Спутником моим был шестилетний мальчик, который довольно хорошо здесь ориентировался, и знал буквально каждый камушек, а также все обычаи этой необыкновенной страны. Желтый сыпучий песок, по которому мы шли, медленно струился под нашей обувью, издавая мелодичные звуки, и был похож на легкий ветер, приятно освежающий ненароком уснувшего в саду человека.
– Мы вступили в область человеческих снов, – пояснил мне мой гид, – где не властны ни время и ни пространство, и где ничего не оставляет следков ни на чем, потому что сны легки и текучи, как ветер.
Я оглянулся вокруг, и увидел, как какие-то дети выкапывают из песка огромные самородки золота, имеющие причудливый вид и нестерпимо блестевшие под неподвижным полуденным солнцем.
– Это души поэтов, – сказал мне мальчик, – выкапывают из вечности свои стихи и поэмы, которые завтра родятся у них в голове. Здесь, под песком, спрятана вся поэзия и все вдохновение мира, и слой песка здесь настолько глубок, а золотых самородков так много, что их хватит на все времена и на всех поэтов, которые когда-либо родятся под солнцем.
Внезапно мы очутились в уединенной долине, которая вся была уставлена прекрасными тронами, на которых видели величественные люди царственного вида, одетые в тяжелые, расшитые золотом, одежды.
– Это все цари и все короли мира, – пояснил мне мой провожатый, – которые когда-либо правили, а также когда-либо будут править в царствах земли. Здесь, в стране Ничто, нет разницы между прошлым и будущим, и потому на этих бесценных тронах одинаково мирно покоятся как властители царств минувших, так и тех, которые только лишь возникнут через тысячу лет.
Миновав долину спящих царей, мы вошли в некую область, больше похожую на сказочный лес. Здесь на ветвях зеленых деревьев сидели волшебные птицы, которые выводили мелодии, похожие на звуки скрипок, арф, клавесинов, органов, и вообще всех инструментов, которые я когда-либо слышал.
– Эти райские птицы, – сообщил мне мой гид, – подражают всем инструментам мира, которые когда-либо существовали в природе, а также тем, которые только лишь придумают в будущем. Они исполняют мелодии, которые потом будут звучать в концертных залах самых блестящих столиц земли, и именно здесь души великих композиторов и виртуозов ловят звуки той божественной музыки, которую они запишут на листах нотной бумаги.
Миновав райский сад, мы подошли к огромному зданию, которое оказалось хранилищем всей мудрости и всего смысла вселенной. Здесь на бесчисленных стеллажах стояли тысячи манускриптов с еще не написанными романами и комедиями, а также описанием бесчисленных изобретений, которые, возможно, когда-нибудь сделают на земле. Следующим местом, куда мы пришли, оказалась огромная поляна, поросшая великолепными цветами, среди которых летали мириады прекрасных бабочек, беззвучно машущих в воздухе большими изумрудными крыльями.
– Это поляна душ, которые еще никогда не рождались, и, возможно, уже никогда не родятся, – сказал мне мой всезнайка. – Только лишь очень большая любовь способна сделать эти прекрасные души живыми людьми, из которых всегда вырастают большие герои, поражающие человечество своими необыкновенными подвигами. Но, к сожалению, такое случается очень редко, и поэтому бабочки на этой поляне обречены вечно порхать и вечно ждать своего чудесного превращения.
Потом мы зашли в прекрасный дворец, в котором было тысяча комнат, и в них были собраны все сладости, какие только можно вообразить. Здесь на длинных столах огромными пирамидами лежали пирожные и конфеты всех царств подлунного мира, а в одном бесконечном зале стоял торт величиной с высокую гору.
Мы тут же принялись его есть, и съели не меньше, чем половину, но, странное дело, наш аппетит от этого ничуть не уменьшился!
– В стране Ничто, – пояснил мне золотоволосый малыш, – можно питаться одними сладостями, которых хватит здесь на всех сладкоежек мира. Здесь время навечно остановилось, и поэтому торт, который мы сегодня едим, будет выпечен только лишь завтра, и мы никогда не насытимся, сколько бы много мы не съели его.
Потом мы очутились в узкой долине, на отвесных скалах которой плясали тени странного вида людей, весьма высокомерно доказывающих что-то своим оппонентам.
– Эта, долина, – сказал мне мой мальчик, – собрала в себя все тщеславие и все высокомерие мира. Здесь тени непризнанных гениев ведут бесконечные диспуты с такими же, как сами, ничтожествами и бездарностями. Но, к сожалению, поскольку достижения их никому не нужны, они всего лишь сотрясают воздух в долине и бросают на скалы свои уродливые и озлобленные тени.
Между тем солнце поднялось уже высоко, а вокруг не было ни единого кустика, за которым мы могли бы укрыться в тени. Но, странное дело, жаркое солнце вовсе не обжигало, и даже не грело наши тела, и мой всезнающий гид охотно дал этому объяснение:
– Здесь, в стране Ничто, где завтра такое же, как сегодня, а сегодня ничем не отличается от вчера, ничего не происходит, и ничего не рождается. Здесь солнце может лишь освещать, но не согревать людей и предметы. Здесь нет ни смерти, ни жизни, ни “до свидания!”, и ни “здравствуй!”, здесь так же легко заблудиться и потеряться, как и встретиться вновь. А потому, расставшись всего лишь на краткий миг, мы вновь встретимся в вечности через тысячу лет, и даже не будем знать, что это случилось.
– Невероятно! – воскликнул я, не в силах поверить, что такое где-то возможно. – Нельзя ли и нам расстаться на миг, чтобы потом, через тысячу лет, вновь, как ни в чем не бывало, встретиться в вечности?
– Конечно, – ответил мне кудрявый малыш, – для этого всего лишь надо, чтобы ты сделал один или два шага направо, а я – два шага налево. Всего лишь пару шагов, и вечность разъединит нас на тысячу лет.
И я сделал два шага направо, а он – два шага налево, и вечность сразу же развела нас в разные стороны, и мы скитаемся в ней уже тысячу лет. Возможно, что мы когда-нибудь вновь встретимся с моим провожатым, и он, взяв меня за руку, продолжит путь по чудесной стране, имя которой Ничто, и в которую так же легко попасть, как и ее покинуть.
ПАДШИЙАНГЕЛ
сказка
Жил-был Падший Ангел, который работал провизором в аптеке и продавал людям лекарство. Однажды к нему пришла маленькая девочка и попросила лекарство, которое бы приносило людям счастье.
– Мой папа очень болен, – сказала она, – он уже десять дней ничего не ест и не пьет, и только вздыхает, потому что его уволили с работы. Нет ли у вас случайно лекарства, которое бы вылечило моего папу? Которое бы делало людей счастливыми, даже если им очень грустно?
– Лекарство, которое бы делало людей счастливыми? – переспросил у девочки Падший Ангел. – Нет, сегодня у меня нет в продаже такого лекарства, но ты приходи завтра; возможно, что завтра его мне завезут.
Девочка ушла, пообещав прийти завтра, а Падший Ангел задумался. Он вообще-то был очень грешным ангелом, и вовсе был не обязан помогать кому-либо, тем более делать людей счастливыми. Он был низвергнут на землю за то, что был очень гордым, и возомнил о себе слишком много. После того, как его низвергли на землю. Падший Ангел долго скитался, пытаясь найти свое место среди людей, одно время даже был вечным студентом, изучая сначала химию, потом математику, а потом немного астрономии и экономики. Он организовал несколько студенческих забастовок, участвовал даже в небольшой гражданской войне, но потом успокоился, и стал провизором, продавая людям лекарства.