– Так ты, приятель, пришел учиться, а?
Я фыркнул и поднял брови:
– Хочу посмотреть твою игру. Ничего трудного в «Трех Картах Монте», по-моему, нет.
Сохраняя бесстрастное выражение лица, Джек-Джек опустил руку в карман.
– А-а… Драгоценнейший урок витает над твоей кочковатой головой, и когда этот урок опустится тебе на плечи, ты поймешь науку.
Бостонский Франт опустил откидной столик.
– Джек-Джек, я условился с Хозяином, что мы не «стрижем» членов труппы.
Джек-Джек пожал плечами.
– Под научные исследования надо выделять фонды, Бостонский Франт. Если этот приятель… как его зовут?
– Бородавка Тхо, он с Пендии. Ведет маршрутный журнал, и мистер Джон хочет, чтобы он написал немного и о нас.
Шулер кивнул и извлек из кармана запечатанную колоду карт.
– Пендианец?
– Верно.
– У пендианцев острые глаза, так ведь?
Я улыбнулся, заметив, что за фасадом уверенности что-то дрогнуло.
– Очень острые.
Джек-Джек распечатал колоду и достал карты. Потом разложил их на столе, лицом вверх и вытащил двух валетов. Посмотрел на меня:
– У тебя есть любимая карта?
Я пожал плечами, подался вперед и ткнул пальцем в червового туза:
– Эта.
Джек-Джек собрал остальные карты и убрал их в коробку, которую затем опустил в карман. Положив три выбранные карты лицом вверх, он повернулся к Бостонскому Франту.
– Как я уже говорил, на научные исследования нужно выделять фонды. У меня есть определенные расходы на оборудование. Да ты видел, сколько стоят теперь карты? Этот парень научится кое-чему, что ему всегда пригодится, а образованию, разумеется, требуются инвестиции.
Бостонский Франт посмотрел на меня, а я в свою очередь на Джек-Джека.
– О какого рода инвестициях вы говорите?
Уголки рта шулера печально опустились.
– О, приятель, ровно столько, сколько требует обычай. Один кредит – вполне приемлемая сумма, а?
Франт ткнул меня в бок:
– Не забудь напомнить мистеру Джону, что я сопротивлялся этой сделке. Договорились?
– Договорились. – Я достал из кармана один кредит и положил бумажку на стол. Рядом тут же легла другая, извлеченная Джек-Джеком из внушительной пачки. Шулер сунул деньги в карман и разложил карты так, что туз оказался посередине.
– Ну, приятель, сейчас я переверну карты, поменяю их местами, а тебе надо будет вытащить свою.
– Понятно.
На моих глазах Джек-Джек щелкнул каждой картой, перевернул их и разложил в ряд. Я заметил, что уголок средней слегка загнут. Увидеть это мог только пендианец. Джек-Джек начал двигать карты по столу, перемещая их по кругу, и следить за тузом не составляло труда. Шулер остановился, посмотрел на меня и улыбнулся:
– Ну а теперь, искатель истины, ты можешь найти туза?
Я взял правую карту и перевернул лицом вверх. Это был туз.
– Вот.
Джек-Джек удивленно вскинул брови.
– Ну, приятель, у тебя действительно острое зрение. Попробуем еще разок? – Он вытащил пачку кредитов. Я показал на две бумажки, уже лежавшие на столе:
– Хорошо. Ставлю два.
Джек-Джек добавил кредиты, снова разложил карты, оставив туз в середине, и повернулся ко мне:
– Следи.
Его руки пришли в движение, перемещая карты по кругу, но на этот раз все происходило так быстро и запутанно, что я сбился. Он остановился, разложил карты в ряд и усмехнулся:
– А теперь, приятель, тяни.
Я смотрел на карты, чувствуя себя немного глуповато, но потом заметил слегка загнутый уголок на одной и указал на нее:
– Эта?
Джек-Джек протянул руку:
– Давай посмотрим… а! Туз! Ну и ну, вот это глаза!
Он нахмурился:
– Не против дать мне еще один шанс?
Пространство между моими ушами уже было заполнено видением толстой пачки кредитов. Я сунул руку в карман, достал сорок три кредита – все, что осталось от недельной зарплаты, и добавил их к четырем на столе.
Джек-Джек поджал губы, покачал головой и извлек свое богатство.
– Бородавка, малыш, ты, похоже, очень уверен в себе.
Я кивнул, он отсчитал сорок семь кредитов и положил поверх моих сорока семи. Процедура повторилась.
– А теперь, приятель, урок.
Карты словно летали по столу, и уследить за ними было невозможно, но я и не пытался. Я ждал, когда он остановится и положит их в ряд. И вот руки замерли – все три карты имели одинаково загнутый уголок!
– Вытяни туза, мой быстроглазый друг.
Я протянул руку к левой карте, подумал и взял среднюю. Это был валет. Собрав кредиты, Джек-Джек издал отвратительный хлюпающий звук.
Бостонский Франт убрал столик, поднялся и помог мне встать на ноги.
– Спасибо, Джек-Джек. Уверен, что сия демонстрация пойдет Бородавке на пользу. Поучительный урок. Мне вдруг стало жарко.
– Но…
Бостонский Франт потянул меня за собой, подтолкнул к креслу и сам опустился рядом.
– Как я и говорил, это наука. – Он снова ослепительно улыбнулся. – Заметил, как Джек-Джек подловил тебя на загнутом уголке карты?
Я нахмурился:
– Вы его тоже видели?
Франт покачал головой:
– Нет, но я знал, что он должен быть. Ты пендианец, а значит, Джек-Джек подогнул уголок так, чтобы было заметно только тебе. Полагаясь на этот уголок, ты выиграл дважды и решил, что выиграешь в третий раз. Ты играл нечестно, а потому не можешь жаловаться, когда с тобой поступили соответственно.
Я раздраженно посмотрел на опять дремлющего Джек-Джека, лицо которого снова прикрывала соломенная шляпа.
– А что это был за звук?
Бостонский Франт нахмурился, потом улыбнулся:
– А, этот… Ты никогда не задумывался о происхождении термина «сосунок»? – Он потер подбородок. – Подумай. Учти, куда ушли деньги и кто из вас двоих «сосунок».
Он улыбнулся.
Я еще раз взглянул на Джек-Джека – шулер спал, сложив руки на необъятном животе, но губы его расплылись в улыбке.
23
12 июня 2144 г.
Проведя несколько дней с хитроумными джентльменами, я пришел к выводу, что к тому времени, когда цирк двинется дальше, на Вистунью, население Чайтью будет обобрано дочиста. «Наука» – слишком слабое слово для характеристики тех методов, которыми пользуются эти проворные ребята. Бостонский Франт начинал карьеру на Земле в качестве вора-карманника. Когда я выразил недоверие к тому, что кто-то может незаметно залезть в мой карман, Франт, предъявив мои кошелек, карманный нож, мелочь, объяснил, в чем состоит разница между уличной сценой и сценой, разыгрываемой в цирке.
– Бородавка, уличный карманник работает с одним, иногда двумя сообщниками. Идеальный вариант в таких обстоятельствах, когда номер один отвлекает внимание жертвы, а номер два, карманник, вытаскивает бумажник и передает номеру три, избавляясь таким образом от улики. Ужасная растрата человеческих сил. В цирке мы работаем иначе – массовая продукция. Карманники рассеиваются в толпе, я выхожу на площадку и привлекаю внимание к себе. Заинтересовав зрителей, я объявляю им, что среди них орудуют воришки, и призываю присматривать за личными вещами.
– Вы их предупреждаете?
Бостонский Франт кивнул:
– Первым делом они хватаются за те места, где у них лежат деньги. Мои ребята в толпе замечают это, а потом уж бери, сколько хочешь, только много не унесешь. На общую кассу работают и те, кто, разгуливая по улицам больших городов, выискивают и заманивают на площадку богатых простаков якобы для того, чтобы посмотреть игру. Там они видят, как какой-нибудь счастливчик уходит с кучей монет, выиграв в одной из многочисленных предлагаемых игр, и проникаются убеждением, что победить не так уж и трудно. Разумеется, счастливчики тоже сообщники Бостонского Франта.