Когда я была ребенком, моя семья была богатой очень богатой, но это богатство не было законным. Очевидно, это существенное отличие, но попробуйте объяснить это четырнадцатилетней девочке-подростку. Попробуйте сказать ей, что вам придется продать все ваше имущество, что ее отец сядет в тюрьму, что ей придется перейти в государственную школу, что ее подруги перестанут быть подругами, что весь образ ее жизни рухнет и станет всего лишь жестоким воспоминанием, сладким сном, который ей уже не вернуть.
Повзрослев, я добилась, чтобы моя жизнь стала именно такой, какой я хотела ее видеть, то есть богатой и полной привилегий. Такой, какой она и должна была оставаться всегда, если бы мой растяпа-отец не пустил все под откос. Хотя, наверное, в каком-то смысле мне надо быть ему благодарной. Ведь если бы не он, во мне не зародился бы этот голод, это стремление ни в коем случае не вернуться к унизительной бедности моих детских лет. По правде говоря, я лучше умру, чем буду бедной, а самый простой способ оставаться богатой это иметь влияние и власть.
7. Дженни
Солнце еще взошло не полностью, когда я отперла заднюю дверь моего салона и, включив свет, вошла. Я особенно любила это время. Мне нравилось открывать «Сияние» раньше, чем это необходимо, чтобы иметь возможность в тишине насладиться ощущением покоя до того, как день начнется по-настоящему. К тому же моя лучшая подруга Киша всегда приходила заранее, чтобы психологически подготовиться к дню, заполненному работой с волосами и макияжем, собраться до того, как начнется неизбежная нервотрепка.
Вскоре я услышала, как через парадную дверь в салон вошла Мэри администратор в нашей приемной.
Доброе утро, крикнула она и сразу же принялась за работу.
Послышалось движение ножек стула по полу, затем застучали клавиши ее компьютера. Затем в салон неторопливо вошла Киша, полная уверенности в своих силах и держа в каждой руке по пластиковому стакану кофе из «Старбакса». Ее отец был белым, а мать чернокожей, и вместе они сотворили эту роскошную женщину с льдисто-голубыми глазами, полными губами и великолепными длинными вьющимися каштановыми волосами (добавлю: мне ни разу не пришлось над ними работать так они были безупречны).
Дженни, вот твой кофе, сказала она, протянув мне мой стакан.
Ты моя спасительница. Я взяла стакан и сразу же поднесла его к губам.
Что у нас сегодня? Киша села в одно из кресел и повернулась вместе с ним, медленно прихлебывая кофе.
Шеннон будет находиться здесь практически весь день. До конца месяца она должна сделать все свои сеансы.
О да, она же теперь не замужем и готова тусоваться? Киша пошевелила бровями.
Не думаю. Я слышала, что развод стал для нее полной неожиданностью, и мне кажется, Шеннон по-настоящему любила Брайса.
Киша отпила еще один глоток своего кофе.
А может, она любила деньги и власть?
Когда речь идет об этих женщинах, кто его знает с них станется. Я допила кофе и бросила стакан в мусорное ведро.
Кстати, о любви: когда ты позволишь мне устроить для тебя свидание? И Киша подмигнула мне.
Никогда, ответила я, обходя салон, чтобы удостовериться, что везде в нем царит абсолютная чистота и все находится на своих местах. Этот салон был моим детищем, моей любовью, моим всем. И для меня было важно, чтобы все в нем было в идеальном порядке.
Ох, да ладно тебе. Давай вернем тебя в игру. Какой тип партнера ты предпочитаешь? Какой из них в твоем вкусе?
Никакой. Я вскинула бровь.
А я знаю какой. Бесплодный и неспособный ответить ни на какие чувства, ни на какую привязанность. И Киша обвела мой салон широким взмахом руки.
Я села в кресло, ближайшее к ней.
Ха-ха, очень смешно.
Этот салон не может ответить на твою любовь.
Знаю, но у меня просто нет времени на свидания.
Я повернула свое кресло к зеркалу и наложила на свое лицо легкий макияж, но так, чтобы ни в коем случае не замазать веснушки, покрывающие мои щеки и нос. Оливия была не права насчет них они были прекрасны. У меня не было никаких морщинок, только глубокие ямочки. Я поправила мою свободную, струящуюся блузку. Я не была уверена, что она подойдет к моему миниатюрному телосложению, но со временем она начала нравиться мне все больше и больше, потому что она была простой и не привлекала внимания.
Выкрои время, чтобы заняться устройством своей жизни. Найми еще одну сотрудницу. Киша поднялась со своего кресла и встала за моей спиной. Она положила руки мне на плечи и посмотрела на мое отражение в зеркале Ведь ты не молодеешь.
Мне всего лишь тридцать один год, возразила я.
И скоро тебе стукнет сорок.
Ты говоришь ужасные вещи! Я засмеялась.
Киша пожала плечами:
Всего лишь правду.
Я развернула свое кресло и, глядя на нее, шутливо закатила глаза.
Она была права. Время ни для кого не останавливалось и не замедляло свой ход. И, похоже, чем более занятым человеком ты была, тем оно летело быстрее. Последний раз я была на свидании еще до того открытия «Сияния» и в глубине души знала, что мне необходимо нечто большее, нечто, находящееся за пределами этих четырех стен и не имеющее отношения к богатым женщинам, которых я обслуживала. Я жила через их посредство, их жизнью, их чувствами, но это же просто-напросто то же самое, что и не жила вовсе.
Ну и как ты собираешься справиться со всей этой ситуацией с Шеннон? Мы можем сдвинуть на другое время прием всех остальных клиенток? Киша взяла наш журнал для записей.
Да, думаю, именно это нам и придется сделать.
Это же нелепо. Мне казалось, что это салон красоты, а не ясли для женщин среднего возраста, насмешливо заметила Киша.
Вот тут ты ошибаешься. Эти женщины как малые дети у них есть все, но они все равно находят поводы ныть и затевать свары.
А мы можем поднять сумму их членских взносов, раз уж мы добавили к перечню своих услуг услуги нянь?
Наш смех был прерван звоном колокольчика на парадной двери.
Входите, мисс Блок. Дженни ждет вас, сказала Мэри.
Меня зовут миссис Мэдисон, поправила ее Шеннон.
Боже. Она оставила себе фамилию Брайса, продолжая цепляться за надежду вернуть богатство, влияние и мужа. Бедняжка.
Шеннон вышла из-за черных портьер так, будто она выходит на сцену в каком-то популярном представлении в бродвейском театре. Не хватало только света рампы и аплодисментов. Ее длинные золотистые волосы утратили свой яркий оттенок, поскольку их уже давно не касалась рука стилиста. Что ж, сегодня я это исправлю. Ее точеный нос смотрелся так, будто его создал какой-то искусный мастер, и так оно и было. Этого мастера звали доктор Ричардсон, муж Карен. Ее кожа была гладкой, как мрамор, что достигается только инъекциями ботокса. Которые ей делал все тот же доктор Ричардсон. Она носила только одежду самых известных модных домов «Армани», «Гуччи», «Прада», «Шанель», «Версаче» и сегодня была упакована в вещи от них всех. Белые брюки «Версаче», туфли на высоких каблуках «Прада», блузка «Армани», солнцезащитные очки «Шанель» и сумка «Гуччи». Она была худа и округла одновременно это бывает только у сорокалетних женщин и достигается долгими тренировками в тренажерном зале, строжайшей диетой и регулярными визитами к врачу. В отличие от намного более молодых женщин она выглядела так, будто ее моложавая внешность стоила ей немалых усилий. Нет, естественность это не про нее.
Шеннон сняла свои темные очки и улыбнулась Кише и мне. На ее лицо был наложен толстый слой грима так она тщилась компенсировать себе потерю своего брака. Мне было ужасно жаль ее. Шеннон была домохозяйкой. Примерно так она и представилась мне чуть более трех лет назад, когда явилась в мой салон впервые.
Я Шеннон Мэдисон, жена конгрессмена Брайса Мэдисона, сказала она в тот день.
Такова была ее самоидентификация пока этому не пришел конец. Теперь другая женщина занимала ее место и носила звание, которое прежде принадлежало ей. Будучи людьми, мы позиционируем себя с помощью того, чем мы больше всего гордимся, кто-то определяет себя прежде всего как мать, кто-то как владелица салона красоты, кто-то считает себя вольной птахой. Но что происходит, когда ты это теряешь? Чем ты становишься тогда?
Привет, Шеннон. Мы так рады, что ты смогла к нам прийти. Я подошла к ней и расцеловала ее в обе щеки.
Она обняла меня немного крепче, чем делала обычно. Я понимала, что ей это необходимо, и тоже крепко сжала ее и потерла ее спину. Мы разжали объятия, когда она наконец оказалась к этому готова, и я улыбнулась и кивнула ей. Она кивнула в ответ, и ее глаза увлажнились. Но она сделала глубокий вдох, и ее глаза почти сразу перестали предательски блестеть. Она всеми силами старалась держать себя в руках. Они с Кишей тоже обнялись и обменялись любезностями.
Что мы можем для тебя сделать? спросила я.
Во-первых, налейте мне шампанского, а затем сделайте все, что вы умеете. С головы до ног. Все сеансы и услуги, которые есть в вашем перечне. Я хочу этого. Я желаю выйти отсюда пьяной и прекрасной. Она засмеялась, но было видно, что она говорит это всерьез.
За то время, что я знала Шеннон, она всегда была такой собранной. Она мало пила и редко теряла самообладание. Она очищала свой организм с помощью соков и перепробовала все модные диеты, которые только существуют в природе. Она заботилась о себе. Эта Шеннон была не похожа на ту, которую я знала, но я понимала, что она страдает и пытается притупить свою боль.
Киша достала бутылку шампанского и откупорила ее. Она наполнила бокал и поставила бутылку рядом с собой, пока Шеннон усаживалась в кресло.
Мой конек это наведение красоты, сказала я, накинув на нее пеньюар.
А мой конек это выпивка, добавила Киша.
В таком случае я в хороших руках, засмеялась Шеннон и посмотрела на нас обеих. Затем поднесла свой бокал к губам и одним глотком осушила его.
8. Шеннон
Мои волосы были окрашены, подстрижены и уложены в прическу. Мне сделали пилинг всего тела, удаление волос, массаж и нанесение загара. Мои ресницы были нарощены, брови затемнены. Мне был сделан безупречный макияж, более легкий, чем я просила, но я согласилась последовать рекомендации Дженни, сказавшей, что в дневное время он должен быть менее заметным. Мой маникюр высыхал, Киша делала мне педикюр, и я перешла с шампанского на белое вино. Я была капитально навеселе и чувствовала себя чрезвычайно красивой и уверенной в себе, чего со мной уже давно не бывало.
Дженни и Киша, как всегда, были на высоте, и к середине второй половины дня мы уже говорили о моем разводе. Я вовсе не собиралась поднимать эту тему, но в атмосфере салонов красоты и спиртном есть нечто такое, что настраивает тебя на откровенность. А если смешать их вместе, ты становишься готова выложить абсолютно все. Они обе были отзывчивы и участливы, задавали уместные вопросы, делали мне уместные комплименты и что было мне необходимо в хвост и гриву чихвостили мужчин.
Теперь, когда ты не замужем, тебе кто-нибудь приглянулся? поинтересовалась Киша.
Благовоспитанные дамы никогда не говорят о таких вещах, ответила я, засмеявшись и икнув.
Вот это да! Киша захлопала ресницами и начала красить ногти на другой моей ноге.
Нет, ты меня не поняла, сказала я, быстро шевельнув запястьем. Я по-прежнему люблю Брайса и надеюсь, что когда-нибудь мы с ним соединимся вновь.
Киша и Дженни переглянулись и сдвинули брови. Я понимала, что, по их мнению, я спятила, раз говорю такое, но, несмотря на все, что Брайс заставил меня пережить, я по-прежнему любила его. Мы с ним были хорошей парой. Просто у него был кризис среднего возраста, очень затянувшийся кризис среднего возраста. Дженни прислонилась к своему креслу, и ее лоб собрался в складки. Я видела, что она хочет спросить меня о чем-то, но Дженни всегда была очень деликатна и ни в коем случае не желала никого обижать.
Полно, Дженни, просто скажи то, что ты хочешь сказать, фыркнула я. Она подошла ко мне и долила в мой бокал еще шардоне. Если считать и шампанское, и вино, я выпила уже почти две бутылки, и теперь мои слова лились легко и свободно, произносимые с протяжным южным выговором.
Ты правда считаешь, что Брайс вернется к тебе? спросила она. Он же вступил в новый брак.
Он развелся один раз, а значит, может сделать это снова, невозмутимо ответила я.
Киша и Дженни кивнули. Я знаю, что они были не согласны со мной и, скорее всего, считали, что я неадекватна. Но они увидят. Они все увидят. Брайс не проявлял ко мне интереса, когда я начала подбивать к нему клинья четырнадцать лет назад. Он был слишком зациклен на своей карьере. Но тогда я заставила его передумать и могла бы сделать это снова. На протяжении нашей совместной жизни я постоянно предупреждала его, что стала бы самой худшей бывшей женой, которая только может у него когда-либо быть, потому что никогда ничего не забываю и никогда ничего и никого не отпускаю, включая бывших мужей.
Говорят, если ты кого-то любишь, то отпусти его а если он не возвращается, то пойди и сама верни себе этого говнюка. Я фыркнула.
Киша засмеялась, а Дженни посмотрела на меня с жалостью, но быстро обратила это в легкую улыбку.
Какие у тебя планы на вечер? спросила Дженни, сменив тему.
Мне надо завершить приготовления к торжественному приему, который должен состояться на следующей неделе, переслать финансовый отчет и все такое. Я пропустила пару заседаний комитета, но этот прием все равно получится просто великолепным. Он должен получиться великолепным. Сегодня мне не удалось связаться ни с кем из членов комитета, чтобы доработать детали. Кстати, Оливия приходила сюда?
Она уже несколько месяцев не отвечала на мои звонки. Я не понимала почему, но у меня так и не вышло поговорить с ней, чтобы выяснить, в чем тут суть.
Да, она была здесь вчера, ответила Дженни.
А она говорила что-то обо мне?
Нет, отозвалась Дженни, прибирая салон.
У меня возникло ощущение, что она говорит неправду, но я не стала давить на нее. Дженни считала, что одной из ее обязанностей является поддержание мира, и я понимала почему. Должно быть, тяжело находиться в самом центре сплетен Бакхеда. До моего развода я всегда думала, что самая влиятельная женщина в городе это я, но в глубине души я понимала, что на самом деле это Дженни. Знание сила, а Дженни знала все. Я отпила еще один глоток вина.
Знаешь, я едва не отменила свое членство здесь, призналась я.
Глаза Дженни немного округлились, но ее лицо сразу снова приняло то выражение, которое она использовала, обслуживая своих клиенток, нейтральное, с чуть заметной улыбкой.
В самом деле? Что ж, думаю, я бы это поняла, после твоего развода и всего прочего.
О нет, дело тут не в деньгах. Я получаю хорошие алименты. Я выпрямилась. Я не была уверена, не станет ли его новая жена также твоей клиенткой.
Дженни открыла рот, затем закрыла его, колеблясь.
Вообще-то Брайс позвонил мне вчера. И скажу откровенно, я внесла ее в список своих клиенток, но я сделаю так, чтобы ваши посещения моего салона не пересекались.
Хорошо. Я кивнула.
К тому же, думаю, здесь мы увидим ее не скоро. Если судить по тому, что рассказала мне Оливия, Кристал отнюдь не фанатка салонов красоты, объяснила Дженни, но произнесла она это без осуждения, а так, будто прочла эти слова с телесуфлера.
Я вскинула брови и сделала еще один глоток. «Женщина, которая не напрягается по поводу своей внешности». Я рассмеялась. Брайс определенно останется с ней недолго. Ему необходимо иметь рядом такую женщину, как я, а не какую-то девчонку с захолустной фермы. И это дало мне надежду, что мы с Брайсом снова будем вместе.