47
Творец речи уходит из театра, радуясь - может быть, потому, что в афинском театре происходили часто заседания народного собрания. В греч. тексте ό ποιητής - слово, которое можно понимать узко - "поэт" и широко - "автор вообще". Это или прямое сравнение: он уходит "с веселием в сердце, как поэт из театра" (Карпов), или подразумеваемое: "Если предложение принято, то поэт (Dichter), полный радости, уходит со зрелища домой" (О. Апельт).
48
Ликург (см.: Критон, прим. 15), по Фукидиду (I 18), жил в IX в., по Плутарху (Ликург VII, XXXIX // Сравнительные жизнеописания. Т. 1), - в X–IX вв. О Солоне см.: Менексен, прим. 50. Дарий I прославился укреплением и расширением своего государства. При нем началась греко-персидская война. См.: Менексен, прим. 21.
49
Сирены привлекали путников сладостным пением и губили их. У Гомера (Од. XII 39–54, 166–200) мимо них проплыл Одиссей, привязав себя к мачте и заткнув воском уши своих товарищей. Гомер знает двух сирен; в более позднее время считали, что их три. Когда мимо них проплыли аргонавты, заглушая их пение музыкой Орфея (Аполлоний Родосский IV 893–921), сирены бросились в море и превратились в скалы (Orphei Argonautica 1284–1290 Abel).
50
Музы - дочери Зевса и Мнемосины; по Гесиоду - пиэрийские, геликонские, олимпийские. Их девять сестер: Клио, Евтерпа, Талия, Мельпомена, Эрато, Терпсихора, Полигимния, Урания, Каллиопа. Они богини искусства и вдохновительницы поэтов: им также ведомы правда и ложь, "что было, что есть и что будет". Они не просто поют, но славят "священное племя бессмертных", "добрые нравы богов" и "законы", следуя за "царями, достойными чести", и облегчая жизнь тем, кто "сохнет, печалью терзаясь" (см.: Гесиод. Труды и дни 1 сл., а также Теогония - 1–104, подробная характеристика Муз).
Среди гомеровских гимнов есть один (XXV), обращенный к Музам и Аполлону. В орфической литературе тоже есть гимн "Музам" (LXXVI). Из поздних гимнов к Музам отметим гимн "Музе" Месомеда с о. Крит (I–II в. н.э.), к которому (наряду с гимнами Солнцу и Немесиде) сохранились древние нотные знаки, на основании которых существует ряд музыкальных реставраций (Musici scriptores graeci / Rec. С. Janus. Lipsiae, 1895. P. 454–473). Знаменитый неоплатоник Прокл (V в. н.э.) тоже оставил "Гимн к Музам".) (III). Музы у него - это "свет, возносящий ввысь человеческий род". Они через "вдохновенные книги" спасают "души людей, поглощенные бездною жизни", они "опьяняют" философа "умными мифами мудрых", увлекая "душу странника к чистому свету", душу, "насыщенную медом их собственных ульев". См.: Античные гимны. См. также прим. 18.
51
Миф о цикадах, созданный Платоном, - изящная метаморфоза, "превращение" с этиологической, как это постоянно бывает, основой. Интересно, что этиология здесь не ограничивается узкой задачей самой метаморфозы - показать, откуда взялись цикады. Мифологема органически связана с композицией диалога. Слова Сократа: "Значит, по многим причинам нам с тобой надо беседовать, а не спать в полдень" - раскрывают суть этого мифа, подчеркивая деятельное начало в человеке, лишенном рабской или животной лености ума, и наталкивают собеседников на дальнейшее развитие темы.
Превращение людей в иные существа - основная тема "Метаморфоз" Овидия. Однако для него превращение человека в животное, растение, камень или ручей - следствие наказания его богами или внутренняя моральная невозможность сохранить человеческий облик. Миф, где бы сила искусства заставила людей умирать в самозабвении и затем превращаться в цикаду, - плод неуемной фантазии Платона. Кузнечики всегда считались прекрасными певцами. Еще у Гесиода (Труды и дни 582–584):
...на дереве сидя,
Быстро, размеренно льет из-под крыльев трескучих цикада
Звонкую песнь свою средь томящего летнего зноя.Пер. В. В. Вересаева.
Плутарх называл кузнечиков "священными и музыкальными" (Quaest. conv. VIII 7, 3). Феофилакт Схоластик в одном из своих писем (Ер. 1) именует кузнечика "музыкантом", "охотно распевающим песни и по своей природе очень болтливым", особенно в полуденный час, когда он "как бы опьяняется солнечными лучами", и "стрекочет певец, превратив дерево в жертвенник, поле - в театр и предлагая путникам свое музыкальное искусство" (Epistolographi graeci / Rec. R.Hercher. Paris, 1873). Рассказ этот следует платоновской традиции. Схолиаст к Аристофану (Облака 984) тоже говорит о "музыкальных кузнечиках", которые близки Аполлону. Так же как люди, которые ничего не ели, распевая, и кузнечики, облик которых эти люди приняли, по поверьям древних, ничего не едят. Артемидор в своем знаменитом "Соннике" (III 49) пишет, что "кузнечики обозначают музыкальных людей на основании рассказа о них; пищи никакой для них не надо" (Artemidori Daldiani Onirocriticon, Libri V / Ed. R.Pack. Lipsiae, 1963). Аристотель (История животных IV 7, 532b 14) тоже полагает, что кузнечики питаются только росой. В известном анакреонтическом стихотворении (fr. 32 Bergk) кузнечик "пьет немного росы" и поет "как царь", "сладостный пророк жары", которого "любят Музы". Кузнечик здесь "мудрый", "рожденный землей, любитель песен, не испытывающий страданий, бескровный, почти что подобный богам". В небольшом рассказе Элиана (De nat. an I 20 Hercher) "О цикадах" говорится о "болтливости" цикад, о том, что они "питаются росой" и распевают в самую жару, "как трудолюбивые хоревты". Страбон (VI 1 9) приводит историю о том, как однажды на состязаниях кифаредов на пифийских играх, когда у победителя "одна струна лопнула, цикада вскочила на кифару и восполнила недостающий звук струны". Победитель посвятил Аполлону в родном городе Локры свою статую с цикадой, сидящей на кифаре. Многие видели в кузнечиках нечто пророческое. Так, Теофраст считал, что "кузнечики, расплодившиеся в большом количестве, свидетельствуют о годе болезней" (Theophrasti opera / Ex rec. F.Wimmer, I.Lipsiae, 1862, fr. VI 4. P. 129).
52
Ср. пер. В. В. Вересаева: "Слово, какое скажу я, не будет достойно презренья" - обращение Нестора к Агамемнону с советом испытать доблесть воинов, распределив их по племенам и фратриям (Ил. II 361–363).
53
Т.е. пустяки.
54
Плутарх (Apophtegmata laconica 233b // Moralia. Vol. II) в собрании различных остроумных ответов спартанцев (19) пишет: "Когда некий оратор похвалялся искусством красноречия, один лаконец сказал: "Клянусь богами, никогда нет и не будет искусства без истины"".
55
Сократ ведет воображаемый разговор с доказательствами, персонифицируя их. Ср.: Критон 50а и прим. 12.
56
Искусству красноречия посвящен диалог "Горгий".
57
Упоминаются герои поэм Гомера, Нестор и Одиссей - искусные ораторы. Паламед - сын Навплия, известный умом и проницательностью, изобретатель мер и весов, игры в кости и шашки. См. также: Апология Сократа, прим. 56; Гиппий меньший, прим. 4.
58
О Горгии см.: Апология Сократа, прим. 9. Фрасимах из Халкедона преподавал в Афинах риторику. Платон порицал его как софиста. Фрагменты Фрасимаха см. в изд. Дильса (Bd. II, cap. 85); русск. пер.: Маковельский А. Софисты, вып. 2. Баку, 1941. Феодор из Византия - софист и ритор, считался учителем Лисия (не имеет отношения к Феодору Киренаику, участнику "Теэтета").
59
Имеется в виду Зенон (см.: Алкивиад I, прим. 28). О Паламеде см. прим. 57.
60
См.: прим. 12, а также Кратил 408 b-d и прим. 70.
61
Мидас - фригийский царь, известный своей страстью к золоту, из-за которой он чуть не погиб (Овидий. Метаморфозы XI 90–145). Известен еще и тем, что предпочел свирель Пана кифаре Аполлона, получив в наказание от бога ослиные уши (там же 146–193). Ниже в тексте приводится надпись, принадлежащая либо Клеобулу из Линда, либо Гомеру (VII 153 Beckby).
62
Одиссей идет за нимфой Калипсо: "Быстро шагая, за нею же следом и он устремился" (Од. V 193).
63
Определение диалектика как человека, умеющего ставить вопросы и давать ответы, см. в Кратиле 390с. О противопоставлении диалектики и эристики, т.е. спора, см.: Менон, прим. 9. См. также: Апология Сократа, прим. 24.
64
О Дедале см.: Ион, прим. 10.
65
Ср.: Апология Сократа, прим. 10.
66
Тисий из Сиракуз (V в.) - ритор, ученик Коракса, учитель софиста Горгия. Тисий и Коракс определяли риторику как "демиурга убеждения" (IV, р. 19 Walz). Они строили свои доказательства на основе "вероятности", установили технику разделения речи на части (см.: Федр 266de), заложили основы античной риторики (VI, р. 13 Walz). Как пишет Максим Плануд, "риторика появилась и возросла в Сицилии" (V, р. 215 etc. Walz). В творчестве Коракса, Тисия и Горгия сказывается преемственность ораторских традиций, характерная для сицилийской школы.
67
См.: Апология Сократа, прим. 9.
68
См. там же.
69
О Поле см.: Феаг, прим. 23. Ликимний - учитель Пола, который, как пишет схолиаст к "Федру" (267с), "разделил имена на имена в собственном смысле слова, сложные, схожие, приложения и на некоторые другие", чему он и обучил Пола.
70
См.: Евтидем, прим. 32.
71
Т.е. Фрасимаха. Ср.: Евтидем, прим. 16.
72
См.: Пир, прим. 16.
73
См.: Феаг, прим. 13 и 17.
74
Подразумевается софист Антифонт. Адраст, мифический фиванский полководец, известный своей мудростью, убедил Тесея похоронить тела павших вождей, ходивших с сыном Эдипа Полиником на Фивы. Для этого Тесей вступил в сражение с фиванцами, победил их и похоронил павших вождей в элевсинской земле. Тиртей (fr. 9, v. 8 Diehl) называет Адраста "медоустым". О Перикле см.: Феаг, прим. 19.
75
См.: Апология Сократа, прим. 27.
76
См.: Протагор, прим. 11.
77
Схолиаст к этому месту "Федра" пишет, что волк, увидев пастуха, поедающего мясо овцы, сказал: "Какой бы был поднят шум если бы это сделал я". Возможно, что этот рассказ связан с мотивами Эзопа.
78
О трудном, но прекрасном пути, ведущем к цели см. у Гесиода (Работы и дни 288–292):
Путь не тяжелый ко злу, обитает оно недалеко,
Но добродетель от нас отделили бессмертные боги
Тягостным потом: крута, высока и длинна к ней дорога.
И трудновата вначале. Но если достигнешь вершины,
Легкой и ровною станет дорога, тяжелая прежде.Пер. В. В. Вересаева
79
Навкратис - торговый город в Нижнем Египте.
80
Тевт, видимо, бог Тот. Цицерон пишет (О природе богов III 2, 56) о пяти ликах Меркурия, причем пятый, "которому поклоняются фенеаты, как говорят, убил Аргуса, по этой причине бежал в Египет и сообщил египтянам законы и письменность. Его египетское имя Тот, и так же называется у них первый месяц в году". (Философские трактаты / Пер. с лат. М. И. Рижского. М., 1985). В истории рассказанной Сократом, есть, таким образом, доля мифологической традиции. Приводимые ниже в тексте слова о припоминании вместо памяти и мнимой мудрости вместо истинной вполне соответствуют мнению Сократа и Платона (см.: Менон, прим. 23).
81
См.: Алкивиад II, прим. 14.
82
См. прим. 26.
83
Садами Адониса называлась зелень, высаженная в горшки к весеннему празднику бога Адониса и быстро увядающая; она символизировала кратковременность земной жизни.
84
Рапсоды - исполнители эпических песен.
85
См.: Феаг, прим. 23.
86
Характерна молитва Сократа о внутренней красоте, в которой так и чувствуется учение о прекрасном, благе и неотделимости добродетели от красоты.
87
Схолиаст поясняет: "Для тех, кто щедро отдает" Пословица зародилась в Великой Греции (Южная Италия), где Пифагор учил о совместном владении имуществом. Согласно схолиасту, "Клеарх рассказывает, что, когда халкидяне с Евбеи послали в Дельфы дары Аполлону и Артемиде и вопросили там, поровну ли будут распределены приношения, оракул ответил: "У друзей все общее"".