Митя, пользуясь случаем, пошел в монастырь заказать молебен, а Олеся зашла в магазин напротив, где продавали яблоки, разливное молоко и мясо местного производства. Купив килограмм красных твердых яблок, она заодно выяснила у дородной тети, стоявшей за прилавком, как отсюда добраться до Старой мельницы.
Это вам нужно 5-ое отделение, за ним справа будет коровник, потом проедете одно поле, свернете налево, и вдоль посадок по грунтовке до реки. Там упретесь прямо в мельницу, объясняла она, повернувшись в нужном направлении и показывая руками, где право, где коровник, и как надо повернуть. Как выяснилось позже, объяснила она все правильно.
Пятым отделением оказался молодой яблоневый сад. За высокой прозрачной сеткой были высажены сотни молодых деревьев, они стояли ровными рядами, здоровые и одинаковые, каждое привязано к тонкой трехметровой палке.
Посмотри-ка, как интересно! Митя дернул Олесю за рукав куртки, когда проезжаешь мимо, узор из палок дает такое живое геометрическое движение. Какие-то сходящиеся и расходящиеся тропки!
Олеся бегло глянула вбок и кивнула головой, стараясь не сбиться с правильного пути во второй раз.
Коровников здесь вообще много, заметила?
Да, и они все рабочие, что удивительно! Я-то уже стала думать, что молоко больше не доят из коров, а просто разводят меловой порошок с пальмовым жиром, и разливают по пакетам с умильными коровьими мордашками, Олеся состроила физиономию, изображая счастливую рисованную корову, но Митя этого не увидел, потому что смотрел в свое окно на ту самую золотую осень, которая бывает не каждый год.
За желтеющими полупрозрачными березовыми посадками виднелось ближнее поле. Впереди ряд смешных деревьев, похожих на обтрепанные метелки, которые кто-то выставил в ряд для просушки. Вдоль этих метелок и проходила нужная дорога, но Олеся не придала значения разбитой грунтовке и уехала прямо вдоль реки. Там начиналась новоиспеченная деревня, состоящая из одной улицы с десятком коттеджей, возведенных современным поколением застройщиков, которые больше всего ценят красивые виды. Надо отметить, место и вправду было очаровательным.
Пойдем, походим там, по высокому берегу, предложила Олеся.
Река, вдоль которой стояли дома, называлась Красивая Меча, и она сильно отличалась от широкого и мутного Дона. Красивая Меча текла по древнему разлому, с поворотами и перекатами, похожая на полноводный горный ручей, ее вода была быстрая, легкая, бурлящая и говорливая. Над поверхностью парил легкий туман от рассеянных брызг.
Кажется, что это очень молодая река. Как будто, вот только недавно она начала течь где-то в верховьях, и ей все еще в новинку, все в первый раз. Кстати, недалеко отсюда, у них должен быть перекресток, сообщила Олеся со знанием человека, изучавшего карту.
Перекресток чего? удивился Митя.
Рек! уточнила Олеся.
Так не бывает.
Почему? Посмотри сам, у Красивой Мечи свой путь, среди камней, а у Дона свой, по накатанному старому руслу, где нет ни задоринки, все выстелено илом толщиной в полметра, чтобы брюшко не царапать.
Ты шутишь? Правда, думаешь, что бывают молодые и старые реки?
А ты думаешь, что все реки начались в одно время?
Конечно. И у них не бывает перекрестков. Одна вливается в другую, и только так.
Никогда не бывает?
Нет. Такой у них закон. Если уж встретились, то дальше текут вместе!
Но, могут же быть исключения! Посмотри, у них и скорость разная!
Ты на географию в школе не ходила, да?
Я просто не думала об этом раньше Получается, после встречи одна из рек теряет имя. Странно. Ну, у людей то же самое! Что, дальше поедем? Давай спросим дорогу у той тети Моти!
Митя вздохнул. Он и так разговаривал сегодня больше обычного, а теперь еще эти обращения к посторонним людям. Чем непринужденнее нужно было спросить, тем глуше становился его голос.
Извините, здравствуйте! Не подскажите, где здесь старая мельница?
В той стороне, где деревья, женщина в спортивном костюме и резиновых сапогах махнула граблями в направлении ряда метелок.
Спасибо! Попробуем еще разок.
Они поехали к метелкам, но, на полпути до заветной рощицы опять появилась развилка и, хитро вильнув, увела куда-то влево от цели. Это стало понятно минут через пятнадцать, когда машина снова выехала на знакомую асфальтовую дорогу.