Династия чародеев — звучит?
— Не следует быть святее папы римского,— примирительно сказал Вадим.— Перебор в любом деле может обернуться его отрицанием.
Колдун предпринял еще пару попыток пристроить дочь к хорошему, солидному человеку, но перегибать палку не стал. Тем более времени на это не оставалось: передышка заканчивалась, пора было приниматься за другие дела. И день уже клонился к вечеру, подступали сумерки.
— Ну-с, а теперь поглядим на “жука”! — бодро сказал Вадим, отставляя стакан.— С чем его-то едят?
Снаружи ничего не изменилось, только злополучный транспорт уже догорал, переваривая внутри себя последние остатки. И Эрнст куда-то запропастился: решил, наверно, рвануть к городу, пока не стемнело. Не лучшая идея, зато своя!..
Но Вадима больше заботил ходульник. Вдвоем с Русланом, вооружившись кувалдами, они вправили “жуку” подбитую лапу — теперь тот мог ковылять, хоть и хромая. Затем Вадим забрался в кабину необычного вида, опустился в кресло странной формы, за совершенно удивительный пульт. И обволокоблаком всю машину, разбираясь в здешних сплетениях. На огибавшей его панели оказалось столько клавиш, что подошло бы больше пианисту. И какую мелодийку отчебучим?
Вездеход оказался диковинным не только на вид, здесь все было иным. И что, его тоже сработали японцы? Ладно бы “ворон” или “шмель” — там различия скорее количественные. Но сия конструкция предполагала рассудок, взращенный в чужой среде.
А вот анатомией тамошние водилы не очень отличались от тутошних — судя по тому, каким удобными оказались кресла.
Изнутри колпак был прозрачным, почти растворяясь в вечернем сумраке, так что Вадим даже почувствовал себя зябко — в окружении стольких опасностей, какими грозила подступающая ночь. Едва слышные, как у “ворона”, моторы помещались внутри платформы, прямо под полом,— вместе с компактными батареями, заряда которых хватало надолго. Позади кресел предусмотрели место для обширного багажника, разделенного на дюжину запираемых ниш. При желании там даже можно было устроить душевую — если заправить водой объемный бак, согреваемый двигателем.
— Ну что, я его покупаю! — объявил Вадим, спрыгивая на землю.— Как говорится, “у вас своя свадьба”,— кивнул он на вертушку.— А мне еще надо кое-кого проведать.
— Я переговорил с Броном,— сообщил Руслан.— К утру здесь будут наши. А меня он отзывает.— С беспокойством юноша посмотрел на Оксану, глядевшую из окна, однако ничего не добавил.
— Пацана захвати,— посоветовал Вадим.— Кадр ценный, князю сгодится. Да постреленок и сам горит… А за Оксанку не переживай! У меня предчувствие, что “король” сюда не вернется,— иначе бы я остался. Центр событий смещается в другое место.
И, как водится, помахав даме в оконце, рыцари умотали в разные стороны, на поиски новых приключений… И кто только придумал эту боль на бедную голову Вадима?
3. Последняя охота Шершней
Пока ходульник дотопал до Города, уже стемнело. Злосчастный Эрнст на пути не встретился, сколько Вадим ни разбрасывалоблако . То ли “божий пес” заблудился в лесу, то ли угодил к кому на ужин. Что ж, одной заботой у Вадима стало меньше! Теперь он опять мог с чистой совестью “умыть руки” — по обыкновению всех истинных моралистов.
А направлялся Вадим к Дворцу Спорта, тайной базе росичей, где они проводили свои турниры, вряд ли уступавшие рыцарским. Окружавший здание парк смыкался с пригородным лесом, даже казался его продолжением — посему горожане заглядывали сюда редко. А самых любопытных отсекал высокий забор, по верху затянутый проволокой. И лучше б они не пытались его перелезть, поскольку тогда их встретили бы свирепые псы, больше похожие на медведей.
Сейчас Дворец выглядел темней, чем обычно, и — заброшенным.
Это не слишком расходилось с истиной, ибо многие росичи уже убрались отсюда в Замок. Но осталось их тут больше, чем в порту,— непросто съехать с места, которое обживали годами!
Ходульник перевалился через забор, едва не обрушась набок. Затем расправил, сколько смог, суставчатые лапы и почапал через кусты, стараясь не слишком ломиться. Вокруг мелькали косматые тени, точно стая гигантских волков, настигших жертву,— но сверху, да еще из-за брони, на них можно было взирать без страха.
Все ж устарела здешняя оборона! — подумал Вадим. Не для наступивших времен и не для новых противников. Даже против пеших латников собаки вряд ли выстоят. Ну, завалят нескольких — а дальше что, как прогрызться через доспехи?
Остановив ходульник вплотную к Дворцу, Вадим спрыгнул наземь, потрепал загривки набежавшим псам, сразу его признавшим, и гулко стукнул в огромную дверь, похожую на крепостные ворота. На законный вопрос: “Кого черт принес?” — он живо назвался, пока изнутри не принялись палить. Сейчас же был опознан и допущен во Дворец — даже с радостью, поскольку здешний гарнизон свели до минимума, лишь бы стянуть побольше сил к Замку. Правда, для страховки сюда отправили “ворона”, усадив на крыше.
Обменявшись с гардами новостями, Вадим по роскошной парадной лестнице поднялся к жилым покоям. Следовало разобраться, что его сюда притянуло. Неспроста же он поспешил во Дворец, лишь только наломал дров в блокгаузе,— наверняка и тут припасена работенка!.. Интересно, какая?
Надеясь на подсказку, Вадим раскинулмысле-облако , выискивая странности. И сразу наткнулся на первую.
Все подведенные к Дворцу кабели: тивишные, телефонные, трансляционные — в конце концов смыкались в один узел, затаившийся под крышей. Вадим отыскал его без труда — тем более планировку дома представлял неплохо. Оказался узел внутри крохотной комнаты, заставленной столами и приборными стойками, освещенной экранами — а больше света и не требовалось. По центру каморки, как в центре паутины, угнездился квадратный человечище, вросший в крутящееся кресло. Был он могуч и мясист, точно самые матерые из крутарей, но рыхловат в сравнении с ними. И значит, свои массивы получил по наследству, а не в награду за упорство.
— Привет, Гога,— сказал Вадим.— Далеко ж ты запрятался!
Не отнимая толстых пальцев от клавиш, системщик рассеянно оглянулся и мотнул крутым подбородком на свободный стул: погоди, мол, я сейчас. Вадим послушно сел, обождал с минуту. Затем Гога удовлетворенно сложил руки на животе, еще подросшем с последней встречи, развернулся вместе с креслом и расплылся в улыбке.
— Все дороги ведут,— изрек он,— если по ним идти. Я знал, что наши пути пересекутся. Чтоб ты, да не на острие!..
— Лихо ты закопался,— признал Вадим.— Брон намекал на некую команду умников, но на тебя я не подумал.
— Действительно,— хмыкнул системщик,— при чем тут я?
— А семью и впрямь заслал в глухомань?
— Там безопасней,— кивнул Гога.— К тому ж сейчас не до них.
— Как будто ты раньше о них много думал!..
— У Лели своя функция,— спокойно пояснил системщик.— Но сейчас для общего блага лучше пожить врозь. Тем более мне приходится наращивать оперативку… э-э… нетрадиционными способами. “For men”-ное безобразие, вот именно!
— Гарем, что ли, завел?
— Ну, не вполне…
— Ты и теперь занят теми же проблемами?
— Просчитываю ситуацию,— подтвердил Гога.— И капаю на мозги Брону — оказывается, мы долбали его вместе! А я-то удивлялся, почему он отзывчив сверх ожиданий.
— И что насчитал?
— Думаю, то же, что ты почувствовал.
— Наверняка ж у тебя сведений больше?
— А ты всегда обходился минимумом. Впрочем, задай тему.
Вадим подумал секунду.
— Толян заявил сегодня, что тивишные программы стали лучше.