Венди Маркус
Неисправимый доктор К.
Once a Good Girl
© 2011 by Wendy S. Marcus
«Неисправимый доктор К.»
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
Глава 1
Быстро нажав несколько клавиш на клавиатуре, старшая медсестра реабилитационного отделения 5E Виктория Форли отправила медсестрам график работы на следующую неделю и выключила компьютер. Сегодня она уйдет с работы вовремя. Виктория выровняла стопку документов на своем аккуратном письменном столе, стоявшем в небольшом кабинете, и убедилась, что все лежит на своих местах. При воспоминании о глазах сына, заполненных слезами, у нее заныло сердце.
«Почему меня всегда забирают с продленки последним? спросил Джейк вчера вечером за ужином. Моя учительница очень злится, когда ты задерживаешься».
Учительница была готова поставить под сомнение материнские способности Виктории. Если она трижды придет за сыном слишком поздно, его исключат из группы продленного дня. И что тогда ей делать?
Виктории было ненавистно осознание того, что упорная работа ради повышения по службе, которого она ждала пять лет и которое могло обеспечить ее сыну хорошее будущее, принесла не только финансовый доход, но и сократила время, проводимое вместе с Джейком. Хотя, честно говоря, дело было не столько в работе, сколько в одержимости. Виктория постоянно добивалась совершенства во всем. Она хотела доказать всем и каждому в мемориальном госпитале Мадрин-Фоллс, что даже в возрасте двадцати пяти лет имеет достаточно опыта, чтобы успешно справляться с обязанностями старшей медицинской сестры отделения.
Схватив халат с вешалки, установленной за дверью, Виктория его надела. Ей предстоит сделать последний обход, а затем можно будет отправиться домой. Выйдя из кабинета, молодая женщина вдохнула знакомый сосновый запах дезинфицирующего средства и оглядела белые стены и пол коридора, дабы убедиться, что они в идеальном состоянии. Она закрыла крышку большой корзины для белья в подсобке и отнесла две новые капельницы в стерильную комнату для хранения препаратов.
Проходя по коридору мимо палат с нечетными номерами, Виктория увидела неожиданное зрелище у дверей палаты под номером пятьсот семнадцать. Там тихо сидел золотистый ретривер с ярко-красной банданой на шее.
Итак, неуловимый доктор К., непревзойденный специалист в области реабилитации больных, наконец соизволил объявиться в отделении 5E, опоздав на встречу со старшей медсестрой на два часа. Ну, теперь ему придется ждать, когда она освободится. И Виктория Форли не будет прислушиваться к его оправданиям и просьбам позволить собаке регулярно приходить в отделение.
Женщина не понимала, для чего он должен притаскивать своего четвероногого друга в отделение, где проходящие реабилитацию онкологические больные слишком измотаны процедурами и обладают ослабленным иммунитетом. Виктория прошла мимо собаки, которая не сдвинулась с места, а лишь слегка взмахнула хвостом, демонстрируя свое дружелюбие. Ладно. Собака не представляет угрозы для посетителей и пациентов. Тем не менее Виктория была не в восторге от того, что в ее отделении разводят антисанитарию, приводя животных. Если только общение с этими животными не приносит пользу. Именно поэтому она решила воздержаться от протеста и подождать четыре недели время испытательного срока, чтобы выяснить, какое действие собака оказывает на больных.
Мы позанимаемся с вами завтра утром, послышался из палаты мужской голос. Викторию насторожил его низкий глубокий тембр.
От волнения по ее спине пробежала дрожь. Не может быть! Виктория заглянула в палату, чтобы убедиться, что не ослышалась.
У изножья кровати под номером два стоял мужчина. Жалюзи на окнах были закрыты, а свет выключен, поэтому она не могла его разглядеть и отметила только высокий рост, широкие плечи и большие руки. Довольно длинные темные волосы мужчины вились у ушей и спускались на воротник халата. Словно почувствовав на себе взгляд Виктории, он повернулся к ней лицом. Густая челка закрывала часть его лба. Несмотря на довольно неопрятный вид, врач все равно казался очень привлекательным.
Отлично! Он заметил, что она на него пялится.
Виктория? спросил он и пошел к ней.
Его голос! Его походка! «Боже, помоги мне. Пусть это будет не он!» Виктория почувствовала, что приросла к полу. Когда мужчина вышел из затемненной палаты в хорошо освещенный коридор, ее глаза единственная часть тела, которая по-прежнему могла двигаться, встретили его взгляд. У него были бледно-голубые, почти бесцветные глаза с темным ободком вокруг радужной оболочки. Эти глаза она любила и ненавидела в равной мере. Да, она узнала его глаза, однако лицо мужчины в первый момент показалось ей незнакомым. Нос был слегка искривлен явное свидетельство перелома. Один шрам рассекал правую бровь, а другой находился в центре подбородка.
Однако Виктория все равно узнала бы этого человека, как бы сильно он ни изменился.
Кайл Карлински.
Прежде чем она успела себя одернуть, в ее мозгу возник вопрос: что с ним случилось за те девять лет, что он отсутствовал? Виктория упрекнула себя. Не имеет значения, чем занимался Кайл. Ей пришлось достаточно настрадаться из-за его безответственной неосторожности.
Виктория? повторил он. Что ты здесь делаешь?
Кайл посмотрел на бейдж с ее именем, прикрепленный к нагрудному карману халата.
Ты медсестра? Он помедлил, переваривая полученную информацию, потом прищурился и насмешливо спросил: Что случилось? Тебе не удалось пробиться в Гарвард?
Виктория поборола желание вцепиться ему в горло и придушить на месте. Она расправила плечи и вздернула подбородок:
Я старшая медсестра отделения.
Старшая стер Он поднял обе руки. Извини.
Судя по выражению его лица, Кайл не раскаивался в своих словах.
Виктории было известно, что некоторые сотрудники называют ее стервой. Еще со средней школы за ней закрепилась слава сноба и подхалимки. Однако чужое мнение ее больше не волновало.
Людям свойственно награждать женщину унизительными эпитетами только потому, что она стремится достичь успеха и возлагает на себя большие надежды. Ничего не поделаешь. Но я благодарна тебе за то, что в моем присутствии ты стараешься сдерживаться.
Он оглядел ее с головы до ног:
Я вижу, ты по-прежнему классно одеваешься.
Сколько Виктория себя помнила, вплоть до того момента, когда отец перестал с ней общаться, он твердил: «Если хочешь заслужить уважение, одевайся и веди себя так, будто ты этого уважения уже заслуживаешь».
Именно поэтому, даже когда у нее было не так много денег, она ходила на распродажи дизайнерской одежды, тщательно подбирая свой гардероб.
Виктория обратила внимание на одежду Кайла: черная футболка с карманами, выцветшие джинсы и черные кожаные байкерские сапоги.
А ты, как я посмотрю, оделся для ралли на огромном грузовике, сказала она и только теперь обратила внимание на бейдж на кармане его халата: «Доктор Кайл Карлински».
Кайл это доктор К.? Ни в коем случае! Такого просто не может быть. До того, как она, ученица десятого класса, стала его репетитором, Кайл был настолько непритязателен в своих стремлениях, что считал огромной удачей возможность поработать в третью смену на пригородном заводике по производству замороженной пиццы. В ночную смену работникам платили на два доллара в час больше.
Ты на несколько месяцев опоздал на Хеллоуин. Что это за костюм? поинтересовалась Виктория, пытаясь контролировать дыхание. Пока она торчала в Мадрин-Фоллс, измученная насмешками людей, которые с нескрываемой радостью наблюдали за крушением ее идеальной жизни и тем, как она воспитывает ребенка одна, Кайл уехал из города, разрушив ее мечты и лишив будущего.
«Успокойся, дорогуша. Все не так уж страшно, а ты раздуваешь из мухи слона».
Таковы были его последние слова при расставании. О, как он ошибался! Для скромной, выросшей без матери девушки-подростка секс до брака считался грехом. Она влюбилась и отдала свою невинность совершенно недостойному парню, с которым ей запретил встречаться отец.
Жизнь Виктории после той ночи стала совсем иной. Кайл Карлински бросил ее, предоставив самостоятельно расхлебывать последствия короткой любовной связи.
Неплохо. Кайл одобрительно кивнул. Чуть-чуть смешно. И произнесено с достаточной долей язвительности. Похоже, у тебя появилось чувство юмора.
Это что, своего рода шутка? Кайл Карлински прославился своими насмешками еще в средней школе. Виктория повторно взглянула на его бейдж. Итак, он не лечащий врач, а физиотерапевт. Ни за что не поверю, что ты защитил диссертацию. Ей казалась смешной сама мысль о том, что он способен достаточно долго заниматься каким-нибудь пустяком, не говоря уже о написании научного труда. То, что ты стал физиотерапевтом, достойно порицания.
Любишь громкие слова, да? Ты только вслушайся, какая высокопарная фраза. Д-о-с-т-о-й-н-о п-о-р-и-ц-а-н-и-я. Кайл четко проговорил каждую букву фразы. Достойно порицания. То есть заслуживает осуждения. К удивлению Виктории, он улыбнулся. Может быть, я оказался не настолько глуп, как ты считала? Возможно, я только прикидывался тупым, чтобы
«Чтобы украсть мою девственность, как красноречиво выразился мой разъяренный отец».
Я никогда не считала тебя тупым, Кайл, возразила Виктория. Считала ли она его отстающим учеником? Да. Бездельником? Вполне вероятно. Тупым? Совсем нет. Я занималась с тобой. Я знала, на что ты способен, но тебе следовало приложить немного усилий, а ты не захотел сделать этого.
Ну, не совсем верно. При правильном стимулировании я показывал отличные результаты, с издевкой произнес он. Его глаза потемнели.
«Я обещаю, что подготовлюсь к экзамену по тригонометрии, если ты меня поцелуешь. Разомкни губки. Я тебя поцелую и получу хорошую отметку».
Хотя подобный метод репетиторства не получил широкого распространения и одобрения, в тот момент он оказался единственно возможным.
Я все помню, сказал Кайл, наклоняясь к ней. Я и сам отчасти был твоим репетитором.
Вне сомнения, был, когда запускал руку под юбку, пока они находились в комнате для занятий, стояли у стены из шлакоблоков позади тренажерного зала, сидели в укромном местечке на берегу озера. При воспоминании об этом Виктория совсем некстати почувствовала возбуждение. Она сдержала эмоции, категорически запретив себе снова поддаваться его чарам.
Помогите! раздался женский крик.
Виктория резко повернула голову и увидела бледную темноволосую женщину средних лет, которая бежала по коридору:
Мой отец! Он задыхается!
Недолго думая старшая медсестра бросилась на помощь. Чрезвычайно тучный пациент, мистер Шульц, сидел на очень широком стуле рядом с кроватью. Виктория прокрутила в голове информацию о состоянии его здоровья, которую получила во время утреннего обхода. Возраст семьдесят два года. Недостаточное мозговое кровообращение, остаточный правосторонний паралич, отсутствие речи, трудности с глотанием.
Вы вообще не можете дышать, мистер Шульц?
Шульц ударил по шее левой рукой и напрягся, пытаясь вздохнуть, в результате чего с его губ сорвался пронзительный хрип.
Лицо пациента покраснело, он вспотел. Его взгляд стал умоляющим. Виктория оттолкнула в сторону прикроватную тумбочку, мельком обратив внимание на открытый пакетик с яркими леденцами. Хм, ей предстоит серьезный разговор с дочерью мистера Шульца. Виктория положила руку ему на спину и нанесла четыре коротких удара между лопатками.
Не помогло.
Папа! Не умирай, папа! истерически закричала женщина. Вы должны его спасти.
Виктория встала напротив пациента:
Откройте рот, мистер Шульц.
Старик повиновался, но она не смогла разглядеть в его горле то, что мешало ему дышать.
Чем я могу помочь? спросил Кайл.
Мне нужно отодвинуть кровать. Необходимо было добраться до аспиратора-отсасывателя, который находился на стене позади пациента. А потом, пожалуйста, выведи дочь мистера Шульца и его соседа по палате в коридор.
Виктория понимала, что следует оградить родственницу пациента и второго больного от стрессовой ситуации, особенно если результат окажется плачевным.
Я сейчас помогу вам, мистер Шульц, сказала она, удивляясь своему спокойному тону и понимая, что старик, вероятно, уже ее не слышит.
Я не хочу уходить. Я хочу остаться с ним! закричала дочь мистера Шульца.
Кайл заговорил с ней успокаивающим, но убедительным тоном.
Виктория сосредоточилась на своей задаче. Схватив одноразовый контейнер, она вставила его в стенной пластиковый контейнер для сбора отсасываемых компонентов. К счастью, дисциплинированный медперсонал безукоризненно выполнял ее указания и полностью укомплектовывал палаты всем необходимым оборудованием. У нее дрожали руки. Давно ей не приходилось заниматься пациентом, находящимся на грани жизни и смерти. Она вообще не слишком любила непредсказуемые критические ситуации.
Почти готово, мистер Шульц, сказала Виктория.
Кайл ворвался в палату:
Мне применить метод Хаймлиха?[1]
Ты сумеешь обхватить его руками?
Думаю, что справлюсь. Кайл не мог начать действовать, пока пациент находился рядом с Викторией, которая готовила к работе аспиратор-отсасыватель, поэтому он передвинул мистера Шульца вместе со стулом в сторону, причем с такой легкостью, будто пациент был не тучным мужчиной, а ребенком.
Я думаю, у него слишком большой живот, поэтому твои резкие нажатия не помогут, заметила Виктория. Положи руки над его грудиной. Отклони его немного назад, а затем нажимай, резко и быстро.
Кайл проделал вышеуказанную процедуру, которая оказалась безрезультатной.
Кожа пациента приобрела пурпурно-красноватый оттенок. Времени почти не осталось.
Позволив Кайлу продолжать попытки очистить дыхательные пути пациента, Виктория вернулась к аспиратору-отсасывателю и подключила красную вакуумную трубку к контейнеру. Она достала из упаковки два комплекта трубок. Одну из трубок Виктория подсоединила к накопительному контейнеру и насосу на стене. Другую она подсоединила к насадке с надписью «Пациент». Прикрепив горловые катетеры для аспирации, она подготовила аппарат к работе.
Получается? Виктория надела резиновые перчатки и повернулась к пациенту.
Нет. По-моему, он сейчас потеряет сознание, сказал Кайл.
Когда Виктория поднесла катетер аспиратора ко рту мистера Шульца, он крепко схватил ее за запястье.
Кайл вмешался и высвободил ее руку из назойливых пальцев пациента:
Она пытается вам помочь, сэр. Позвольте ей сделать свою работу.
Виктория коснулась пальцами нижней челюсти мужчины, чтобы открыть его рот.
Откройте рот, мистер Шульц. Я хочу прочистить ваши дыхательные пути.
«Только бы у меня все получилось!»
Мистер Шульц повиновался.
Надавив на его язык большим пальцем, Виктория плавно опустила в горло катетер, который наткнулся на нечто инородное и твердое. Очень осторожно она подцепила инородное тело всасывающим катетером и вытащила его наружу. Мистер Шульц громко и жадно вдохнул. Потом еще и еще раз.
От облегчения у Виктории едва не подкосились ноги.
Из глаз мистера Шульца брызнули слезы.
На конце всасывающего катетера находилась ярко-красная шарообразная конфета-леденец.
Виктория выдохнула.
Хорошая работа, заметил Кайл.
Мистер Шульц взял ее за руку и поднес к своей щеке. Она похлопала его по плечу другой рукой: