Аллан не мог выдавить ни слова. Она тоже так решит! Она тоже подумает, что Аллан обманул ее, вынудив стать приманкой, чтобы получить вознаграждение, назначенное за голову ее брата!
Глава 8
НА ПОМОЩЬ
Они подняли безвольное тело Джима Джонса, отнесли его в гостиницу и уложили на веранде. Шериф защелкнул на запястьях пленника наручники и быстро обыскал его. У Джима Джонса не оказалось при себе ничего, кроме пары револьверов. Обезоружив и связав Джонса, шериф и его подручные явно почувствовали себя значительно свободнее. Но даже теперь они не успокоились. Аллан с удивлением наблюдал, как по улицам растревоженного городка взад и вперед сновали люди, будто ожидая, что в любой момент на них может напасть отряд, явившийся на выручку Джиму Джонсу. Сам Аллан сидел и смотрел на молодого человека, лежащего без сознания. Не могло быть никаких сомнений, что они с Фрэнсис — родственники. У парня были такие же правильные и красивые черты лица, такие же тонкие, четко очерченные губы. Глаза — такие же большие, с длинными ресницами и такой же, как у Фрэнсис, решительный подбородок. И вьющиеся белокурые волосы. Но если Фрэнки казалась тонкой и хрупкой даже для женщины, ее брат был довольно крупным мужчиной, высоким и сильным. Его могучее и гибкое тело выглядело внушительно даже в полной неподвижности, беспомощно распростертое на полу. Шею молодого человека покрывали багровые пятна — следы железной хватки Аллана.
И вот Джим Джонс чуть пошевелился, приоткрыл глаза и застонал. Шериф не стал дожидаться, когда тот совсем придет в себя, и приказал двум парням поднять его и отвести в тюрьму. Сам шериф шел позади с двумя револьверами наготове.
Тюрьма Эль-Райдела представляла собой небольшое грубое строение. В ней было две камеры, сделанные из стальной решетки, и маленькая комнатка, которая служила шерифу рабочим кабинетом и приемной. Джима Джонса заперли в одной из камер. С того времени, как он пришел в себя, Джим не произнес ни единого слова.
— Что вы собираетесь сделать с Джонсом? — спросил шерифа Аллан.
Тот сделал недвусмысленный жест.
— Повесить! — выдохнул Аллан, и сердце его сжалось от ужаса.
— Я говорю с мужчиной! — одобрил его шериф. — А теперь тебя, наверное, интересует, когда ты получишь причитающееся за Джима Джонса вознаграждение? Мы организуем это в течение двух или трех…
— К дьяволу вознаграждение! — взорвался Аллан и выбежал прочь из тюрьмы. Он быстро зашагал прочь, чувствуя, что, если еще хоть на минуту задержится внутри тюремных стен, непременно задохнется.
Возле самой двери он столкнулся с Фрэнсис Джонс, смертельно побледневшей, испуганной, дрожащей. Аллан понял, что она, несомненно, слышала, что случилось, и знает все о его роли в ночном происшествии. Потому что, когда девушка проходила мимо, она окинула Аллана взглядом, полным презрения, отвращения и страха. И все слова, которые он собирался произнести, замерли у него на устах. Молодой человек, спотыкаясь, побрел в ночь. Он пытался еще раз воспроизвести в памяти события сегодняшнего вечера, и чем больше думал, тем сильнее проклинал собственную глупость.
Он должен был догадаться, кем был этот незнакомец, пытавшийся забраться через окно в гостиницу. Ведь это было как раз то, что предполагал сам Аллан! Весть о том, что Фрэнсис Джонс в Эль-Райделе, должна была дойти до ее брата. И Джим непременно пробрался бы в город, чтобы повидаться с сестрой. Аллан сам на это рассчитывал! Только Джим явился так быстро и внезапно, что Аллан не сообразил, что этот незнакомец может быть братом Фрэнсис.
Тем временем Эль-Райдел понемногу оживал. Прослышав о поимке Джонса, весь городок загудел как разворошенный улей. По улицам двигались группы людей, направляющихся к тюрьме. До Аллана долетали обрывки их разговоров. Не стоило удивляться, что все говорили именно о нем. Жители городка прознали про подвиг Аллана в кузнице этим утром. Они сопоставили это с тем, как был пойман Джим Джонс, и прозвали Аллана новым Геркулесом. Аллан присел возле какого-то дерева и оперся спиной о ствол, пытаясь собраться с мыслями. Сидя под деревом, Аллан вдруг услышал разговор двух местных жителей, которые шли с окраины и не заметили парня.
— А ведь он был похож на самого что ни на есть зеленого новичка!
— На дьявола он похож! — раздался другой голос. — Этот парень наверняка сыщик, можешь мне поверить. И хитер как лисица. Надо же, как он всех провел! Этот парень встретился с сестренкой Джонса, и ему в голову пришла мысль, что девчонка постарается найти брата. И вот этот парень — Винсент, что ли, — притаился и выжидал, чтобы сграбастать Джима, как только тот появится. И будь я проклят, если он этого не сделал! Парень отхватит за это изрядную сумму наличными!
— И подлую же штуку он провернул! — воскликнул первый из говоривших.
— Конечно, — сказал его спутник. — Этот Винсент самая настоящая дрянь с парой крепких рук. А ты слышал, что он сотворил с Джимом Джонсом всего за пять секунд?
— Чуть не разорвал беднягу пополам, как я понял.
— Я видел Джонса своими глазами. Он выглядел так, как будто его помял гризли.
Парочка прошла дальше по улице. Их голоса затихли, превратились в неразличимое бормотание. Но Аллан услышал достаточно. Даже более чем достаточно. Если эти двое, совсем чужие Джиму Джонсу, думают так об Аллане, какой же неистовый гнев должен полыхать в груди Фрэнсис Джонс! Она никогда ему этого не простит, никогда в жизни! Если только Аллан не вытащит Джима Джонса из передряги, в которую тот попал его же стараниями. Если только Аллан не освободит Джима из тюрьмы, в которую его упрятал шериф.
Конечно же спасти Джима может только чудо, невероятное, невозможное стечение обстоятельств.
Аллан принялся бродить взад-вперед позади ряда домов, стоявших вдоль главной улицы Эль-Райдела с южной стороны. Он с полдюжины раз прошелся туда-обратно и наконец, утомленный напряженными раздумьями о безвыходном положении, вышел на улицу и направился в гостиницу, чтобы лечь в постель, пока его никто не заметил. К утру, как он надеялся, в отдохнувшие мозги скорее придет какая-нибудь подходящая идея. Аллан миновал здание тюрьмы, которое к этому времени опустело. Любопытные посетители разошлись. Только маленькое окошко на передней стене домика тускло светилось. Но когда Аллан пришел в гостиницу, он обнаружил, что в городишке появился новый объект всеобщего интереса. Это был крупный гнедой жеребец, стоявший посреди улицы. Конь прядал ушами, косясь на тесно окруживших его незнакомцев, взбрыкивал стройными и сильными задними ногами, как будто готовясь лягнуть тех, кто подойдет слишком близко. Животное было великолепно. Седло и сбруя на нем были под стать самому коню, прекрасно выделанные и роскошно украшенные золотом.
— Нечего удивляться, — говорил Билл Хоудж, — что эта банда мерзавцев во главе с Гарри Кристофером может спокойно позволить себе налететь на нас и уехать, не опасаясь, что их поймают. Они вкладывают огромные деньги в коней. Вот этот, например, наверняка породистый рысак. Это видно в каждой линии его тела, от ушей до хвоста! А кстати, куда мы его денем?
— Пусть он постоит в твоей конюшне, — раздался в ответ голос шерифа, — пока мы не вынесем приговор Джиму Джонсу. А потом продадим коня с аукциона.
Всего этого было более чем достаточно для несчастного Аллана. Он повернулся и, опечаленный, побрел во тьму, снова обдумывая стоящую перед ним проблему. Неодолимое притяжение влекло его обратно, к маленькой тюрьме Эль-Райдела. Он подошел, заглянул в зарешеченное окошечко и увидел узника. Джим Джонс сидел на тюремной койке, с самокруткой в закованных в наручники руках. Он даже стал насвистывать какой-то мотивчик, когда докурил и бросил окурок под ноги. Аллану показалось, что никогда в жизни он не встречал такого бодрого духом, красивого и смелого человека. И Ал собственными руками передал такого парня законникам, которые собираются вздернуть беднягу! Кошмар! Это было невыносимо. За всю свою жизнь Аллан не сможет ничем искупить эту вину. Если Джима Джонса казнят, на нем будет долг, который невозможно оплатить. Ведь это Аллан засадил его за решетку!
Вот такие тяжкие мысли одолевали Аллана, пока он шел обратно в гостиницу, уже который раз за эту ночь. К тому времени, как Ал туда добрался, в гостинице все успокоилось. Местные сплетники разошлись, постояльцы затихли и погрузились в сон. Свет не погас только в одном окошке на фасаде большого бесформенного здания гостиницы. Все остальные окна были слепыми черными пятнами. Аллан вошел в гостиницу, осторожно и мягко проскользнул наверх, к двери комнаты Фрэнсис Джонс. В эту кошмарную ночь ей конечно же было не до сна. Контур двери был очерчен тонкой линией желтоватого света лампы. Аллан вынул из кармана все остававшиеся у него деньги, аккуратно сложил и просунул в щель под дверью, а потом поспешно скрылся, боясь, что дверь сейчас распахнется и на пороге появится разгневанная Фрэнсис. Сердце у Аллана отчаянно колотилось. Ведь для нее он был хладнокровным предателем, подлым и жестоким интриганом! Поэтому сейчас Аллан предпочел бы броситься в огонь, чем встретиться с ней. Но судьба на этот раз была к нему благосклонна.
Молодой человек вышел из гостиницы и направился в конюшню. Там он оседлал сначала Горчицу, а затем великолепного гнедого, на котором приехал Джим Джонс, и повел их задами к тюрьме. Там Аллан спрятал лошадей в небольшой рощице. Горчица могла спокойно стоять на одном месте сколь угодно долго, если ее не погонять, — это была, пожалуй, единственная положительная черта ее характера. А жеребца Аллан привязал к Горчице. Теперь оставалось только взять штурмом тюрьму. И Аллан, печальный и серьезный, посмотрел с холма на маленькую четырехугольную тень здания, где сидел за решеткой Джим Джонс.
В кабинете шерифа сидели сейчас два суровых воина, два опытнейших мастера перестрелок и сражений, охранявшие опасного узника. Не могло быть никаких сомнений, что исполнять свой долг они будут до последней капли крови. А для Аллана было бы многовато и одного. Ведь его невероятная сила обратится в ничто от одной-единственной пули. Если Аллан походил на могучее дерево, то противники его были людьми стали и огня, и им ничего не стоило в мгновение ока стереть его в порошок.
Молодой человек смотрел на иссиня-черное небо, прорезанное резкими ломаными контурами горных вершин, испещренное сияющими огоньками звезд, смотрел на грандиозные густо-черные массивы лесов, окружающих Эль-Райдел, прислушивался к далекому плеску реки, стремительно сбегающей по каменистому руслу, к грохоту водопада Эль-Райдел, словно хотел запомнить это на всю оставшуюся жизнь.
Аллан вдруг почувствовал, что мороз пробежал по его коже. Куда же попадет пуля? И каково будет ощущать, как она пронзает плоть и крошит кости? Молодой человек вспомнил вдруг лица всех мужчин, женщин и детей, которые что-то значили в его недолгой жизни, и на всех губах играла неизменная презрительная усмешка, все глаза были полны равнодушия. Если служащие банка, где Аллан так долго проработал, узнают о его гибели, они только насмешливо улыбнутся, пожмут плечами и скажут, что комнатной собачонке не стоит и пытаться стать свободным волком. Вот что скажут его бывшие сослуживцы. А потом они все забудут об Аллане. Впрочем, они никогда не узнают о том, что с ним произойдет. Все сообщение об этом случае будет состоять из пары фраз вроде: «Неизвестный молодой человек, называвший себя Алланом Винсентом, убит при попытке освободить преступника из тюрьмы».
Он заглянул еще дальше и представил собственную могилу. Он представил, как его тело с позором вывезут на городское кладбище и опустят в вечный холод и сырость, в жуткий подземный мрак. Но теперь в сознании Аллана промелькнул первый теплый лучик света. Потому что у его могилы будет по меньшей мере одно искренне скорбящее существо. Это будет прелестная белокурая девушка со слезами на глазах и печалью в сердце, потому что последним поступком в своей жизни Аллан докажет ей, что не замышлял предавать бедного Джима.
Это видение ободрило Аллана, он почувствовал, как на него снизошло какое-то особое воодушевление. Умереть показалось вдруг так смехотворно просто! Аллан громко рассмеялся и с уверенной улыбкой на лице пошел сквозь ночную мглу к тюрьме.
Глава 9
АЛА УЧАТ СТРЕЛЯТЬ
Поскольку события этой ночи приобрели впоследствии историческое значение, поскольку их снова и снова пересказывали с разнообразными вариациями, нам, пожалуй, следует изложить все как можно подробнее и начать повествование с рассказа о тех двух парнях, которые в эту ночь сторожили Джима Джонса.
Само собой разумеется, это были весьма незаурядные личности. Даже если бы у Джима Джонса не было в городке сообщников, его все равно нужно было охранять особенно бдительно. Ведь он непременно постарается удрать, разломав ненадежные решетки маленькой городской тюрьмы! А Джонс вовсе не был одинок. В самом Эль-Райделе у него наверняка имелись сообщники среди местных жителей. Слишком уж быстро дошла до Джима новость о том, что в городок прибыла его сестра Фрэнсис! Дружки у Джонса были как в самом городке, так и за его пределами. Помощники у него найдутся, и самые что ни на есть надежные! Ведь ходили слухи, что его дружки — это та самая банда головорезов под предводительством печально знаменитого Гарри Кристофера! А любому, кто заденет одного из этих мерзавцев, придется иметь дело со всей шайкой. Поговаривали, что Джим Джонс принадлежит к этой банде, хотя наверняка это известно не было. Вот почему для охраны узника были предприняты все возможные меры предосторожности, и стерегли его Элиас Джонстон и Уолтер Джардайн, хотя при обычных обстоятельствах все сочли бы, что для охраны заключенного — или даже дюжины заключенных — вполне достаточно и одного из них.
Оба они прославились как неустрашимые защитники закона, бывалые воины, которым любая опасность нипочем. Каждый побывал не в одной переделке, и ни разу они не терпели поражения в честном бою. Среди жителей Эль-Райдела поговаривали, что даже трое самых свирепых и решительных стрелков не смогут выстоять против этой воинственной парочки больше минуты. Вот каковы были стражи закона, с которыми Аллану предстояло сейчас иметь дело.
Дверь тюрьмы открылась сразу же, как только Аллан легонько постучал в нее. В дверном проеме стоял смутно различимый в ночном сумраке невысокий человек с худощавым лицом, самой выдающейся, во всех смыслах, частью которого был очень длинный острый нос. Кончик носа был великолепного алого цвета — такого яркого, что прямо смотреть больно. Мужчина сразу узнал вновь прибывшего и кивнул ему с дружелюбной улыбкой.
— А я все ждал, когда ты появишься, Ал Винсент, — сказал он. — Черт бы побрал твою сверхъестественную скромность, из-за которой ты где-то прятался, пока здесь толпился народ! — Он махнул рукой, приглашая Аллана войти, и представился: — Я — Элиас Джонстон. Мне чертовски приятно познакомиться с парнем, который поймал Джима Джонса. Я всегда был уверен: чтобы изловить этого мерзавца, понадобится целая толпа народу. И вот приходит какой-то незнакомец и берет Джима Джонса, можно сказать, голыми руками!
Его восхищение было явно искренним и непритворным. Элиас Джонстон был очень невысок, не больше пяти футов, и к тому же довольно худощав, но Аллан, несмотря на то, что совсем недавно приехал в Эль-Райдел, уже успел наслушаться про подвиги, которые совершали эти жилистые руки, похожие на птичьи лапки, и теперь смотрел на этого человечка с красным носом и бледными глазками с величайшим восхищением.
— Мне просто повезло, — откровенно признался Аллан. — Кроме того, если бы дело дошло до стрельбы, я ничего не смог бы сделать. Я совсем не умею стрелять.
Элиас Джонстон уставился на Аллана так, как в другой части страны посмотрели бы на культурного и современного человека, который заявляет, что не умеет читать и писать, и вместо подписи ставит крестик. Элиас долго пялился на Ала, растерянно моргая, не в силах выговорить ни слова. Наконец он промямлил:
— Входи. Мой старый товарищ, Уолтер Джардайн, там, в комнате.
Аллан вошел и увидел второго из этой замечательной парочки. Тот был лет на десять моложе Джонстона. Но хотя молодому человеку едва исполнилось двадцать, он был уже хорошо известен как лихой стрелок и могучий силач. Джардайн уставился на Аллана тупыми маленькими глазками из-под низкого скошенного лба. Выражением лица он очень напоминал мирно пасущегося быка. И даже сам президент огромной банковской ассоциации в момент наивысшего всплеска красноречия не выглядел так внушительно и не внушал Аллану такого почтения, как этот юный ковбой в грубой одежде.