Когда он открыл глаза, в комнату вливался ослепительный белый свет. Занавески были не задернуты, а за окном — зима. Настоящая зима — он видел, как там невесомо летают снежные хлопья. Почему он проснулся? Будильник не заведен, телефон молчит. Время… Чуть за полдень. Можно еще спать и спать.
В дверь снова позвонили. Тогда он понял, что его разбудило, и тихо выругался. Это могли быть адвентисты седьмого дня — первый раз они явились месяц назад и продолжали приходить по сей день, потому что у него ни разу не хватило духу послать их ко всем чертям. Все-таки они разговаривали вежливо, личной неприязни к этим пожилым женщинам он не питал… Наверное, они сочли его колеблющимся и потому никак не хотели оставить в покое. Это могли быть соседи снизу — неужели он опять их залил?! Сифон на кухне давно пора поменять, но все нет времени сходить в домоуправление за сантехником. Это могла быть сестра — вечно ей не хватает до зарплаты…
Но это оказалась Нина. Растерзанная, в расстегнутом пальто, на запястье криво мотается сумочка… Распахнув перед ней дверь, он на миг уловил слабое сходство с той женщиной на Чистых прудах. Немудрено, что сперва он их перепутал. Пальто похоже, и цвет волос, и манера причесываться…
— Можно? — задыхаясь, спросила она. Бежала или лифт опять не работает?
Олег отступил, и она вошла, захлопнула за собой дверь.
— Я так и знала, что никуда ты не уехал, а просто обиделся. Куда ты поедешь, если у тебя перевод не сдан, сам жаловался… — быстро проговорила она. — Ты один?
— Ну да… Я спал. — Он растерялся. Без приглашения она никогда не приходила.
Нина сняла мокрое от снега пальто, бросила его на вешалку. Избавилась от сумки, сняла сапожки. Дрожащей рукой провела по волосам:
— Можно пройти? Спасибо… Ты извини, я вчера опять опоздала…
— Ты все-таки была на Чистых прудах?
Он вошел в комнату вслед за нею. С Ниной творилось что-то странное — можно было подумать, что она пьяна — так ее покачивало.
— Да, я была. Я приехала позже, — невнятно произнесла женщина, опускаясь на край разобранной постели.
— Когда?
— Я не помню… — Она подняла взгляд. — Но тебя там уже не было. Там никого не было.
У Нины вздрогнули плечи, и она сжалась. Теперь он был уверен — с ней что-то происходит. И она всячески пытается это скрыть.
— Дай мне сумку, — попросила она.
Когда Олег принес ей требуемое, из сумки появилась ополовиненная фляжка коньяка. Он поморщился — все-таки пьяна. Время — чуть за полдень, а она успела выпить полбутылки.
— Я простудилась, — заявила женщина, будто оправдываясь. Свинтила крышечку и жадно припала к бутылке. Аккуратно промокнула губы обшлагом блузки. Точно, совершенно пьяна. Только глаза почему-то остались трезвыми — ясные, прозрачные и ужасно напуганные. В таком состоянии он никогда ее не видел.
— Где же это тебя угораздило? На Чистых прудах? — Он присел рядом на постель. — Неужели ждала меня там?
Нина ответила, что пробыла в назначенном месте несколько минут. Только чтобы убедиться, что Олега там уже нет. А он в самом деле там был? Она еще раз просит прощения…
Еще несколько глотков. Уровень коньяка угрожающе понизился. Олег решился и отнял у нее бутылку.
Нина опомнилась:
— Да, угощайся. Принес бы стаканчики… Как у тебя пыльно! Ты вообще тут живешь?
— Ты зачем так напилась? — Он тронул ее руку. Та была очень холодной — как будто Нина только что возилась в свежевыпавшем снегу. Лепила снеговика, например. — Что случилось? Почему ты здесь, ты же работаешь…
Она не дала ему договорить, хрипло засмеялась:
— Да черт с ней, с работой! Неужели я не имею права напиться?! Может быть, это для меня единственный выход!
— Это что-то новенькое.
С мужем поссорилась? Ты вообще дома ночевала?
Теперь он заметил у нее под глазами следы смазанной туши. В углах губ — остатки помады. Нина или спала в косметике, или вовсе не ложилась. И эти ледяные руки, и промокшие насквозь сапожки — они сиротливо стояли на пороге комнаты, и вокруг них уже образовались лужицы.
— Нет, не дома, — с вызовом ответила она. — С какой стати ты меня допрашиваешь? Ты мне не муж.
— Я не допрашиваю. Но у тебя же ребенок…
— С ним все в порядке, — жестко сказала Нина. Теперь она выглядела совершенно трезвой. — И мой муж за меня не волнуется. Очень мило, что ты беспокоишься о моей семье.
Он решил не отвечать ничего. Что бы он ни сказал, Нина восприняла бы его слова в штыки. С тех пор как любовница переступила порог, она ни разу не улыбнулась. Он ее просто не узнавал.
— Стакана ты не даешь, — заметила она, как бы про себя, и лихо допила оставшийся в бутылке коньяк. Это никак на нее не подействовало — она как будто воды глотнула. Пустую бутылку Нина уронила на подушку. Достала сигареты, неловко закурила. Руки плохо ее слушались, взгляд остановился.
Олег подумал, что она вот-вот отключится, уснет. Наверное, это будет лучше всего — дать ей выспаться, а уж потом будет видно. Сейчас с ней бесполезно разговаривать. Нина почему-то злится, хотя и явилась без приглашения.
— Я полночи просидела в каком-то кабаке, потом у меня кончились деньги, — неожиданно сказала она. — Ночью везде такие цены… Я ведь не думала, что у меня будут расходы. Потом ходила по городу, ездила в метро… Ты знаешь, когда так замерзнешь, в метро тоже холодно. Вот купила на оставшиеся рубли коньяк… Пришла к тебе. Если хочешь — могу и уйти.
Эта речь его поразила. Нина говорила жалобно, как будто просила пощады.
— Да совсем я этого не хочу. — Он пытался говорить шутливо. — Наоборот, я вот уже три дня никак не мог с тобой встретиться. Наконец-то получилось.
Нина потерла виски, подняла на него пустой взгляд и вдруг заплакала. Всхлипывая, она говорила, что и сама хотела с ним увидеться, очень хотела! Пусть он не думает, что она решила от него сбежать! Каждый раз, назначая свидание, она верила, что сумеет прийти! И каждый раз не получалось!
— Я все тебе расскажу, — сдалась она. — Только пообещай, что я могу здесь остаться! Ладно? Мне больше некуда пойти!
Эта просьба потрясла его. У Нины была очень обширная московская родня — Олег слышал множество историй об их семейных неурядицах. Теперь же выяснялось, что Нина оказалась круглой сиротой.
— Конечно, живи у меня, — ошеломленно согласился он. — Значит, ты все-таки ушла от мужа…
«Не из-за меня? — мелькнуло в голове окончание фразы. — Не может быть, чтобы из-за меня! Разве она так в меня влюблена, чтобы бросить семью, ребенка? Скорее всего, поссорились, а я у нее вроде громоотвода…»
Мысль была не слишком приятная. Он никогда всерьез не думал о том, что они с Ниной могут жить вместе. Встречаться — да, сколько угодно. Но ворваться вот так, попросить прибежища…
Женщина вытерла слезы:
— Можно остаться? Ох, слава богу! Я знала, что ты меня не выгонишь! Жалко, что не пришла к тебе сразу… Но я боялась. Я несколько раз хотела вернуться домой… Но теперь мне туда возвращаться нельзя.
Он спросил: почему? И Нина ответила, что ее хотят убить.
Глава 2
Еще три дня назад у нее было слабое подозрение, но теперь это точная уверенность. Ее хотят убить, и это обязательно сделают, если она появится дома, на работе или еще в каком-то известном всем месте. Его квартиру она пока считает безопасной — ни одной живой душе она не говорила, где живет Олег. Он только развел руками:
— Слушай, это бред! Тебя — убить?! Ты просто напилась!
— Коньяк тут ни при чем! — Она перехватила его взгляд — Олег покосился на бутылку. — Я и напилась потому, что меня хотели убить.