Он
хватил миску с горячей яблочной подливой(первое,чтоподвернулосьпод
руку) и выплеснул ее всю в лицо и на грудь нашему гостю; тотнепреминул
поднятьписк,напискприскакалиИзабеллаиКэтрин.МистерЭрншо
немедленно схватилвиновникаиотвелеговчулан,где,несомненно,
применил не слишком деликатное средство, чтоб угасить этубурнуювспышку
чувств: он был красен, когда вернулся, и тяжело дышал. Я взяла салфеткуи
со злостью сталавытиратьЭдгаруносигубы,приговаривая,чтоему
досталось по заслугам - нечего было вмешиваться. Егосестрицазахныкала,
просясь домой, а Кэти стояла смущенная и краснела за всех по очереди.
- Вы не должны были его задевать! - упрекала она мистера Линтона. -Он
был в дурном настроении,ивытеперьиспортилисебевесьдень...А
Хитклифа высекут. Я не переношу, когда его секут.Еданепойдетмнев
горло. Зачем вы сказали ему это, Эдгар?
- Я ничего не говорил, - всхлипывал юноша, вырвавшись из моих рук и сам
отирая остатки подливы батистовым носовым платком. - Я обещал маме, что не
скажу ему ни слова, и не сказал.
- Ладно, довольно плакать, - ответила с презрениемКэтрин,-васне
убили. Еще хуже напортите: возвращается мойбрат,-успокойтесь!Тише!
Изабелла! Вас-то как будто никто не трогал?
- Ничего, ничего, дети, садитесь по местам! - крикнул Хиндли, вбегаяв
дом. - Подлый мальчишка! Я упарился с ним. В следующий раз, мистерЭдгар,
вершите правосудие собственными руками, - это прибавит вам аппетита!
Запах вкусной еды быстропривелгостейихозяеввболееприятное
расположение духа. Все проголодались с дороги, и утешиться былонетрудно,
раз никому не было причинено настоящего вреда. Мистер Эрншо нарезал жаркое
и накладывал всем полные тарелки, а его жена старалась развеселитьгостей
своей живой болтовней. Я прислуживала, стоязаеестулом,имнебыло
больно, что Кэтрин с сухими глазамиибезразличнымвидомприняласьза
крылышкогуся,лежавшеенаеетарелке."Бесчувственнаядевчонка!-
говорила я себе, - как легко прощает она обиду,нанесеннуюеенедавнему
товарищу. Не думала я, что она такая эгоистка". Она поднесла кусок ко рту,
потом положила его обратнонатарелку.Щекиеевспыхнули,ипоним
покатились слезы.Онауронилавилкунаполипоспешнонырнулапод
скатерть,чтобыскрытьсвоеволнение.Большеяненазывалаее
бесчувственной, потому что видела, что весь день она была, какваду,и
все старалась найти предлог, чтобы побыть одной илисбегатькХитклифу,
которого Хиндли запер, как яубедилась,когдапопробовалаотнестиему
потихоньку кое-какую еду.
Вечером у нас были танцы. Кэтипопросила,чтобыХитклифавыпустили,
потому что у Изабеллы Линтон не оказалось партнера; ее заступничество ни к
чему не привело, и за кавалера приспособили меня. Разгоряченные движением,
мы позабыли о грусти, и веселье еще возросло, когдаявилсягиммертонский
оркестр в пятнадцать инструментов-труба,тромбон,кларнеты,фаготы,
французские рожки и виолончель, - да еще певцы.
Вечером у нас были танцы. Кэтипопросила,чтобыХитклифавыпустили,
потому что у Изабеллы Линтон не оказалось партнера; ее заступничество ни к
чему не привело, и за кавалера приспособили меня. Разгоряченные движением,
мы позабыли о грусти, и веселье еще возросло, когдаявилсягиммертонский
оркестр в пятнадцать инструментов-труба,тромбон,кларнеты,фаготы,
французские рожки и виолончель, - да еще певцы. Музыканты каждое рождество
обходят все приличные дома в округе исобираютданьсприхожан;имы
пригласили их поиграть, видя в этомсамоелучшееугощениедлягостей.
После обычных гимнов мы потребовали веселых мелодий и песен. МиссисЭрншо
любила музыку, и те старались вовсю.
Кэтрин тоже любила музыку; ноонасказала,чтомузыкулучшевсего
слушать с лестницы, с верхней площадки, и убежала в темноту, - а я за ней.
Нижнюю дверь заперли, не заметив нашего отсутствия, - такмногонабилось
народу. Кэти не задержалась на верхнейплощадке,аподняласьвыше,на
чердак, куда упрятали Хитклифа, и стала звать его.Онсперваупрямоне
желал откликнуться; она не отступилась ивконцеконцовзаставилаего
начать с ней разговор через стенку. Яушла,предоставивбеднымребятам
беседовать без помехи, пока, по моим расчетам, неподошловремякончать
пение и дать музыкантам передохнуть и закусить; тогдаясноваподнялась
наверх предостеречь Кэтрин. Но у дверей никого не оказалось; я услышала ее
голос за стеной. Маленькаяобезьянкавылезланакрышувокноодного
чердака и влезла в окно другого, и мне с большим трудомудалосьвыманить
ее обратно. Когда она наконец вернулась, с нею явилсяиХитклиф,иона
настаивала, чтобы я отвела его на кухню,благоДжозефушелксоседям,
чтобы не слышать "псалмопений сатане", как ему угодно было назвать музыку.
Я сказала, что никак не намерена поощрять их проказы;нотаккакузник
пропостился со вчерашнего обеда, я уж закрыла глаза на то,чтоонразок
обманет мистера Хиндли. Он сошел вниз; япоставилаемустулуогняи
предложила гору вкусных вещей; но его поташнивало, много есть он не мог, а
мои попытки занятьегоразговоромбылиотвергнуты.Онуперсяобоими
локтями в колени, а подбородком в кулаки и погрузилсявнемоераздумье.
Когда я спросила, о чем он замечтался, он важно ответил:
- Придумываю, как я отплачу Хиндли. Сколько бы ни пришлосьждать,мне
все равно, лишь бы в конце концов отплатить! Надеюсь, он не умретраньше,
чем я ему отплачу!
- Постыдись, Хитклиф! - сказала я, - пусть бог наказываетзлыхлюдей,
мы должны учиться прощать.
- Нет, богу это не доставит такого удовольствия, какмне,-возразил
он. - Только бы придумать, как мне его наказатьполучше!Оставьменяв
покое, и я выищу способ. Когда я об этом думаю, я не чувствую боли.
Но я забываю, мистерЛоквуд,чтоэтирассказыдлявассовсемне
занимательны. Уж не знаю, с чего этомневздумалосьпуститьсявтакую
болтовню; и каша совсем остыла, и вам уже пора в постель-выдремлете.