Кэрол уговорила Мадлен провести ее по дому, и мужчины остались одни. Девушка, впустившая гостей в дом, внесла серебряный сосуд с орешками и поставила его на миниатюрный столик. Дождавшись ее ухода, Эндрю сказал:
- До чего розовощекая девушка!
- Результат жизни в высокогорье, - ответил Дэвид. - Она из деревушки в Итальянских Альпах. Заберитесь на высоту полутора тысяч метров - и вы станете таким же.
Разрыв мелких капиллярных сосудов - то ли от пониженного давления, то ли от зимнего холода. Возможно, от того и другого одновременно.
- Да, да, я вспоминаю, как много видел горящих лиц в Зерматте.
- Конечно. Приятная особа, вам не кажется?
Эндрю кивнул:
- Вполне.
- И соблазнительная. Если бы не ее простодушная католическая добродетель, пока еще, по-моему, не подвергшаяся порче, ее присутствие было бы обременительным для Мадди.
Речь Картвелла отличалась откровенностью, заставившей Эндрю пересмотреть свое первоначальное впечатление. Он мысленно перебрал в памяти знакомых, которые уделяли бы женщинам столь неприкрытое внимание, как Дэвид - Кэрол, хотя бы только на словах; нет, развратники действуют не так прямо, предпочитая обходные маневры. Однако замечание Дэвида в адрес гувернантки, в особенности его тон, вынудили Эндрю присмотреться к нему повнимательнее.
Отчасти для того, чтобы не поддерживать нового поворота беседы, отчасти в порядке вызова он молвил:
- Мадлен показалась мне очень милой.
- Еще бы! - согласился Дэвид. - Прямо не знаю, как ей удается меня выносить.
***
Та же тема всплыла неделю-другую спустя, когда мужчины встретились, чтобы хлебнуть пива за ленчем. К этому времени Картвеллы уже успели нанести ответный визит Лидонам в Далидж; состоялся также совместный поход в театр. Все указывало на то, что общению предстоит стать тесным. Дэвид достаточно нравился Эндрю и в смешанной компании, однако в отсутствие женщин он преображался: успокаивался, забывал о напыщенных речах. Пока они попеременно подносили ко рту тяжелые кружки, возвышающиеся на сверкающей дубовой стойке, Эндрю подумал, удивляясь собственной мысли: этот человек мог бы стать его другом. Подобное чувство ни разу не посещало его за последние десять лет. Со времени женитьбы он познакомился со многими людьми, но ни с кем не подружился.
- Мне нравится этот паб, - сказал Дэвид. - Потому, наверное, что здесь за стойкой всегда стоит мужчина, а не женщина.
- А чем тебе не угодили барменши?
Картвелл усмехнулся:
- Мадди зовет это атавизмом. Древняя, глубоко гнездящаяся потребность время от времени ускользать от женского пола. В любом из нас сидит вольный каменщик.
- В общем-то да. Хотя не могу сказать, что недоволен, когда женская рука наливает мне пива.
- Мой протест чрезмерен? Что ж, ты прав. Чаще всего я не могу устоять перед женскими чарами; отсюда и потребность в передышках.
В его признании не было слышно ни печали, ни хвастовства.
- Бывают мании похуже, - сказал Эндрю.
- Похуже, но не сильнее. Хочешь пообедать как следует или просто перекусить? У них тут сносные сосиски.
- Вот и отлично..
Дэвид подозвал бармена и заказал сосиски и булочки с маслом. Удостоверившись, что их кружки почти пусты, он добавил:
- И еще по пиву.
- Он полез в карман за мелочью. - Все перерастает в привычку - тошнота, суета, все. Спустя год после того, как я пристрастился к пиву, я уже не мог переносить его вида. Сохранилось только стремление не отставать от других парней. Даже потом, когда я стал более выносливым, с меня всегда хватало одной пинты. Однако со временем мне стал нравиться этот вкус. Теперь я даже не замечаю, как пиво льется в желудок.
- Вот тут позволь тебе возразить. Конечно, многое утратило былое очарование, но глоток доброго пива - совсем другое дело!
Дэвид неожиданно расплылся в улыбке:
- Неплохие у них тут запасы, верно? Ладно, не обращай внимание на разочарованное бурчание, свойственное людям не первой молодости. Слишком много удовольствий и так мало озарений.
- Это ко мне подходит.
- И ко мне. В том-то и беда.
***
Выпивать на пару в середине дня два-три раза в неделю стало для них привычным. Кроме того, время от времени Дэвид затаскивал его к себе на Денхэм-Кресент, чтобы пропустить еще по рюмочке, а то и закусить. Обычно это происходило по вторникам и пятницам, когда транслировали "На сон грядущий". Сперва Эндрю беспокоился, не будет ли Кэрол возражать. Но стоило ему заикнуться об этом с нотками покаяния в голосе, как он услыхал:
- Господи, Энди, чего ради я стану возражать? Мне нравятся Картвеллы. - Она улыбнулась. - И я не буду подозревать, что ты ухаживаешь за Мадлен.
Настал его черед улыбнуться.
- Нет. Это весьма маловероятно.
- Разве что совсем чуть-чуть...
***
Минула еще неделя, и Дэвид, встретившись с Эндрю за ленчем в пятницу, сказал:
- Ты собирался заскочить вечерком, да?
- Если я приглашен.
- А что, тебе непременно подавай открытку с монограммой? Понимаешь, меня самого не будет.
- Что ж, тогда в другой раз.
- Нет, - сказал Дэвид, - ты должен прийти. Мадди будет тебя ждать.
- Если окажусь поблизости, загляну.
- Мне бы хотелось, чтобы ты обязательно зашел, - настаивал Дэвид.
- Это так важно? - удивился Эндрю.
- Дело в том, что моя вечерняя задержка - непредвиденное осложнение. Твое присутствие поможет ей взбодриться.
Эндрю пожал плечами:
- Раз ты так считаешь, то конечно...
- Я еще не принес ей своих супружеских извинений.
Позвоню, когда вернусь в офис. И скажу, что ты зайдешь.
***
В тени стоящих полукругом разноцветных домов и густых деревьев царила прохлада, приятно контрастировавшая с жарой и гамом на Денхэм-стрит. Дверь отворила сама Мадлен. На ней были белые брюки и светло-голубая блузка, волосы гладко зачесаны назад. Эндрю не мог не заметить в который уже раз, что в ее неброской внешности чувствовалась какая-то свежесть, а от острых скул, обтянутых нежной кожей, трудно было оторвать взгляд.
- Входите, Энди, - сказала она. - Рада вас видеть.
Прошу в гостиную. Джин, еще что-нибудь?
- А вы?
Она показала на свою рюмку, стоящую на столике:
- Чинзано с содовой.
- Мне то же самое.
Он наблюдал, как Мадлен наполняет бокал. Потом она вышла в кухню. Донесся звук открываемой дверцы холодильника, хлопок.