомцам
Кто-то толкнул меня в плечо. В то же мгновение потная туша протиснулась между нами за барную стойку. Кабан, будто не замечая меня, осклабился в улыбке, возрадовавшись, что нашел сбежавшую.
Куда ты пропала? Поехали ко мне, прохрипел бугай, приобняв Лану.
Девушка со мной, я похлопал по плечу назойливого ухажера.
Тот повернулся ко мне:
Слышь, паря, а тебе не тяжело будет поломанными руками зубы с пола собирать?
Я не такой дурак, как ты выглядишь Зачем мне собирать твои зубы?
Лана хохотнула. Кабан побагровел, схватил меня одной рукой за грудки и другой ударил в голову.
За мгновение до встречи его кулака с моим лицом я поднырнул под локоть вцепившейся в меня руки и правым боковым хряснул по квадратной челюсти. Кабан пошатнулся и расцепил захват. Но опомнившись, ринулся на меня словно буйвол. Я перехватил летящий кулак и, уйдя с линии атаки, подсечкой швырнул тушу в сторону. На полном ходу бугай врубился в барную стойку. Хрустальным дождем на пол посыпались рюмки и бокалы, распугав по углам посетителей.
Подоспевшие секьюрити попытались меня скрутить, но разглядев мою ксиву, в недоумении замерли возле бугая, пытаясь привести его в чувство.
Лана схватила меня за руки и потянула к выходу:
Пойдем, здесь шумно
Я швырнул пятитысячную на барную стойку и устремился за девушкой.
* * *
Мотор такси мирно урчал, луна высвечивала задумчивое лицо Ланы на заднем сиденье. Я наслаждался рядом треком, лившимся из динамиков.
Куда едем? мой взгляд невольно остановился на глубоком декольте.
Ко мне, глаза девушки блеснули отраженной луной.
Хорошо, только я не сплю с незнакомками
Жена не разрешает? Лана прищурилась.
Жена погибла.
Прости
Два года уже прошло, я поежился и закрыл глаза.
Подъезд старого дома дореволюционной постройки встретил запахом нафталина и подвальной сырости. Оштукатуренные стены с лепниной едва освещались одинокой мерцающей лампочкой, свисавшей над головой на заскорузлом проводе.
Ого! Если бы не номера квартир, я бы подумал, что мы идем в гости к Дракуле, сказал я, поднимаясь за Ланой на третий этаж.
Квартира досталась мне от бабушки, ответила она, отпирая массивную деревянную дверь на проржавевших петлях.
Дверь скрипнула, пропуская нас внутрь. Где-то щелкнул выключатель и пространство наполнилось приглушенным мертвенно-синим светом.
Из темной прихожей мы попали в огромную и единственную комнату с окнами от пола и закопченным камином.
Мило лофт с налетом старины, я плюхнулся на диван из толстой потертой кожи. Из полумрака комнаты выглядывали статуэтки языческих богов. На стенах висели панно с изображениями мифических существ и ритуалов.
Да у тебя как в музее! глаза привыкли к полумраку, и я с интересом разглядывал необычную обстановку.
Лана схватила полотенце и выскользнула из комнаты. На резном столике у дивана гостеприимно расположился набор мини-бара: коньяк, мартини и какие-то ликеры. Я плеснул в бокал коньяка и посмотрел в окно. Лиловые тучи раздвинулись, обнажая полную луну. Сизая дымка зловеще ползла по небу, окутывая ночной город, словно хотела его поглотить. Я включил экран смартфона и посмотрел на часы. Близилась полночь пятницы. А число сегодня какое? Тринадцатое
Чьи-то руки скользнули по моему торсу, обхватив сзади. Я почувствовал легкий аромат женского тела и обернулся. Обнаженная Лана обвила мою шею руками и впилась в меня поцелуем. Я скинул с себя одежду, и мы плюхнулись на огромную кровать с коваными спинками. Лана вскочила на меня сверху и, покрывая поцелуями, накинула петли на мои запястья.
Я хочу тобой овладеть так, прошептала она, ловко пристегнув петли к кованому орнаменту кровати. Какое мускулистое у тебя тело
Я не сопротивлялся, если хочет пусть почувствует свое доминирование, потом все поменяется Луна полностью вышла из-за туч и осветила ее великолепную фигуру с неестественно пепельно-серой кожей, приятной на ощупь. Странный загар.
Извиваясь на мне, она словно вошла в транс, ее тело подрагивало, пульсируя в такт моим движениям. Пальцы вцепились в мою грудь, а колени плотно стиснули бедра. Я почувствовал, как волна тепла подкатила к ее животу, спина выгнулась дугой, лицо исказилось от сладострастия, и протяжный стон сорвался с ее губ.
Через мгновение, словно опомнившись, она что-то зашептала. Слова на незнакомом языке. Латынь?.. В ее глазах заплясали фиолетовые огоньки. Голос стал громче и приобрёл объем, словно из подземелья. Я закрыл глаза и замотал головой, пытаясь освободиться от пьяного бреда. Вдруг девушка выхватила откуда-то кривой кинжал и занесла его над головой, направив острие в моё сердце. Она что-то торопливо шептала, всем весом прижимая меня к постели.
Ты что?! воскликнул я, пытаясь высвободить связанные руки
Время пришло вернуться мне назад, ты поможешь открыть портал, насытив жертвенной кровью магию древних Фиморр!..
Сектантка, вот ссу-у-ка!
Клинок сверкнул, устремившись вниз, но в последний момент я вывернулся, сбросив одержимую с себя. Оцарапав мою грудь, кинжал вспорол черные шелка постели. Сумасшедшая зашипела и кинулась на меня. Я выдернул правую руку из петли и перехватил ее запястье с кинжалом. Лана впилась в мою руку зубами, чуть не прокусив ее насквозь. Я дернулся и отшвырнул её на пол. Она выронила кинжал и схватила бронзовую статуэтку, целясь мне в голову. Я не мог увернуться, так как все еще был привязан и, подхватив с кровати кинжал, метнул его в ведьму. Клинок пронзил ее грудь, погрузившись в плоть наполовину. Лана вскрикнула и рухнула навзничь. Черная кровь брызнула из раны, орошая рукоять кинжала с красным камнем в навершии. Камень вспыхнул голубым пламенем и разверзся в огненный вихрь. Голубой вихрь закружил по комнате, разбрасывая все вокруг, срывая со стен картины, круша мебель. Воронка вихря подхватила меня, затягивая внутрь.
Иди в мой мир! услышал я предсмертный крик ведьмы и провалился в небытие.
Глава 2
Я открыл глаза и зажмурился. Полуденное солнце слепило, играя в листве вековых деревьев. Трава колола спину и ягодицы. Я приподнялся на локте и огляделся. Голова кружилась каруселью, а перед глазами висела похмельная пелена.
Странно, вроде выпил-то немного С трудом вспоминая события последнего вечера, я никак не мог понять, какого черта я оказался в лесу, да еще и абсолютно голым? Но не это было самым страшным. Служебное удостоверение Где оно? Я рефлекторно ошлёпал себя по привычным местам карманов с собой его явно не было. Такими удостоверениями обычно не разбрасываются. За утрату ксивы светил минимум неполняк, а то и увольнение по статье, это как повернут Нельзя бухать одному, сколько раз зарекался!.. Сидел бы дома с женой Но ее больше нет
Топот копыт прервал мои сетования. С десяток всадников выскочили на лесную поляну, окружив меня. Борясь с головокружением, я встал. Облаченные в кожаные доспехи всадники с мечами наперевес напоминали средневековых воинов-бродяг. Что за маскарад? Ребятки историческим моделированием увлеклись? Но тут всадники залопотали на неизвестном языке, выкрикивая незнакомые мне слова. Готов поклясться, такого языка на Земле не существует. Признаки языковых групп я хорошо помню с разведшколы.
Привет! Вы понимаете меня? воскликнул я и поднял открытую ладонь, универсальный жест мирных намерений.
Но тут же получил удар сзади по голове и потерял сознание.
* * *
Скрип телеги и запах затхлой соломы пробудили меня. Я лежал на копне в повозке, связанный кожаными ремнями по рукам и ногам, одетый в рубище из рогожи. Маячивший впереди зад вороной лошади закрывал обзор. Приподнявшись на локте, я огляделся. Колонна из всадников и повозок с вьюками двигалась по наезженному проселку. Разношерстный люд о чем-то беззаботно трещал на все том же неизвестном языке. Здесь были и воины, вооруженные мечами и луками, и бородатые мужи, облаченные в расшитые халаты со сверкающими цепями на лоснившихся шеях, и чумазые оборванцы, походившие на прислугу. Все напоминало торговый караван времен Да не было таких времен, где бы перемежались прикиды востока, скифов и викинго-витязей. Что за маскарад?! Розыгрыш? Эй!..
Голос мой утонул в гвалте каравана. Но нет, это не постановка Клинки боевые, не маркированные, луки ручной работы из древесных пород, которых не сыщешь. Одежда затерта и засалена так, что не один месяц ее надо носить и не стирать. Сбруя на лошадях необычная, седла из красной кожи с незнакомым орнаментом. Да здесь лето, черт побери, а в Москве сейчас февраль!
Воспоминания вчерашнего дня постепенно возвращались ко мне: горячие поцелуи девушки Ланы, кажется. Экстаз и Я закрыл глаза и все вспомнил! Нет! Это сон! Подтянул связанные руки к груди и ощупал себя: рана от кинжала кровоточила из-под запекшихся струпьев, что-то мешало ей подсохнуть. Я потрогал рану и обнаружил прилипший к ней плоский осколок красного камня из навершия рукояти жертвенного кинжала ведьмы. С интересом рассмотрел его. Камень притягивал мой взгляд, будто гипнотизируя. Я смотрел в него, словно в красную бездну. Волны красного тепла от осколка пронзили тело и захватили все мое существо, наполнив душу чем-то неизведанным и величественным. Каждая клеточка моего тела встрепенулась, подстраиваясь под что-то новое, пока мне непонятное Что за хрень, опять глюки?! Я тряхнул головой и сунул осколок глубоко в солому.
Спустя минуту наваждение прошло, а сознание прояснилось. Но в своей квартире я так и не оказался, да хотя бы в луже возле подъезда, спящим, пьяным, но только бы в родной стороне!.. Ну, если в луже, то конечно же, не вниз лицом.
Сетуя на превратности судьбы, я не сразу понял, что изменилось во мне после «медитации» с камнем. Лишь когда караван подкатил к огромной каменной стене города-замка с подъёмным мостом, и чей-то хриплый голос прокричал: «Открыть ворота»! до меня дошло, что не так!
Вот красно-камушек, японо-кочерыжка! Я ж язык понимать стал! Прислушавшись к караванному базару, начал легко различать отдельные слова и фразы люда, болтавшего на разные животрепещущие темы: у кого заноза гниет, а кто с кем ночью возлег.
Первая хорошая новость на сегодня: знать и понимать намерения врага половина победы. Пусть думают, что я тупой иноземец. Чаще побеждает тот, кого не воспринимают всерьез.
Караван въехал в каменный город с огромными башнями и центральным замком, и растекся по кривым улочкам. Вокруг замка расположились дома поскромнее, перемежаясь с деревянными хибарами картины феодального неравенства.
Моя повозка в сопровождении трех бичеватых головорезов и двух подвод с тюками подкатила к городскому рынку. Между усыпанных снедью, фруктами и тканями деревянных лотков сновал разношерстный народ.
Посреди рынка открылась пыльная площадь, вымощенная тесаным камнем. В центре на деревянном помосте томились пленники, прикованные к многочисленным столбам. То были пленные воины с кровавыми пятнами на изрезанной одежде, женщины, напоминавшие крепостных крестьянок, худосочные парнишки, взращенные, вероятно, в неволе.
Вокруг рабов шел ожесточенный торг. Народ плотным кольцом окружил помост и с интересом глазел на розничную торговлю живым товаром.
Грузный купец с китайским лицом и размалеванными глазами сполз с головной подводы, привезшей меня в сие место, и о чем-то оживленно стал договариваться с одноглазым битюгом с плетью в руках. Оба размахивали руками, тыкали в меня пальцами, и казалось, сейчас вцепятся друг в друга. Наконец одноглазый всучил горсть желтых монет китайскому винни-пуху, и тот, сияя, помчался к моей повозке. Меня выволокли из телеги и, накинув кандалы, приковали к одному из столбов.
Ах ты сучка ты крашеная!.. Продал меня, испепелял я взглядом уезжающего купца.
Тем временем меня, как новый кусок мяса, вплотную обступили чванливые покупатели в расшитых халатах, ощупывая мои мускулы и суставы. Один рябой рявкнул:
Покажи зубы!
В ответ я тупо отмахнулся головой, вывалив наполовину язык: моя не понимай, насяльника. Пусть думают, что дурачок. За дурачка мало дадут и спрос с него никакой. Сбежит дурачок, да и бог с ним нового купить можно
Рябой нахмурился и, схватив сальными руками мою челюсть, попытался ее разжать.
Тактика «я у мамы дурачок» вмиг рухнула. Никому не дозволено лезть в мой рот, разве что только языку прекрасной дамы. Я рефлекторно двинул коленом торговца между ног, одновременно ударив его головой в нос. Скрючившись, тот укатился, что-то вереща и поливая мостовую кровью из разбитого носа.
Удары плетей обожгли тело. Я втянул голову в плечи, пряча глаза. Одноглазый полосовал меня плетью. Чья-то рука перехватила плеть. На помост вскочил жилистый старикашка, облаченный в кожаные доспехи:
Не порти товар, я его покупаю!
Сто монет! задыхался бородач.
За такие деньги я троих могу купить! У меня здесь восемьдесят, старик швырнул звонкий мешочек в руки работорговцу.
Тот, скривившись, подхватил деньги, но обратно выпускать из рук уже не захотел:
Бес с тобой, Каливан! Забирай.
Двое молодцев Каливана опасливо отстегнули меня от столба, оставив кандалы на руках.
Что же я так прокололся, разведчик хренов! Купивший меня дедок посерьезней будет лоснящихся купцов. Наверняка воин в прошлом. И слуги у него головорезы теперь за мной глаз да глаз будет!
Свобода от меня отдалилась, как целомудренность от мальчишки. Не был никогда свободным и не хрен начинать. В том мире под системой ходил, чистоту погон блюдя, а здесь и вовсе раб. На ум пришла шутка из КВН: «Государство это институт, ограничивающий свободу граждан, чтобы расширить свою».