Да-да, об этом у меня тоже есть знание. Не справившись с задачами в человеческом теле, душа воплощается в тотемном животном человека и старается нарастить ту энергию, которой так не хватает в человеческом мире. И тут есть немного меркантильный момент. Качество жизни животного напрямую зависит от того, какую жизнь вел человек. Тут тоже тонкий расчет, работающий на баланс. Не слишком грешил, чтобы списать себя окончательно, но и не реализовал себя по максимуму? Добро пожаловать в комфортные и уютные домашние условия, будь кошечкой или собачкой редкой породы, подчеркивай на выставках свои достоинства, будь первым и лучшим и, главное, тренируй своих «хозяев» на то, чтобы они видели в тебе практически человека. Был агрессивен и активен в человеческой жизни, а другие качества не использовал? При этом ничего дурного не совершил? Тогда посиди в зоопарке, за решеткой, контактируй с людьми и наблюдай, как бессмысленно и тупо они проводят свою жизнь без «животной» энергии, ну точно как ты без человеческой души. На эти темы я часто беседую со своими кошками, они много рассказывают мне о своем взгляде на реинкарнацию и принципы цикла перерождений. Я не шучу. Каждый, у кого дома есть животное кошка, собака, рыбки, каждый, кто знаком с уличной кошкой или собакой, с птицей или лошадью, может вести с ними такие беседы. Стоит только начать, потом не оторвешься, настолько это интересно. Мои Мими и Лоло рассказывают мне много чудесных историй, понимают меня с полуслова, лечат меня, когда я болею или тоскую, поют мне свои чудесные песни и любят меня просто так. Я тоже люблю их, но понимаю, что не просто так они попали ко мне. Я уважаю их поступки и решения в прошлой жизни, хотя и не знаю ничего о них, я ухаживаю за ними почтительно и тщательно, и очень надеюсь, что в следующей жизни
Тут я понял, что очень проголодался, и отправился на кухню исследовать недра холодильника. Мими и Лоло, симпатяги и кокетки, побежали за мной, зная, что самые лакомые кусочки, конечно же, достанутся им.
Марьям поставила овощную лазанью в духовку, завела таймер и подошла к окну. Из гостиной доносился голос Венеры Булатовны, она болтала по телефону со своей лучшей подругой, Зариной. Женщины договаривались о встрече в клубе аргентинского танго, куда ходили два раза в неделю, обсуждали последнюю милонгу, сплетничали о какой-то Марине, которая совсем не умеет одеваться, да и страсти в ней для танго ну совершенно нет никакой. Марьям не то чтобы подслушивала, но невольно прислушивалась. У них с Венерой была совсем небольшая разница, каких-то пять лет, но иногда, разговаривая с Венерой или вот так невольно становясь свидетельницей ее жизни, каких-то необычных и интересных событий, Марьям чувствовала себя совсем древней старухой. Старухой, чьи жизненные соки уже давно перебродили, и в жилах не горячая кровь течет, а уксус. Почему так? Что так состарило ее? Неужто дети? Неужто дети, выносить и родить которых для женщины ничего важнее нет, могут быть причиной преждевременной старости, тоски и равнодушия к жизни? Нет-нет, подумала Марьям, это у нее так, потому что Богданчик болен и Янка на глазах гибнет. А вообще, дети это счастье, и жалко Венеру Булатовну и красивая, и богатая, и здоровая, а не родила.
Так слушай, Заринка, он мне говорит, что и родить могу, и усыновить могу, нет разницы, все хорошо будет, донесся до Марьям голос Венеры, и Марьям удивилась, что они об одном и том же.
Слушай, ну я понимаю, ты не веришь, но вот посмотрим, я и сама скептик, однако тут Я поверила, и не от отчаяния, а оттого, что совсем по-другому стала чувствовать себя И знаешь, Венера чуть понизила голос, я теперь молюсь и утром, и вечером, перед сном.
Марьям, уже не стесняясь, прислушивалась, это совпадение ее мыслей и откровений Венеры ее заинтриговало. Почему-то ей стало очень важно узнать, о ком же говорит Венера.
Так вот, я бы рекомендовала тебе сходить к нему. Ведь ты мучаешься и страдаешь, и ответов на свои вопросы найти не можешь. Поговори с ним, у него точно дар, тут не поспоришь, он уже стольким помог, Венера, горячо убеждая подругу, заговорила уже во весь голос и вдруг, подняв глаза, увидела в дверном проеме Марьям. Та пристально смотрела на нее. Венера подумала, что что-то случилось, и распрощалась с Зариной, пообещав перезвонить позже.
Маша, дорогая, что стряслось? обеспокоенно спросила Венера. На вас лица нет. Проходите, садитесь, что такое?
Марьям не сдвинулась с места и глухим голосом, не глядя в глаза Венере, спросила:
А вы о ком сейчас говорили? Кто может помочь? Кто уже помог многим?
Венера даже растерялась, она вдруг поняла, что Марьям уже давно ходит сама не своя, что не поет больше на кухне, когда готовит большой ужин для гостей Венеры, что почти не улыбается по утрам, когда Венера встречает ее у дверей.
Марьям, да что с вами такое? Что происходит, рассказывайте, рассказывайте немедленно! Венера усадила Марьям на диван и присела рядом.
И опять Марьям не смогла рассказать о Богданчике, не смогла и все тут.
А рассказала про Янку, про то, как дочь, по всей видимости, связалась с дурной компанией, и что пропадет девка почем зря. На Марьям она вообще внимания не обращает, словно и не мать она ей, а так, невесть кто. А Марьям не может спокойно смотреть на то, как пропадает ее дочь, только не знает, что делать и к кому пойти. И она случайно услышала разговор Венеры, и как зацепило ее: а вдруг этот человек и ей поможет?
Дайте телефон, прошу вас, она чуть не заплакала.
Конечно, Марьям, конечно, Венера вдруг поняла, что Марьям для нее не просто домработница и кондитер в ее кафе, Марьям для нее очень родной человек. Только вот не знает Венера, как Марьям к ней относится. «Господи, о чем я думаю», спохватилась Венера, нашла визитку в сумке и дала Марьям.
Видите, там телефон подчеркнут? Это телефон его ассистентки, позвоните ей, она обсудит с Жаном день и время встречи и вам сообщит.
Венера помолчала и продолжила:
Марьям, я понимаю, что могу задеть вас, только прошу, поймите меня правильно и не сердитесь. Я очень хочу вам помочь, но не знаю как. У меня есть только один реальный способ деньги. Прошу вас, не отказывайтесь, я не буду предлагать много, чтобы вы не считали себя обязанной мне, но прошу вас, в случае экстренных расходов или денежных проблем обращайтесь ко мне без сомнений, договорились?
Марьям внимательно посмотрела на Венеру, словно пытаясь убедиться в ее искренности, и согласно кивнула. Визитку с контактами она крепко зажала в руке.
Яна внимательно разглядывала спящего Али. Она хотела разбудить его, однако медлила.
Их странная дружба, именно дружба, без всяких интимностей, была очень важна для нее, и Али был важен. Именно поэтому не могла она спокойно наблюдать, как этот очень умный и очень талантливый человек старательно и планомерно пробивал себе путь на «темную сторону». Какая-то сидела в нем убежденность, что на «светлой стороне» богатым и знаменитым не станешь, наоборот, в страданиях и бедности будешь свой талант воплощать и знаменитым только после смерти станешь, а вот тот, кто на «темную сторону» перейдет, у того все как надо будет. И примеры всякие приводил, доказывая Янке, что только те, кто «продал душу дьяволу», смогли в этой жизни обрести и славу, и деньги. Янка очень пожалела, что у нее нет высшего образования, какого-нибудь философского, чтобы объяснить этому славному дурачку, что нет ни темной, ни светлой стороны. Что добро и зло суть две стороны одной медали, и что не надо совершать специально какие-то обряды, чтобы стать святым или адептом зла. Все это игрища смешные, нелепые, и ведут только к одному: заигравшись, забываешь о балансе и валишься, неважно куда, в рай или ад, только ты уже списан со счетов. Ты не интересен более.
Жарься на сковороде, блаженствуй в вечном «ничто», наслаждайся поцелуями гурий ты не интересен, ты остановился в развитии. Важен тот, кто балансирует на грани, канатоходец над бездной, идущий медленно и осознанно во тьму. Он не знает, куда идет, впереди тьма, и под ним тьма И позади тоже тьма. Его задача сохранять баланс, равновесие, чувствовать жесткий канат под босыми ступнями, ощущать капли пота на усталой спине, контролировать дрожь в руках, следить за дыханием и радоваться тому, что сделан еще шаг.
Янка не то чтобы так ясно все это понимала, но понимала, а пересказать не могла. Это знание было в ней, но не для передачи, даже для нее самой оно было уже бесполезно, потому что у нее-то перевес уже был. Пусть не ее, пусть бабкин, но был. Она уже летела в бездну, она уже была в ней, ее нельзя было спасти, ее списали.
Иногда она вскипала от злости, потому что бабка взяла и вот так распорядилась ими всеми, взяла и решила за нее, за Богданчика, за мать и Тимура. И за тех, кто должен был родиться у нее, у Богданчика, у Тимура
А теперь все. Кончено. Если только не случится чудо.
Янка решила не будить Али, пусть спит, она перезвонит ему позже. Собрала свои вещи и поехала домой.
Я сидел в кафе, у окна с видом на улицу, и смотрел на людей. Сюда, в кафе, меня пригласила любопытная журналистка, которой недостаточными показались мои ответы на ее вопросы в электронном письме. Вопросы были вечные, и от этого особенно скучные. Я не сомневался, что и беседа «вживую» меня вряд ли развеселит. Но я сижу в этом кафе, и, значит, это правильно. Жить, подчиняясь импульсу, повинуясь «велению сердца», с точки зрения людей разумных, глупо. «Идти туда, куда левая нога захочет, ну, знаете, куда мы так зайдем?» вот обычные резоны на мой призыв отключить мозг и включить нечто другое, что принято называть интуицией или душой. В ответ на эти резоны я спрашиваю: «А где вы оказались сейчас? Ведь вы шли под чутким руководством мозга? Куда он вас привел? Ко мне? Нет, ко мне вы пришли потому, что оказались в жопе. И хотите из нее выбраться. Так вот, выбраться из нее с помощью мозгов у вас не получится. Попадете в еще большую жопу. Так что, хотите не хотите, а руководителя менять придется». Но ирония в том, что людям, чтобы поменяться, поменять образ жизни и мыслей, разобраться с чувствами и желаниями, нужно действительно попасть в очень большие неприятности. Нужно так влипнуть, чтобы элементарно вспомнить о Боге, например, и начать молиться. В качестве профилактики неприятностей люди готовы пить лекарства или копить деньги, но чтобы утром и вечером поблагодарить Бога за еще один день жизни сразу нет времени: «Что вы?.. Так устаю, что сразу засыпаю, а утром так тороплюсь не до молитв, извините».
Журналистка опаздывала. Я разглядывал людей, идущих по улице, и пытался угадать, сколько раз тот или иной человек размышлял о смысле своей жизни. Не вообще жизни, а именно своей. И что он думал, как переживал кризис столкновения с непознаваемым? Ведь человек не уйдет в этом дальше догадок и предположений, как бы ни топорщился и ни хорохорился, на какие бы ухищрения ни шел.
Вдруг меня как молнией ударило: настолько бессмысленно все, вот с точки зрения каждого из этих людей, каждого человека! Настолько бессмысленно, что челюсти свело от напряжения так хотелось бы верить в то, что смысл есть. И не какой-то там эволюционный, господь с вами, какая там эволюция. Нет. Хотелось бы смысла не предполагаемого, а смысла реального. Такого, чтобы быть уверенным, что каждый из этих людей очень важен, и не зря идет по этой земле. Земле, которая четыре с половиной миллиарда лет назад возникла из газа и пыли, окружила себя воздухом, украсила деревьями и цветами, придумала прекрасные рассветы и печальные закаты, чтобы вручить все это человеку, как венцу творения
Прискакала раскрасневшаяся и смущенная журналистка. Именно прискакала. Она была такая вся несуразная в своих туфлях-«копытцах» с явно неудобной колодкой, в обтягивающих широкий круп брючках, с яркой помадой на пухлых губах. Она до такой степени была не на своем месте, что я мог с точностью до девяноста восьми процентов предсказать, что в скором будущем у нее начнутся проблемы по всем фронтам. Это еще одно мое «точное знание», про смысл я и вправду не знал, а вот про то, что каждый человек будет счастлив и здоров только на предназначенном ему месте в этом мире это точно. Это как «дважды два». Сложность в том, что понять и узнать, где его место, не каждый может.
Дети свое предназначение знают четко, но им очень быстро это знание затирают и заставляют выбирать себе место в жизни по правилам того общества, где они живут. А потом родители сходят с ума от того, какой у них ребенок бестолковый, глупый, больной, непокорный, со сложным характером, неуправляемый, наркоман, лжец и т.д. А они просто столкнули своего ребенка с его места, лишили его базы, основы. Усомнились в его сути, велели забыть о ней. И вот результат. Но родители не монстры, просто с ними поступили точно так же. Ко мне, в основном, приходят люди, всю жизнь живущие «не на своем месте», они могут быть успешны и процветать, но почему-то «места себе не находят». И даже когда я вижу их суть, вижу их предназначение, я не всегда говорю об этом, потому что многие настолько уже ослабли, что любая перемена в жизни, даже самая маленькая, их просто убьет.
А эта «лошадка» выдержит, у нее ресурсов много, она и держится пока за счет своей жизненной силы.
Знаете, сказал я ей, даже не обратив внимания на ее смущенные извинения, вам надо уехать работать на лошадиную ферму.
Она покраснела еще больше, видимо, слышала о своей внешней схожести с молодой крепенькой лошадкой.
Нет-нет, отмел я ее смущение. Я не пытаюсь шутить или оскорблять вас. Я увидел, что вы можете серьезно заболеть и потерять семью, если будете продолжать работать в журналистике, вообще в этой сфере, понимаете? Это абсолютно не для вас. Я подозвал официанта. Что будете? Кофе, десерт? Здесь очень вкусная выпечка
Журналистка посмотрела в окно, потом на меня:
Знаете, я не буду просить, чтобы вы рассказали мне про мою жизнь, потому что получится, что я вас раскрутила на прием, а ведь вы очень дорогой специалист. Поэтому скажу спасибо за вашу рекомендацию, и давайте начнем. Я буду кофе, круассан и мороженое, один шарик ванильного. Мне понравилось, как она выдержала мою атаку. И мне очень понравилось, что она не собирается раскручивать меня дальше на прогноз и бомбить вопросами типа: «А когда я выйду замуж?». Я не преминул выразить свою симпатию тем, что заказал для нее три шарика ванильного с лимонным сиропом.
Девушка улыбнулась и спросила:
Вы готовы экспериментировать?
Я пожал плечами:
Аида, поймите, мне это незачем, реклама мне не нужна. Предлагаете устроить шоу для вас, а потом прочитать о себе что-то типа: «Этот человек производит впечатление, он легко сыплет словами, но что там кроется за его даром, и есть ли вообще этот дар это большой вопрос»?
О-о, у вас прекрасный слог, вам бы в журналисты Кстати, почему вы уверены, что вы на своем месте? И что это за теория такая про «свое место»?
Это не теория, это как раз то, в чем я абсолютно уверен. Мир это огромный пазл, и каждая вещь, человек, животное все это детали пазла. Найти свое место это встать именно там, где ты сцеплен с окружающим тебя, там, где ты элемент гармонии. К сожалению, сейчас все детали настолько перемешаны, что говорить о гармонии отдельного человека невозможно. И вместо того чтобы посвятить себя, свою жизнь поиску собственного места в огромной мозаике мира, люди пытаются сцепиться с тем, что кто-то назвал привлекательным, статусным или важным. Сцепляются не с теми людьми, а потом страдают оттого, что не подходят друг к другу, сцепляются с городом или работой вообще из другой части пазла и не могут понять, почему у них потом детальки отламываются и теряются. Знаете такие выступающие части пазла, как их правильно назвать?