Вечер в семейном кругу плавно перешел в ночь. Переполненные впечатлениями девчонки уснули моментально. Людмила постояла в дверях их комнаты, перекрестила и прошептала: «Храни, Господи!». Дверь тихо закрылась за ней, легкий сквознячок перевернул страничку дневника: «Я так люблю свою семью. Когда я вырасту, у меня тоже будет муж, похожий на папу, такой же добрый и заботливый. А я буду, как мама, внимательная к детям и красивая. Все мужчины будут смотреть на меня и говорить моему мужу, как и папе у тебя жена просто персик. Почему-то папе это не нравится, а по-моему, это очень мило звучит персик Мы всегда будем вместе».
На следующий день, пока девочки ходили по гостям к подругам, Борис собрал вещи и ушел из дома.
Лена, вернувшаяся домой раньше сестер, застала мать в полнейшем ступоре. Людмила ничего не могла ответить на вопросы дочери, только смотрела в одну точку остекленевшим взглядом и сжимала в руках кухонное полотенце. Дочь испугалась не на шутку. Неужели их мамочке снова придется лечиться у того доктора? И где отец? Что произошло? Может, он помчался вызывать «скорую»?
Мама, мамочка, что с тобой? Лена легонько потрясла мать за плечи, посмотри на меня. Что случилось? Дорогая моя, не молчи! Где папа? Вы что, поссорились? Людмила продолжала молчать.
Лена выскочила в подъезд и постучала в дверь к соседке:
Тетя Катя, мама, кажется, заболела, девочка смотрела огромными испуганными глазами, лицо ее побледнело от переживания. Зайдите к нам, пожалуйста, а я девчонок поищу и папу.
Конечно-конечно, засуетилась Катерина, только, Леночка, ты это отца не ищи не надо.
Почему? Лена вдруг страшно испугалась, с ним что-то случилось? Вы что-то знаете?
Ну что ты такое говоришь! Конечно же нет. Просто ну в общем, он с вами больше не живет. Я слышала, как он уходил и Люда вслед ему проклятья кричала.
Да вы что такое говорите! Лена была просто вне себя от возмущения, мы только из отпуска приехали, так отдохнули замечательно Да вы просто сплетница! Возмущению ее не было предела, Лена резко отвернулась от соседки, которую всегда ценила и уважала, и бросилась вон.
Лена, Леночка! неслось вслед, но девочка не останавливалась. Ее душили подступившие слезы и злость. Злость на себя, на родителей, которые все никак не могли утихомирить свои страсти и на соседей, которые все видели, все слышали, все знали и с плохо скрытыми насмешками жалели ее и сестер. Через год она заканчивает школу и все. Ее жизнь изменится. Она поедет учиться, начнет работать и проблемы семьи уже будут далеки от нее. Пусть близняшки теперь побеспокоятся. А с нее хватит! За свои шестнадцать лет она столько нервов потратила, глядя на семейную жизнь своих родителей, что давно очутилась бы в дурдоме, если бы не умела держать себя в руках.
Обежав соседние дворы, Лена, наконец, нашла близняшек, мирно сидевших на скамейке в окружении друзей. Лена постояла несколько минут, собираясь с силами, затем подошла к толпе малышни, поздоровалась и спокойно, но твердо произнесла:
Девочки, вам сейчас надо быть дома.
Но мы только разыгрались, заскулила Марина, однако, Наталья, более внимательно присмотревшаяся к старшей сестре, молча пихнула Марину в бок локтем:
Пошли, сказала она и встала со скамейки. Ничего не понимавшая Марина потопала вслед за сестрами в свой двор.
Дома девочки застали соседку тетю Катю, которая сидела рядом с мамой на диване. Пахло каким-то лекарством и сигаретным дымом. Людмила немного пришла в себя, смотрела вокруг осмысленно и даже понемногу начала разговаривать с окружающими.
Девочки, я пойду, тетя Катя поднялась, а вы побудьте сейчас с мамой, поддержите ее, для нее это очень важно. Я накапала ей валерьянки, пока хватит, много ее пить нежелательно, да сигаретку она попросила, я принесла.
Сигаретку? удивилась Марина, но мама же не курит.
Пусть сегодня, сегодня ей можно. Пойду я.
Спасибо вам, тетя Катя, Лена посмотрела в глаза женщине, и еще извините меня
Ну что ты, что ты, девочка, тетя Катя погладила ее по голове, все хорошо. Я же все понимаю.
Катя, вдруг заговорила Людмила, если можешь, останься сегодня со мной. Знаю, что нытье слушать никто не хочет, но мне сейчас очень это нужно. Давай посидим по-бабьи, поговорим. У меня «чебурашка» есть.
Я через полчасика зайду, обещаю, Катя вышла в подъезд.
Людмила посмотрела на подошедших к ней дочерей.
Все вопросы потом, строго произнесла она, сейчас я скажу вам только одно с сегодняшнего дня мы с вами остались одни, без папы. Я требую от вас, слышите, требую, чтобы вы ни под каким предлогом не общались с ним. Его нет, он умер. Понятно? девчонки хмуро молчали. Если узнаю, что вы нарушаете мой запрет прокляну, так же, как прокляла его. А теперь ужинать и спать.
Мама, еще только шесть часов, попыталась возразить Наташка. Лицо Людмилы покрылось красными пятнами, глаза засверкали.
Я непонятно выразилась? рявкнула она. Девчонки гуськом потянулись в свою комнату. Сначала они сидели очень тихо, боясь потревожить мать малейшим шорохом, но, спустя несколько минут, осмелели и решились обсудить сложившиеся обстоятельства.
Как же мы теперь будем жить, без папы? начала нелегкий разговор Марина. Ей было тяжелее всего, она тянулась к отцу, как цветок тянется к солнышку. Каждое отцовское слово, каждый его жест и взгляд были для девочки символом его любви к ним, и вот его нет рядом.
Он нас разлюбил? Наверно, он ушел, потому что мы не слушались его, Наташка захлюпала носом. Папа всегда говорил, что мы для него все, что ему ничего больше не надо, а теперь взял и ушел. А где он теперь будет жить? вопросов было больше, чем ответов. Девочки понимали, что мать не станет обсуждать это с ними Людмила не прощала нанесенных ей обид и рубила концы окончательно и бесповоротно.
Лена сидела у окна и смотрела на улицу. Самое время для прогулок и отдыха родители вернулись с работы и проводили время со своими детьми. Ей было тяжело наблюдать за чужим семейным счастьем. А ведь еще несколько дней назад они были так близки и счастливы все вместе! Все рухнуло, как будто над их домом пронесся ураган. «Папочка, зачем ты так?»
Из кухни раздавался звон посуды и шум льющейся воды: соседка Катя сдержала свое слово и вернулась посидеть с Людмилой. Они решили накрыть себе скромненькую «поляну» и посидеть, посплетничать о мужиках за рюмочкой-другой. Суета на кухне, готовка и мытье посуды немного отвлекли Людмилу от черных мыслей, она даже пару раз позволила себе мимолетную улыбку, а позже, уже сидя за накрытым столом, после парочки «употребленных» стопок, она разоткровенничалась с соседкой:
Знаешь, Катюша, я боюсь остаться одна, точнее, я знаю, что одна не останусь, но вот для девчонок я уже такого отца никогда не найду, она с грустью посмотрела в окно. Он нанес мне удар в спину, я даже физически ощутила эту боль, где-то там, между лопатками Да, я никогда не была монахиней, мужиков любила, и они мной не брезговали, но я никогда не думала, что Борька (ни дна ему, ни покрышки!) найдет мне замену
Да с чего ты взяла, что у него кто-то есть? пыталась спорить Катя.
Есть, иначе он никогда не ушел бы из семьи, Людмила махнула рукой, приглашая подругу налить еще по одной. Он мог бросить меня, но никогда не оставил бы девчонок без веской причины, а это только баба. Узнаю, кто эта сука все космы ей повыдергаю! еще одна рюмка отправилась в рот. Я ей этой твари Людмила с силой сжала кулаки и ударила по столу, все, хватит. Будь он проклят, гад! Ненавижу! Чтоб он сдох под чужим забором, сволочь неблагодарная! снова жест в сторону бутылки. Давай выпьем за нас, Катюха, за молодых-красивых и за этих козлов рогатых! первую бутылку они «приговорили» всего за несколько минут и тут же достали вторую. В этот раз дело пошло уже немного помедленнее. Людмила практически не пила спиртное, но сегодня она понимала, что просто обязана напиться, причем буквально «в дрова», иначе просто сойдет с ума.
Вскоре девочки услышали сквозь двери, как женские голоса затянули любимую «разлучную» «Виновата ли я, виновата ли я, виновата ли я, что люблю?» Значит, мама успокоилась и теперь можно выйти из комнаты и посидеть в гостиной у телевизора. Вечерняя программа обещала быть интересной, да и за мамой надо присмотреть краем глаза.
Пьяные бабы на кухне уже не плакались на неудавшуюся жизнь, они расслабились и разговоры перешли на концертную деятельность. Разговаривали о любимых певцах и актерах, спорили о просмотренных фильмах и пели разудалые песни. В какую-то секунду Людмила оперлась щекой о свою руку и моментально вырубилась с громким храпом прямо за столом.
Девочки, бегом сюда, позвала Катя, помогите перетащить ее на диван, пусть поспит. Завтра на работу, ну да я с мастером переговорю, прикроем ее на денек, а там, как бог даст, сама Катя была раскрасневшаяся и растрепанная, язык ее заплетался. Я старалась почаще в раковину водку выливать, а то сейчас валялась бы рядом, смеялась она, держа Людмилу за талию и толкая ее вперед. Девочки быстренько застелили постель и уложили мать, не раздевая. Рядом поставили «дежурный» тазик (как говорится «на всякий случай») и литровую кружку с водой.
Я пойду, Катя осмотрелась кругом, все вроде в порядке. Или вам помочь и убраться на кухне?
Не надо, теть Кать, замахала руками Лена, не мучайтесь, идите спать, мы сами все сделаем и уберем. Спасибо вам за все.
Да ладно, Катя шмыгнула носом, хорошие вы детки. Храни вас Бог!
Девчонки мыли на кухне посуду и наводили порядок.
Значит так, Лена решительно прервала затянувшееся молчание. Завтра же я схожу к папе на работу и поговорю с ним.
Мы с тобой, близняшки уставились на старшую сестру огромными глазами.
Нет, завтра я пойду туда одна, все узнаю, обо всем расспрошу, а потом мы посмотрим, как быть дальше, Лена была непреклонна.
Ладно, только ты нам потом все-все расскажи, Наташка хотела еще что-то сказать, но ей вдруг стало очень тяжело и слезы против ее воли побежали по щекам.
Так, молодежь, сейчас не время сопли распускать. Все завтра. Доживем-увидим, Лена закрыла кран с водой и пошла в гостиную смотреть телевизор.
Ночь прошла под звучный храп, а утром, сославшись на дела, Лена направилась на работу к отцу. Девчонки остались с матерью, тяжело переживавшей похмелье. Людмила лежала пластом и испытывала жесточайшие муки. Однако, эти страдания не давали ей времени и сил ковыряться в ранах, нанесенных мужем и отодвинули их на задний план.
Ох, Мариш, принеси, пожалуйста, мокрое полотенце, раздавались стоны со стороны дивана. Только к двум часам дня Людмила смогла с грехом пополам встать с постели и доползти до кухни, чтоб хоть немного подкрепиться. К этому времени Лена уже ехала домой. Разговор с отцом был для нее тяжелым испытанием.
Она ждала его у проходной, он вышел, обнял ее и, словно ничего не произошло, спросил, как дела.
Плохо, папа. Все плохо. Ты объясни нам, что произошло? Мы чем-то тебя обидели или мама провинилась?
Дочка, ты взрослая уже, все понимаешь. Я ничего от тебя скрывать не буду, Борис присел на бордюр газона и закурил. Я давно собирался так поступить, просто сначала не мог решиться из-за вас, вы еще совсем маленькие были, потом вроде как-то все наладилось. А потом мы поехали на юг.
И что? Ведь все было так здорово! Это были лучшие дни в нашей жизни.
Это так, дочка. Я провел с вами самые лучшие дни. Последние дни. И именно там я понял, что больше не смогу быть с вашей матерью, ни одного дня больше, ни одной минуты. Это был предел. Не буду вдаваться в подробности, но именно там, у моря, я решил, что еще имею право жить. Жить так, как я хочу, не подстраиваясь под другого человека, не выискивая оправданий его поступкам. Ты пойми только одно и близняшкам объясни, что вас я по-прежнему люблю, вы самое большое счастье в моей жизни. Я буду рад вас видеть в любое время, но домой я больше не вернусь. Прости, дочка.
Папа, ответь откровенно, Лена пыталась сформулировать вопрос как-то помягче, но слов не нашла. У тебя есть другая женщина?
Теперь, да, ответил он не сразу, не хотелось ранить дочь. Но уж лучше он расскажет ей все, чем донесут «добрые» люди.
И давно?
Мы познакомились полгода назад. Она приезжала сюда в командировку из Кузнецка. Сначала просто общались, созванивались, а перед нашим отпуском серьезно поговорили и решили, что я делаю выбор, все взвешиваю, обо всем думаю. Я подумал.
И? Лена ждала приговора.
Я уезжаю к ней. Сегодня я написал заявление на расчет, две недели отрабатываю и уезжаю.
А как же мы и мама?
Прости, дочь, но мне абсолютно все равно, что будет с вашей матерью, а вы по-прежнему мои дети. Я никогда не брошу вас и не откажу вам в помощи. Как только устроюсь на новом месте, обязательно свяжусь с вами, и вы приедете ко мне в гости, он выбросил окурок сигареты в урну и поднялся. А сейчас извини, мне надо возвращаться на работу. Иди домой. Я вас очень люблю, он обнял Лену за плечи, чмокнул в нос и ушел, оставляя за собой запах табака и солярки. Лена стояла столбом, не в силах сдвинуться с места. Ее руки стали ледяными, а лицо горело огнем.
«Он не вернется. Никогда больше не будет жить с нами. Он не вернется Не вернется»
Опустошенная, она побрела к автобусной остановке.
Дома девочка закрылась в ванной и дала волю слезам. Она плакала по отцу так, как будто хоронила его. Оплакивала свое счастливое детство, те радостные мгновения, которые навсегда останутся с ней, но уже никогда не повторятся. Через час она вышла совершенно спокойная, с сухими глазами и красным носом. Младшие сестренки внимательно следили за ней и по первому же жесту направились в свою комнату.
Лена не скрыла от сестер ни единого слова из разговора с отцом.
Что ж, так случилось. Будем жить дальше. Нам теперь надо изо всех сил поддерживать маму, не давать ей грустить и огорчаться. Давайте поклянемся, что никогда не бросим ее, и они дали эту клятву.
«Как хорошо, что папа решил уехать. Им не надо сейчас с мамой видеться, она будет только расстраиваться и плакать, или, не дай Бог, начнет еще пить, как некоторые тетки во дворе, которых мужья бросили. Вот бы и нам тоже уехать куда-нибудь подальше отсюда. Знаю, сейчас начнутся разговоры во дворе типа бедные дети, несчастная Люда, козел Борька! Не хочу все это слышать! Мама говорила, что скоро приедет дядя Володя с тетей Надей. Хоть бы уж поскорее. Я так соскучилась! Дядя Володя нам обязательно поможет, он что-нибудь придумает и маме сразу станет легче. Он всегда нас выручает, писала Маришка в своем дневнике. Когда я выйду замуж, я никогда не позволю, чтобы мой муж ушел от наших детей. У меня будет самый красивый и умный муж на свете, он будет любить меня, и мы доживем до глубокой старости вместе. У меня будет самая крепкая и дружная семья. И мамочка будет жить с нами».
Глава седьмая. Междугорск, наши дни
У Никиты Глушкова сегодня снова намечался «бегучий» день необходимо было побеседовать с бывшим мужем погибшей и бывшей женой Андрея Моргана. А потом еще заскочить в автоцентр «Транс-авто», где Марина Морган, тогда еще Терехина, проработала много лет. Следствие заинтересовалось личностью погибшей и, хотя Никите совсем было не понятно, для чего все это, к своей работе он относился педантично и ответственно.
Александр Терехин оказался мужчиной высоким, широкоплечим и, как все сильные люди, спокойным до безобразия.
Что я могу сказать о Марине? Ничего особенного. Что касается личного Обида у меня, конечно, на нее, Терехин закурил сигарету. Они беседовали во дворе комбината обогатительной фабрики Терехин сегодня работал и покинуть рабочее место не имел возможности, пришлось ехать к нему, договариваться с начальством и вот теперь беседовать на свежем воздухе, в окружении рябин. Мы прожили вместе почти двенадцать лет, как я думал, душа в душу. А оно вон как оказалось Я переживал тяжело наш разрыв. На тот момент, если б не Аленка, меня, может, уже и на свете не было. Знаете, для меня никогда даже не возникал вопрос, что будет, если я встречу другую женщину. Я в принципе не представлял рядом с собой никого, кроме Марины.