Жилистый направлялся прямо ко мне:- А ты чего, болезный, бороденку запустил? Побриться некогда, алкотня зассанная?Он шел мягонько, пружиня тренированными ногами в дорогих кроссовках; видимо, бить меня руками он брезговал, решил оттянуться "на дальних подступах", но всласть. Добавил, куражась:- Ща я тебе яйца посчитаю, чтобы таких вот выблядков больше не плодил!Ну, это... На святое замахнулся...Одним прыжком я оказался в метре от него и воткнул кулак правой точно под сердце - такой удар по эффективности превосходит удар в солнечное сплетение, тем более пресс спортсменчику я мог и не пробить.Челюсть у отморозка слегка отвисла, но вдохнуть он никак не мог; парень вытаращил на меня лупатые глазки, полные удивления и боли. А я тем временем поддел незащищенный подбородок крюком снизу, чуть отпрыгнул, подхватив крутого за цепь, и левой же, четырежды, как на тренировке, пробил по чисто выбритой, пахнущей дорогим одеколоном физиономии, превращая ее в нечто однородное. Отпустил цепь, добавил правым снизу, и жилистый упал к ногам, как матрас. В чувство он придет минут через сорок, но не вполне: личико к тому времени заплывет по типу "Москва - Пекин: дружба навек!".На весь мордобой ушло не более четырех секунд. Коротышка-здоровячок успел лишь единожды пнуть под ребра бедолагу - Витька, скосил масенькие глазки и увидел вовсе не то, что ожидал: вместо пахнущего дрянным портвешком небритого субъекта у лавки валялся "друган, братан и корефан".- Ах ты, бляха... - Бутуз решил, что я - спивающийся тренер-каратист, и потому вынул из недр широченных коротких штанин складной нож, щелкнул кнопочкой: - Придется тебя" пидор, расписывать, как Айвазовский "Цусиму"!Ну надо же! А ведь Бутуз этот - парниша из хорошей семьи, может, даже интеллигентной! Слово "Айвазовский" выговаривает складно, а вот про "Цусиму" - наврал! Вывод: образование индивида осталось незавершенным. Сейчас я его завершу, чтобы мальчик с пальчик ведал, что больно - не только когда ты бьешь, куда больнее, когда бьют тебя.А Бутуз тем временем сделал шустрый и вполне профессиональный выпад: от ножа я едва ушел! М-да, парнишка не одно токмо железо по жизни качал; да и глазки стали злыми, будто налились враз тяжелой влагой.Ну что ж, на войне как на войне. А войны у меня за плечами столько, что этому пацанчику и не снилось...Снова выпад, длинный, пластичный... Но выпендриваться и ловить шуструю ручонку во всякие там хитрые захваты я не стал. Физически здоровячок меня превосходит: сцепись мы, помнет, как медведь зайку! Потому я просто отбил его руку хлестким щелчком. Снова выпад, снова отбив. Занервничал? Вот и славно!Бутуз понял свое преимущество в физической мощи и ринулся на меня, как танк на пехоту, стремясь прижать к лавочке и деревянному столу, но притом передвигаясь мягко и пластично. Ну а мне было уже не до пластики: прыжком запрыгнул ему за правую руку и хлестко пробил по "бороде". Задел. Голова у парня поплыла, он замахал перед собой лезвием плавными круговыми движениями, стараясь не подпустить меня ближе. А мне ближе и не нужно: делаю шаг и пинаю его стопой в голень. Бутуз неловко взмахнул обеими руками и грохнулся на спину. Нож у него вылетел куда-то в сторону, но здоровяк не растерялся: раскорячился, чуть крутнулся на спине. Наверное, это боевая "лёжка" неведомого мне стиля. Сейчас каждый забор изобилует названиями мудреных школ, но в них учат всему, кроме драки. А закон драки гласит: побеждай!Потому я не впадаю в ответную стойку, не пытаюсь достать крепыша, оказавшегося таким прытким, - недаром у него "голда" на полпальца толще, чем у сотоварища! Одним движением хватаю стоящую здесь неизвестно зачем металлическую урну и впечатываю в грудь лежачему.
Послышался противный хруст, и мой противник наконец-то по-настоящему расслабился: ручонки четвертьметровой толщины обмякли, голова бессильно откинулась на землю. Судя по моим куцым знаниям анатомии, я переломал ему грудину - это больно.А может, оно и к лучшему? Для него же? С такой травмой к приобретенной профессии вернуться сложно; а может, возвратится крепыш в семью да будет себе помалеху изучать жизнь и творчество упомянутого живописца? Да еще и диссер накропает?Не, я - неутомимый оптимист!Обозреваю "картину битвы" и ощущаю запоздалое раскаяние. Может, стоило без этих фокусов "сделать ноги"? Мужички получили бы слегка по шеям, им не привыкать, а я бы был уже далекохонько от родного района, где меня по-прежнему "ищут пожарные, ищет милиция...". Теперь к служивым прибавятся вольноопределяющиеся из неведомых мне бригад от неизвестных мне авторитетов: давненько не бывал я в первопрестольной!Ну и что дальше? А то... Не пешком же мне в центр топать. И на метро небезопасно: час рабоче-служащего закончился, вполне могу в ситечко залететь, как неразумная рыба плотва. Так что тачку придется угонять. Благо и ключ в замке.Усаживаюсь - уютно. Запускаю движок.- Ну ты и крут... - подал голос из кустов Мишаня, выбрался, подобрал стонущего Витька. - Пошли мы... Ты извиняй, если что не так.Уже скрываясь в кустах, обернулся, спросил с тяжким вздохом, потупясь:- Ты бы обозвался, что ли, залётный... А то эти оклемаются, с нас спрос будет...Вот это вряд ли. Для навороченных молодцов все "овцы" - на одно лицо. Что их и губит. Ну да подводить мужиков мне в любом случае не хочется: сами они закладывать не побегут, ну а если спрос действительно будет, что ж... Пусть ответят.- Скажете, был Додо.- Кто?- Дрон.- Это чего, погоняло такое?- Это птица. Редкая.- Навроде Феникса, что ли? - проявил осведомленность Мишаня.- Навроде. Но круче.
Глава 14
По правде сказать, какой из себя был тот самый хрестоматийный дронт с острова Маврикий, я представляю смутно. Говорят, мирная была птичка. Возможно, с веткой в клюве. Миротворец. В переводе на американский "Peacemaker6".В размышлениях об умной науке орнитологии на заемном авто достиг центра дорогой столицы. За время моего отсутствия она стала еще дороже.День, надо сказать, завязался жаркий. Две разборки с пристрастием за одно утро, да еще и термометр в тени показывает не менее тридцати. Когда такой накал, нужно быть сдержаннее. Или как говаривал грузчик дядя Гриша после третьего стакана собутыльникам: "Ребята, давайте быть культурнее".Покидаю чужую машину тихо, как птенчик. И направляюсь в ближайшую аптеку. Потому как с разбитыми напрочь костяшками одной руки и сожженной ладонью другой чувствую себя не вполне комфортно:не в смысле боли, такую боль легко игнорировать, но когда клешни кровоточат и мысли - саднят. Как мудро обобщили наши предки: на хромых ногах и душа спотыкается.С перебинтованными лапами я стал выглядеть как работяга-моряк, неловко притравивший трос. Вот за что люблю Москву, так это за то, что здесь никому ни до кого нет дела. "Лягушка, у тебя что, проблемы?" - "У меня? Проблемы? Да мне звиздец!" Подхожу к автомату, втыкаю в щель кредитную карту, набираю номер. Трубку поднимают после третьего гудка:- Кругов.Хотя голос и положение генерала к шуткам не располагают, удержаться не могу:- Здесь продается славянский шкаф?- Шкаф? - не узнал меня Игорь. Меняю "шифр":- А что, братец, невесты в вашем городе есть?- Кому и кобыла невеста! Дронов!- Он самый.- Давне-е-енько не слыхивал твоего начальственного баритона.- Повода не было.- Теперь появился?- Ага. Телефон "чистый"?- Этот - как стеклышко. Так что за повод?- Женщина.- Я не удивлен.- Убита в моей квартире три-четыре часа тому назад. Перед этим изнасилована.- Вот как...- Тебя не информировали?- Дрон, я занимаюсь организованной преступностью, а это...