Видимо, Огник удрал в глубь пещеры, подальше от сияния «трического» меча.
— Ишь ты, — удивился Хозяйственный, слегка задвинув меч в ножны, — чего это он так не любит быть видимым?
— Сдвиг по фазе, — авторитетно объяснил Тимка, входя в пещеру, — драконий бзик. Ты не любишь тонуть, я не люблю зубных врачей, а он не любит быть заметным. Каждому свое!
— Ну ты сравнил, — Боня огляделся, сбросил рюкзак с плеча и принялся его распаковывать. — Зубные врачи, это, понимаешь, зубные врачи и есть. И тонуть тоже не в радость. А быть видимым… Ха, тоже мне, неприятность! Я, например, всю жизнь видимый, и ничего, не жалуюсь. Ну ладно, проехали… Эх, и поужинаем мы сейчас! Ох и натрескаемся! Я, Тим, после водной пробежки голодный-преголодный. Кита съем, а то и двух, — Хозяйственный расстелил на камнях скатерку. — Налетай, честной народ! — и трижды постучал по скатерти кулаком.
Ужин удался на славу. Хотя сегодня почему-то в основном были грибные блюда: суп из грибов, грибное жаркое, и, само собой, маринованные грибочки к грибному же квасу. Ни Тим, ни Боня недовольными не остались, особенно Боня — грибной квас оказался с хмелем, и потому Хозяйственный с большим удовольствием выкушал его в количестве двух полуграфинов, после чего слегка осоловел и сразу же завалился спать.
Недоволен был лишь Огник. Он наотрез отказался подходить к скатерти, пока не выключат предательский молниевый свет или хорошенько его не пригасят. Пришлось Боне снять пояс с ножнами и всунуть яркий меч в них почти по самую рукоять. Ножны с мечом Хозяйственный прислонил к стене, и дальше путники ужинали в сумерках. Впрочем, это никак не повлияло на тимкин аппетит — все было очень вкусно, и Тим уплетал грибы за обе щеки.
Хозяйственный громко храпел, подложив под голову полупустой рюкзак. Тимка попытался было осторожно вытащить из рюкзачка охранную веревку, чтобы поставить защитный купол — так, на всякий случай. Но Боня настолько грозно захрапел во сне, крепко прижимая к себе рюкзак, что Тим передумал.
— Ладно, — сказал он дракончику, — обойдемся без всяких веревок-бечевок, — и выключил свет, утопив меч в ножнах. — Спокойной ночи, — прошептал Тимка дракончику, — крепко спи. Укусит гном — его грызи! — и свернулся калачиком на теплом каменном полу пещеры.
— Ага, — ответил из темноты Огник, — сам кусай. Они невкусные, — и завозился, как еж в лукошке, устраиваясь поудобнее.
«А ты их что, пробовал?» — хотел было спросить Тимка, но не успел, потому что уснул. Боня прекратил храпеть, и в пещере стало тихо. Очень тихо. Все спали…
Глава 2
Гномье подземелье
Тимке приснилось, что они вдвоем с Боней воюют против пучеглазых инопланетян. Хозяйственный стреляет в них из лазера, а инопланетяне все лезут и лезут, как ненормальные, тянут к ним свои холодные, липкие щупальца. «Помогите!» — закричал Боня в тимкином сне, потому что пучеглазики схватили его и поволокли куда-то…
Что-то ярко сверкнуло, и Тим наконец проснулся. И открыл глаза. И зажмурил их — яркое пламя полыхнуло почти у него перед носом, лицо обдало жаром.
— Что такое?! — крикнул Тим, поспешно закрывая лицо ладонями. — Опять война? Пучеглазые наступают?
— Уже отступают! — азартно взвизгнул где-то над тимкиной головой дракон. — Я им жару задал! Гномье отродье, др-рянь такая! — Огник вдруг умолк, в темноте по камню пола часто зацокали его коготки.
— Утащили-таки, — убитым голосом сказал дракончик. — Вот гады!
— Чего утащили? — Тимка напрасно таращился в темноту, пытаясь хоть что-нибудь в ней разглядеть — перед глазами у него лишь плавали всякие зеленые точки-закорючки.
— Не «чего», а кого, — уныло поправил мальчика Огник. — Боню гномы украли. Да ты меч из ножен вынь, посвети! Так не увидишь, темно еще.
Самая ночь. — Дракончик откашлялся, выдохнув из себя облачко искр. — Вот она, человеческая беспечность, — пробормотал Огник, — сплошная лопоухость. И я туда же! На авось понадеялся. Ай-яй-яй, — дракон огорченно затих. Тимка нащупал позади себя меч и торопливо выдвинул клинок из ножен, немного, только чтобы слегка разогнать темноту в пещере, пока глаза не привыкнут к яркому свету.
Пещера была пустой. Ну, не совсем, конечно, пустой — в ней находились Тим и Огник. Но не было Бони, не было рюкзака, не было скатерти. Летающего тапка тоже не было: Тимка бросил его перед сном в Хозяйственного, чтобы тот не храпел.
— Все унесли. Подчистую, — отрывисто сказал дракончик. Он стоял возле противоположной стены, стеклянно отблескивая голубыми всполохами, возбужденно поводил хвостом из стороны в сторону и нюхал камни, совсем по-кошачьи фыркая, когда пыль попадала ему в нос.
— Вот тут они ушли, — проворчал Огник, ткнув мордой в камень стены, — дверь у них здесь, тайная.
— Сейчас я эту дверь… — Тимка подошел к стене поближе. — Тут, что ли? Я им покажу, как Хозяйственных воровать! Они у меня… — мальчик выдернул меч из ножен.
— Стой! — всполошился Огник, одним прыжком отскакивая от мальчика в сторону. — Погоди рубить! Это же гномья дверь.
— Ну и что? — удивился Тим. — И пускай себе гномья. Чего в ней особенного? И не такое рубали. Хрясть, и все!
— Нельзя гномью дверь вот так просто — хрясть! — назидательно ответил дракончик. — Молодой ты еще, неопытный. Глупый. Разрубишь ее, а ход за ней весь сразу и обвалится. И тогда пиши пропало, никогда мы до Хозяйственного не доберемся!
— Может, тогда камнем дверь колданем? — подумав, предложил Тимка, похлопав себя по ножнам с волшебным зрачком. — В дым ее, в туман! В дырку от бублика! Раз мечом нельзя.
— Ну, не знаю, — засомневался Огник. — Непонятное оно для меня, твое колдовство. Не нашенское оно какое-то. И не гномье, и не драконье. А вдруг что не так сработает? Мы же в конце концов не за золотом к гномам лезем, а за живым человеком. Не хотелось бы зря рисковать… У тебя есть еще что-нибудь волшебное? Ну хоть что-нибудь?
— Есть, — неохотно признался Тимка. — Ерунда одна. Пустяковина… А ты сам чего не поколдуешь? Мне Боня все уши прожужжал, что вы, драконы, обалденные специалисты по боевой магии! Долбани дверь заклятием, всего делов-то.
— Ха, — с горечью сказал Огник, — если бы я мог! Нету у меня сейчас никакой волшебной силы. Ладно, это отдельный разговор, длинный и печальный… Да, так что ты говорил насчет колдовской пустяковины? Ну-ка, покажи, — дракончик взмахнул крыльями, взлетел и завис перед Тимкой, словно птичка колибри. Большая такая стеклянная птичка, с прозрачными крылышками и длинной шеей.
— Вот, — сказал Тим, доставая из кармана стальной свисток, — вот моя ерундовина, — и показал ракушку Огнику.
— Опа, — сдавленным голосом пискнула птичка колибри и с грохотом рухнула на пол.
— Ты чего? — всполошился мальчик. — Что случалось? — Тимка нагнулся над драконом. — Ты не убился?
— Нет, — Огник задрал голову к мальчику, — нет. У меня все в порядке. Просто крылья от неожиданности ослабели… Ты хоть знаешь, что за свисток у тебя в руке?
— Знаю, — Тимка высоко подбросил ракушку, поймал ее в полете, — это свисток с вредной бесполезностью. Свистнешь в него, и сразу какая-нибудь вреда происходит. Иногда даже полезная! Вот, летучих медуз недавно высвистел, видимыми их сделал, — Тимка опять подбросил свисток, но теперь не поймал, и ракушка звонко стукнула дракончика по спине.
— Я же говорю — вредный свисток, — пояснил Тимка и подобрал с пола раковину.
— Это ты вредный, а не свисток, — проворчал Огник, мельком глянув на свою спину.