Но пусть там и дико, и глухо, и холодно; для меня после той жизни, которую я здесь испытала, всякий тихий уголок покажется раем. Что это Юлий Капитоныч медлит, я не понимаю.
Огудалова . До деревни ль ему! Ему покрасоваться хочется. Да и не удивительно: из ничего, да в люди попал.
Лариса(напевает) .
Не искушай меня без нужды.
Экая досада, не налажу никак…(Взглянув в окно.) Илья, Илья! Зайди на минутку. Наберу с собой в деревню романсов и буду играть да петь от скуки.
ВходитИлья .
Явление четвертое
Огудалова, Лариса иИлья .
Илья . С праздником! Дай бог здорово да счастливо!(Кладет фуражку на стул у двери.)
Лариса . Илья, наладь мне: «Не искушай меня без нужды!» Все сбиваюсь.(Подает гитару.)
Илья . Сейчас, барышня.(Берет гитару и подстраивает.) Хороша песня; она в три голоса хороша, тенор надо: второе колено делает… Больно хорошо. А у нас беда, ах, беда!
Огудалова . Какая беда?
Илья . Антон у нас есть, тенором поет.
Огудалова . Знаю, знаю.
Илья . Один тенор и есть, а то все басы. Какие басы, какие басы! А тенор один Антон.
Огудалова . Так что ж?
Илья . Не годится в хор, — хоть брось.
Огудалова . Нездоров?
Илья . Нет, здоров, совсем невредимый.
Огудалова . Что же с ним?
Илья . Пополам перегнуло набок, совсем углом; так глаголем и ходит, другая неделя. Ах, беда! Теперь в хоре всякий лишний человек дорого стоит; а без тенора как быть! К дохтору ходил, дохтор и говорит: «Через неделю, через две отпустит, опять прямой будешь». А нам теперь его надо.
Лариса . Да ты пой.
Илья . Сейчас, барышня. Секунда фальшивит. Вот беда, вот беда! В хоре надо браво стоять, а его набок перегнуло.
Огудалова . От чего это с ним?
Илья . От глупости.
Огудалова . От какой глупости?
Илья . Такая есть глупость в нас. Говорил: «Наблюдай, Антон, эту осторожность!» А он не понимает.
Огудалова . Да и мы не понимаем.
Илья . Ну, не вам будь сказано, гулял, так гулял, так гулял. Я говорю: «Антон, наблюдай эту осторожность!» А он не понимает. Ах, беда, ах, беда! Теперь сто рублей человек стоит, вот какое дело у нас; такого барина ждем. А Антона набок свело. Какой прямой цыган был, а теперь кривой.(Запевает басом.) «Не искушай…»
Голос в окно : «Илья, Илья, ча адарик! ча сегер!»[ 6 ]
Палсо? Со туке требе?[ 7 ]
Голос с улицы : «Иди, барин приехал!»
Хохавеса![ 8 ]
Голос с улицы : «Верно приехал!»
Некогда, барышня, барин приехал.(Кладет гитару и берет фуражку.)
Огудалова . Какой барин?
Илья . Такой барин, ждем не дождемся: год ждали — вот какой барин!(Уходит.)
Явление пятое
Огудалова иЛариса .
Огудалова . Кто же бы это приехал? Должно быть, богатый и, вероятно, Лариса, холостой, коли цыгане так ему обрадовались. Видно, уж так у цыган и живет. Ах, Лариса, не прозевали ли мы жениха? Куда торопиться-то было?
Лариса . Ах, мама, мало, что ли, я страдала? Нет, довольно унижаться.
Огудалова . Экое страшное слово сказала: «унижаться»! Испугать, что ли, меня вздумала? Мы люди бедные, нам унижаться-то всю жизнь. Так уж лучше унижаться смолоду, чтоб потом пожить по-человечески.
Лариса . Нет, не могу; тяжело, невыносимо тяжело.
Огудалова . А легко-то ничего не добудешь, всю жизнь и останешься ничем.
Лариса . Опять притворяться, спять лгать!
Огудалова . И притворяйся, и лги! Счастье не пойдет за тобой, если сама от него бегаешь.
ВходитКарандышев .
Явление шестое
Огудалова ,Лариса иКарандышев .
Огудалова . Юлий Капитоныч, Лариса у нас в деревню собралась, вон и корзинку для грибов приготовила!
Лариса . Да, сделайте для меня эту милость, поедемте поскорей!
Карандышев . Я вас не понимаю; куда вы торопитесь, зачем?
Лариса . Мне так хочется бежать отсюда.
Карандышев(запальчиво) . От кого бежать? Кто вас гонит? Или вы стыдитесь за меня, что ли?
Лариса(холодно) .
Нет, я за вас не стыжусь. Не знаю, что дальше будет, а пока вы мне еще повода не подали.
Карандышев . Так зачем бежать, зачем скрываться от людей! Дайте мне время устроиться, опомниться, притти в себя! Я рад, я счастлив… дайте мне возможность почувствовать всю приятность моего положения!
Огудалова . Повеличаться.
Карандышев . Да, повеличаться, я не скрываю. Я много, очень много перенес уколов для своего самолюбия, моя гордость не раз была оскорблена; теперь я хочу и вправе погордиться и повеличаться.
Лариса . Вы когда же думаете ехать в деревню?
Карандышев . После свадьбы, когда вам угодно, хоть на другой день. Только венчаться — непременно здесь; чтоб не сказали, что мы прячемся, потому что я не жених вам, не пара, а только та соломинка, за которую хватается утопающий.
Лариса . Да ведь последнее-то почти так, Юлий Капитоныч, вот это правда.
Карандышев(с сердцем) . Так правду эту вы и знайте про себя!(Сквозь слезы.) —Пожалейте вы меня хоть сколько-нибудь! Пусть хоть посторонние-то думают, что вы любите меня, что выбор ваш был свободен.
Лариса . Зачем это?
Карандышев . Как зачем? Разве вы уж совсем не допускаете в человеке самолюбия?
Лариса . Самолюбие! Вы только о себе. Все себя любят! Когда же меня-то будет любить кто-нибудь? Доведете вы меня до погибели.
Огудалова . Полно, Лариса, что ты?
Лариса . Мама, я боюсь, я чего-то боюсь. Ну, послушайте: если уж свадьба будет здесь, так, пожалуйста, чтобы поменьше было народу, чтобы как можно тише, скромнее!
Огудалова . Нет, ты не фантазируй! Свадьба — так свадьба; я Огудалова, я нищенства не допущу. Ты у меня заблестишь так, что здесь и не видывали.
Карандышев . Да и я ничего не пожалею.
Лариса . Ну, я молчу. Я вижу, что я для вас кукла; поиграете вы мной, изломаете и бросите.
Карандышев . Вот и обед сегодня для меня обойдется недешево.
Огудалова . А этот обед ваш я считаю уж совсем лишним — напрасная трата.
Карандышев . Да если б он стоил мне вдвое, втрое, я б не пожалел денег.
Огудалова . Никому он не нужен.
Карандышев . Мне нужен.
Лариса . Да зачем, Юлий Капитоныч?
Карандышев . Лариса Дмитриевна, три года я терпел унижения, три года я сносил насмешки прямо в лицо от ваших знакомых; надо же и мне, в свою очередь, посмеяться над ними.
Огудалова . Что вы еще придумываете! Ссору, что ли, затеять хотите? Так мы с Ларисой и не поедем.
Лариса . Ах, пожалуйста, не обижайте никого!
Карандышев . Не обижайте! А меня обижать можно? Да успокойтесь, никакой ссоры не будет, все будет очень мирно. Я предложу за вас тост и поблагодарю вас публично за счастье, которое вы делаете мне своим выбором, то, что вы отнеслись ко мне не так, как другие, что вы оценили меня и поверили в искренность моих чувств. Вот все, вот и вся моя месть!
Огудалова . И все это совсем не нужно.
Карандышев . Нет, уж эти фаты одолели меня своим фанфаронством. Ведь не сами они нажили богатство; что ж они им хвастаются! По пятнадцати рублей за порцию чаю бросать!
Огудалова . Все это вы на бедного Васю нападаете.
Карандышев . Да не один Вася, все хороши. Вон смотрите, что в городе делается, какая радость на лицах! Извозчики все повеселели, скачут по улицам, кричат друг другу. «Барин приехал, барин приехал». Половые в трактирах тоже сияют, выбегают на улицу, из трактира в трактир перекликаются: «Барин приехал, барин приехал». Цыгане ума сошли, все вдруг галдят, машут руками. У гостиницы съезд, толпа народу. Сейчас к гостинице четыре цыганки разряженные в коляске подъехали, поздравить с приездом. Чудо, что за картина! А барин-то, я слышал, промотался совсем, последний пароходишко продал. Кто приехал? Промотавшийся кутила, развратный человек, и весь город рад. Хороши нравы!
Огудалова . Да кто приехал-то?
Карандышев . Ваш Сергей Сергеич Паратов.