‑ Я хочу сказать, что он не был ребенком, когда мы с ним познакомились. Он был молодым человеком, и я относился к нему соответственно.
‑ Неудивительно, что он тебя обожает.
Настала очередь Эдуарда замолчать. Я позвала:
‑ Тебя снова не слышно.
‑ Помнишь, я сказал, что нам не свойственно «просто так» болтать?
‑ Ага.
‑ Так вот, я только что понял, что ты единственная, с кем я могу об этом поговорить.
‑ О чем, о Питере?
‑ Нет.
Я быстро прокрутила в голове список тех вещей, о которых он мог говорить только со мной, но толковых догадок не было.
‑ Я тебя внимательно слушаю.
‑ Донна хочет завести ребенка.
Я застыла. У меня просто не нашлось слов, чтобы это прокомментировать. Наконец, я брякнула первое, что пришло в голову:
‑ Правда? Мне казалось, она слишком стара для этого.
‑ Ей всего сорок два, Анита.
‑ Прости, Эдуард, я ляпнула не подумав. Просто я никогда не представляла тебя с ребенком.
‑ Взаимно, ‑ злобно буркнул он в ответ.
Плохо дело, у меня сдавило горло и защипало глаза. Что, черт возьми, со мной такое?
‑ Ты когда‑нибудь мечтал о другой жизни, с детьми и так далее? ‑ спросила я, стараясь держать внезапно нахлынувшие эмоции под контролем.
‑ Нет, ‑ просто ответил он.
‑ Никогда?
‑ Ты подумываешь завести ребенка? ‑ полюбопытствовал он.
И тогда я рассказала ему то, что рассказывать, в общем‑то, не собиралась.
‑ В прошлом месяце у меня возникли серьезные подозрения на беременность. Ложный положительный тест и все такое. Скажем так, это заставило меня пересмотреть некоторые жизненные позиции.
‑ Между мной и тобой, Анита, в этом плане имеется большая разница. Если у нас с Донной будет ребенок, то заниматься им буду не я, а она. У тебя с этим проблем будет больше.
‑ Знаю, такая уж женская доля.
‑ Ты что, серьезно думаешь о ребенке?
‑ Нет, я испытала чудовищное облегчение, когда выяснилось, что это была ложная тревога.
‑ А как это восприняли твои любовники?
‑ Знаешь, нормальный человек назвал бы их бой‑френдами.
‑ Нормальные женщины с таким количеством мужчин не встречаются. Одно дело трахаться, совсем другое ‑ иметь отношения. Мне и с одной женщиной сложно строить нормальные отношения, а уж полдюжины я бы точно не потянул.
‑ Может, у меня это просто лучше получается, ‑ прохладно ответила я. Это его заявление меня не расстроило, наоборот, слегка разозлило.
‑ Может быть; девчонкам с этим вообще проще.
‑ Постой‑ка. Откуда тебе знать, сколько у меня мужчин?
‑ Ты и твой гарем ‑ притча во всех языцех для всей паранормальной братии.
‑ Да что ты говоришь? ‑ это я произнесла уже враждебно.
‑ Не принимай близко к сердцу, ‑ сказал он. ‑ Чего бы я стоил, как профессионал, если бы не имел своих источников? Ты же ждешь от меня профессионализма, разве нет? А Тед Форрестер ‑ официальный охотник на вампиров, такой же федеральный маршал, как и ты.
Когда я узнала, что Эдуарду выдали значок, я просто не могла поверить. Это просто выходило за грани разумного. Однако далеко не все претенденты могли сдать экзамен по стрельбе, а многие новички не выдерживали дальнейшей практики. Правительству пришлось искать кандидатов в охотники/федеральные маршалы среди сомнительного контингента, чтобы набрать достаточное их количество. Эдуард в смысле обращения с оружием ‑ ветеран. Однако тот факт, что Тед Форрестер успешно прошел правительственную проверку, означало либо то, что у Эдуарда есть высокопоставленные друзья, либо то, что это его настоящее имя, под которым он некогда служил в армии. Я пыталась у него это выяснить, но он не ответил. Разумеется, он не ответил. Такой себе загадочный парень.
‑ Ты же знаешь, Эдуард, я не люблю, когда за мной шпионят, ‑ сказала я. Знал ли он об ardeur’е? Как давно я посвятила его в подробности своей метафизической жизни? Вспомнить не получалось.
‑ Так как восприняли твои лю… бой‑френды весть о возможном ребенке? ‑ повторил вопрос Эдуард.
‑ Тебе действительно интересно?
‑ Не будь мне интересно, я бы не спрашивал, ‑ ответил он, и, скорее всего, это была абсолютная правда.
‑ Ладно, ‑ сказала я. ‑ Нормально восприняли. Мика с Натаниэлем приготовились к тому, чтобы стать папочкой и нянькой, если я решу оставить ребенка. Ричард сделал предложение, которое я отвергла. Жан‑Клод, как всегда, был осторожен и предоставил мне решать, что для меня будет лучше. ‑ Я задумалась на мгновение. ‑ Наверное, Ашер был почти уверен, что ребенок не его, поэтому не особенно беспокоился.
‑ Я знал, что ты живешь с Микой и Натаниэлем. Но с каких это пор Жан‑Клод делится тобой с другими вампирами? Насколько я знаю, мастера‑вампиры вообще к этому не склонны.
‑ Ашер для Жан‑Клода ‑ особый случай.
‑ В другой ситуации мне бы понравилось подразнить тебя, Анита, ‑ со вздохом сказал Эдуард. ‑ Но сейчас слишком рано, к тому же у тебя, судя по всему, выдалось утречко не из легких.
‑ К чему ты это сказал? ‑ подозрительно спросила я.
Он издал звук, нечто среднее между мычаньем и смешком.
‑ Я расскажу, какие о тебе ходят слухи, а ты скажи, что из них неправда.
‑ Слухи, ‑ повторила я. ‑ Какие еще слухи?
‑ Анита, благодаря моему новому статусу я общаюсь со многими охотниками на нечисть. И ты не единственная, кто связан с монстрами в своем городе. Хотя, надо признать, твоя связь с ними наиболее… интимна.
‑ Что с того? ‑ спросила я, даже не пытаясь скрыть раздражение.
‑ То, что больше никто не сподобился трахать Мастера своего города.
Н‑да, в этом смысле отрицать интимность сложно.
‑ Ясно, ‑ буркнула я.
‑ Если я правильно понимаю, Арлекин появляется тогда, когда на радаре Совета вы становитесь достаточно большой целью, хорошо это или плохо.
‑ Что‑то вроде.
‑ Я мог бы спросить, чем именно вы и ваши вампиры привлекли их внимание, но быстрее будет спросить, какие из слышанных мною слухов правдивы. Мне ведь еще нужно будет вызвонить помощь, а это может занять дольше времени, чем транспорт и оружие.
‑ Задавай свои вопросы, ‑ сказала я, не будучи уверена в том, что хочу эти вопросы услышать.
‑ Говорят, что Жан‑Клод стал родоначальником собственной линии, оборвав связи со своей прежней мистресс.
Сказать, что я была удивлена ‑ значит, ничего не сказать.
‑ Откуда, черт возьми, мог появиться этот слух?
‑ Анита, мы теряем время. Это правда или нет?
‑ Частично. У него теперь собственная линия. Это означает, что он больше не подчиняется своей прежней госпоже, но не значит, что он оборвал связи с Европой. Он просто перестал быть мальчиком на побегушках у Белль.
‑ Говорят, что у тебя вереница любовников из числа вампиров Жан‑Клода и местных оборотней.
На этот вопрос мне отвечать очень не хотелось. Была ли я смущена? Пожалуй.
‑ Не понимаю, каким образом моя личная жизнь может иметь отношение к приезду в город Арлекина.
‑ Скажем так: от твоего ответа на этот вопрос будет зависеть, задам ли я тебе еще один, по поводу того, во что мне слабо верится. Хотя я уже начинаю задумываться…
‑ О чем?
‑ Ответь на вопрос, Анита. У тебя действительно целая куча любовников?
‑ Уточни, сколько ты понимаешь под «кучей», ‑ со вздохом попросила я.
‑ Больше двух‑трех, наверное, ‑ не слишком уверенно уточнил Эдуард.
‑ Тогда да.
Эдуард секунду помолчал, затем продолжил расспросы:
‑ Говорят, что Жан‑Клод заставляет всех, кто присоединятся к поцелую, трахаться с ним.
‑ Не правда.
‑ Что он заставляет их трахать тебя?
‑ Не правда, у кого‑то фантазия богаче даже моей личной жизни.
Он коротко засмеялся, затем сказал:
‑ Если бы ты не ответила на мой первый вопрос, я не стал бы задавать этот. В общем, ходят слухи, что ты ‑ нечто вроде ходящего днем вампира, питающегося вместо крови сексом.