Прислушиваяськудаляющимся шагам Ясмин,Клэрглянуланасвое
отражениев зеркальной дверце шкафа. Сейчас она не походила насебя-
взволнованная, смущенная, испуганная. И виной тому был лишь один человек
- Кассиди.
Глава 6
Андре Филиппи закончил обедать и аккуратно сложил серебряный прибор
натарелке.Онпромокнул рот краем льнянойсалфетки,свернулееи
отложилвсторону. Затем позвонил официанту, чтобы тот забралподнос.
Жаренаяуткабыла,пожалуй, суховата, а в соусе, поданномксвежему
аспарагусу, было чересчур много эстрагона. “Надо сделать замечаниешеф-
повару”, - отметил про себя Андре.
Ночнойменеджернью-орлеанскогоотеля“Фэрмон”АндреФилиппи
требовалбезупречногоисполненияслужебныхобязанностейоткаждого
служащего.Ошибокипромаховонпростоневыносил.Грубостьили
неряшливость сотрудника были основанием для его немедленного увольнения.
Андресчитал,что к руководству отеля отношение должно бытьстольже
почтительным, как и к самым высоким гостям.
Обычнодолжностьночногоменеджеранепредусматривалаличного
кабинета,ноуАндребылнекий особый статусдажевсравнениис
управляющими более высокого уровня.
Очень важное качество отличало Андре от остальных - он умел хранить
тайны.
Андрепользовалсяособымрасположениемначальства,которое
частенько нуждалось в его услугах. Андре добросовестно хранил всекрете
ихтайныепороки-склонность одного к молодымюношам,пристрастие
другогокгероину. Личный кабинет был лишь одним из проявленийособой
благосклонностибоссов,которуюАндреснискалсвоимредкимдаром
хранителя чужих тайн и услужливостью.
Другим выражением признательности персонала отеля и гостей, которые
тожепросили о подобного рода услугах, были кругленькие суммы,которые
скапливались на счетах Андре в нескольких нью-орлеанских банках, принося
els весьма солидный доход. У него редко появлялась возможность потратить
деньгиначто-либо иное, кроме своего гардероба да покупкицветовна
могилу maman. Искусно подобранные букеты цветов - таких же экзотических,
какойбыла и его мать, - ложились на ее могилу дважды в неделю.Букеты
посвоейоригинальности и красоте превосходили те, что присылалотец,
когда Андре был еще мальчиком. Для Андре это было очень важно.
Онпосещаллучшиечастные школы, потом университетЛойолы.Но,
посколькуунегонебыло законного отца, онвездечувствовалсебя
изгоем. Хотя это его не особенно волновало. С некоторых пор весь мир для
негососредоточился в этом отеле. Все, что происходило за егостенами,
представляло для него ничтожный интерес.
Андре не был честолюбив. Онне
вынашивалдалеко идущих планов - стать совладельцем отеля,кпримеру.
Длянегобожьей благодатью было бы умереть на дежурствев“Фэрмоне”.
Если бы ему позволили, он бы никогда не покидал “Фэрмон”.
УАндревсе-таки был один грех. Вот и сейчас онсудовольствием
предавалсяему,какгурман, смакующий поданный послеславногоужина
хорошийликер.Открыв ящик стопа, он смотрел навставленнуюврамку
фотографиюсавтографом. Ах, Ясмин. Такая изысканная. Такаякрасивая.
“Отличному парню”, - было написано на портрете, а дальше шла ее подпись,
состоявшая из множества причудливых завитушек.
Онбылнепросто преданным ее поклонником. Ужедолгиегодыон
испытывалкэтой женщине самые нежные чувства. Это не было сексуальным
влечением.Глупоинелепо выглядело бы это сегостороны.Нет,он
почитал ее, поклонялся ей, словно ценитель живописи, который вздыхаети
мечтает о недоступной картине. Он восхищался ею, обожал, молилсязаее
счастьетакже, как молился когда-то за то, чтобы быласчастливаего
красавица maman.
Наконецон задвинул ящик стола, зная, что сегодня вечеромунего
ещенераз,будетвозможность взглянуть на это прелестноелицо,от
которогодухзахватывало и которое ни на минутунеисчезалоизего
памяти.Сейчас,однако, пора было пройтись по гостиницеспроверкой,
которую он проводил каждый час.
Проходячерезвестибюль, Андре невольно поморщился,вспомнивто
ужасное утро после убийства Джексона Уайлда. Какой неприятный инцидент -
и надо же было этому случиться именно в его отеле!
Андревовсе не сожалел о смерти проповедника. Этот человекпрежде
всегослужил себе, своей идее, но не людям. Его улыбка скрывала мерзкую
натуру.Он смеялся слишком громко, говорил слишком замысловато, пожимал
рукис излишней сердечностью. Андре был предельно услужлив и вежливсо
священникомиегосемьей, но искренности в этомнебыло,поскольку
слишком сильна была у него личная неприязнь к Джексону Уайлду.
Андреимел зуб на священника. Убийство Уайлда бросилотеньина
отель, хотя от подобных происшествий не был застрахован ни один изних,
какиебы меры безопасности ни предпринимались. Тем не менее кое-ктоиз
местныхжурналистовосмелилсявысказаться,чтоотельтоженесет
ответственность за случившееся.
Ну,с подобными заявлениями пусть разбираются юристы. Это было уже
внекомпетенции Андре. Но он до сих пор испытывал неприятноеощущение,
вспоминаято злополучное, сумасшедшее утро, этот светлый, обычнотихий
вестибюль,забитыйснующими полицейскими,репортерамиисправедливо
негодующими постояльцами, которых допрашивали, как злоумышленников.
Андресчитал,что следствию должно быть очевидно,чтокто-тос
улицы поднялся на лифте на седьмой этаж и спокойно вошел в номер Уайлда.
Выстреливвнего,убийца вышел тем же путем, непривлекаявнимания.