- Вот это дело! - повеселел один. - А фиг ли маешься, здесь на стаканюгу грязного - вполне!- Витек, не приставай к человеку! До ларька, до него еще доплыть надо. Вишь, не в себе он! Сам такой же был час назад. Лучше плесни!Витек пожал плечами: дескать, и то верно, вынул из истертой сумки бутылек мутного портвейна с темно-синей этикеткой, опалил спичкой пластмассовую пробку, снял, долил пластиковый стаканчик доверху:- Причащайся.Стаканчик я умахнул единым духом, с сожалением проводил взглядом. Витек поразмыслил, налил второй:- Валяй. Чтоб сразу отлегло.Я "завалял". И, прямо скажем, отлегло.- Тебя как звать-то? - спросил тот, что постарше.- Олег.- Меня - Мишка. А его - Витек. Ну чё, крякнули? - посмотрел Мишаня на Витька и потянулся бутылкой к подставленному стакану.Пока мужички выпивали, я молча курил. Уходить не спешил по старой прибаутке: двое расхристанных алканов берут в оборот зачуханного очкарика: "Мужик, на троих сообразим?" - "Да я не..." - "Давай трояк". Тот дает. Мужики берут пол-литра, утягивают очкарика в скверик, наливают в замызганный стакан: "Пей!" "Да я не..." - пытается сопротивляться интеллигент. "Пей, кому сказано, не задерживай!" Тот, давясь, пьет. Один алкан достает из кармана обгрызенное яблоко:"Закусывай". - "Да я..." - "Закусывай, тебе сказано!" Очкарик с грехом пополам жует фрукт. Мужики тем временем выпивают степенно. Интеллигент робко спрашивает: "Ну, я пойду?" В ответ ему: "Куда?! А позвиздить?!" Вот потому и не тороплюсь: разговорить давешних "бомжей" у меня времени недостало, да и условия были совсем неподходящие, а с этими мужичками самое время "позвиздить". О чем будет "звиздеж" - догадаться несложно.Мужикам подошло.- Ты сам-то местный, Олег?- Ну, - неопределенно киваю. - У бабенки одной, Ленки Прохоровой, присоседился.- Это какая Ленка? Та, что с косой прошлый год ходила?- Не, она стриженая. Щас блондинкой покрасилась. На рынке шмотками торгует. Да должны вы ее знать!- Да видать видывали, а всех не упомнишь... - философически изрек Мишаня, прописав меня как "своего". - Ты во сколько вчерась к своей заявился-то?- Я чего, на часы смотрел?- Это да... Выгнала?- Ну. Пятый день запой, собака, крутит.- Это бывает, - поддакнул Витек. - А ночевал где?- Да здесь и ночевал. На лавке.- Менты-то здеся не шустрили?- Покамест нет. А с чего?- Да сволочь одну ищут. Девку у себя дома задушил.- Ну?! - делаю круглые глаза.- Угу. Насмерть. В восемнадцатом доме.- Крутой дом.- Ну. Там всякие богатей живут и прочая шушера. Уже совсем с жиру озверели, падлы. Ну, понравилась девка, так трахай, душить зачем?- Погодь, Мишаня, бабы у подъезда судачили, девка та - малолетка, да на наркоту подсаженная. Ее хахаль трахнул и придушил чулком.На наркоту... Ну что ж, все организовано достоверно. Особенно в здешнем районе, славящемся рынком наркотиков. Итак, в моей безвременно оставленной квартирке служивые наверняка обнаружили и это зелье, а убитая девчонка малолетка и начинающая наркоманка; для завершенности отрицательного образа я оказался еще и наркобарыгой. Слава Богу, не в Сингапуре5 живем, но ежели меня словят, служивые пропишут мне "до суда и следствия" так, что мало не покажется! Поэтому попадаться нельзя - с целью сохранения здоровья и способности к плотским утехам и деторождению. Как-никак я еще не женат, нельзя сказать, что собираюсь, но, как говаривал кто-то из древних, ничто человеческое мне не чуждо, и из этого "не чуждого" общение с прекрасной половиной человечества составляет лучшую часть моей неупорядоченной жизни.- Может, это негритос был? Они как раз этим и промышляют. А за наркоту девка не то что негру, кому угодно даст.- Не, бабы базарили, местный. Нашенский. Какой-то бывший вояка.- У этих крыша протекает по полной программе...
- Ну используй девку по назначению, но губить-то зачем?! - не унимается Витек. - Яйца бы таким отрывал!- Под корень! - искренне соглашаюсь я.- А менты чего? Им ханыг каких ловить для плана, вроде нас, это как здрасьте! А этого теперь - ищи-свищи!- Не, - авторитетно возразил Мишаня, - словят. Если маньяк, то словят. У них с этим строго.- Может, и так. - Витек глянул на остатки вина в бутылке: - Ну чё, еще за одной слетаю? Ссыпай, что ли, свою мелочь...Я высыпал рублевичи в подставленную ладонь:- Не, я больше не буду.- Чего?- Хватит.- Как знаешь.- Опохмеляться - это искусство. Неправильный опохмел ведет к запою, философически заметил Мишаня. - С бабой замиряться пойдешь?- Ну, - кивнул я. - На рынок.- Вот это правильно. Если не дура, сама же и нальет еще.- Не, Ленка не дура.- И отдери ее хорошенько. В смысле - оттрахай. Чтоб визжала! Бабы за это все простят! Силенки-то есть?- Покамест не жаловался. У меня после пьянок стояк крутой!- Это да... А мы с Витьком - по винцу. А, Витек?- Ну. А фигли делать в такую жару?Встаю с лавочки, собираясь отвалить. Но умиротворенную летнюю тишину нарушает урчание мотора - средних размеров джип вламывается в тихий распивочный уголок как мамонт. Из джипа вываливается детина, роста невеликого, но накачан так, что кажется надутым мощным машинным насосом. В майке и коротких штанах, на могучей шее - "голда".- Досиделись до уродов, - упавшим голосом произнес Витек.- А чего им до нас? - спрашиваю я.- Ща морды бить будут. Для куражу. Видать, "папы" ихние велели. На район менты после убийства усиление опустили, им - убыток. Вот со зла на нас и оторвутся... Ноги надо делать...Но что-то мешало моим сотрапезникам "делать ноги". Во-первых, от этих спортсменов с пропитой печенью не так просто и убежать. Ну а во-вторых... Униформа. Стриженые маленькие головы на коротких шеях, массивные цепи, поросячье выражение глаз... Все это внушает мирным гражданам такое чувство, какое нашим родителям - расхлябанно-развинченная походочка шпаны пятидесятых, на глаза - косая челка, золотая фикса во рту и, как пелось в песнях, "в кармане финский нож". Признаться, те шпанюги рядом с нынешними мордоворотами - просто тихие и незлобивые романтики... Так что Мишаня с Витьком смекнули правильно: не бегать - побить побьют, но не до смерти. И все же и тот и другой напружинились, готовые ломануться через кусты наудачу. Логика логикой, а ноги зудят: срываться!Тем временем из джипа выпрыгнул второй, повыше и пожилистей. Словно угадав намерения алканов, прикрикнул:- И не вздумайте бегать! Кости перекрошу колесами к ежевой матери! Глянул на накачанного напарника: - Развелось всякой твари, а, Бутуз?- Как грязи!- А ну-ка, подошли сюда! Живо! На полусогнутых! Вот чего не люблю у нынешней стриженой молодежи, так это напористого хамства! Пацанчикам по двадцать два от силы, оба мужичка им в папашки годятся, силу на них мерить - как-то западло, и слова другого не подберу! Есть в этих новых корешках то самое подло-отмороженное: сила и здоровье всегда победят немощь и разложение! Вот эта "премилая" философия и погубила Третий рейх; поддатые мужички вовсе не арийской наружности, разозлимшись, размотали к едрене фене белокуро-конопатых бестий по пням и кочкам!Ну, да это философия. А теперешний расклад мне просто противен.- Да мы тут просто бутылочку распить... - тихо, стараясь сохранить хоть остатки самоуважения, заобъяснял Витек.- А ну, пасть закрой! - Короткий крепыш сгреб Витька за ворот давно не стираной рубахи так, что она треснула, ткнул костяшками в нос... Раздался противный хруст, Витек осел, крепыш отпустил его, давая упасть на землю и намереваясь всласть помесить ногами... Мишаня не выдержал: ломанулся-таки через кусты. Но никто за ним и не погнался, развлекуха у парней уже была.