Эриксон:Но ведь сейчас слишком холодно для того, чтобы купаться, правда?
Клиентка:А можно подождать до лета?
Эриксон:Вероятно, это летом и случится. Но точно мы не знаем, верно?А еще что-нибудь тебя беспокоит? Что-нибудь еще тебя волнует?Клиентка:Вы, наверное, думаете, что яневыносима.
Эриксон:Нет, конечно, это не так.
Росси:Что это за диалог о предлогах, отговорках?
Эриксон:Мой вопрос:«Ты устала повторять одно и то же? Хочешь использовать другой какой-нибудь предлог?»А ответ клиентки такой:«Конечно. Прежний уже истощился.» То есть, Вы предоставляете отговоркам возможность истощиться. И отсюда – Вы позволяете истощиться и старым привычкам.
Росси:Другими словами, люди совершенно естественным образом перерастают свои ограничения, а Вы лишь помогаете обычному психологическому развитию?
Эриксон: Гм.
Росси:Клиентка говорит, что не знает, сколько нужно времени, чтобы ее отговорка по поводу плавания истощилась. Такой тип реакции весьма характерен для тех ситуаций, когда мы без всякого насилия – естественным путем – отказываемся от своих плохих привычек или старых ограничений. Эти привычки исчезают, а на их месте появляются какие-то новые способности, выработанные на подсознательном уровне. Именно поэтому мы всегда удивляемся, когда вдруг осознаем, что стали лучше с чем-то справляться. И действительно, мы не знаем, что тому причиной. Такоенезнание– явное следствие работы подсознания.Эриксон:Обратите внимание на реплику клиентки:"Вы пристали, прямо как учитель. Заставляете ответить «да» или «нет».Но ведь все-таки ответила «да»!
Росси:Ну и что?
Эриксон: (Эриксон читает диалог вслух, постепенно повышая голос и выделяя финальное «да» клиентки в ее ответе:«Заставляете ответить „да“ или „нет“. Да!»,)
Росси:И вот для того, чтобы вытянуть из нее это «да», Вы дважды задаете один и тот же вопрос:«Как ты думаешь, ты когда-нибудь сможешь?»
Эриксон:Да!
Росси:Вы и правда так фанатично настаиваете на ответе, что клиентке ничего другого не остается, как ответить Вам «да». Вам так требуется ее признание?
Эриксон:Пытаясь добиться ответа, я наталкиваюсь на сильное сопротивление; наверное, с этим каждый день сталкиваются учителя, вытягивающие из своих учеников правильный ответ. Потом я говорю:«Но ведь сейчас слишком холодно для того, чтобы купаться, правда?»Я не только понимаю нежелание клиентки идти плавать, я еще и присоединяюсь к ней: привожу веские доводы против купания. Только вот за этой ширмой клиентка не осознает моего скрытого предположения о том, чтоона может плавать в теплую погоду!
Росси:Но клиентка явно соглашается с Вашим предположением, когда спрашивает:«А можно подождать до лета?»Вы замещаете ее резко негативную реакцию явно позитивной, и теперь клиентка уже почти уверена, что несколько позже она и в самом деле сможет плавать.
Эриксон:Правильно.
Росси:Своими замечательными вопросами Вы таким хитрым образом избавляетесь от протеста клиентки, что она в состоянии теперь сделать первые шаги на пути к излечению.
Эриксон:Она спрашивает:"А можно подождатьдолета?",и я ей счастливо вторю:«Вероятно, это летом и случится. Но точно мы ведь не знаем?»
Росси:И опять Вы подразумеваете: "Мы этого незнаем".Мы-то не знаем, а вот подсознание клиентки «знает». Такие импликации – важное орудие косвенного внушения.Эриксон:А когда клиентка в конце диалога говорит:«Вы, наверное, думаете, что я невыносима»,– она, видимо, с полной остротой испытывает то чувство невыносимого ужаса, когда стоящему над душой учителю необходимо дать быстрый и четкий ответ.
Росси:Поэтому Вам необходимо как можно быстрее переубедить ее и Вы произносите:«Нет, конечно, это не так».
Как и раньше, Ваше четкое «нет» принимает на себя часть негативной нагрузки клиентки.
[В 1987] В очередной раз мы можем наблюдать, как Эриксон мастерски общается с клиенткой на двух уровнях одновременно: на когнитивном уровне позитивный смысл его фразы«Нет, конечно, это не так»сводится к тому, чтобы только лишь переубедить клиентку; на более же глубинном примитивно-буквальном уровне он «берет на себя» давящий ее груз отрицания. Обращение к такому примитивно-буквальному подсознательно-конкретному уровню являет-ся неотъемлемой частью терапевтического общения Эриксона с пациентом.
1.43. «Трансовое» и автоматическое письмо; наилучшая установка; терапевтические аналогии для решения сексуальных проблем; ослабление и рефрейминг сексуального переноса на буквально-конкретном уровне; как обыграть неоднозначность слова «хорошо»; затверженные ограничения и отказ от них; два уровня сообщений
Эриксон:Очень удачно, что у тебя под рукой оказался блокнот. Представь себе, что ты пишешь прямо на первой странице именно то, что причиняет тебе боль – все равно что, лишь бы я действительно понял, что тебе плохо. Только сделай это так, чтобы тебе самой было понятно то, что ты написала. И уясни для себя, хочется ли тебе, чтобы я узнал твои тайны. Я думаю, для тебя очень важно решить именно эту проблему, прежде чем рассказать мне о чем-нибудь. Мне кажется, что так будет правильно. Представь себе, что ты пишешь. И держи блокнот так, чтобы я не мог ничего прочитать. Представь, что ты постоянно возвращаешься к мысли о том, хочется ли тебе, чтобы я это прочитал.
Клиентка: (Клиентка пишет то, что изображено на рис.1, и хмурится.)Я считаю, что Вы можете это прочитать.
Эриксон:Прочитать-то я могу. Но удастся ли тебе захотеть, чтобыяэто прочитал?
Клиентка:Да, я разрешаю Вам это.
Эриксон:Стало быть, я могу это прочитать. И все-таки, тебе хотелось бы, чтобы я это прочитал?
Клиентка:Да.
Эриксон:Давай тем не менее немного повременим, пока ты не будешь окончательно в этом уверена. Потому что мне кажется, что тебе и хочется, чтобы я прочитал, а в то же время вроде и не хочется. Так ведь? Ну, так решай – как тебе лучше – либо ты вообще не позволяешь мне читать, либо позволяешь и при этом реально рассчитываешь на то, что я все прочту.
Клиентка:Я думаю, будет лучше, если Вы прочитаете.
Эриксон:Ты считаешь, будет лучше прочитать это. Хорошо. Твое решение означает, что ты надеешься на то, что я пойму больше твоего и помогу тебе в этом разобраться.
Меня интересует множество вещей, о которых никто не желает разговаривать. Эти вещи: свидания, мальчики, секс, религия, почему что-то хорошо, а что-то плохо, и почему люди не хотят разговаривать именно о том, о чем они на самом деле хотят поговорить. Рис.1Первый отрывок, написанный клиенткой в состоянии трансаво время шестого«визита» Февральского человека. Обратите внимание на запрещенное слово «секс».
Клиентка:Да.
Эриксон:Ладно. Так я беру блокнот?
Клиентка:Да.
Эриксон:Я еще не смотрел. Ты волнуешься?
Клиентка:Нет.
Эриксон:Что-то не так?
Клиентка:Нет.
Эриксон:Тебя беспокоит что-то конкретное?
Клиентка:Запрещенное слово.
Эриксон:Может, ты напишешь это запрещенное слово?
Клиентка: (Клиентка пишет слово «секс» чуть ниже остального текста.)
Эриксон:Но ведь это слово не запрещено? И это очень важная вещь, согласна? И необходимая, правда? И ты собираешься выяснить, что же это такое. Ты ведь надеешься на это? Мне бы хотелось, чтобы ты узнала про секс самым простым способом. Как ты думаешь, что я под этим подразумеваю?
Клиентка:То, что рассказывают люди?
Эриксон:Самым простым я считаю такой способ, когда совершается наименьшее число ошибок. Потому что это подобно тому, как маленький ребенок учится ходить.