Могла, потому что никогда не была той, какой он себе ее представлял! Она просто была другой - настоящая Лена Елисеева. Та Лена, которую он любил, никогда, ни при каких обстоятельствах не стала бы шлюхой. Эта - стала.
Та, наверное, скорее откусила бы себе язык, но не произнесла бы этих мерзких слов. Эта произнесла их легко и просто, словно предложила ему не себя, а, скажем, сигарету...
Мучительно, с болью и разочарованием Саша осознавал, что его любовь оказалась всего лишь иллюзией. Просто он был слишком наивен. Да, наивен, доверчив и глуп. Что ж, теперь он будет умнее. Как говорится - спасибо за науку!
Итак, отныне у него нет девушки. Зато у него есть друзья, настоящие друзья, и сейчас они его ждут.
Белов глубоко вздохнул и встал - надо идти. Вдруг он почувствовал озноб. Подтянув молнию куртки к самому подбородку, Саша поднял голову.
Над парком вовсю гулял холодный ветер, он рвал с веток желтеющую листву, скручивал из нее вихревые жгуты и гонял их меж стволов деревьев. Все, лето кончилось.
"Осень, - подумал Белов. - Вот уже и осень..."
XII
Вечером, после работы, в райотделе милиции на скорую руку накрыли стол. Повод был более чем уважительный - обмывали звездочку Володи Каверина.
Виновник торжества, смущенно посмеиваясь, поднял граненый стакан с водкой, на дне которого посверкивали три позолоченные звездочки.
- Представляюсь по случаю получения очередного звания - старшего лейтенанта милиции, - доложил он по заведенной издавна традиции и поднес почти полный стакан к губам.
- Давай-давай! - загалдели, подбадривая его, коллеги. - Ну-ка, за маленького полковника!.. За то, чтоб - не последняя! Чтобы генералом стал!..
Каверин медленно выпил водку до дна и вытряхнул себе в рот все три звездочки. За столом одобрительно загудели - ритуал был соблюден в точности - и дружно зазвенели стаканами.
В этот момент в дверном проеме показалась голова в кожаной кепочке. Каверин тут же заметил Шведа и, выплевывая звездочки на ладонь, кивнул - сейчас, мол, подожди. Он ухватил со стола бутерброд потолще, откусил от него сразу чуть ли не половину и вышел в коридор.
- Поздравляю, - улыбнулся Швед.
- М-м-м-м... - промычал набитым ртом Володя.
- Можешь поговорить?
Продолжая двигать челюстями, Каверин кивнул и показал в сторону лестничной клетки.
- Ну что, принес? - спросил Володя, дожевав, наконец, свой бутерброд.
Швед протянул ему видеокассету.
- Вот, записал... "Рэмбо - первая кровь". Милиционер открыл коробку - там, вместе с кассетой, лежали несколько стодолларовых купюр.
- Ты что, охренел?! - прошипел Каверин, воровато оглядываясь и пряча деньги в карман.
- Твоя доля, - пояснил Швед. - Мне тут отъехать надо...
- Что случилось?
- Да все нормально...
Они вышли на лестничный марш, и Швед, чуть помявшись, сказал:
- Я что сказать хотел... Муху-то давно пора было притормозить, он уже всех напрягать начал. А теперь поспокойнее будет - поймет, что не все коту Восьмое марта! А пацан этот, я считаю, молодчик. Конфликт-то он уладил...
- Я даже слушать ничего не хочу! - рявкнул вдруг Каверин. Его уже заблестевшие было от водки глаза сжались в холодные и злые щелки. - Муха - мой родственник, ясно?! И вообще мне этот.
- Муха - мой родственник, ясно?! И вообще мне этот... как его - Белов, да? Так вот, он мне не пон-ра-вил-ся! - он произнес это слово по слогам, внушительно и веско.
Швед молча пожал плечами - дескать, смотри, дело твое... А Каверин подвел под дискуссией черту, обратившись скорее даже не к Шведу, а к самому себе:
- Я терпеть не стану. Я найду способ и этого Белова закрою. Слово даю - закрою!
Часть 2
БОИ БЕЗ ПРАВИЛ
XIII
Прошел месяц, но Каверин своих слов не забыл. Он вообще редко что забывал.
Новоиспеченный старлей сидел в райотделе, в своем крошечном кабинетике, а на столе перед ним лежала папка. В нее, в эту тоненькую картонную папочку, он по зернышку, по капельке, по крупинке собирал все, что могло бы ему помочь выполнить обещанное - "закрыть" Сашу Белова.
Почему он так страстно, так горячо желал этого? Пожалуй, Каверин и сам не смог бы это объяснить. Но с самой первой их встречи на карьере в Люберцах он понял: перед ним враг.
Спокойствие и уверенность Белова таила скрытую угрозу, рядом с ним Каверину было как-то тревожно. Он не видел причин для этого беспокойства, и оттого нервничал еще больше.
А потом Володя увидел полуживого после поединка с Беловым Муху. Тетка, Мухина мать, ревела белугой и насылала на обидчика сына все земные и небесные кары. Досталось и Володе - куда, мол, смотрит милиция, от бандитов прохода не стало! Вот тогда он и решил: нет, это дело оставлять нельзя!
Муха, конечно, постарается поквитаться сам, только выгорит ли у него это дело - еще вопрос! А он, старший лейтенант милиции Каверин, будет действовать своими методами.
В дверь кабинета коротко постучали, и на пороге появился рослый сержант.
- Товарищ старший лейтенант, вот, как просили, - оперативочка на Белова и компанию, - он положил на стол начальника несколько машинописных листков.
- Давай, давай! - оживился Каверин и показал сержанту на стул. - Садись.
Он углубился в бумаги.
- Что ж ты так официально-то? Ты проще будь, сержант, проще... С участковым беседовал?
- Да, - кивнул сержант. - В общем, там полноценная преступная группировка получается...
- Вот даже как? - не отрываясь от бумаг, поднял брови Каверин. - Занятно, занятно... Уж мы их душили-душили, душили-душили... - вполголоса бормотал он себе под нос.
Наконец Каверин аккуратно сложил листы, сунул их в заветную папочку и улыбнулся сержанту.
- Знаешь, есть такая песня: "Это очень хорошо, даже очень хо-ро-шо!.." - продекламировал он.
- Знаю, знаю! - с готовностью закивал парень и, нисколько не смущаясь, запел:
И под ливнем, и под градом,
Лишь бы быть с тобою рядом,
Это очень, оч..
Он внезапно осекся - Каверин мгновенно стер с лица улыбку и вперил в подчиненного тяжелый, мрачный взгляд.
- Да ты, оказывается, певец! - хмуро процедил старлей. - Прямо Муслим Кобзон!
- Виноват! - вытянулся сержант.
- Все, марш работать! - холодно приказал Каверин.
Когда за сержантом закрылась дверь, он снова открыл папку и еще раз внимательно перечитал оперативку. Конечно, на основании одних этих бумажек Белова не закрыть, но...
"Ничего, курочка по зернышку клюет, а сыта бывает! - утешил себя Володя.