‑ Попробуй все же достать его на свет, ‑ посоветовал Жан‑Клод.
Я приоткрыла глаз и бросила на него быстрый взгляд. Он все еще был сокрушающее красив, но я уже могла связно думать, глядя в его удивительные глаза. Они снова были просто глазами ‑ красивыми и завораживающими, но уже не в буквальном смысле.
‑ Вроде, прошло, ‑ неуверенно сообщила я.
‑ Что происходит, голубки? ‑ полюбопытствовал Байрон. Он подошел ближе и теперь переводил взгляд с меня на Жан‑Клода.
‑ Лизандро, оставь нас, ‑ приказал Жан‑Клод.
Какое‑то мгновение казалось, что Лизандро начнет протестовать, но он не стал. Только спросил:
‑ Мне оставаться за дверью или вернуться в клуб?
‑ Пожалуй, за дверью, ‑ ответил Жан‑Клод.
‑ Может, нашим телохранителям стоит быть в курсе? ‑ спросила я.
‑ Это не касается крысолаков.
‑ Незадолго до твоего прихода Лизандро поднял вопрос о том, что если они идут ради нас на риск, то должны знать причину.
Жан‑Клод посмотрел на Лизандро. Этот взгляд сложно было назвать дружелюбным.
‑ Действительно?
Лизандро ответил ему ничего не выражающим взглядом.
‑ Я говорил о том, как Анита будет выбирать следующего подвластного зверя, а не о твоих приказах, Жан‑Клод, ‑ произнес он.
‑ Все, что касается ma petite, касается и меня, ‑ в его голосе появились угрожающие интонации.
Лизандро заметно поежился и шумно выдохнул:
‑ Не хочу никого оскорбить, но разве тебе самому не хотелось бы, чтобы следующий ее зверь был сильнее? Чтобы он сделал вас сильнее?
Жан‑Клод продолжал сверлить его взглядом, и Лизандро старался одновременно и не опускать глаз, и не смотреть в глаза вампира ‑ трюк, на освоение которого у меня ушли годы. Я рада, что теперь мне не обязательно избегать вампирских взглядов. Сложно выглядеть смелым, если не можешь посмотреть противнику в глаза.
‑ Моя сила каким‑либо образом касается крыс? ‑ поинтересовался Жан‑Клод.
‑ Да, ‑ ответил Лизандро.
‑ Каким образом? ‑ прозвучало это коротко и недружелюбно.
‑ Твоя сила ‑ гарантия нашей безопасности. Крысолаки помнят те времена, когда Мастером Сент‑Луиса была Николаос, ‑ покачал головой Лизандро, его лицо омрачилось. ‑ Она не защищала никого, кроме вампиров. А ты заботишься обо всем сверхъестественном сообществе, Жан‑Клод.
‑ Тебе стоит знать, что о таких вещах забочусь не я, а ma petite.
‑ Она ‑ твой человек‑слуга, ‑ ответил на это Лизандро. ‑ Ее действия ‑ это также твои действия. Разве вампиры не считают своих слуг продолжением самих себя?
Жан‑Клод, прищурившись, прошел дальше вглубь кабинета, попутно взяв меня за руку.
‑ Тщетные надежды… разве ты не знаешь, что ma petite ‑ весьма самостоятельная личность?
Его рука ощущалась такой твердой, такой реальной, что я почувствовала себе намного увереннее. Всего одно прикосновение ‑ и я снова обрела почву под ногами.
‑ Чем бы ни было это воздействие, оно никуда не делось, ‑ сообщила я. ‑ Я не могу уловить, что это, но все еще чувствую его.
‑ Можешь пояснить, ma petite?
‑ Когда ты до меня дотронулся, стало легче. Твое прикосновение словно разогнало туман, о котором я до этого и не подозревала.
Тогда он крепко прижал меня к себе. Я погладила мягкие отвороты его пиджака.
‑ Теперь тоже стало лучше? ‑ спросил он, но я покачала головой.
‑ Попробуйте прикоснуться к коже, ‑ посоветовал Реквием из своего угла. Мы с Жан‑Клодом двигались как‑то так, что теперь оказались совсем рядом с его стулом, хотя с моей стороны это уж точно произошло ненамеренно.
Я не стала вынимать свою руку из руки Жан‑Клода, а вторую прижала к его обнаженной груди. Как только я это сделала, то почувствовала себя значительно лучше.
‑ Еще лучше, ‑ сообщила я ему, затем провела ладонью по гладким и твердым мускулам груди, обвела пальцами крестообразный шрам, ожог от горевшего креста. Совсем хорошо.
‑ О чем ты хотел поговорить со мной и Байроном, Жан‑Клод? ‑ поднял на нас взгляд Реквием, не особо успешно стараясь сохранить нейтральное выражение лица.
Совсем хорошо.
‑ О чем ты хотел поговорить со мной и Байроном, Жан‑Клод? ‑ поднял на нас взгляд Реквием, не особо успешно стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Он расслабленно откинулся на спинку стула, но глаза выдавали его, в них читались напряжение и настороженность.
‑ Ты ведь уже когда‑то видел такое? ‑ выразила догадку я.
‑ Однажды, ‑ ответил он ровным голосом.
‑ Когда? ‑ продолжала любопытствовать я.
Он перевел взгляд на Жан‑Клода:
‑ Крысолюд должен выйти.
Жан‑Клод кивнул:
‑ Выйди пока, Лизандро. Если мы сможем рассказать тебе больше, мы так и сделаем.
Лизандро, прежде чем выйти, бросил взгляд в мою сторону, словно предполагал, что позже именно я расскажу ему правду. И он был прав.
Байрон внимательно наблюдал за всеми нами. Его обычно шутливое выражение лица исчезло, сменившись серьезным.
‑ Кто‑нибудь, расскажите бедному родственнику, что происходит, а? ‑ жалобно попросил он.
‑ Вы получили подарок? ‑ спросил Реквием.
‑ Oui.
‑ Какой еще подарок? ‑ насторожился Байрон.
‑ Маску, ‑ сказал Жан‑Клод.
Байрон заметно побледнел; сегодня он был достаточно сыт, чтобы позволить себе это.
‑ Нет, нет, твою мать, только не здесь, только не снова, ‑ прошептал он.
‑ Какого цвета? ‑ спросил Реквием абсолютно безжизненным голосом, какой бывает только у старых вампиров.
‑ Белую, ‑ ответил Жан‑Клод.
Байрон едва не упал от накатившего облегчения. Натаниэль подал ему руку, и он ее принял.
‑ Я очень слабонервный, голубки. Больше меня так не пугайте. Белая… белая означает, что мы в безопасности.
Натаниэль отвел его к дивану и усадил, после чего вернулся к нам.
‑ А какую получил ваш мастер в Англии? ‑ полюбопытствовала я.
‑ Сначала красную, потом черную, ‑ ответил Реквием.
‑ И что означает красный?
‑ Мучения, ‑ ответил мне Жан‑Клод. ‑ Красный ‑ знак того, что мастера собираются наказать, поставить его на колени. Совет не гоняет Арлекина по мелким поручениям.
Имя повисло в напряженной тишине, словно дамоклов меч. Так и ждешь, что вот‑вот опустится. Я прижалась лицом к груди Жан‑Клода. Сердцебиения не было слышно. И дышал он, только когда хотел что‑то сказать. Я отодвинулась: иногда мне все еще было не по себе прислушиваться к небьющемуся сердцу.
‑ Красный означает, что вас будут иметь, ‑ нарушил молчание Байрон.
‑ Так, как уже пытались сделать сегодня? ‑ спросила я.
‑ Да, ‑ подтвердил Реквием.
‑ А черная маска?
‑ Смерть, ‑ снова ответил Реквием.
‑ Но разве белая маска не означает, что они будут только наблюдать за нами? ‑ полюбопытствовал Натаниэль.
‑ Должна бы, ‑ пожал плечами Реквием. Меня начинали пугать исходящие от него кроткие, сжатые фразы. Поэзия иногда здорово действовала мне на нервы, но короткие, сухие ответы означали, что случилось что‑то нехорошее, или же он серьезно напуган. Возможно, что и то, и другое.
‑ Ты сказал, что объяснишь ситуацию подробней, когда я приеду в «Запретный Плод», ‑ напомнила я Жан‑Клоду. ‑ Что ж, я здесь. Излагай.
‑ Нынешний Арлекин ‑ всего лишь подобие прежнего. Когда‑то он, ‑ или, скорей, они, ‑ назывались Mesnee d'Hellequin. Ты знаешь, что такое дикая охота, ma petite?
‑ Дикая охота ‑ это широко распространенный в Европе фольклорный элемент. Сверхъестественный вожак возглавляет свору демонов или мертвецов на призрачных гончих или лошадях. Они охотятся и убивают всех, кто попадется им на пути, ‑ или только плохих, ‑ и забирают их с собой в ад. В разных источниках присоединиться к охоте означает либо наказание, либо вознаграждение. Но, в любом случае, от дикой охоты лучше всего держаться подальше.
‑ Ты, как всегда, удивляешь меня, ma petite.
‑ Ну, эта легенда получила такую широкую огласку, что не могла быть просто выдумкой, хотя настоящую охоту никто не видел со времен правления английских Генрихов.