Непознанные души. Возвращение.
Олег Торопов
Любите и будьте любимыми.
Судьбою гонимые.
Богом хранимые.
Любите и будьте любимы.
© Олег Торопов, 2024
ISBN 978-5-0062-8240-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Самолет стоял на рулежке уже больше получаса. После шести часов ожидания вылета, минуты перед взлетом, казались особенно долгими.
Виктор сидел в первом ряду, и невольно слышал громкий шепот бортпроводниц в «кухне» за занавеской. Неопределенность его утомляла.
Он решительно встал, поправил китель и шагнул за занавеску.
Здравия желаю произнес он, обращаясь к стюардессам.
От неожиданности, они обе вздрогнули и синхронно обернулись. По всему виду, было понятно, что им не до него. У них очень важные дела, а он тут ходит по салону самолета хотя команды ходить не было.
Я прошу прощения, а не могли бы вы прояснить ситуацию как долго мы еще будем готовиться к вылету? спросил Виктор спокойно, пытаясь «выключить» командирский тон.
Видимо получилось у него не очень, судя по реакции стюардессы, которая была по моложе.
На вид ей было лет 25. Белобрысая, тощая и очень маленькая, для стюардессы.
Что? Ситуацию заорала она, вставая в позу «руки в боки». Вы почему сюда зашли? Ваше место там закончила она, указывая на занавеску.
Старшей было больше 30.
Вера. Ну что ты кричишь на человека? Все устали это понятно оборвала гневную речь старшая, и по возрасту и по должности, как потом оказалось. Товарищ полковник тоже на службе, наверное.
Да, ответил немного смущенно, Виктор. Это было мое последнее задание и по прилету- я пенсионер.
А Вы разбираетесь в званиях? продолжил, Виктор.
У нас говорят «крайнее», да, у меня муж был военным, ответила грустно старшая и протянула руку Галина.
Нам не положено с пассажирами, понимаете сказала она не сменив ни интонации ни выражения лица.
Но с Вами наверно можно.
Виктор представился Виктор.
Анатольевич. Смирнов Виктор Анатольевич.
У командира нашего тоже последний, в смысле «крайний» вылет. Он вообще не должен был лететь. Но вчера его юбилей отмечали сорок лет, и новый первый пилот «перебрал» и его не допустили до полетов.
Станислав Анатольевич у нас не пьет, совсем, вот ему и пришлось самому лететь. Поэтому и задержали рейс, и с топливом что-то. Греют двигатели, решают можно или нет взлетать.
Только без паники, полковник резко оборвала она.
Да ну что вы, я не боюсь летать улыбнулся, Виктор пытаясь разрядить обстановку.
Дверь кабины пилотов открылась и в проеме показался Станислав Анатольевич.
Будем взлетать, готовьтесь бросил он «на автомате», и увидев Виктора, вопросительно посмотрел на Галину.
А этот, что тут делает? Наведите порядок в салоне повысил тон командир корабля.
Он вернулся в кабину и крикнул кому-то :
Коля, проложи новый курс. В наш коридор мы уже не попадаем. Горючки хватит?
Дверь шумно захлопнулась за пилотом.
Извините, сказал Виктор, направляясь на свое место, я вас кажется подставил.
Обе стюардессы, опять также синхронно махнули рукой.
Идите, уже, усаживайтесь и пристегивайтесь ремнем, уже спокойно буркнула Вера, будем взлетать.
По службе, Виктору приходилось много летать, и немного прыгать с парашютом.
Но полеты на гражданских самолетах, особенно на окраинах нашей родины, его всегда «напрягали» всеобщей безответственностью и надеждой на «русский авось».
Он не мог пропустить мимо ушей информацию, о том что.. « с топливом что-то».
Это был не страх скорее предчувствие.
В проеме салона появилась Вера и произнесла дежурную речь.
Двигатели взревели и самолет начал разбег. Впереди шестьсот километров тайги и непроходимых болот.
Все будет хорошо мысленно уговаривал себя Виктор, все будет хорошо За окном проплывало ночное небо. Скоро наступит полярный день и круглосуточно будет светло.
Виктор пытался забить себе голову, чем угодно, чтобы отогнать мысли о полете.
Уважаемые пассажиры, вас приветствует командир корабля и все, речь оборвалась.
Самолет доходяга, топливо бодяга, и первый пилот с бодуна, что еще надо, чтобы попасть в рай.
Виктор перефразировал фразу из известного фильма и почему-то улыбнулся.
Это была улыбка обреченности и беспомощности, как двадцать лет назад, когда он первый раз, будучи молодым лейтенантом, попал в окружение душманов. Тогда он тоже улыбался, подбадривая свои бойцов «прорвемся». Но помочь могло только чудо, и оно конечно случилось. Подмога подошла, точнее подлетела и они прорвались, конечно не все
Потом было много боев, но этот первый он помнил поминутно. Собственно из-за одного из осколков, полученных в том бою, и не извлеченных тогда, его и списали на пенсию. На последок попросили съездить в командировку сопроводить груз 200. Как все обыденно просто жизнь, смерть. Смерть, к которой привыкаешь, перестает быть трагедией, и становится частью жизни.
Ну, куда занесло, философ, одернул себя, мысленно Виктор.
полет проходит на высоте 8000 метров, температура за бортом
Ну вот на самом интересном опять все оборвалось.
Скоро весна, хотя в этих широтах она наступит еще не скоро.
Виктор был заядлым рыбаком, хотя и удавалось это очень редко. Он часто ходил на рыбалку, в мечтах и воспоминаниях и решил отвлечься этим занятием.
Самолет сильно тряхнуло.
Хорошо, что еще чай не принесли, подумал Виктор, и машинально, стряхнул пылинку с кителя. Он был аккуратистом, до не приличия, для его выбранной профессии.
В проеме дверей снова появилась Вера.
Лететь не долго, поэтому кормить не будем сказала она глядя на Виктора.
Виктор от неожиданности, только пожал плечами.
Минеральная вода, соки, газировка продолжила она, виновато отводя взгляд.
Да я понимаю, не волнуйтесь, как-то невпопад ответил Виктор.
Самолет опять тряхнуло и Виктор чуть не прикусил язык. Вера не удержалась на ногах и Виктор
поймал ее, как говорится на лету.
Хорошо, что я был не пристегнут, сказал Виктор.
Он помог Вере встать и держа под руку проводил в рабочую зону.
Пассажиры в салоне оживились кто то пристегивал, не пристегнутый ремень, кто-то наоборот, расстегивал.
Что у нас? спросил Виктор обращаясь к Галине, пытаясь увидеть ее глаза.
Молимся и дотягиваем, невозмутимо ответила она.
А что самолет тоже на списание готовили? спросил Виктор.
Да нет, только с капиталки пришел, ему еще летать и летать ответила Галина.
Командир просил Коле кофе сделать, он никак в себя прийти не может, а я забыла сказала Вера.
На приборной доске у стюардессы мигнула красная лампочка. Галя нажала на кнопку и открыла дверь кабины пилотов.
Галя, посади его куда ни будь и дайте лекарства Виктор услышал голос командира корабля и увидел в проеме выходящего, держась за стенки, второго пилота. Он был бледный и, буквально кое-как стоял на ногах.
На мое место, давайте, сказал Виктор, подхватил второго пилота под руки и усадил на свое место.
Вера принесла воды и таблетки, а Галина произнесла успокаивающую речь для пассажиров.
Волнение нарастало.
Хорошо, что пассажиров было мало всего девять человек, плюс Виктор, но зато из них шестеро женщины. Гомон они создавали за двадцать.
Галине с трудом удалось их успокоить.
Виктор заглянул в кабину пилотов.
Полковник, ты не пилот случайно, крикнул командир.
Нет, я только пассажиром, в крайне случае, с парашютом ответил Виктор.
Ну извиняй, этого у нас нема сказал командир.
Размещайся в кресле. Помогать будешь. Дверь закрой за собой.
Виктор «разместился» в кресле второго пилота, пристегнулся и одел шлемофон.
Как слышишь? крикнул пилот.
Нормально кивнул Виктор.
Внизу две педали, ноги на педали, руки на штурвал. Будешь помогать держать самолет ровно сказал командир.
В наушниках раздался пронзительный свист и скрежет.
Виктор посмотрел на первого пилота.
Электроника, что-то барахлит. Может отказать в любую минуту. Левый двигатель глохнет в общем не дотянем. Будем садиться где-то здесь также обыденно продолжил командир.
В смысле? не сразу понял Виктор.
Ведра на коромысле. На живот, скороговоркой ответил командир.
А ты уже пробовал так садиться? спросил удивленно Виктор.
Да, приходилось, причем здесь-же, десять лет назад. Правда самолет был полегче и пассажиров не было.
Снега в логах между горами в этой местности глубокие, до 3 метров доходят.
Шанс есть.
В проеме появилась Вера.
Всех усадили и пристегнули доложила она коротко.
Усаживайтесь сами. Будем садиться, пока не упали, сказал командир.
А где мы находимся? спросила Вера.
Не могу определить. Компас не работает. Аварийный маяк тоже. Слава богу гироскоп еще показывает. Где-то на половине пути.
Приборная доска погасла и включилась снова.
Что-то ему совсем плохо крикнул командир Виктору.
Ну давай, держи штурвал крепче и повторяй мои движения.
Он сбавил газ и повернул штурвал немного в лево.
Самолет накренился и немного провалился.
Слушается крикнул командир. Значит все хорошо будет. Давай еще довернем немного.
Все. Выправляем прямо и держи крепче.
Самолет нырнул в облака и Виктор, от непривычки вжался в кресло.
Командир начал включать и выключать какие-то тумблеры.
Через несколько секунд кабина наполнилась звуками сигналов тревоги и миганием красных лампочек. Даже не специалисту, было понятно «что ему совсем плохо».
Перегрузка нарастала, самолет снижался довольно быстро.
Наконец он вынырнул из-за облаков и в свете луны показался силуэт горы.
Штурвал влево, -крикнул командир.
Виктор попытался повернуть штурвал, но он даже не пошевелился. Пришлось приложить все силы, что бы сдвинуть его с места.
Самолет снова накренился и нырнул вниз.
Выправляй штурвал и на себя до отказа крикнул командир.
Виктор переложил усилия на право и потянул штурвал на себя. Любое движение требовало огромных усилий, но результат все таки был нос самолета приподнялся.
Земля начинала приближаться все быстрей.
Командир передвинул движок оборотов в «ноль» и двигатели заглохли.
Казалось время остановилось.
Виктор с напряжением ждал момент удара о землю.
Вместо этого в лобовое стекло ударил вал снега. На секунду луна пропала и появилась снова.
Самолет подпрыгнул и нырнул в снег.
Виктор вспомнил детство, как они катались на санках с горы, прыгая на бугорках, обдаваемые снежным потоком. Захватывало дух на разгоне, а на финише надо было попасть в створ небольшого моста. Снежная пыль от торможения валенками, закрывала видимость. Результаты заезда были разные
Он рефлекторно закрыл глаза, притягивая со всей силы штурвал на себя.
В этот раз, он видимо не попал в створ, почувствовав сильный удар и как самолет начало разворачивать.
Самолет боком налетел на камень и развернувшись на 90 градусов., так же боком продолжил движение, что значительно снизило скорость.
Как ни странно, крылья оставались на месте.
На следующем валуне, оборвало хвост и Виктор ударился головой о стенку и потерял сознание.
Самолет выровняло и он «заглубившись по полной» в снег, теряя скорость,
приближался к лесу.
На удачу, лес оказался невысоким подлеском, типичным для сибирских болотистых низин.
Виктор очнулся от того, что кто-то, как ему показалось «стучал гаечным ключом по голове». Он встряхнул головой, пытаясь освободиться от чего-то тяжелого.
Оказалось, стучали в дверь.
Отстегнув ремни, он попытался встать с кресла, но не удержался и упал на колени.
С трудом, дотянулся до ручки и разблокировал дверь.
Вместе с Галиной в кабину ворвался гвалт криков и плача.
Живы? крикнула Галина.
Не знаю, пробормотал Виктор, пытаясь прийти в себя.
Холодный воздух обдал его лицо. Он поднял глаза и увидел разбитое лобовое стекло напротив первого пилота.
Станислав- крикнула Галина и протиснулась в кабину. Он сидел опустив голову на штурвал.
По штурвалу и из под рукава рубашки стекала кровь.
Станислав закричала Галина и опустилась на колени возле кресла первого пилота.
Сознание возвращалось.
Успокаивать пассажиров было пока бесполезно.
Вера, крикнул Виктор выползая из кабины.
Она не может, пробормотал Николай.
Что с аварийным выходом?
Не знаю ответил Николай.
Он все еще сидел в кресле пристегнутый.
Виктор поднялся и немного шатаясь подошел к люку.
Дверь заклинило.
Иди помогай крикнул он Николаю.
Я не могу, у меня рука промямлил он.
Виктор осмотрел салон самолета.
Все живы крикнул он.
Шум на мгновение стих.
Есть кто ходячие со здоровыми руками, крикнул он первое что взбрело в голову.
С прохода поднялся здоровый мужик.
Давай, помогай, надо дверь открыть махнул рукой Виктор.
Повозившись минут десять, они наконец-то открыли дверь.
Снег был почти до порога двери.
Помощник Виктора шагнул в проем и через секунду оказался по пояс в снегу.
Сзади самолета, там где был хвост, зияла дыра наполовину заваленная снегом.
Трап надувной где крикнул Виктор Николаю.
Какой еще трап, насмотрелись кино, что ли? ответил Николай
Там должен быть брезент махнул он в сторону рабочего места бортпроводниц.
Запах авиационного керосина становился все сильнее.
При ударе о камень, могло пробить бак подумал Виктор.
Вера, что с командиром? Жив? крикнул он.
Она молча покачала головой.
Виктор зашел в кабину пилотов и поднял Галину за плечи.
Надо уходить, как можно быстрее. Мы можем взорваться.
Виктор захлопнул за собой дверь кабины.
Галина вздрогнула и посмотрела на Виктора.
Как аварийный трап сделать? спросил Виктор, стараясь как можно спокойнее.
Сейчас покажу сказала Галина совсем спокойно и обернулась к двери, как бы прощаясь со Станиславом.
Коля вдруг крикнула она. Вставай, хватит сопли тянуть. Аварийная эвакуация.
Вера готовь пассажиров к эвакуации.
Опять на несколько секунд все стихло.
Виктор начал уже успокаиваться, но рано.
Первый шок прошел и все «ходячие» кинулись к двери.
Первая выпрыгнула здоровая баба, плюхнулась в снег, оставляя воронку вокруг себя.
Парнишка, лет пятнадцати, видимо сын, прыгнул за ней в темноту. Раздался крик.
Видимо он приземлился прямо на «здоровую бабу».
Виктор перегородил дверь.
Ноги сломаете, друг на друга будете прыгать заорал он.
Он уже понял, что на данный момент, действует только сильный крик.
Раненых подносите к двери, собирайте теплые вещи.
Николай притащил брезент, зацепил за крюки возле двери и сбросил в низ, в образовавшуюся в снегу, воронку.
Подошла Вера.
Две тяжёлые, видимо с переломами, остальные ходячие, по крайней мере ползающие.
Двое пожилых, не понятно какое состояние у них.
Ладно, я спущусь в низ и буду принимать сказал Виктор, одевая шинель и шапку.
Одевайтесь теплее.
Поберегись, крикнул он в низ и скатился по брезенту.
Возле самолета уже растоптали не большую площадку.
Надо протоптать тропу в снегу, к перелеску, а мы сейчас остальных спускать будем сказал Виктор «здоровой бабе».
Светало.
В перелеске снегу было немного меньше не по пояс, а по колено.
Надо отойти подальше от самолета, чтобы можно было развести костер сказал Виктор Галине.
Мы с Семеном будем протаптывать тропу, а вы идите за нами.
Семен, пойдем, посмотрим, что там позвал Виктор «здорового мужика».
Через полчаса Виктор и Семен «дотоптали» до небольшого ручья. Как ни странно, но он не полностью замерз за зиму. За ручьем, на пригорке была видна не большая полянка.
Лапистые ели придавленные снегом, окружавшие полянку, создавали подобие старинной крепости.
Пока остановимся здесь предложил Виктор.
Пойдем за остальными.
Я не пойду ответил Семен и сел в снег, я устал.