— О нем забудешь, пожалуй!..
— Наверняка и он начинал как защитник. Но за века стал проклятием своего народа.
— Века, гм, — пробормотал Светлан. — Ну и сроки у вас… Вообще с этим Зодиаром сплошные загадки. Если его племя сошло на нет, откуда он черпает силу?
— А разве нельзя брать у мертвых? Еще и проще.
— Что, правда? — изумился он. — Выходит, заступник пережил тех, кого охранял, а мощь своего рода вобрал в себя? Нет, такой путь меня не манит!
— Это пока, — обнадежила Лора. — А как наешься неблагодарности…
— Да какой я богатырь, если стану обижаться на слабых? К тому ж направлять силу против ее истинных владельцев… Это все равно что разбазаривать налоги.
— Можно подумать, с тебя спросят!
— Конечно, — ответил он. — Я сам, мои друзья. Разве мало?
— Ну, себя можно уговорить, друзей — задвинуть…
— Ради власти, что ли? У меня к ней… эта… идиосинкразия.
— Чего? — не поняла девушка.
— Отвращение, скажем так. Не переношу насилия, даже узаконенного. Давать отпор — иное дело, тут я всегда готов. Но эта самая…
— Идиосинкразия, — подсказала Лора с ухмылкой.
— … залог того, что не переусердствую, а из всех путей выберу менее кровавый. Хуже нет, когда спасение поручают убийцам. Уж им плевать на спасаемых, а если подвернутся под горячую руку… Даже с удовольствием, ага. И после — никаких угрызений.
— То есть не стригутся в монахи, как ты?
Проведя ладонью по бритой голове, Светлан усмехнулся.
— Я-то больше играюсь, — пояснил он. — И для равновесия требуется — чтобы не зарывался, строя из себя героя. Пока затишье, нужно осмыслить, каких дров я успел наломать, и подумать, как избежать этого в будущем.
— А голова не лопнет? Будешь много думать — разучишься действовать.
— Трясти надо, ага…
— Что? — не поняла девушка.
— Да так, старый анекдот — про таких вот рубак-парней… или девиц. Которые сперва лупят без устали, а после удивляются, отчего их корежит. Превращение из красавицы в чудище — довольно мучительный процесс… во всяком случае, поначалу. А как наберешь инерцию…
— Цацкаться с мерзавцами, — пожала она плечами. — Зачем?
— Дело-то не в них. Будешь брать с них пример… сама понимаешь.
— Есть пословица: «С волками жить…»
— Да зачем с ними жить, господи!.. Или тебе некуда отойти?
— Уступить им поле? Еще чего! Пусть сами убираются.
— Ну, если для тебя главное — себя доказать… Хотя взрослые тети этим обычно не занимаются.
Осклабившись, силачка сказала:
— Видишь ли, я — полуэльфка… точнее, четверть. А эльфы растут очень долго — хотя оформляются много раньше, чем перестают расти.
— Они прибавляют лишь в размерах или в уме тоже?
— Both, — ответила Лора, научившись, видимо, у него.
— Значит, хотя бы у них старики — мудрецы, а не просто хранители традиций.
— У них не старики — Старшие, — поправила девушка. — Кто достиг полного расцвета.
— А что делается с теми, кто уже отцвел?
— Эльфы не стареют, как люди, — просто уходят, когда настает время.
— И куда, если не секрет?
— О том ведают немногие. А пересказывать догадки…
— Узнаю принцип: носитель должен созреть для знания, — улыбнулся Светлан. — Малышка Лэлли тоже об этом толковала.
Помолчав, он произнес:
— Когда гибнет эльф, это особенно обидно — ведь он теряет гораздо больше. Человека через десяток-другой лет ждут хвори и мучительное увядание, а когда впереди века, тысячелетия… Вот у кого должны пухнуть головы. Эльфы же ничего не забывают, верно?
Лора кивнула.
— Совершенная память — страшная штука. С одной стороны, дает в пользование опыт тысячелетий, с другой — взваливает на плечи каждый прожитый миг. И с годами груз делается тяжелей.
— Ты прямо как ручей, — ухмыльнулась она.
— И журчишь, и журчишь…
— Может, я говорю и много, — не стал спорить Светлан. — Зато тихо. Не нравится — можно пропускать мимо ушей. Хуже, когда орут не переставая, а выключить нельзя.
— Ну, хуже-то всегда можно найти!
— Уверена? Я по крайней мере умею слышать. Но ведь попадаются такие глухари!..
— Те, что токуют по весне? Сейчас ведь — сентябрь.
— Речь не о птицах. У них хоть причина веская: самок подзывают. А вот для чего люди распушивают хвост?
— Разве не для того же?
— Одним этого мало, другим и вовсе ни к чему. Вот без чего они не могут — это без почитания. И как взберутся на пьедестал, прочее тускнеет.
— А если спихнуть наземь — придет в себя?
— Ты вроде с опытом девушка, а простой вещи не понимаешь: нормальному мужику лучше не перечить. Что ты думаешь про его дарования — твое дело. И делать потом можешь, что хочешь. Но если у самой голова варит, не станешь топтаться на больном.
— С «нормальным мужиком» я не рассусоливаю, — возразила силачка. — Что мне до его болячек? Пусть не валит свои проблемы на других.
— Ну, ты любого можешь свернуть в бараний рог!..
— Кроме тебя.
— Да меня-то — зачем? Уж мне почитание не требуется.
— Тебе нужна любовь, да?
— Э-э… не откажусь. То есть я не имею в виду плотскую.
— Дальнюю, ну ясно! — фыркнула она. — «С соседнего острова».
Наконец деревья разомкнулись, и свежие ароматы, давно ощущаемые Светланом, дополнились сообразной картиной. Девственный лес вместе с роскошным травяным ковром подступал здесь к самому берегу, а дальше искрилась гладь, декорированная огромными листьями и желтыми цветами кувшинок. И, как Светлан знал, простиралось озеро на многие километры — целая страна, населенная не густо, но своеобразно, похожая на причудливый лабиринт, ибо его усеивало неисчислимое множество островков, заросших пышной зеленью.
— Пожить бы тут с недельку, — молвил он со вздохом. — Или хотя бы заночевать.
Тут впрямь было уютно, точно в обжитом доме. Багряное солнце, спускавшееся за кроны по ту сторону протока, ласкало кожу, заодно грея прибрежные валуны. Камыш вкрадчиво шелестел, аккомпанируя шепоту листьев. Тихо плескалась прозрачная вода, — зазывая окунуться и смыть с себя пыль нордийских дорог.
— А что мешает? — удивилась Лора.
— Ведь не дадут.
— Опять предчувствие, да?
— Ну дык!..
Рассевшись на вспученных корнях, спиной к неохватному стволу, Светлан блаженно вытянул ноги, любуясь пейзажем.
— Есть-то как хочется! — пожаловалась девушка, подойдя к самой воде.
— Слушай, ты и так умяла две трети припасов, — откликнулся Светлан. — При том что весишь намного меньше. Пережевывать надо, а не давиться кусками, точно волк.
— Ты сильный, — возразила она. — Умеешь терпеть.
— А ты слабая, да? Бабушке расскажи.
— Нет у меня бабушки, — вздохнула Лора. — И вообще никого. Сирота я.
— Думаешь, это влияет на порцию? А вот и нет — у нас все равны.
Не откладывая в ящик, девушка уже раздевалась. При нынешнем ее наряде это не заняло много времени — зато какой эффект! Когда из-под блеклых мужских шмоток возникает такое… М-м-м-да.
— Все ж не хватает клинков, — сообщила Лора, проведя ладонями вдоль смуглых бедер. — Уж лучше разгуливать голой.
«Привыкли руки к топорам», хо!.. Впрочем, к ее наготе пойдет что угодно.
— Такой прием часто используют в шутерах, — откликнулся Светлан. — Только оснастился на полную, как тебя лишают всего — и начинай сызнова.
— Ведь твоя сила не в железках?
— Ох не знаю, не знаю… Все ж лучше раздавать плюхи не напрямую — отдача меньше.
— И не в одних мышцах, — продолжала девушка, подходя ближе…
— Медный лоб, ага, — согласился Светлан. — Спасибо на добром слове.
— Меня не проведешь — ты умеешь больше. Но пробовать почему-то не хочешь. В моем мире я видала таких: владеющих двумя дарами.