Степняк присел и потрогал след. Когда он возвращался за своими вещами, его не было. Значит, птица прошла совсем недавно. Нужно бежать. Возникла мысль. В этот момент перед внутренним взором мелькнула пентаграмма и он понял, что надо не бежать, а идти к оазису. Раха встал и осторожно двинулся вверх по бархану. На вершине остановился и долго осматривал местность. Ничего не заметив, стал спускаться, опасливо озираясь по сторонам. Когда почти дошел до пальм, камыши за ними раздвинулись и из них в длинном прыжке, выставив вперед растопыренные лапы с огромными кривыми когтями, выпрыгнула птица-рух. Вид ее был ужасен. Больше человеческого роста. С массивной головой, половину которой занимал тяжелый, хищно загнутый клюв. Ее короткие, не приспособленные для полета, растопыренные в стороны крылья тряслись, издавая ядовитое шуршание. И когти. Острые загнутые когти были длиннее двух ладоней и сидели на лапах в четыре локтя шириной.
Увидев это чудовище, Раха обомлел от ужаса и замер на месте.
Птица приземлилась в двадцати шагах, несколько раз громко клацнула клювом, нагнула голову к земле и чуть склонила ее на бок, изучая пришельца своими круглыми темными, как ночь, и холодными, как сама смерть, глазами. Он уже приготовился умереть. Но в этот момент птица нервно поскребла песок лапами, разочарованно клацнула клювом и, развернувшись, побежала в заросли.
Чувствуя, как дрожат колени, охотник выдохнул и опустился на песок. Конечно, птица-рух охраняла источник. Духи не желали его смерти, поэтому она его не тронула. Духи желали, чтобы он выполнил свое предназначение.
Успокоившись, Раха поднялся и, осторожно ступая, чтобы как можно меньше шуметь, пошел к камышам. На островке посреди болотца кожаная юбка и сандалии уже высохли. Он смазал густым соком от пальмы и крепко стянул шнурками разошедшийся край фляжки, набрал воды, напился и перебрался с острова в заросли тростника. Там надергал стеблей и наковырял себе несколько горстей сладкой мякоти. Теперь ему хватит сил добраться до племени. Охотник закрыл глаза и представил, где он сейчас находится. Теперь, когда есть вода, ему понадобится пять переходов. Три вечером и два утром. К концу третьего дня он выйдет к Красной скале. А сейчас. Сейчас ему нужно исследовать огромную яму, куда упало огненное копье.
Исследовать. Раха остановился, чтобы осмыслить новое понятие. Изучить. Исследовать. Понять природу. Попытаться объяснить и использовать. Он закинул сумку за спину и легкой трусцой побежал вверх по бархану в сторону, где находился кратер от упавшего вчера огромного метеорита.
* * *
Как Раха и рассчитывал, он вышел к Красной скале вечером второго дня. Ему хватило еды и воды. Он был полон сил и спокойного осознания собственного превосходства. Племя еще не пришло. Горная река была на расстоянии дневного перехода. Если по пути их ничего не задержало, охотники с пленниками и добычей после набега, наверно, вернулись только вчера. Чтобы собрать стоянку, нужно время. Значит, их стоит ожидать только завтра утром или к полудню. А пока он не будет терять время зря. Он разведет огонь в очаге племени и пойдет к Красной скале за глиной. Там, у самого основания, где протекает ручей, ее много.
Зачем ему глина? Чтобы удивить соплеменников своим новым знанием.
Когда на следующий день после полудня к Красной скале прибежал разведчик, идущий впереди племени, Раха уже завершил свое сооружение из глины и обжигал его изнутри и снаружи, разложив вокруг большой костер. Разведчик радостно поприветствовал своего соплеменника и сообщил, что отряд вождя с добычей благополучно вернулся вчера днем. Дошли без проблем. Только все были напуганы огненным копьем, появившимся три дня назад в небе. Жрец приказал принести в жертву духам неба сердце тарпана, чтобы те не посылали больше на землю огненные копья.
Выслушав этот рассказ, охотник улыбнулся. Он-то знал, что огненное копье было огромным камнем, упавшим с неба, из холодной вечной пустоты, где обитают души умерших.
Когда подтянулась длинная колонна с волокушами, к костру подошли вождь охотников и шаман. В то время племенем обычно руководили служители культа. Они общались с духами, они были хранителями тотема и истории племени, они совершали обряды перед охотой и посвящение в мужчины и женщины. Вождь стоял во главе охотников и был второй по значимости фигурой. Но с каждым поколением его власть и авторитет становились все ощутимее, постепенно оттесняя жреца на второй план. На вершине иерархии была еще мать племени взрослая опытная женщина, которой подчинялись остальные женщины и дети, не прошедшие посвящения. Она руководила хозяйством и собирательством.
Ты добрался раньше нас, поприветствовав охотника, сказал вождь. Я не ошибся в тебе. Твои ноги быстры, а глаз зорок, как у сокола, раз ты не сбился с пути. Скажи, легкой ли была дорога? Настигла ли тебя погоня речников?
Я не видел речников, Раха хотел как обычно в почтении склонить голову, но что-то его остановило. На второй день на мой след вышла стая волков. Хвала духам, рядом было стадо тарпанов. Я метнул копье, и волки пошли по их кровяному следу. Остальной путь я прошел легко, он не хотел рассказывать про источник в дюнах, решив, что истории про благословение духов неба будет достаточно.
Духи степи благоволят тебе, раз отправили волков за тарпанами, вождь взглянул в глаза охотнику и тут же отвел взгляд, словно чего-то испугавшись. Духи благоволили и нам. Мы тоже не видели преследователей. Хотя шли медленно. Речные женщины совсем слабые. Они не могут тянуть волокуши. Охотникам приходилось помогать.
Скажи мне, зачем ты разжег такой большой костер над этой кучей глины? вступил в разговор шаман.
Это печь11, взглянул на него Раха. В ней я буду плавить камни. Из того, что получится, я сделаю для племени оружие.
Печь? Ты хочешь плавить камни? Камни невозможно плавить, развел руками шаман и впился в глаза охотника взглядом. Я чувствую, что ты изменился. Скажи, что произошло?
Я был в месте, где огненное копье вонзилось в землю. Духи неба наложили на меня свою печать и открыли мне многие тайны.
Ты говорил с духами неба? насторожился шаман. Может, они похитили твой разум, раз ты совершаешь над глиной странный обряд? Может, ты болен? Может, ты навлечешь на племя порчу?
Я не болен. У меня не похитили разум. На мне лежит благословение духов неба. Я помогу племени стать сильнее, твердо ответил охотник, глядя шаману в глаза, и на миг услышал в своей голове странный шепот, совсем как в ту ночь в оазисе, только очень тихий, едва различимый.
Ты не болен. На тебе лежит благословение духов неба, повторил тот, как-то сразу обмяк и одобрительно покивал головой. Ты поможешь племени стать сильнее.
Когда шаман пошел смотреть, как у старого кострища устанавливают тотемный столб, вождь взял Раху за локоть и отвел от костра.
Духи наделили тебя большой силой, раз ты словом мог убедить нашего шамана, сказал он.
Наверно, охотник прислушался к себе, стараясь разобраться в том, что сейчас произошло. Неужели он слышал голос духов, который может управлять людьми.
Скажи, твой обряд с кучей глины не опасен? Он не навлечет на нас порчу? спросил вождь, кивнув на костер.
Не опасен. Это не куча глины. Это печь. Она полая внутри, как глиняная чаша, из которой мы хлебаем отвар из злаков. Только большая. Я ее обжигаю изнутри и снаружи, чтобы она выдерживала много огня. Потом я заброшу внутрь дрова, они почернеют и превратятся в древесный уголь. Потом ты дашь мне трех охотников. Мы возьмем волокуши и пойдем вдоль гор на восток. Мы будем идти два дня, пока не дойдем до рассекающего горы ущелья. Там мы наберем красно-зеленых камней, сколько сможем унести, и двинемся в обратный путь. Потом я смешаю эти камни с углем и заложу в печь. Подожгу. Подсоединю к отверстию бурдюк12 и буду закачивать в печь воздух. Когда все прогорит, на дне печи будет расплавленный красный камень. Металл. Из него я отолью наконечники для копий, топоры и кинжалы. Они будут во много раз острее и долговечнее, чем каменные. С ними ваши охоты всегда будут удачными. С ними охотникам не будет равных в набегах. Ты мне в этом поможешь, Раха взглянул в глаза вождю и почувствовал, что знает его ответ.
Я помогу тебе, охотник. Скажи, когда будешь готов, с чувством достоинства кивнул тот и, развернувшись, пошел к племени, которое было занято оборудованием стоянки.
Когда Раха закончил обжиг печи, он попросил себе в помощь пожилого охотника, умевшего ловко обрабатывать камень и кости. Участвовать в охоте у того уже не было силы, но из его ловких рук выходили самые лучшие наконечники для копий, топоры и ножи. А еще он знал секреты сверления камня, дерева и кости. Это был очень полезный соплеменник, хоть и ворчливый. Раха помнил это по тому, как он еще до посвящения учился у него делать первые сколы на кремне. А еще старик, несмотря на возраст, отличался любопытством и пытливым умом. Он долго расспрашивал охотника про конструкцию печи и как она работает. Его не интересовало, откуда тот получил такие уникальные знания. Ответ про духов неба был принят как должное. Устройство, а главное, принципы работы горна он старался понять и вполне в этом преуспел. Это было хорошо. Это значит, что его знания останутся в племени, когда он уйдет на восток.
Печь прогорела к вечеру. Внимательно осмотрев, Раха оставил ее остывать на ночь, а сам пошел к речушке, чтобы нарвать несколько пучков крапивы. Потом вернулся и присел к костру, у которого собрались охотники, участвовавшие в набеге на речников. Посидел немного, послушал геройские истории, пожевал жареной конины и пошел в часть лагеря, где стоял накрытый шкурами шалаш матери племени. Там у костра сидела группа девочек, которые каменными скребками мездрили13 свежую шкуру кулана. Попросил одну пригласить мать на разговор.
Я слышала, ты убил шамана речников и вырезал его сердце, сказала женщина, когда вышла из шалаша, вытирая руки пучком травы.
Я убил их шамана и вырезал его сердце, кивнул охотник.
Я слышала, ты ушел от стаи степных волков, она сделала жест, приглашая его к костру. Как только они подошли, девчонки вместе со шкурой исчезли в темноте. От стаи степных волков сложно отбиться одному.
Духи степи помогли мне. Я пустил их по ложному следу.
Я слышала, ты был в месте, где упало огненное копье, и на тебе теперь лежит печать духов неба.
Так и есть. Духи открыли мне много тайн, чтобы я помог нашему племени. Одной я хочу поделиться с тобой.
Я слушаю, мать чуть склонила голову и внимательно, по-доброму заглянула в его глаза.
Смотри, Раха снял связку стеблей крапивы, болтавшуюся на поясе. Это жгучее растение очень полезно. Листья его вы добавляете в отвар из злаков. Но стебли тоже можно использовать.
Они же жесткие. Их даже горные козы не едят.
Нет, есть их не надо. Они для другого, охотник взял один длинный хлыстик, положил на камень и легонько постучал по нему камнем поменьше. Потом надломил у основания и потянул вниз. От стебля отделилась узкая полоска волокон. Разобрав таким образом несколько стеблей, он получил пучок волокон, на которых висели остатки коры и мякоти. Снова положил их на камень, еще раз обстучал и каждый тщательно очистил пальцами. Большая часть жестких кусочков отвалилась, полоски разделись на тонкие волокна. На что это похоже?
На грязные слипшиеся зеленые волосы, ответила женщина.
Верно, кивнул Раха. Что-то похожее вы делаете из волос.
Из хвоста тарпана мы плетем шнуры и тетиву для лука. Правда, они не очень крепкие и короткие.
Из этих зеленых волос я научу вас плести длинные прочные нити. Из них можно делать веревки и ткать одежду, которая будет легче и мягче кожи.
Одежда из жгучих стеблей? женщина недоверчиво посмотрела на охотника.
Да. И еще из одного растения, которое есть в наших землях. Когда вы освоите жгучее растение, я пойду с вами в степь и покажу еще много интересного. А пока, Раха взвесил на ладони пучок волокон крапивы, я завтра уйду на восток вдоль гор. Меня не будет дня четыре. Ты видела, что я делал. Отправь пару девочек за стеблями. Покажи, как разбирать их на нити. Пусть делают такие пучки и развешивают на солнце. Когда я вернусь, я покажу, что делать дальше.
Я сделаю так, как ты сказал, охотник, отмеченный печатью духов, согласно кивнула мать. Когда ты вернешься, у тебя будет много сухих пучков.
Приложив руку к сердцу в знак благодарности, Раха поднялся и пошел в свой шалаш, который делил еще с тремя молодыми охотниками.
Утром он попросил у вождя себе в помощь подростков и поручил старому мастеру построить еще пять печей для обжига древесного угля. Дело это было несложное. Из толстых прутьев плелся каркас в виде перевернутой конусообразной корзины два локтя шириной у основания и три локтя высотой. Затем этот каркас обкладывался снизу-вверх полосками глины в четыре пальца толщиной. Когда конструкция была готова, производился обжиг. Внутрь через отверстие в вершине забрасывали горящие угли, а снаружи обкладывали хворостом и разводили костер. Для плавки меди нужно было много древесного угля. По расчетам, шести печей должно было хватить.
Отдав поручения и убедившись, что старый мастер все понял, Раха взял четырех охотников, и они, зацепив за лямки две волокуши, потянули их вдоль горной гряды на восток. Открытое месторождение медной руды находилось в ущелье в двух днях пути. Он никогда не был в тех местах, но духи неба вложили в него знание, что оно находится именно там.
Вернулся небольшой отряд к полудню пятого дня с волокушами, нагруженными бурой породой с вкраплениями зеленоватых образований неправильной формы14. Быстро осмотрев построенные стариком печи и накрытую шкурами гору готового древесного угля, вымотавшийся за поход Раха пошел отсыпаться.
Вечером он отсортировал привезенную руду и выбрал самую прочную на вид печь. Вручил четырем подросткам по бурдюку из кожи дикой козы и приказал их надуть. Затем через верхнее отверстие заложил в печь слой древесного угля, на него слой медной руды. Потом еще слой угля и слой медной руды. Всего поместилось три слоя. Через глиняные трубки, проложенные в земле под краями печи, подсоединил бурдюки. Они будут выполнять роль мехов. Осмотрел всю эту аляповатую и неуклюжую конструкцию и через боковое отверстие просунул внутрь несколько горящих головешек. Сразу же приказал подросткам по очереди аккуратно и медленно давить на бурдюки, чтобы внутрь горна подавался воздух. Два меха работали по очереди, обеспечивая непрерывный приток кислорода. Двое других подростков надували свободные бурдюки, чтобы тут же заменить те, в которых закончился воздух.
Через минуту над жерлом печи показался дым. Он быстро пропал, сменившись маревом горячего воздуха, в котором пробивались яркие искры. Запахло паленым камнем, совсем как в дюнах у кратера метеорита. Бока печи нагрелись так, что до них нельзя было дотронуться.
На это странное действие собралось посмотреть все племя. Вокруг суетящихся у печи людей прыгал одетый в ритуальные одежды шаман и, призывая помощь духов, стучал в бубен из натянутой на деревянный обруч кожи. Поначалу эти пляски немного раздражали, но Раха был полностью поглощен процессом, помогая надувать свободные бурдюки, когда подростки не справлялись, и вскоре совсем перестал обращать на него внимание. Он понятия не имел о процессах, происходящих внутри горна. Не понимал ничего в восстановлении меди из рудного оксида в металл при нагреве и контакте с углеродом. Не представлял себе температуру ее плавления и время, необходимое для того, чтобы выплавить металл из шихты15. Он просто знал, что все делает правильно. Потому что это знание в него вложили духи неба. Потому что так подсказывала появляющаяся то и дело, мелькающая перед его взором пентаграмма.