Под его тяжелой лапой хрустнула ветка, и медведь, словно куль муки, повалился в траву.
Эдик судорожно дергал затвор ружья. На его лбу выступили капельки пота, а руки выполняли команду с точностью до наоборот.
Яга Степанидовна поняла, что пора действовать. И хотя ружье в руке шефа тряслось и прыгало как живое, оно тем не менее могло выстрелить. Бабка отбросила ветку в сторону и предстала перед шефом во всей своей красе.
- Ва-ва-ва-вах! - загадочно произнес Эдик, глядя на Ягу и переставая трястись.
А Яга уже подняла правую руку вверх. Рука была сухая и тонкая, как картофельная плеть, и заканчивалась острыми тонкими коготками.
- Чикатилло накатилло! - завывая, произнесла Яга. - Накатилло укатилло!
В следующее мгновение поляна подернулась морозным туманом, земля вздрогнула, и где-то невдалеке, словно невидимый зверь, зашевелился гром.
Яга подняла вторую руку, и туман, свиваясь кольцами, окружил Эдика непроницаемой молочной пеленой.
- Чуфырь! - довольным голосом произнесла Яга, и туман, мгновенно съежившись, уполз в лопухи.
Снова засияло солнце. Эдик все так же стоял на поляне, только вместо новенького помпового ружья у него в руках оказалась толстая суковатая палка, из которой он напрасно старался выстрелить.
- Пу, пу, пу! - стрелял он то в Потапыча, то в Ягу Степанидовну. Старуха смотрела на него с жалостью.
- Может, хватит пукать, - сказала она, одергивая ситцевый фартук, - а то, неровен час, штаны испоганишь.
- Абзац! - прошептал детина, начиная шевелить ногами и переходя на бег на месте. - Мамочки! - Последнее слово он произнес странным, пищащим басом и неожиданно быстро ринулся через лес, оставляя за собой неширокую просеку.
- Чертям лесным тебя отдать бы! - пробормотала Яга, мстительно глядя вслед Эдику.
- Отдай, матушка еще не поздно! - Возле Яги словно из-под земли выросло несколько чертей. Их длинные хвосты от напряжения подергивались и нервно били по траве.
- Страсть как кушать хочется! Давненько такого не едали!
- Не видали! - поправил говоривших один из чертей, тот, что покрупнее. - Нам бы его на пе…
- На перевоспитание! - хором закончили черти.
- Знаю я ваше перевоспитание, - нахмурилась Яга. - Куда участкового дели, схарчили небось? А он ведь только за грибочками пошел прогуляться!
Черти потупились, а один из них принялся стыдливо ковыряться в зубах.
- Да мы его и не видели! - наконец произнес самый маленький.
- Больно он нам нужен, костлявый такой! - отозвался самый длинный.
- Ша! - сказал главный. - Кончай базар! А ты уж, матушка, в следующий раз нас понапрасну не вызывай, конфуз может выйти.
Из полуоткрытой двери приемной директора доносился тихий настойчивый храп. От этого храпа воздух в приемной сгустился и сделался похожим на теплый, сладковатый кисель.
- Может, окно открыть? - предложил Костя, поглядывая на огромную двойную раму. Ее не открывали, наверное, со дня строительства самого здания. Между двумя стеклами скопилось изрядное количество засохших мух, валяющихся просто так или запутавшихся в паутине. Колченогий тщедушный паучишка от нечего делать раскачивался на пыльной серой паутинке. Ему было скучно.
Костя тоже скучал, несмотря на то что Евстигнеев с вечным пылом излагал свою новую гипотезу возникновения Вселенной. Эту гипотезу Евстигнеев выудил из журнала и, слегка подправив, выдавал теперь за свою.
Костя протянул руку к окну, но так и не открыл.
Костя протянул руку к окну, но так и не открыл.
- Толку-то, - остановил его Евстигнеев, - открывай, не открывай, все равно будет душно. Ветра-то нет.
- Штиль, - кивнул Полумраков, доставая платок и утирая лицо. - Интересно, долго он еще проспит? - Савелий имел в виду директора и его привычку предаваться послеобеденному сну.
- Он не спит, а медитирует! - поправил его Евстигнеев. - Разницу чувствуешь?
- Какая разница, кто смешит, кто дразнится, - проворчал Полумраков, и, словно в ответ на это, директор оглушительно рявкнул, и хрустальные подвески на люстре жалобно зазвенели.
- Небось, Лисипицин приснился, - пробормотал Евстигнеев.
- Не дай бог! - испугался Полумраков. - Мне тут вчера…
Договорить он не успел. За дверью надсадно скрипнула скамья, послышался сладкий, с волчьим прискуливанием, зевок, и в дверь просунулось помятое лицо Захара Игнатьевича.
- А, это вы, - буркнул он несколько разочарованно. - Ну заходите, заходите, только ничего не просите. - Последние слова директор произнес, изображая тихую зубную боль.
Захар Игнатьевич уселся в кресло и положил на стол красные пудовые кулаки. Одним кулаком он придавил папку с делами, и Косте на мгновение показалось, что папка жалобно пискнула.
Евстигнеев с Полумраковым переглянулись. Они тоже услышали писк. Захар Игнатьевич озадаченно посмотрел на кулак, потом на папку, приподнял ее и стряхнул на пол расплющенную мышь.
- Слушаю, - смущенно сказал он, убирая папку в стол.
- Мы к вам по поводу пришельца, - начал Евстигнеев. - Вы его знаете.
- Тот, бомжеватый, который у Шлоссера?
- Нет-нет, - Евстигнеев отрицательно покачал головой, - вы же помните, у нас в гостях был.
- А, это тот, костистый… - Захар Игнатьевич кивнул головой.
- Крян, - напомнил Полумраков, которому надоело находиться в роли статиста.
- Армянин? - Захар Игнатьевич поднял кустистые брови. - Вы же говорили - пришелец!
- Совершенно верно, - подтвердил Костя, - просто у него имя такое. По звучанию совпадает с армянским.
- А может, они того? - насторожился директор. - Может, кавказцы уже космос захватили и оттуда теперь до нас добираются?
- Ну что вы! - широко улыбнулся Евстигнеев. - Как можно?
- Очень даже можно! - возразил Захар Игнатьевич. - Кавказцы - они такие. Давеча тоже вот приезжал один. У населения огурцы скупать. И ведь скупил по дешевке, а вы говорите - космос!
- Ну наш-то натуральный пришелец, - спокойно оказал Евстигнеев. - У него даже документы есть. Удостоверение космической личности.
При слове «документы» Захар Игнатьевич облегченно вздохнул и расслабился. Документы он любил и верил им безгранично. Благодаря этой любви он ни разу за все время своей работы не вошел в конфликт с вышестоящим начальством. Такое законопослушное поведение сначала всех удивляло, а потом Захар Игнатьевич получил кличку - «директор в законе». Об этой кличке он знал, и она ему нравилась.
- Ну так что ваш пришелец, - осведомился он, - небось запчасти просит? Так у меня вон два комбайна стоят, комплектующих нет.
- Что вы, что вы! - замахал руками Евстигнеев. - У него другое. Ему тут невесту нашли. Жениться хочет. Чтобы все по закону!
У представительного Полумракова глаза на мгновение вспыхнули каким-то рыжим разбойничьим блеском и тут же погасли.
- Это способствует сближению цивилизаций, - многозначительно добавил он.