Произошли изменения в экономике, оживилась торговая и промышленная деятельность. Правительство продавало в частные руки казенные фабрики и заводы, поддерживало акционерные общества, учреждались частные банки и т. д. Всепоглощающая государственность в экономике исчезла. Между городами и уездами установились новые связи, уничтожавшие прежнюю сословную разобщенность. Жизнь стала носить характер более демократический.
Утратив из‐за реформы свое привилегированное положение, дворянство очутилось в тяжелом материальном положении. В большинстве своем оно не смогло перейти от старых форм хозяйствования к новым, разорялось, теряло земли, которые перешли в крестьянские и купеческие руки,
писал С. Ф. Платонов в «Полном курсе лекций по русской истории»136. Упадок дворянства и демократизация общества было первым, по мнению Платонова, следствием реформ.
Вторым следствием, по Платонову, была либерализация духовной жизни, или «умственное брожение радикального политического характера».
Осознание правительством катастрофического положения страны, поиски путей выхода из кризиса, проведение реформ способствовали повышению открытости политического режима. Открытая политическая система характеризуется высокой степенью «отзывчивости» власти к требованиям, выдвигаемым снизу, в отличие от закрытой, характеризующейся репрессивными мерами по отношению к любым инициативам и коллективным действиям и требованиям снизу. Этот показатель некоторые исследователи137 считают важнейшим фактором возникновения движения.
Именно это продемонстрировала российская политическая система. Свидетельством изменения ее стали не только сами реформы, но и сопутствующие им общественные настроения, новые «умственные течения в области вековых традиций» (Р. В. Иванов-Разумник), новые либеральные формы жизни, способствующие личностной свободе. Это дает нам право охарактеризовать предреформенный период как время повышения открытости политического режима.
Деятельность журналов самых разных направлений радикального «Современника», «Русского слова», западнического «Русского вестника», славянофильской «Русской беседы», а также «Вестника Европы», «Дня», «Отечественных записок», «Дела», появление в 1856 году новых педагогических журналов и знаковой, идейной статьи Н. И. Пирогова «Вопросы жизни»138 была составляющей этого процесса.
Высочайшее повеление от 17 января 1857 года о праве на заведение в столицах частных пансионов и школ и признание монополии государства в вопросе среднего образования вредной, открытие в 1858 году женских всесословных училищ (гимназий), в 1860‐х годах воскресных школ, открытый доступ в университеты и появление в университетских аудиториях посторонней публики и мужской, и женской молодежи, оживление университетской жизни все это свидетельствовало о некоем диалоге общественности и власти, о молчаливом согласии власти решать некоторые социальные проблемы в союзе с общественностью. Одним из новшеств общественной жизни стало солидарное участие женщин в делах мужской интеллигенции. Восторженные женские отзывы о той поре зафиксировали чувство сопричастности женщин к большому делу, ощущения востребованности своих сил, знаний, умений и обнаружение легитимного выхода «во всеобщее» в публичную сферу жизни. Женщины продемонстрировали новые женские практики общественного служения, работая в воскресных школах или создавая свои частные учебные заведения после закрытия воскресных школ, которое последовало уже в 1862 году. Например, школа для девочек и девушек, открытая А. К. Европеус (супруги П. И. Европеуса) в своей квартире в феврале 1865 года, в которой она бесплатно преподавала иностранные языки. Или бесплатная языковая школа ее свояченицы Э. В. Европеус. Или семинарий для сельских учительниц А. Солодовниковой. Начала формироваться когорта культурниц и женщин-педагогов, усвоивших передовые научные взгляды, таких как, например, Х. Д. Алчевская. При активном участии женщин появился новый тип светской начальной школы, перешедшей на попечение земств.
В 1859 году состоялся первый женский поход в университет, в 1862 году в Медико-хирургическую академию. Претензии женщин на высшее образование обрели характер политического требования. Правительство ответило на это работой комиссий по вопросам высшего женского образования в 1861, 1868, 18731876 годах.
Идеи изменения не только форм общественной жизни, но и семейного уклада на такие, которые обеспечили бы полное равенство людей и безусловную свободу каждой отдельной личности, все более набирали силу. Ответом стала работа комиссии по брачному законодательству в 18611864 годах, в 1881 году.
Р. В. Иванов-Разумник счел возможным назвать период с 1856 по 1861 год эпохой «общественного доверия к начинаниям правительства», а 1861 год «гребнем волны, высшей точкой, достигнутой интеллигенцией и бюрократией»139. В отечественной историографии этот период определен как общий кризис дворянского государства. С позиций социологии общественных движений его можно обозначить как период изменения степени открытости политической системы и формирования структуры новых политических возможностей.
Но за созданием учреждений на выборных началах судебных и земских не последовала политическая реформа, которая привлекла бы представителей различных классов к высшему управлению государством. Между тем русское общество, развивая идеи нового демократического государства и свой деятельный потенциал, не могло, да и не хотело остановиться в своем поступательном движении и стремилось к дальнейшим достижениям в социальной жизни к представительному правлению.
Законоположение 19 февраля 1861 года, по сути дела, никого не устроило. Накопившиеся социальные и культурные противоречия раскалывали российское общество. Дворянско-демократические, либеральные силы переживали одновременно подъем и недовольство, которое было выражено на губернских съездах в 1862 году.
Далеко не вся интеллигенция ориентировалась на либерально-реформаторскую деятельность. Недовольная ходом реформ, часть русской общественности обратилась к революционным идеям и идеалам. Разночинно-демократическая, радикальная интеллигенция развивала социальный критицизм, пересматривала традиционные ценности и нормы, осуждала индивидуализм, интересы отдельной личности подчиняла коллективным интересам, так называемому народному делу, клеймила участников культурной работы как «приспособленцев» и «соглашателей», осуждала тактику умеренности и постепенности, высмеивала ее под видом теории малых дел, требовала радикальных действий и взяла курс на уничтожение существующего строя.
Социалистическая проповедь Н. Г. Чернышевского, оппозиция А. И. Герцена, разрушительный критицизм Д. И. Писарева также были чертами 1860‐х годов.
Революционная пропаганда влияла и на либеральную интеллигенцию. Идеи «Великорусса» о несостоятельности «настоящего образца правления» в России и необходимости замены его на конституционный строй находили разумными в среде либеральной интеллигенции. В. И. Ульянов-Ленин так охарактеризовал это время:
Классовые антагонизмы буржуазного общества были совершенно еще не развиты, подавленные крепостничеством, когда это последнее порождало солидарный протест и борьбу всей интеллигенции, создавая иллюзию об особом демократизме нашей интеллигенции, об отсутствии глубокой розни между идеями либералов и социалистов. Правительство металось между желанием завершить реформы и страхом перед обнаружившейся оппозицией, перед революционной пропагандой, инициативами «передовой общественности»140.
Отсюда происходила его противоречивая и половинчатая политика. Если 1860 год, по мнению Н. В. Шелгунова141, был началом нового периода в жизни и истории России, то 1861 год гребнем демократической волны, пиком открытости политической системы и началом конца периода доверия. В 1861 году появилась прокламация «Великорусса», подвигающая общество на борьбу. Летом того же года прокламация «К молодому поколению», за которую «творец женского вопроса» в России М. Л. Михайлов получил шесть лет каторги, а правительство свой первый политический процесс нового царствования.
18611866 годы время проведения реформ и одновременно расхождения правительства и общественности в своих ожиданиях и путях реализации своих представлений.
Эмансипационные идеи и процессы развивались по трем направлениям: эмансипация крестьян от помещиков, женщин от семейных традиций, граждан от государства.
На политической сцене заявили о себе три политические силы, сформировались три политических игрока: правительственный лагерь, либеральный и радикальный.
Лидеры русского либерализма осмысливали две основные проблемы: освобождение личности и введение «государственного властвования» в рамки правомерности и в соответствии с потребностями и желаниями населения. П. Б. Струве писал:
Суть либерализма, как идейного мотива, состоит в сознательном утверждении свободы лица. <> И либерализм, и консерватизм суть не только идеи, но и настроения, точнее сочетание сознанной идеи с органическим, глубинным настроением142.
Народническая идея оформилась в доктрину радикальных сил, привела к принятию мысли о насилии и терроре как эффективных средствах переустройства общества. Позднее для радикальной интеллигенции основной теорией, объясняющей социальные процессы и определяющей программу радикального социального переустройства общества, стал марксизм.
Шла мобилизация общественных сил и их натиск на правительство.
В 1862 году в Петербурге заполыхали пожары и под этим предлогом были закрыты воскресные школы. В тот же год был закрыт Вольный университет в здании городской Думы, временно закрыты «Современник» и «Русское слово», арестованы Н. Г. Чернышевский, А. А. Серно-Соловьевич, Д. И. Писарев. В 1863 году на университетскую свободу наложено вето: посторонние больше не допускались на лекции, и новый университетский устав объявил принципиальную невозможность учиться в университетах женщинам. На просветительскую энергию интеллигенции был тоже наложен запрет.
Манифест 19 февраля 1861 года юридический шаг из феодализма в капитализм. Он перевел стрелку на пути развития России. Страна пошла по пути модернизации. В результате модернизации, связанных с ней процессов индустриализации, переструктуризации экономики, освоения новых форм экономических отношений, урбанизации изменилась политическая система и организационная структура общества, положение в ней различных социальных групп. Другими словами, реформы 1860‐х годов позволили оформиться социальным движениям как протестному поведению образованных социальных групп.
Мучительное продвижение России по пути модернизации с прорывами и отступлениями на старые позиции, с колебаниями и непродуманными, эмоциональными шагами правительства, с появлением трех ветвей власти, с проведением политических, экономических и социальных, культурных, образовательных реформ и т. д. создавали в разное время различные политические комбинации, определяющие мобилизационные ресурсы движения, диктующие, в свою очередь, репертуар коллективных действий: от охранительных к наступательным, и наоборот. Этот процесс коррелировал с процессами возникновения новых структур политической власти, с экономической ситуацией.
Эти макросоциальные процессы привели к формированию новых социальных классов рабочего класса и буржуазии, а также к поиску самовыражения, новых форм своей коллективной идентичности такой специфической внесословной социальной группы, как разночинцы. На авансцене российской истории появились новые политические игроки.
Формирование новых социальных групп
Для первой четверти XIX века агентом социальных изменений, или «новым человеком» (в терминах того века), то есть человеком, готовым к реформаторству и социальным изменениям, был дворянин, декабрист. Дворянство было главным носителем культуры, просвещения, исторической традиции и было незаменимо при слабости русской буржуазии и темноте крестьянства. По сути дела, часть дворян взяла на себя роль третьего сословия и выступила против собственных привилегий143. Кризис 18591861 годов подвел черту под ведущей ролью дворянского сословия в процессах социальных изменений. Начался процесс отхода дворянства с ведущих политических и экономических позиций и ролей в обществе, отстранения их от ресурсов. Прежде всего от земли.
«Дворянский политический крах заставил искать других общественных слоев, куда бы переместить надежды России»144, констатировал ситуацию А. Амфитеатров. Разночинцы заявили о себе как социальная группа, претендующая на реализацию надежд России.
Их появление отмечено многими политическими и общественными деятелями. Н. А. Бердяев в своих заметках так зафиксировал их появление:
В 60‐е годы в интеллигенцию вошли новые социальные слои, прежде всего семинаристы; дворяне перестали господствовать, и появился более жесткий и более аскетичный душевный тип, более реалистический и активный. Эпигоны идеалистов 40‐х годов, «лишние люди», представляются людьми отошедшего века145.
В. И. Ульянов-Ленин сделал акцент на другом: «Падение крепостного права вызвало появление разночинца как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще, и демократической бесцензурной печати в частности»146. Но кто бы ни писал о разночинцах, все сходились на определении ведущей роли новой социальной группы в духовном и социальном развитии российского общества.
Понятие «разночинцы» довольно размыто. В литературе и публицистике XIX века они рассматривались как восходящие по социальной лестнице простолюдины с определенным набором личных черт и моральных качеств147. Под ними понимали и просто образованных людей недворянского сословия и определяли как некую единую социальную группу «юридически неоформленную категорию населения России XIX века: выходцев из разных сословий, получивших образование»148.
Таким образом, агентом социальных изменений, актором общественной жизни середины XIX века стал разночинец, демократ по убеждениям, человек, вступивший в мир в менее благоприятных условиях, чем дворянин, и имевший другой социальный опыт, вышедший зачастую из низов и хорошо знавший народную жизнь. Определяющими характеристиками этой группы были быстрая социальная мобильность, наличие образования или стремление к нему, потеря связи со своей средой, избавление от родительской опеки, ига патриархальной семьи (разрыв уход побег из дома), занятие полезной общественной деятельностью (работа в школах, больницах, в науке, литературе и т. д.).
Позднее на первое место в определении разночинца выступало не его социальное происхождение, а взгляды, политическая позиция, поведение, и тогда в эту категорию зачислялись лица дворянского происхождения разночинцы по убеждениям. Во второй четверти XIX века развитие самосознания оппозиционных образованных групп породило позитивные образы, которые подразумевали определенный набор ценностей и личных качеств. Разночинец стал символом «правильных воззрений»149. Критическое отношение практически ко всем сторонам российской действительности, непримиримость к социальной несправедливости, представление о долге перед народом, стремление служить ему, ожидание перемен характерные для разночинной среды умонастроения.