А что, неплохая мысль?
– Все немного сложнее. Я должен прожить с женой хотя бы полгода.
– Ну и что? Найдется какая‑нибудь. Энтони покачал головой:
– Боюсь, что нет.
– Тогда придется кинуть клич. Посмеявшись вместе с Энтони, Беттина опять исчезла в ванной. Вышла она оттуда в бирюзовой шелковой блузке, белой льняной юбке и черных кожаных босоножках на высоком каблуке. Жакет был переброшен через руку. Энтони, глядя на нее, не мог не улыбнуться – до того свежо и по‑летнему она выглядела.
– Сегодня ты очень красивая, Беттина, – сказал Энтони с чувством, в котором присутствовало уважение, восхищение и удовольствие.
Позже, по дороге в аэропорт, он поинтересовался:
– Кстати, как твой муж? Не собирается навестить тебя?
Беттина неохотно покачала головой.
– Айво считает, что в этом нет смысла, раз мы лишены выходных. Думаю, он прав.
Она не стремилась развивать эту тему, и они молчали до самого аэровокзала. Затем наступила суета посадки в самолет, в котором они расположились на соседних креслах – Энтони раскрыл журнал, а Беттина углубилась в книгу. Время от времени он говорил ей что‑то вполголоса, а она хихикала и тоже иногда обращалась к нему, читая вслух забавные места из книжки. Человеку, не знакомому с ними, они показались бы мужем и женой, уже не первый год состоящими в браке.
Аэропорт Сан‑Франциско был похож на все остальные: огромный, раскинувшийся, переполненный и суетливый. Специальный автобус доставил их в город, а там уже каждый сел в такси, чтобы добраться до гостиницы. Беттина стиснула зубы, готовя себя к очередной встрече с отвратительным гостиничным номером, но когда такси остановилось, она в изумлении увидела перед собой не стандартный пластиковый отель, что следовало ожидать, а небольшой, во французском стиле, расположившийся на холме пансионат с захватывающим видом на бухту. Здание выглядело по‑домашнему уютно и совсем не было похоже на гостиницы, в которых привыкли останавливаться разъезжие артисты.
– Энтони! – воскликнула Беттина, удивляясь и радуясь. – Мы не ошиблись адресом?
Она выбралась из такси и теперь осматривалась по сторонам со смешанным‑чувством удовольствия и страха.
– Давай подождем наших, – предложила она Энтони, расплачивавшемуся с водителем. У нее вдруг улучшилось настроение, хотя она не могла понять, почему Энтони так странно смотрит.
– Сюда никто не приедет, Беттина, – негромко сказал он.
– Почему? – смущенно спросила Беттина, отказываясь что‑либо понимать. – Где же все?
– Как обычно, в центре города, в какой‑нибудь ночлежке, – объяснил Энтони и добавил, ласково улыбнувшись Беттине: – Я думал, тебе здесь больше понравится.
– Зачем все это? – Беттина вдруг испугалась. – Почему мы должны остановиться здесь?
– Потому что ты привыкла к таким гостиницам, потому что здесь великолепно. Тебе здесь очень понравится, ведь мы так устали от всех этих клоповников.
И правда устали. Но почему именно здесь? И почему он всегда ведет речь о том, что она привыкла к чему‑то необыкновенному? Почему они здесь будут только вдвоем, отдельно от всех остальных?
– Ты мне веришь? – обратился он к Беттине, как будто даже с вызовом. – Или хочешь вернуться назад?
Она все взвесила и, вздохнув, согласилась остановиться здесь.
– Но я не понимаю, с какой стати ты сделал это? Почему не посоветовался со мной? – спросила она устало и подозрительно. Выражение его глаз показалось ей вдруг каким‑то нехорошим.
– Я хотел удивить тебя.
– Но что скажут остальные?
– Кому какая забота?
Видя, что она готова отступить, он поставил сумки на землю и протянул ей обе руки.
– Беттина, мы друзья или нет? Она неуверенно кивнула:
– Друзья.
– Тогда верь мне. Поверь мне хотя бы раз. Это все, о чем я прошу.
И она поверила. Энтони заранее заказал в этом пансионате два номера через стенку, и когда Беттина увидела их, ей оставалось лишь признать, что они прелестны. Ей захотелось вдруг броситься к Энтони на шею и радостно засмеяться.
– Ах, Энтони, как ты был прав! Боже, как тут мило!
– А я что говорил? – победно посмотрел Энтони на Беттину. Они стояли на балконе и наслаждались открывающимся видом.
– Прости, я доставила тебе столько хлопот. Я так утомилась с дороги и, не знаю, как сказать… Я так давно не видела Айво, и мне неловко, что…
– Не волнуйся, любимая, не волнуйся, – успокаивал ее Энтони, обвив рукой ее плечи.
Беттина улыбнулась и ушла в комнату. Там она блаженно растянулась на бледно‑голубом бархатном шезлонге. В номере стояла мебель, имитирующая французскую работу, стены обиты тканью, камин облицован мрамором. Над кроватью возвышался роскошный балдахин.
Когда Энтони вернулся с балкона, Беттина вновь улыбнулась ему и спросила:
– Как ты нашел это замечательное место?
– Видимо, мне просто повезло. Я останавливался здесь во время первой поездки в Штаты. Тогда же я обещал себе, – он перевел взгляд на кисти рук, – что непременно вернусь сюда с человеком, которого полюблю. – Тут он вновь поднял глаза на Беттину. – Я полюбил тебя, Беттина.
Энтони произнес это очень тихо, но Беттина услышала и замерла от неожиданно захватившего ее теплого чувства. Она не знала, что сказать в ответ, но одно было ясно – он тоже ей очень нравится.
– Энтони, я не должна… – она встала и, испытывая неловкость, застыла посреди комнаты, стоя к нему спиной. Беттина слышала, как он подошел к ней, и потом почувствовала нежное прикосновение к плечам. Он заставил ее обратиться лицом к нему и, ничего больше не говоря, поцеловал ее прямо в губы, вложив в этот поцелуй весь жар души и влечение тела.
– Дорогая, пожалуйста.
– Не знаю, что со мной, – она обратила на Энтони страдальческий взгляд. – Почему так вышло?
– Потому что мы оба хотели этого. Потому что мы нужны друг другу, и нечего это скрывать, – он посмотрел на нее почти сурово. – Я люблю тебя, Беттина. И это главное. Не закрывай на это глаза. Не пытайся убедить себя, что лишь наши тела соединились в этой постели. Сказать это – все равно что ничего не сказать. И если ты станешь отрицать это, ты будешь лгать самой себе. – Он заставил ее поднять голову. – Посмотри на меня.
Беттина с усилием подчинилась.
– Ты меня любишь? Ответь мне честно. Я знаю, что я люблю тебя. А ты, ты меня любишь?
– Не знаю, – прошептала Беттина.
– Ты тоже любишь меня. Иначе ты бы никогда не легла со мной в постель. Не из таких ты женщин, верно, Бетти? – и, уже мягче, он повторил: – Верно же?
На этот раз она кивнула, но тут же неопределенно покачала головой.