Талант из глубин - Шехтман Григорий 3 стр.


Я эту историю услышал в ранней молодости. И когда много лет спустя весь мир облетели факты о «жизни после смерти», я уже не стал отмахиваться от подобной информации. Это при всём том, что считал себя убежденным материалистом. И при разговорах о душе, покидающей тело после смерти, не качал скептически, как многие, головой. Сейчас наука, опираясь на весьма немногочисленные свидетельства и факты, понемногу подбирается к извечным загадкам смерти. Наука о смерти (танатология), особенно психологическая танатология, в последние десятилетия стала переходить к обобщениям, интересным не только для ученых. Возможно, у людей, потерявших своих близких, появится надежда на встречу с ними пусть и не в этом измерении и не на этой грешной Земле

Гостиница без вывески

В будапештскую гостиницу без вывески я попал в составе советской делегации, приехавшей в венгерскую столицу на научный симпозиум.

Гостиница эта была расположена за высоким забором в западной части города, Буде, разделенной от Пешта, его восточной части, Дунаем. В этой холмистой части города находятся Будайские горы, между которыми незнакомцу легко заблудиться, как показал мой личный опыт.

Гостиница наша оказалась без названия и без вывески, потому что она принадлежала венгерскому комитету госбезопасности. В этом небольшом здании на каждом этаже возле столиков с телефонами круглосуточно находились дежурные, а в комнатах стояли четыре кровати с тумбочками возле них. Как в обычном общежитии. Туалеты и душевые находились в общем коридоре.

Я оказался в компании с моим коллегой Иосифом Мушиным, который заранее записал меня в его комнату. Я тут же согласился, еще не зная, на какой жуткий храп способен этот очень мне симпатичный человек. В начале ночи от храпа мне пришлось спасаться, обратившись к дежурному по этажу. Перевести меня в другую комнату он не смог, так как все они были забиты до отказа. Но от храпа он меня все же спас: открыл служебную комнату, в которой хранились свободные матрасы, подушки и одеяла, и разрешил до шести утра там устроиться. После шести могла быть проверка, и он не хотел бы по этому поводу давать какие-либо объяснения начальству. Я этому чуткому парню затем подарил одну из бутылок водки, взятых с собой.

Когда симпозиум завершился, желающие смогли в соответствии с культурной программой пойти на концерт органной музыки, состоявшийся в одном из залов Буды. Концерт был замечательным. Когда он закончился, народ стал расходиться по гостиницам.

Мы вдвоем с одним из моих коллег двинулись в свою гостиницу. Довольно долго бродили, поднимаясь на холмы и блуждая в потемках между ними. Дело шло к ночи, и перспектива остаться до утра под открытым небом нас не устраивала. К слову, было это в то время, когда я еще не обрел привычки непременно брать в незнакомые места компас и карту. А о каких-то навигаторах тогда еще можно было только мечтать.

Мы стали подумывать о помощи со стороны. Пару попыток оказались неудачными: с местными жителями общего языка не нашли. Но, наконец, увидели влюбленную парочку и обратились к парню. Он знал английский, оказался человеком крайне толковым и грамотным. Сразу потащил нас в расположенную неподалеку телефонную будку, чтобы в толстенном телефонном справочнике разыскать нашу злополучную гостиницу. Но справочник не помог, поскольку ни названия гостиницы, ни улицы, на которой она расположена, мы не знали. Тогда он стал детально расспрашивать нас о характерных приметах местности, расположенной вокруг гостиницы. Это помогло. Мы сообща прошли каких-нибудь 200 метров и увидели невдалеке знакомый забор нашей гостиницы. С нашими спасителями мы расстались, обнявшись по-дружески.

Вспомнилась мне почему-то моя давняя поездка в одну из прибалтийских республик в советские времена. В дневное время мы с женой бродили по городу и с каким-то вопросом обратились к идущей нам навстречу девушке. Нагло ухмыляясь, она на чистейшем русском заявила, что по-русски не понимает.

Гуся поймать не удалось

Мой коллега Гена, с которым мы работали в Ярославской области, уже не первый день ходил с дурным настроением. В городской столовой кормили вареной китовой колбасой, а нормальное мясо куда-то пропало. Правда, «мясом» здесь курятину не считали, а она нет-нет и появлялась в довольно скудном меню. Меня это вполне устраивало, но он, как и местные мужички, хотел «настоящего мяса». Китовую колбасу, прозванную в народе «никитовой» колбасой в честь Никиты Хрущева, я есть не мог из-за того, что она крепко подпахивала рыбой. Правда, в «рыбный день» я рыбу ел с удовольствием.

Как-то Гена в один из таких осенних полуголодных дней привычно лежал после рабочего дня на раскладушке, вперив неподвижный взгляд в угол комнаты. Он вспоминал дом и вкусные блюда, которые готовила его жена Люся. Вдруг он очнулся от своих воспоминаний и энергично воскликнул:

У меня есть идея!

Идея состояла в том, чтобы поймать и пустить в пищу приблудного гуся, который плавал в расположенном неподалеку пруду и попадался нам на глаза, когда мы возвращались с работы. Когда он поделился этой идеей с нашей хозяйкой Настасьей Ивановной, у которой мы снимали жилье, та его идею горячо поддержала. В городке в то время за мясом были огромные очереди, а записываться в них любителям мяса приходилось с пяти часов утра. Поскольку городской житель Гена с живыми гусями дела не имел, она его предупредила о возможных недоразумениях, связанных со способностью этих пернатых больно щипаться и бить обидчика по ногам крылом. Гену это не остановило, и он, натянув сапоги и прихватив с собой рабочие рукавицы, отправился на охоту.

Гены долго не было. Вернулся он, однако, ни с чем. Потом мы уже узнали о том, что поймать гуся, когда тот находится на водоеме,  дело безнадежное.

Дважды покинутый

Лев Дмитриевич личность, безусловно, незаурядная.       Речь ниже, однако, пойдет о его личной жизни и его мужественной борьбе за достойное воспитание оставленных на его попечение детей, брошенных своими матерями. Знакомство с его судьбой и судьбами его детей наверняка поможет тем, кто, оказавшись в сходной ситуации, сидят, обхватив в отчаянии голову, и не знают что с собой делать.

С Львом мне пришлось довольно тесно общаться в студенческом общежитии Геологического факультета МГУ на Ленинских горах. В комнате проживали трое мы с ним и Борис, его одногруппник. Лев уроженец Ярославской земли, а Борис и я с Украины.

Лев с увлечением учился, твердо решив стать известным геологом. Он не заводил знакомств с девушками, не курил и категорически не пил спиртного.

Проблем с будущей своей женитьбой он не предвидел и полностью положился в этом вопросе на горячо любимую свою маму, медсестру по профессии, которая обещала найти ему невесту по своему вкусу, когда подойдет время.

Когда наступали праздники, мы с Борисом закупали вино с закусками, а Лев всякий раз напоминал нам при этом, что он пить не будет разве что сок или лимонад. Но как-то так случилось, что нам в магазине попался яблочный сидр, и мы купили несколько бутылок этого вкусного напитка. Когда началось застолье, Льву без каких-либо комментариев налили в чашку сидра, и он сразу же его высоко оценил, изъявив желание пить только этот напиток. На второй день он проснулся радостный и веселый, скептически глянув на пустые бутылки из-под вина, которые опорожнили мы с Борисом. Когда он снова стал расхваливать сидр, мы протянули ему опустевшую бутылку и предложили внимательно посмотреть на уголок этикетки, где отчетливо была указана крепость напитка 7 градусов. Возмущению Льва не было границ, он расценил наш поступок как предательство.

Свою невинность в общении с прекрасным полом Льву удалось сохранить вплоть до окончания университета. Соблазны, однако, были впереди. После окончания университета судьба забросила Льва на далекую Чукотку. Десять лет проработал он в разных геологических организациях Дальнего Востока. В Анадыре Лев женился на 16-летней девушке, незадолго до этого приехавшей из Киргизии с матерью, а также четырьмя братьями и сестрами. Невеста была несовершеннолетней, но разрешение на брак в местном райисполкоме было получено. Однако счастливая семейная жизнь продолжалась недолго. Родив ему сына, молоденькая жена вскоре завела себе любовника, с которым вскоре сбежала от законного мужа. Пришлось Льву воспитывать сына в одиночку.

Немного о судьбе его сына. Он пошел по стопам отца, окончил Геологический факультет МГУ, но ввиду отсутствия распределения и отсутствия работы в российских организациях, сменил профессию и устроился работать в Московское отделение одной из британских фирм, занимающихся консалтингом и аудитом. Работая в британской фирме, он получил дополнительно два диплома по экономике российский и британский. Затем по его просьбе он был переведен в Канаду в город Калгари нефтегазовую столицу Канады. Ему вновь было предложено учиться и получить очередной, канадский, диплом бухгалтера. Через необходимые три года работы в Канаде члены семьи сына (сын и жена) получили канадское гражданство, но с этой семьей случилась беда, характерная для многих уехавших за границу,  она распалась. Оставшийся холостяком, сын по интернету познакомился с девушкой из Комсомольска-на-Амуре, и они поженились. Затем сын получил предложение стать финансовым директором британской нефтегазовой фирмы, и семья переехала в Лондон. В новой фирме ему сопутствовал успех: в Иракском Курдистане было открыто крупное газовое месторождение, а в Уганде на берегу озера Альберт крупное месторождение высококачественной нефти. Эту удачливую британскую фирму за приличную цену перекупила крупная китайская компания. Хороший бонус менеджменту проданной фирмы помог ее бывшему финансовому директору приобрести собственный дом-таунхауз в Лондоне.

Когда Лев вернулся с Чукотки в родной Ярославль, он женился снова. Новую свою жену он пытался всячески оградить от каких-либо излишних контактов, чтобы она кем-то не увлеклась, как и первая. В то время я по работе оказался в Ярославле, где неподалеку работал в геофизической экспедиции. Пересеклись мы со Львом чисто случайно в организации, где он работал. Мы долго не виделись, и общения в рабочее время явно не хватило. Тогда он пригласил меня к себе домой посидеть у него за чаем после работы. Но этим предложением воспользоваться я не смог, так как в тот же день вечером должен был уехать из Ярославля. Когда я вернулся в Москву, то позвонил Борису, передал ему привет от Льва и рассказал историю про несостоявшийся вечерний визит. Борис был жутко удивлен и сообщил мне, что Лев после повторной своей женитьбы домой к себе категорически никого не приглашает, даже близких друзей. Так что, для меня Лев наверняка сделал исключение. Видимо, доверяя мне, как человеку, имеющему собственную вполне привлекательную жену. А с ней он был давно знаком, даже не раз у нас ночевал. Вторая жена родила Льву двух дочерей. Но через какое-то время история вновь повторилась: не уберег-таки он ее от увлечения. И оно вновь оказалось настолько серьезным, что жена сбежала к любовнику, оставив на Льва обеих дочерей. Пришлось ему теперь воспитывать всех троих

Обе дочери Льва окончили школу с медалями, поступили, соответственно, в Московский государственный лингвистический университет и в Российский государственный университет нефти и газа. Несколько лет сын в помощь своим сестрам присылал на их учебу необходимые деньги. У сына в Лондоне от его новой жены родились две дочери. Еще трое внуков Льву подарили его дочери. Так что, в части прибавления потомства свою программу он выполнил сполна.

Сын, получивший британское гражданство, давно приглашал отца переселиться к нему в Англию, но безуспешно. Лев Дмитриевич убежденный российский патриот, причем, как говорится, до мозга костей. Приведу пример одного из его поступков, рассказанный им самим.

Как-то два американских геолога в сопровождении Льва отправились на Украину, где на окраине г. Кривой Рог бурилась глубокая скважина. Неприятный инцидент случился на неофициальном приеме, организованном хлебосольными хозяевами на берегу заповедного водохранилища. Для повышения статуса приема американских гостей начальником геологоразведочной экспедиции был приглашен его приятель настоящий генерал со свитой (командир расположенной поблизости дивизии). В завершающей стадии вечера опьяневший и расчувствовавшийся генерал в знак советско-американской дружбы обменял свой роскошный форменный, с кокардой, генеральский головной убор на простенькую парусиновую бейсболку одного из американцев. Все присутствующие почувствовали постыдность ситуации и большую неловкость, но спутники генерала, а также пригласивший его начальник геологоразведочной экспедиции, не осмелились остановить опьяневшего командира дивизии. Абсолютно трезвому Льву в сложившейся ситуации за державу стало обидно, и он решил в это дело вмешаться. Он отвел в сторонку гордого своей неожиданной сувенирной добычей американца и на своем скудном английском потребовал вернуть генеральскую фуражку. Американец долго упирался, объясняя, что обмен головных уборов был добровольным и вполне законным, но, почувствовав угрозу международного конфликта, сдался и отдал фуражку. Затем Лев демонстративно произвел обратный обмен головных уборов. Генерал, решив, что перед ним сотрудник КГБ, не сопротивлялся, сказав: «Ну что ж, у вас такая работа!». Только вот генерал и американец ошибались насчет принадлежности Льва к ведомству госбезопасности.

Уйдя с работы на пенсию, Лев в одиночку «накопал» столько интересных фактов из геологических фондов и малоизвестных источников информации, что стал писать книги, одна за другой. Объема этой работы хватило бы на целую лабораторию, однако рассчитывать пришлось лишь на помощь дочери, пошедшей, как и сын, по стопам отца. Потянуло его и на мемуары, и он написал их, но выпустил тиражом в несколько штук только для своих родственников. Когда собирал для этого материалы, то попросил кое-какие фото у первой своей жены. Та с готовностью их ему принесла, но на прощание заразила ковидом, заверив бывшего мужа в том, что судьбой своей она вполне довольна и что ни о чем не сожалеет

Семьи всех трех детей Льва Дмитриевича, вполне благополучные и самостоятельные, постоянно приглашают его пожить к себе. Шесть внуков два мальчика и четыре девочки надежно гарантируют продолжение его рода.

Лев в преддверии своего восьмидесятилетия боролся с тяжелым недугом (онкология). Лечение привело к улучшению, обследования показали положительную динамику. Однако больше всего беспокоила его судьба очередной затеянной им книги по геологии успеет ли завершить начатый труд. Победил он и на этот раз.

Еврей или интеллигент?

Мой коллега Игорь Васильевич всегда гордился тем, что он интеллигент, причем не в первом поколении. Коллеги его уважали за профессионализм и серьезность. Вот эта серьезность была не всегда соразмерной обстановке и времени. Ему трудно было превратить в шутку то, что начинало его подчас беспричинно мучить и что легко в шутку превращали окружающие, часто неожиданно натыкавшиеся на его вопрос: «А что ты под этим имеешь в виду?». Я, после того как стал с ним работать в одной комнате, всячески старался развить в нем чувство юмора, но терпения моего подчас не хватало. Даже пришлось как-то процитировать ему Франсуа де Ларошфуко: «Серьезность это счастье глупцов». Обиделся на меня после этого, но потом оттаял

Назад Дальше